на повороте она тормозит синюю шестерку и мы садимся: она на переднее сиденье, я назад. Слева краем глаза я замечаю хрущевку. Все вокруг было прикрыто ровным и чистым снегом. Машина оказалась праворульной. За рулем сидел какой-то хачик, он сразу с масляными глазками стал подкатывать к девушке. Девушка... Она кажется мне смутно знакомой, очень уж похожа на старую подругу... Но здесь я ее видел только со спины: длинные светлые волосы, слегка растрепанные, фиолетовый пуховик. Я чувствовал ответственность за нее, и надел серебряное кольцо с левой руки на правую, а руки положил на спинки кресел, чтоб он видел, что я тут не просто так...

...Какие-то занятия. Учитель распекает меня за то, что на верстаке бардак. И что больше всего я ненавижу, приводит в пример других учеников. А у меня творческий беспорядок! Но я молчу... Класс перетекает в комнату в общаге. К нам кто-то пришел. Я курсирую между своим компьютером и Андрюхиным. Наконец, усаживаюсь на кресло. Тут эта женщина меня и спрашивает про ноутбук (черт, откуда она взялась?). "Да вот он," - я засовываю руку под стол и достаю свой ноут в чехле. Вынимаю и раскрываю. И вдруг хамечаю, что с экраном что-то не так: он сдвинут, продавлен, всунута какая-то марля... Женщина начинает брюзжать, и я не могу уже не называть ее мамой. "Ну, прекрати, мама. Я знаю, что не нужно было никому его давать..."