Бурлящая, копошащаяся, шепчущая на разные голоса, ускользающая ночь оставила после себя только невнятный обрывок, где И. вела меня на ужин к чопорной аристократической тетушке. Мы шли мимо вычурного дома с колоннами и арками, освещенные окна первого этажа выхватывали из темноты улицы силуэты случайных прохожих, корявые руки деревьев, метелки кустов. Мне не хотелось в этот недружелюбный свет, в напряженный семейный ритуал, я заранее пугался тетушкиной строгости и бескомпромиссности и впадал в ступор. Мы свернули во внезапно раскрывшуюся дверь и оказались в стерильной парадной, а потом уже в просторной белой комнате. Я что-то промямлил, когда передо мной возникла немолодая улыбчивая женщина; на меня были устремлены несколько пар глаз находящихся в комнате родственников и друзей. «А это торт мне? Как мило,» — спасла меня тетушка, а я ей протянул маленькое кондитерское что-то в пластиковой упаковке, о существовании которого я забыл напрочь. |