Чудесный малахит
27-03-2008 08:42
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
[333x500]
Малахит
Характерный зеленый цвет малахиту придают соединения меди. Его название, возможно, намекает на легкость обработки. На древнегреческом malakos означает «мягкий». Оттенки окраски малахита варьируют от бирюзового, изумрудно-зеленого и голубовато-зеленого до черно-зеленого. В природе малахит чаще всего встречается в виде почковидных масс, которые имеют концентрическое строение. Именно поэтому на спилах и срезах малахита видны характерные концентрические узоры. Благодаря этой особенности малахит в старину называли «павлиньим камнем».
После открытия на Урале в 1635 г. знаменитых малахитовых рудников, этот минерал справедливо стал считаться «русским камнем». К настоящему времени уральские залежи малахитов практически исчерпаны. Месторождения малахита существуют в Казахстане, Германии, Румынии, Китае, Австралии. Добывают малахит близ Лиона во Франции. Много малахита на мировой рынок поступает из Африки.
XIX век стал золотым веком малахита в его художественной культуре. Пальма первенства здесь принадлежала русскому, более того — уральскому малахиту.
Это было время, когда редко какая встреча международных партнёров России с русским малахитом не оборачивалась сенсацией. Ведь среди заморских собратьев у него был лишь один конкурент — лазурит. Отсутствие лазурита на рынке поставило малахит вне конкуренции. Всё наиболее совершенное, что только создано в малахите, появилось в этом столетии и принадлежит истории русского малахита. Малахит стал предметом национальной гордости России, её национальным богатством.
С первого же десятилетия XIX века его художественная обработка выдвигается на первый план, на несколько десятилетий затмевая всё остальное.
Природные особенности камня — обилие мелких каверн, пустот, посторонних включений, ноздреватость — заставили в работе с ним отказаться от привычных представлений о «многофасадной» красоте, присущей массивным плотным породам, позволявшей выделывать объёмные вещи. Малахит распиливали на плитки и пользовались ими или как декоративными вставками, или в качестве облицовочного материала.
Освоение его сразу пошло двумя руслами. Первое — от рисунка камня, а точнее, от возможности продолжить причудливо ветвящиеся и кружащие ритмы и превратить их в бесконечное кружевное поле или в сложно организованные декоративные клейма. Надеяться на успех здесь мог только тот, кто располагал большим количеством малахита, причём наивысшего качества — для этих целей камень должен быть особенно красивым. Второе же — от цвета. Здесь могла пригодиться любая плашка, хоть в полмизинца. Её роль — цветная вставка, сочное живое пятно. Новизной и свежестью она производила приятное впечатление в окружении самых привычных материалов.
Первый путь привёл малахит в облицовочные работы. Второй — в традиционное искусство флорентийской мозаики.
За внешне формальными различиями обнаруживаются социальные корни, лишний раз подтверждая, что форма в искусстве камня далеко не простое и однозначное явление.
[450x450]
Далее в комментариях…
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
[333x500]Малахит
Характерный зеленый цвет малахиту придают соединения меди. Его название, возможно, намекает на легкость обработки. На древнегреческом malakos означает «мягкий». Оттенки окраски малахита варьируют от бирюзового, изумрудно-зеленого и голубовато-зеленого до черно-зеленого. В природе малахит чаще всего встречается в виде почковидных масс, которые имеют концентрическое строение. Именно поэтому на спилах и срезах малахита видны характерные концентрические узоры. Благодаря этой особенности малахит в старину называли «павлиньим камнем».
После открытия на Урале в 1635 г. знаменитых малахитовых рудников, этот минерал справедливо стал считаться «русским камнем». К настоящему времени уральские залежи малахитов практически исчерпаны. Месторождения малахита существуют в Казахстане, Германии, Румынии, Китае, Австралии. Добывают малахит близ Лиона во Франции. Много малахита на мировой рынок поступает из Африки.
XIX век стал золотым веком малахита в его художественной культуре. Пальма первенства здесь принадлежала русскому, более того — уральскому малахиту.
Это было время, когда редко какая встреча международных партнёров России с русским малахитом не оборачивалась сенсацией. Ведь среди заморских собратьев у него был лишь один конкурент — лазурит. Отсутствие лазурита на рынке поставило малахит вне конкуренции. Всё наиболее совершенное, что только создано в малахите, появилось в этом столетии и принадлежит истории русского малахита. Малахит стал предметом национальной гордости России, её национальным богатством.
С первого же десятилетия XIX века его художественная обработка выдвигается на первый план, на несколько десятилетий затмевая всё остальное.
Природные особенности камня — обилие мелких каверн, пустот, посторонних включений, ноздреватость — заставили в работе с ним отказаться от привычных представлений о «многофасадной» красоте, присущей массивным плотным породам, позволявшей выделывать объёмные вещи. Малахит распиливали на плитки и пользовались ими или как декоративными вставками, или в качестве облицовочного материала.
Освоение его сразу пошло двумя руслами. Первое — от рисунка камня, а точнее, от возможности продолжить причудливо ветвящиеся и кружащие ритмы и превратить их в бесконечное кружевное поле или в сложно организованные декоративные клейма. Надеяться на успех здесь мог только тот, кто располагал большим количеством малахита, причём наивысшего качества — для этих целей камень должен быть особенно красивым. Второе же — от цвета. Здесь могла пригодиться любая плашка, хоть в полмизинца. Её роль — цветная вставка, сочное живое пятно. Новизной и свежестью она производила приятное впечатление в окружении самых привычных материалов.
Первый путь привёл малахит в облицовочные работы. Второй — в традиционное искусство флорентийской мозаики.
За внешне формальными различиями обнаруживаются социальные корни, лишний раз подтверждая, что форма в искусстве камня далеко не простое и однозначное явление.
[450x450]Далее в комментариях…
Комментарии (2):
[QUOTE]Исходное сообщение Rusinka
В конце XVIII — первой четверти XIX века уральский малахит появился в палитре европейских мозаичистов. Факт этот целиком обязан русскому каменному рынку, и в частности предпринимательской деятельности Н. Н. Демидова. Этот глава крупнейшего русского промышленного дома скупал малахит Гумешевского рудника сначала у его владельца А. Ф. Турчанинова, а затем у его наследников по 300—500 рублей за пуд и вывозил скромными партиями своим кораблём через Тулон в Париж, Рим, Флоренцию, Неаполь. Здесь десятки мастерских — ювелирных, бронзолитейных, мозаичных, работая по его заказам, готовили сотни вещей для продажи. Продавая их через многочисленных комиссионеров в Европе и России, получая барыши, Н. Н. Демидов ещё и подогревал интерес к малахиту на общеевропейском рынке роскоши78.
Подавляющее большинство вещей, изготавливавшихся по его вкусу, отличалось купеческой пышностью и делалось с наименьшими для заказчика затратами (ведь заказчиком он выступал сам). Наиболее удобной в этом отношении была простейшая техника оклейки малахитом уже готовых бронзовых изделий, которыми французская бронзолитейная промышленность с лихвой снабжала всю Европу. Оклеивали всё — от простейших форм до сложных — столы, камины, вазы, пьедесталы под статуи, статуэтки, канделябры...79
С 1808 по 1828-й, год смерти Н. Н. Демидова, на него работали мастерские ювелиров Легри, Одио, Филиппьери в Париже; фирма «Ботт и Моин» в Женеве; мозаичист из Рима Джоакино Барберини; ученик Кановы скульптор Адамо Тадолини; мозаичисты Морелли — отец Николо и сын Станислав; на протяжении двенадцати-тринадцати лет заказы Н. Н. Демидова выполняла фирма прославленного бронзовщика Франции Томира — в 1816 году Демидов заключил с ней контракт на изготовление большой малахитовой вазы Медичи. Рисунки ваз под «камнеклейные» работы делал каррарский скульптор Карло Кастельподжи. Особенно плодотворны были контакты Н. Н. Демидова с итальянским мастером-малахитчиком Сибилио Франческа, с равным успехом выполнявшим и крупные мозаичные, и ювелирные работы80.
Готовые вещи Н. Н. Демидов продавал через разных торговцев драгоценностями и антиквариатом. Преуспевали в этом посредничестве Лери в Париже, «Гартог Деври и Сын» в Амстердаме, неаполитанские Гандоло Микеле и «Микеле Ворио и Гаетано Аусано». Основная же масса вещей шла в Россию через Николо Лоренцини, купца и комиссионера по продаже драгоценностей, предметов искусства и антиквариата, принадлежащих фамилии Демидовых, жившего в Петербурге. Успех предприятия побудил Н. Н. Демидова купить на Невском проспекте магазин, который был оформлен на имя Н. Лоренцини81.
Предприимчивость Н. Н. Демидова как торговца малахитом примечательна уже тем, что он, не имея своего малахита, сумел прибрать к рукам и без того редкий на рынке гумешевский камень.
В первые же десятилетия XIX века Н. Н. Демидов выдвинулся среди русской знати как обладатель богатейшего по тому времени собрания малахитовых вещей европейской работы. В 1808 году среди драгоценностей его дома была всего лишь одна-единственная малахитовая прямоугольная табакерка в золотой оправе. Её берегли наравне с фамильными драгоценностями: год за годом она переходила из описи в опись с неизменной припиской «имеется на месте». В 1815 году в доме насчитывалось уже тридцать вещей с малахитом. Среди них камин, столы — большие и малые, с богатыми золочёными бронзами, вазы и чащи, масса кабинетных форм, светильников, украшенных малахитом, ювелирные изделия82.
[640x480]
В конце XVIII — первой четверти XIX века уральский малахит появился в палитре европейских мозаичистов. Факт этот целиком обязан русскому каменному рынку, и в частности предпринимательской деятельности Н. Н. Демидова. Этот глава крупнейшего русского промышленного дома скупал малахит Гумешевского рудника сначала у его владельца А. Ф. Турчанинова, а затем у его наследников по 300—500 рублей за пуд и вывозил скромными партиями своим кораблём через Тулон в Париж, Рим, Флоренцию, Неаполь. Здесь десятки мастерских — ювелирных, бронзолитейных, мозаичных, работая по его заказам, готовили сотни вещей для продажи. Продавая их через многочисленных комиссионеров в Европе и России, получая барыши, Н. Н. Демидов ещё и подогревал интерес к малахиту на общеевропейском рынке роскоши78.
Подавляющее большинство вещей, изготавливавшихся по его вкусу, отличалось купеческой пышностью и делалось с наименьшими для заказчика затратами (ведь заказчиком он выступал сам). Наиболее удобной в этом отношении была простейшая техника оклейки малахитом уже готовых бронзовых изделий, которыми французская бронзолитейная промышленность с лихвой снабжала всю Европу. Оклеивали всё — от простейших форм до сложных — столы, камины, вазы, пьедесталы под статуи, статуэтки, канделябры...79
С 1808 по 1828-й, год смерти Н. Н. Демидова, на него работали мастерские ювелиров Легри, Одио, Филиппьери в Париже; фирма «Ботт и Моин» в Женеве; мозаичист из Рима Джоакино Барберини; ученик Кановы скульптор Адамо Тадолини; мозаичисты Морелли — отец Николо и сын Станислав; на протяжении двенадцати-тринадцати лет заказы Н. Н. Демидова выполняла фирма прославленного бронзовщика Франции Томира — в 1816 году Демидов заключил с ней контракт на изготовление большой малахитовой вазы Медичи. Рисунки ваз под «камнеклейные» работы делал каррарский скульптор Карло Кастельподжи. Особенно плодотворны были контакты Н. Н. Демидова с итальянским мастером-малахитчиком Сибилио Франческа, с равным успехом выполнявшим и крупные мозаичные, и ювелирные работы80.
Готовые вещи Н. Н. Демидов продавал через разных торговцев драгоценностями и антиквариатом. Преуспевали в этом посредничестве Лери в Париже, «Гартог Деври и Сын» в Амстердаме, неаполитанские Гандоло Микеле и «Микеле Ворио и Гаетано Аусано». Основная же масса вещей шла в Россию через Николо Лоренцини, купца и комиссионера по продаже драгоценностей, предметов искусства и антиквариата, принадлежащих фамилии Демидовых, жившего в Петербурге. Успех предприятия побудил Н. Н. Демидова купить на Невском проспекте магазин, который был оформлен на имя Н. Лоренцини81.
Предприимчивость Н. Н. Демидова как торговца малахитом примечательна уже тем, что он, не имея своего малахита, сумел прибрать к рукам и без того редкий на рынке гумешевский камень.
В первые же десятилетия XIX века Н. Н. Демидов выдвинулся среди русской знати как обладатель богатейшего по тому времени собрания малахитовых вещей европейской работы. В 1808 году среди драгоценностей его дома была всего лишь одна-единственная малахитовая прямоугольная табакерка в золотой оправе. Её берегли наравне с фамильными драгоценностями: год за годом она переходила из описи в опись с неизменной припиской «имеется на месте». В 1815 году в доме насчитывалось уже тридцать вещей с малахитом. Среди них камин, столы — большие и малые, с богатыми золочёными бронзами, вазы и чащи, масса кабинетных форм, светильников, украшенных малахитом, ювелирные изделия82.
[640x480]
[QUOTE]Исходное сообщение Rusinka
В конце XVIII — первой четверти XIX века уральский малахит появился в палитре европейских мозаичистов. Факт этот целиком обязан русскому каменному рынку, и в частности предпринимательской деятельности Н. Н. Демидова. Этот глава крупнейшего русского промышленного дома скупал малахит Гумешевского рудника сначала у его владельца А. Ф. Турчанинова, а затем у его наследников по 300—500 рублей за пуд и вывозил скромными партиями своим кораблём через Тулон в Париж, Рим, Флоренцию, Неаполь. Здесь десятки мастерских — ювелирных, бронзолитейных, мозаичных, работая по его заказам, готовили сотни вещей для продажи. Продавая их через многочисленных комиссионеров в Европе и России, получая барыши, Н. Н. Демидов ещё и подогревал интерес к малахиту на общеевропейском рынке роскоши78.
Подавляющее большинство вещей, изготавливавшихся по его вкусу, отличалось купеческой пышностью и делалось с наименьшими для заказчика затратами (ведь заказчиком он выступал сам). Наиболее удобной в этом отношении была простейшая техника оклейки малахитом уже готовых бронзовых изделий, которыми французская бронзолитейная промышленность с лихвой снабжала всю Европу. Оклеивали всё — от простейших форм до сложных — столы, камины, вазы, пьедесталы под статуи, статуэтки, канделябры...79
С 1808 по 1828-й, год смерти Н. Н. Демидова, на него работали мастерские ювелиров Легри, Одио, Филиппьери в Париже; фирма «Ботт и Моин» в Женеве; мозаичист из Рима Джоакино Барберини; ученик Кановы скульптор Адамо Тадолини; мозаичисты Морелли — отец Николо и сын Станислав; на протяжении двенадцати-тринадцати лет заказы Н. Н. Демидова выполняла фирма прославленного бронзовщика Франции Томира — в 1816 году Демидов заключил с ней контракт на изготовление большой малахитовой вазы Медичи. Рисунки ваз под «камнеклейные» работы делал каррарский скульптор Карло Кастельподжи. Особенно плодотворны были контакты Н. Н. Демидова с итальянским мастером-малахитчиком Сибилио Франческа, с равным успехом выполнявшим и крупные мозаичные, и ювелирные работы80.
Готовые вещи Н. Н. Демидов продавал через разных торговцев драгоценностями и антиквариатом. Преуспевали в этом посредничестве Лери в Париже, «Гартог Деври и Сын» в Амстердаме, неаполитанские Гандоло Микеле и «Микеле Ворио и Гаетано Аусано». Основная же масса вещей шла в Россию через Николо Лоренцини, купца и комиссионера по продаже драгоценностей, предметов искусства и антиквариата, принадлежащих фамилии Демидовых, жившего в Петербурге. Успех предприятия побудил Н. Н. Демидова купить на Невском проспекте магазин, который был оформлен на имя Н. Лоренцини81.
Предприимчивость Н. Н. Демидова как торговца малахитом примечательна уже тем, что он, не имея своего малахита, сумел прибрать к рукам и без того редкий на рынке гумешевский камень.
В первые же десятилетия XIX века Н. Н. Демидов выдвинулся среди русской знати как обладатель богатейшего по тому времени собрания малахитовых вещей европейской работы. В 1808 году среди драгоценностей его дома была всего лишь одна-единственная малахитовая прямоугольная табакерка в золотой оправе. Её берегли наравне с фамильными драгоценностями: год за годом она переходила из описи в опись с неизменной припиской «имеется на месте». В 1815 году в доме насчитывалось уже тридцать вещей с малахитом. Среди них камин, столы — большие и малые, с богатыми золочёными бронзами, вазы и чащи, масса кабинетных форм, светильников, украшенных малахитом, ювелирные изделия82.
[500x375]
В конце XVIII — первой четверти XIX века уральский малахит появился в палитре европейских мозаичистов. Факт этот целиком обязан русскому каменному рынку, и в частности предпринимательской деятельности Н. Н. Демидова. Этот глава крупнейшего русского промышленного дома скупал малахит Гумешевского рудника сначала у его владельца А. Ф. Турчанинова, а затем у его наследников по 300—500 рублей за пуд и вывозил скромными партиями своим кораблём через Тулон в Париж, Рим, Флоренцию, Неаполь. Здесь десятки мастерских — ювелирных, бронзолитейных, мозаичных, работая по его заказам, готовили сотни вещей для продажи. Продавая их через многочисленных комиссионеров в Европе и России, получая барыши, Н. Н. Демидов ещё и подогревал интерес к малахиту на общеевропейском рынке роскоши78.
Подавляющее большинство вещей, изготавливавшихся по его вкусу, отличалось купеческой пышностью и делалось с наименьшими для заказчика затратами (ведь заказчиком он выступал сам). Наиболее удобной в этом отношении была простейшая техника оклейки малахитом уже готовых бронзовых изделий, которыми французская бронзолитейная промышленность с лихвой снабжала всю Европу. Оклеивали всё — от простейших форм до сложных — столы, камины, вазы, пьедесталы под статуи, статуэтки, канделябры...79
С 1808 по 1828-й, год смерти Н. Н. Демидова, на него работали мастерские ювелиров Легри, Одио, Филиппьери в Париже; фирма «Ботт и Моин» в Женеве; мозаичист из Рима Джоакино Барберини; ученик Кановы скульптор Адамо Тадолини; мозаичисты Морелли — отец Николо и сын Станислав; на протяжении двенадцати-тринадцати лет заказы Н. Н. Демидова выполняла фирма прославленного бронзовщика Франции Томира — в 1816 году Демидов заключил с ней контракт на изготовление большой малахитовой вазы Медичи. Рисунки ваз под «камнеклейные» работы делал каррарский скульптор Карло Кастельподжи. Особенно плодотворны были контакты Н. Н. Демидова с итальянским мастером-малахитчиком Сибилио Франческа, с равным успехом выполнявшим и крупные мозаичные, и ювелирные работы80.
Готовые вещи Н. Н. Демидов продавал через разных торговцев драгоценностями и антиквариатом. Преуспевали в этом посредничестве Лери в Париже, «Гартог Деври и Сын» в Амстердаме, неаполитанские Гандоло Микеле и «Микеле Ворио и Гаетано Аусано». Основная же масса вещей шла в Россию через Николо Лоренцини, купца и комиссионера по продаже драгоценностей, предметов искусства и антиквариата, принадлежащих фамилии Демидовых, жившего в Петербурге. Успех предприятия побудил Н. Н. Демидова купить на Невском проспекте магазин, который был оформлен на имя Н. Лоренцини81.
Предприимчивость Н. Н. Демидова как торговца малахитом примечательна уже тем, что он, не имея своего малахита, сумел прибрать к рукам и без того редкий на рынке гумешевский камень.
В первые же десятилетия XIX века Н. Н. Демидов выдвинулся среди русской знати как обладатель богатейшего по тому времени собрания малахитовых вещей европейской работы. В 1808 году среди драгоценностей его дома была всего лишь одна-единственная малахитовая прямоугольная табакерка в золотой оправе. Её берегли наравне с фамильными драгоценностями: год за годом она переходила из описи в опись с неизменной припиской «имеется на месте». В 1815 году в доме насчитывалось уже тридцать вещей с малахитом. Среди них камин, столы — большие и малые, с богатыми золочёными бронзами, вазы и чащи, масса кабинетных форм, светильников, украшенных малахитом, ювелирные изделия82.
[500x375]
РыбкаГалка
27-03-2008-09:20
удалить
Красивый камень малахит и сказку вспомнила Баженова про хозяйку медной горы!!!
РыбкаГалка
28-03-2008-08:46
удалить
Rusinka, Да,да именно вот такую я себе ее и представляю!!
Rusinka,
спасибо за иллюстрированный рассказ.
Дополню (думаю, что с твоей стороны не будет возражений?)
О рождении замысла малахитовых колонн Исаакия нам ничего не известно.
[465x699]
Появился ли он в 30-х годах или возник в 1843 году, когда из Петербурга в Нижний Тагил последовали первые распоряжения о добыче, сортировке и поставке малахита Исаакию? Не знаем, исходила ли эта идея от Демидова, рождена ли она фантазией Монферрана или подсказана сверху. Интерес Демидова к этому предприятию понять не трудно: за два года он продаёт почти полторы тысячи пудов малахита и зарабатывает миллион ассигнациями - великолепная сделка. Интерес Монферрана - это всегда свойственная большому художнику жадность до новых и необычных материалов. Сложнее определить интерес к этому делу императорского двора.
Исаакиевский собор, иконостас (обрамление - малахитовые колонны). Св. Александр Невский :
[522x698]
спасибо за иллюстрированный рассказ.
Дополню (думаю, что с твоей стороны не будет возражений?)
О рождении замысла малахитовых колонн Исаакия нам ничего не известно.
[465x699]Появился ли он в 30-х годах или возник в 1843 году, когда из Петербурга в Нижний Тагил последовали первые распоряжения о добыче, сортировке и поставке малахита Исаакию? Не знаем, исходила ли эта идея от Демидова, рождена ли она фантазией Монферрана или подсказана сверху. Интерес Демидова к этому предприятию понять не трудно: за два года он продаёт почти полторы тысячи пудов малахита и зарабатывает миллион ассигнациями - великолепная сделка. Интерес Монферрана - это всегда свойственная большому художнику жадность до новых и необычных материалов. Сложнее определить интерес к этому делу императорского двора.
Исаакиевский собор, иконостас (обрамление - малахитовые колонны). Св. Александр Невский :
[522x698]
Когда-то Екатерина II, довольная обретением кладовой уральских мраморов, писала Гримму, своему корреспонденту во Франции: "Мы теперь строим только из мрамора". Писала она, как мне думается, не о мраморе, из которого "теперь" строит Россия, и не о России, строящей из мрамора, - она писала о себе и через мрамор утверждала своё "я". Малахит же был роскошью несравнимой с мрамором. Строить из малахита не мог даже Крез. Николай I решил это себе позволить, ибо понимал: монументальная ваза из малахита была не только произведением искусства, но ещё и знаком богатства. "Позволить себе иметь крупную вещь из малахита это то же, что владеть бриллиантами", - писалось в те годы в "Санкт-Петербургских ведомостях". Казна, двор не жалели денег на малахитовую роскошь. Свидетельство тому - Эрмитаж.
Фрагмент малахитовой комнаты:
[525x700]
Фрагмент малахитовой комнаты:
[525x700]
alexis7,
Когда я там бываю, впечатления остаются на всю жизнь…
Спасибо за дополнения. Я только рада!
Когда я там бываю, впечатления остаются на всю жизнь…
Спасибо за дополнения. Я только рада!
Комментарии (2):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Чудесный малахит | Rusinka - Rusinka |
Лента друзей Rusinka
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»