В 1769 году началась война с Турциею. Когда Орловы отправились с русским флотом в Архипелаг, Потемкин, дотоле казавшийся изнеженным царедворцем, изумил своею просьбою — он просился в действующую против турков армию, и еще более изумил личным мужеством, какое показал на поле битв. В кампанию 1769 года служил он волонтером в армии князя А. Голицына, мужественно бился под Хотином, перешел потом в Молдавскую армию, под начальство Румянцева, и командовал отрядом, действовавшим на Дунае. В знаменитую кампанию 1770 года Потемкин участвовал в Ларгской битве и получил орден Св. Георгия 3-го класса. В Кагульской битве отражал он толпы татар, стремившихся на помощь визирю, первый вошел в Измаил, оставленный оттоманами, и послан был с донесениями в Петербург.

Румянцев не терпел Потемкина, гордого и несходного с Румянцевым ни службою, ни характером. В неважном чине своем Потемкин не хотел уступить никому, вел в лагере роскошную жизнь, не думал о порядке и отчетливости, и лишенный дарований полководца, хотел указывать другим, даже порицал распоряжения главнокомандующего. К досаде Румянцева, Потемкин явился снова в армию с рекомендательным письмом императрицы. Румянцев хотел унизить временщика иначе, показав неспособность его к военному делу, скрыл досаду и поручил ему опасное начальство над корпусом на берегах Дуная. Потемкин беспечно допустил турков перейти через Дунай, взять Журжу и угрожать гибелью целому корпусу. Едва диверсия Вейсмана за Дунаем и победа под Попешти избавила от опасности. В походе 1772 года за Дунай, несмотря на прошлогодние неудачи Потемкина, Румянцев опять поручил ему главный, важнейший корпус. Когда Вейсман оказывал чудеса храбрости, Потемкин отличался только ошибками и своевольно переправился обратно за Дунай, несмотря на то, что Румянцев назначил его начальником арьергарда армии, отступавшей на левый берег Дуная. Общее мнение о Потемкине в армии было таково, что корпус его прозвали мертвым капиталом. Безуспешным действием Потемкина на Силистрию и бесполезным движением Унгерна и Долгорукого на Варну и Шумлу кончился поход 1773 года.

Не думая извиняться в ошибках, Потемкин почитал себя обиженным, и с досадою смотрел на других, получавших ордена, когда он получил только по старшинству чин генерал-поручика. Видя однако ж невозможность оставаться в армии, он просил увольнения и расстался с Румянцевым неприязненно. Непомерное честолюбие Потемкина казалось смешным, но он твердо верил в судьбу свою и, приехав в Петербург, требовал наград письмом, писанным на имя императрицы. ëМне приятна доверенность ваша ко мнеû, – отвечала она, – и то, что вы пишете прямо ко мне, а не ищете побочными дорогамиû. Немедленно был он пожалован генерал-адъютантом и награжден Александровскою лентою, явился при Дворе, но все еще казался задумчивым и изумил всех, когда через несколько дней уехал в Александро-Невский монастырь, надел рясу монаха, отпустил бороду, объявил, что меняет блестящий Двор на иноческую келью. Немного дней продолжалось его отшельничество. Екатерина вызвала Потемкина из кельи монастыря, и с тех пор участь его решилась: он явился первым в числе царедворцев, был назначен вице-президентом Военной Коллегии, генерал-губернатором Новороссийским, командиром конных войск и иррегулярной конницы, и декабря 25, 1774 года получил Андреевский орден. Жестоко мстил он Румянцеву, осуждая все его распоряжения и действия, к несчастию, неудачные. Мир Кючук-Кайнарджийский прикрыл потери и неудачи. Румянцев был осыпан наградами при торжестве мира. Но награждая его, императрица возвела и Потемкина в графское достоинство, пожаловала ему Георгия 2-й степени, чин генерал-аншефа, саблю с алмазами и свой портрет. Все уступили тогда первенство новому временщику и уже не считали милостей, какими осыпала его императрица. Потемкин жил в Зимнем дворце; кроме придворнаго экипажа и стола имел 144,000 рублей годового жалованья, получил звание поручика кавалергардского, подполковника Преображенского полка, пожалован шефом Ново-Троицкого кирасирского полка. Старушка мать его возведена была в звание статс-дамы. Цари искали дружбы его. Император Иосиф прислал ему диплом на звание светлейшего князя, Фридрих Великий орден Черного Орла, Густав III орден Серафима, Христиан VII орден Слона, Станислав Август ордена Белого Орла и Станислава. Потемкин жаловался, что не может получить Золотого Руна, Подвязки и Св. Духа, и говорил, что мог бы, если бы захотел, быть королем польским или герцогом Курляндским, но презирает столь ничтожными достоинствами. Он мог презирать ими, бывши всевластен в России, пользуясь неограниченною доверенностью императрицы и повелевая ее именем, ибо приказы, им объявляемые, по высочайшей воле, велено было считать наравне с указами, подписанными императрицею.

Он лично вручил указ об отставке Орлову. Румянцев, в звании Киевского и Малороссийского генерал-губернатора, был под его начальством. Все раболепствовало перед Потемкиным. С 1775 года до самой кончины его Россия была управляема его умом и волею в течение шестнадцати лет.

До сих пор мы видели в Потемкине только своенравного любимца счастия, дерзкого временщика, плохого генерала, хотя при неоспоримой личной храбрости, мечтателя, тревожимого неисполнимыми желаниями. Но 35-ти лет от роду достигнув высших почестей, в 1762 году ничтожный вахмистр, в 1775 году полновластный правитель государства, Потемкин вскоре оправдал делами и умом неограниченные милости к нему императрицы и выбор его.

Он умел взвесить мощь русскую и дух Екатериныû, по выражению Державина, понял место России в Европе, и начертал огромный план действий. Управляя европейскою политикою России, он видел возможность утвердить власть русскую над Черным морем, уничтожить Турцию, разделить ее с Австриею, восстановить Грецию, отдав ее одному из внуков Екатерины, взять Польшу, и поставя орла русского в Византии, явить Русское царство первым в Европе. Предоставляя другим непосредственное занятие гражданским управлением России, Потемкин взял на себя устройство войска и флота и дела на юге, чем надлежало начать обширные планы.

Кючук-Кайнарджийский мир, казавшийся далеко несоответственным блестящим надеждам, с какими начата была война 1769 года, вполне удовлетворял им. Неконченное мечом должна была кончить искусная политика. Без оружия могла она покорить России Крым, к чему обладание Кинбурном, Азовом, Керчью, независимость от Турции крымцев и других татар и покровительство им России, признанное султаном, при заведении флота на Черном море, давали средства. Потемкин соединил с сими обширными делами преобразование Малороссии и казаков, заселение южных степей Черноморских и новое образованис русского войска, пренебреженное со времен Петра Великого.

Занявшись устройством южных пограничных областей, Потемкин в 1775 году уничтожил буйную Сечу Запорожскую, и заложил верфь при устье Днепра. Здесь начат им Херсон, с 1778 года. В 1777 г. началось устройство Кавказской линии и открыты переговоры о подданстве Грузии. Между тем преобразовывалась русская армия, и в 1783 г., дополненная и переформированная, получила не только новое устройство, но даже новую, более удобную одежду. Реформа простерлась на все казацкие войска, известные под именем донских, яицких, гребенских, моздокских, волжских, астраханских, терских и запорожских. В 1784 году совершился без кровопролития важиейший подвиг Потемкина — покорение Крыма. Под предлогом укрощения бунтов против Крымского хана, Шагин-Гирея, избранного Россиею, русские войска вступили в Крым, удалили всех, кто мог противиться, приучили татар к русской власти, и когда, убежденный золотом и обещаниями, Шагин-Гирей передал добровольно царство свое России, никто не смел восстать, турки лишены были средств спорить, и Россия, не вынимая меча, приобрела обширные страны от Кубани до Днепра. Крым, под именем Тавриды, сделался русскою областью. <…> Деятельность Потемкина была изумительна, а между тем он жил беспечно и великолепно в Петербурге, по временам только приезжал в южные области, где все исполнялось по точному распоряжению его, и лежа на диване управлял политическою интригою, в одно время в Царьграде, Вене, Берлине, Париже, Стокгольме и Варшаве, тревожимых возраставшим могуществом и превосходною политикою России. Душою всего был Потемкин, воин, министр, дипломат, хозяин. Соперники Потемкина должны были сознать его превышавший все ожидания гений. Императрица не щадила наград, коих жаждал честолюбивый любимец ее. Кроме богатых поместьев и денег без счета, Потемкину подарен был Аничковский дворец, незадолго перед тем купленный у любимца Елизаветы Разумовского. Первая степень ордена Св. Владимира, учрежденного в 1782 году, звание сенатора, генерал-инспектора всех войск, чин генерал-фельдмаршала, с наименованием Таври-ческим, звание президента Военной Коллегии и шефа кавалергардов, дополняли другия милости. В поездках своих на юг России Потемкин был встречаем, как властитель государства. Ему воздвигали на пути торжественные врата; народ собирался толпами по дорогам.

Надлежало довершить, что начато было столь обширно, совершилось столь удачно. Потемкин успел преклонить на войну с Турциею императора Иосифа и старался убедить императрицу, что интриги Пруссии и союз с нею Польши и Швеции ничтожны, при смятениях, начавшихся на западе Европы, начале революции во Франции и несчастной войне Англии с американскими колониями. Императрица, уже утомленная 25-ти летним, славным и деятельным царствованием, верила Потемкину, но изъявляла опасения. Потемкин настоял, и готов был от всего отказаться. Враги хотели воспользоваться неудовольствием против него императрицы. Привыкший действовать решительно, Потемкин неожиданно отрекся от всех должностей и не только удалился от Двора, но даже уехал из Петербурга в Нарву осенью 1786 года. Императрица спешила согласиться на все планы его, и как Потемкин хотел показать ей плоды трудов своих, а императрица желала вознаградить его, изъявляя ему благоволение перед лицом всего государства, положено было, что зимою Екатерина посетит новые области, управляемые Потемкиным. В январе 1787 года, в сорока каретах и более нежели ста других экипажах, императрица поехала из Петербурга в Киев, и со вскрытием Днепра отправилась в раззолоченных галерах по Днепру. Многочисленная свита, блестящий Двор, иностранные послы, тысячи народа, бесконечные ряды воинов радость подданных, великолепие встреч, роскошь пиров и увеселений, являли каким-то волшебным событием путешествие Минервы Севера; она казалась полубогинею изумленным иностранцам и восхищенным подданным. Потемкин являлся повсюду первым лицом; все двигалось по его воле и слову. Король польский выехал на свидание с императрицею в Канев; император Иосиф явился за Кременчугом, и сопровождал императрицу в Крым. Путешествие по южной, или Новой России, показало всю меру трудов Потемкина. Там, где за десять лет были степи и кочевья татар, видны были города, крепости, селения, сады, дороги, храмы, дворцы, училища, верфи, корабли, войско, гражданское и воинское устройство, плоды промышленности, богатства торговли. Войско русское было всюду, блестящее, бодрое, готовое на подвиги.

При личном свидании с императором Иосифом положено было воевать с турками, уже готовившимися на войну упорную. Потемкин мечтал о покорении Царьграда. Войско русское состояло из 260,000 чел. регулярного войска, не считая 200,000 иррегулярного, казаков, калмыков, татар. Флот Черноморский предполагалось довести до 60 кораблей, фрегатов и других судов, с 13,000 морского экипажа и войска. Пятнадцать кораблей приветствовали Екатерину в Севастополе, кроме галерного и другого флота, виденного ею в Херсоне.

Желания Потемкина исполнились. Султан открыл военные действия осенью 1787 года, едва императрица возвратилась в Петербург. Начало войны было блестящее: Суворов уничтожил турков, напавших на Кинбурн, октября 1-го. Грозные силы России и Австрии готовились двинуться — все обещало верные победы. Надежды Потемкина далеко не сбылись.

Главным препятствием было то, что император Иосиф почти поневоле соглашался на войну, не надеясь от нее никакой пользы Австрии. ëПотемкин великий человек, но он все умеет только начать, и ничего не умеет кончить. Ему недостает Георгия 1-й степени — он получит его и заключит мир!û Так говорил Иосиф, и также неохотно согласилась императрица, тревожимая интригами в Польше, угрозами короля прусского, отвагою короля шведского, и волнениями на западе Европы. Наконец, важное препятствие успехам положил сам Потемкин. Забывая свою неспособность предводить войсками, он требовал себе звания главнокомандующего. Императрица старалась примирить его требования с успехом дела и выбрала средство неудачное: разделила русскую армию, вручила Потемкину начальство над одною из них, главною, а другую, меньшую, поручила Румянцеву. Румянцев, оскорбляемый тем, что ему вручена небольшая армия, которой предназначалось действовать вместе с австрийцами, когда главная армия поручена была Потемкину, не хотел ничего делать, ссорился, спорил, переписывался с Потемкиным, и при нерешительности действий Потемкина, при совершенной иеудаче действий австрийцев, план военных действий был совершенно разрушен.

Предположено было, что Потемкин осадит и возьмет Очаков, ключ Бессарабии, пока Румянцев овладеет Хотином, ключом Молдавии, а австрийцы займут Валахию. Все три армии долженствовали после того соединиться на Дунае, и в 1789 году идти на Царьград.

Битвы начал принц Нассау-Зиген, начальник русского флота в Херсоне. Он разбил и уничтожил турецкий флот близ Очакова. Но Потемкин не воспользовался страхом турков, медлил, только в конце июня подошел к Очакову и повел слабую осаду; если не робел, то недоумевал, хотя нередко, раздражаемый замечаниями других, выезжал из лагеря, становился под ядрами и смеялся, когда его просили удалиться. Суворов, августа 22-го, решился без повеления Потемкина напасть на Очаков, не был подкреплен и, несмотря на жестокую рану храброго вождя, разгневанный Потемкин выслал его из армии. Осада тянулась. Иногда казалось, что Потемкин решается действовать, но вдруг все опять останавливалось. Он лежал в своей великолепной ставке, переводил церковную историю Флери, шутил, смеялся, молчал, заставлял Сарти играть симфонии и не двигался с места. Наступила мокрая осень. За нею следовала жестокая зима. Войско гибло от стужи, болезней, недостатков. Также ничтожны были действия Румянцева. Все лето провел он в бездействии, обложил Хотин, и сдачею его и занятием Ясс кончил кампанию. Действия австрийцев были гибельны для них. Приняв на себя начальство армиею, император Иосиф был разбит турками, и непостоянный во всех делах, думал уже о мире, а не о победах. Между тем Польша волновалась, шведский король начал войну с Россиею на суше и на море, и от морской битвы близ Кронштадта дрожали окна в Петербурге. Потемкин решился, наконец, загладить свою медленность смелым подвигом: декабря 6-го Очаков взят был кровопролитным штурмом. Неприятелей погибло более 10,000, русских убито и ранено до 3,000.

Императрица послала Потемкину Георгия 1-й степени и звала его в Петербург. Всюду встречали его, как грозного победителя, освещали дорогу, хвалили в стихах и прозе. Едва приехал он в столицу, императрица сама посетила его. Двор явился в передней Потемкина. Медаль, особенная похвальная грамота, фельдмаршальский жезл с лаврами и алмазами, орден Св. Александра Невского на драгоценном брильянте, сто тысяч рублей на окончание дворца, который строил себе Потемкин, назвавши его Таврическим, шпага с брильянтами были ему пожалованы. Еще большею наградою почел он увольнение Румянцева, который в отсутствие Потемкина, зимою, деятелыю начал военные действия. Потемкину отдано начальство над обеими действующими армиями. Он вполне достиг своей цели, когда мая 6-го, после трехмесячного отсутствия из армии, оставил Петербург. В сущности, дело было далеко не так.

Потемкин видел, что император Иосиф едва ли подкрепит его, думая только о мире, терзаемый тяжкою, неисцелимою болезнью, тревожимый возмущением Фландрии, угрозами Пруссии и восстанием Польши, когда король шведский не хотел мириться, несмотря на победы русских. Осыпая наградами Потемкина, императрица решительно требовала от него мира, несмотря на возражения Потемкина и все блестящие планы его. Армия русская была обессилена прошлогодним походом, когда движение в Польше и недостатки финансовые не дозволяли думать об усилении ее на берегах Дуная. Только победами мог Потемкин достигнуть цели своей, но ум его был ничтожен во всем, что касалось начальства войсками, когда между тем гордость не дозволяла ему передать исполнения другому. Потемкин кончил тем, что выставил на битвы Суворова, с которым помирила его императрица, и велел ему только защищать от турков Молдавию. Оттоманы начали войну наступательную. Суворов, действуя соединенно с австрийцами, разбил их под Фокшанами, июля 21, и еще славнее была Рымникская победа, сентября 7-го. В тот же день князь Н. В. Репнин, царедворец искусный и воин расчетливый, разбил турков на Сальче. Но напрасно Суворов и Репнин требовали у Потемкина позволения идти вперед и действовать решительно. Потемкин ничего не решал. Забрав несколько крепостей, Паланку, Аккерман, Гаджибей (где потом заложена Одесса), и Бендеры, он говорил с турками о мире. К досаде его, турки отвергали все предложения. Смерть императора Иосифа в феврале 1790 г. и мир, заключенный преемником его, императором Леопольдом, в июне месяце, усилили затруднения. Императрица думала ободрить Потемкина наградами. Он получил 100,000 рублей, брильянтовый венок в 150,000 рублей, титул Великого гетмана казацких, Екатеринославских и Черноморских войск. В Яссах, куда переехал тогда Потемкин, окруженный великолепием, дипломатами и всею роскошью Европы и Азии, все называли его неслыханным любимцем счастия, а он страдал, томился, пресыщенный жизнью, оскорбляемый неисполнением желаний, тревожимый слухами о новом любимце императрицы, молодом П. А. Зубове, который горделиво угрожал низвергнуть старого временщика, ненавидимого столь многими. Надлежало кончить войну и спешить в Петербург, но турки, ободренные миром с австрийцами и мужеством своего юного султана, Селима III-го, вступившего на Оттоманский престол в 1789 году, были непреклонны. Рассерженный Потемкин, осенью 1790 года, начал действия наступательные, видел неудачи, решился наконец ужаснуть турков смелым подвигом и велел Суворову взять неприступный Измаил. Едва повеление было дано, Потемкин оробел, хотел возвратить свой приказ, но не успел; Измаил, защищаемый 250 пушками и 40,000 войска, взят был приступом, декабря 10-го. Потемкин провел зиму в Молдавии, а в феврале 1791 года приехал в Петербург. Началась весна, но Потемкин не возвращался в армию. Апреля 28-го дал он императрице и Петербургу пир, в своем новом Таврическом дворце. Великолепие пира казалось современникам баснословным. Об нем рассказывали, как о неслыханной диковинке. Будто чувствуя, что близок был предел жизни его, Потемкин упал на колени перед императрицею, когда она оставляла его волшебные чертоги. Потемкин все еще являлся правителем России. В числе новых наград было повеление воздвигнуть ему памятник и подарок мундира, обложенного брильянтами, в 200.000 рублей, но Потемкин думал только о смерти. Князю Н. В. Репнину дал он полномочие заключить мир при первом случае. Июня 28-го Репнин одержал блистательную победу над армиею великого визиря под Мачином и начал переговоры о мире. Июля 24-го Потемкин выехал из Петербурга, в последний раз видел почести и благоговение, и больной прибыл в Яссы, когда Репнин заключил мир. Все, что купила Россия четырехлетнею войною, состояло в утверждении за нею того, чем уже владела она до войны. Потемкин подтвердил условия мира, неусыпно занимался делами, но чувствовал смерть в груди. Он хотел умереть в городе, заложенном в устье Ингула в 1789 году и названном: Николаев, в память взятия Очакова, декабря 6-го. Дорогою сделалось ему хуже, и на 38-й версте от Ясс, среди Бессарабской пустыни, Потемкин велел остановиться. Разостлали плащ, вынесли Потемкина из кареты и положили на землю. Тяжело дыша, глядел он помутившимися глазами на светлое небо, на пустынную даль, и в полдень, октября 5-го, 1791 г., тихо скончался на руках своей племянницы, графини Браницкой, и своего верного секретаря, В. С. Попова. Вечером, окруженная погребальными факелами, воротилась карета Потемкина в Яссы. Румянцев, услыша о смерти Потемкина, заплакал. ëНе удивляйтесь слезам моим, – сказал он. – Потемкин был враг мой, но человек великий!û — ëСе человек! Се образ земных сует! Беги от них мудрый!û – говорил Суворов. ëC'était mon élévе et l`homme de genie!û – сказала императрица, опечаленная известием о кончине своего любимца. Великолепно велела она похоронить его в соборной церкви Херсона и до самой кончины не могла утешиться в его потере. Празднуя мир с Турциею в 1793-м году, она подтвердила приказ воздвигнуть Потемкину памятник в Херсоне. С ее кончиною забыт был Потемкин. Велено было даже наглухо заделать склеп, где находится гроб его. Позднейшее потомство лучше оценило заслуги Потемкина, и памятник ему был поставлен в Херсоне в наше время. Бедная пирамида в степях Бессарабии означает то место, где скончался Потемкин.

Потемкин умер на 52-м году от рождения. Неженатый, он не оставил детей. Огромное имение его разделили наследники.

Только 52 года?!Да,личность его в истории не забыта.Очень интересно было освежить в памяти и прочесть что-то новенькое для себя.Спасибо,Rusinka, ))

Мне тоже, всегда, интересно почитать о людях, которые оставили свой след в истории…

Всегда читаю исторические посты.
Спасибо.
Всегда находишь для себя что-то новое, хотя многое мне известно.
Потемкин - удивительная личность, но особо противоречивая.
Частью писал о нем, когда занимался составлением поста об А.В.Суворове