Ноябрь – полузимник, выезжает на пегой кобыле: то грязь, то снег, то снег, то грязь… Невелика у ноября кузница, а на всю Русь в ней ледяные оковы куются. Ледостав на реках. Исхлестаны дождями, черные-черные стоят стволы деревьев. И на земле всякая озимь останавливается в росте: третий месяц осени, осень земли. В поле – бездорожная метелица. И все-таки, жизнь не сдается: выдастся один-другой солнечный денек – и опять будто весна улыбнется! Глядишь – цветет золотой одуванчик, мать и мачеха, сухопарый вереск… И вдруг уж совсем не понятное: ивовый куст расцветет белыми нежными розами! И начнут эти розы перепархивать с ветки на ветку. Это с востока прилетели к нам веселые птички синицы – белые лазоревки. А из-под пней неожиданно вылезают черные комарики – мушки, взлетают на воздух…А управы на них никакой; давно улетели птички-мухоловки, попрятались по дуплам, чердакам летучие мыши. Спят летучие мыши, завернувшись в свои мягкие теплые крылья, как в плащи.

Виталий Бианки

Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось.

Дремлет взрытая дорога.
Ей сегодня примечталось,
Что совсем-совсем немного
Ждать зимы седой осталось.

Ах, и сам я в чаще звонкой
Увидал вчера в тумане:
Рыжий месяц с жеребенком
Запрягался в наши сани.

С.А. Есенин
[699x466]