Закрываю глаза. Да, сегодня посплю побольше. Уткнулся носом к стене. Яркий-яркий свет, внезапно - я испугался, никак не могу понять, откуда этот свет. И сразу за ним черное облако. "Ну, началось..." - было последней мыслью.

...Ночью вдвоем с каким-то китайцем по пустырю за Автово тащили гроб...
...Да нет, все не так. Это вчера. Ночь, снег, двухэтажные дома. Мы вчетвером (я, мама, бабушка и сестра) ищем дорогу. "О, там шоссе!" Перед нами стоял высокий деревянный сруб, потрепанный временем и какой-то неживой. Света мало, но я узнал это здание. Тут слева должна проходить дорога. "Я знаю, где мы. Пошли, тут шоссе №309. Ленинградское. Или Киевское." Пока мы шагали по сугробам, внезапно вокруг стало светло, и глухая темно-синяя ночь сменилась желтым полднем. На остановке, до которой мы удачно добрели, стояли две желтые маршрутки. В первой было народу поменьше, и мы кинулись к ней, но что-то меня остановило. Потом выяснилось, что там какие-то гопники сидели. Я сунулся во вторую, там оказались места ровно на всех нас, но зато в разных концах. Я полез в самый конец Газели. Там сидели три девчонки. Одна из них - такая фефочка, укутанная в меховой воротник с брошкой, вся какая-то напыщенно-безвкусная, - рассказывала про своего парня. У нее были проблемы с ним, и она все на него сваливала. Я вмешался, потом вмешалась мама (ну, все уже поняли, что это моя спутница в ее образе!). Фефочка задумалась...

...Снится квартира, с которой все по-серьезному и началось (14-15 октября). Я же видел эту девушку в метро. И она меня вроде бы узнала... Зачем я туда все время возвращаюсь? Зачем мне эти преезды? Надо найти свое место, я устал так все неопределенно... Вот дилемма: выбирая что-то одно, отказываешься от чего-то другого. Да еще и эта приземленность...

...Дома. Че-то меня все достало, пошел по рынку шататься. Погулял, повернул к дому. Чего-то купил - в руках пакет. Погано как-то, решил покурить. Угу, в кармане Vogue. Ничего так сигаретки, легонькие, мне нравятся (это после сигарилл-то да папирос). Долго прикуривал - ветер задувал спички, да и бок коробка весь исцарапанный. Потом шухерился от родного окна - не дай бог бабушка увидит! (от вырос охламон - надцать лет, а курить в открытую боится; и ведь знаю, что ничего серьезного не будет, бабушка даже сигареты покупать будет, если денег не будет; ох уж мне этот комплекс!) Иду мимо магазинов под окном, слышу чьи-то мысли: "Вог! Опять эта <ерунда>!" Обхожу дом вокруг, заворачиваю под арку. Сажусь на бетонную плиту, пытаюсь насладиться сигаретой. Не тут-то было. Откуда ни возьмись двое малолеток, потом еще трое. Такие гопнического вида, лет по тринадцать. Я сразу выкидываю едва начатую сигарету (вот до сих пор не могу понять, почему; тогда я решил, что они за ней и пришли). Ребятки стали наезжать и распускать руки. Чего-то их много, на всех рук не хватит. Я навнушал одному, что крепко защемил ему яйца, тот взвыл, тем самым растерялись остальные. "Так, встали и ушли! Сало съебывает! Че, не понятно?!" Погрустнели, ушли. Завернул за угол во двор. Они столпились в углу кучкой. Словил мысль про крышу, прибавил шаг, завидя какого-то жирдяя. Потом некоторое время боялся, что от меня куревом несет. Дома посмотрелся в зеркало в прихожей - рожу поцарапали. "Че случилось-то?" "Да, поцапался с малолетками, в конец оборзели!" "Дак теперь тебе с его (это заводилы) отцом разбираться придется!" Бабушка: "А ты на него навались всем телом!" "Ну знаешь, с малолетками я еще смогу справиться, со сверстниками своими - даже с троими, но со взрослым мужиком - просто силы не хватит..."
Не, я готов хоть со всеми малолетками, потом с их папашками и мамашками, если б это что-то изменило. Ведь гопники - и детям своим то же самое внушают. Да я готов хоть с каждым отдельно ругаться, хоть драться, лишь бы поменялось...

...Сижу на кухне, что-то читаю. Утро это, я еще в одних трусах. Вдруг вижу таракан по стенке ползет. Сначала маленький такой, а потом он как-то сметаморфозился в огромного усатого прусака, и появился еще один его собрат - жирный и черный. Но тут явилась бабушка и придавила обоих паломником, благо они какие-то вялые были...