[350x600]
Их кпп стоит на юге карты, наш к западу, в самом углу. Железные турникеты, вертушки и уходящие в никуда караваны, запряженные ослами. Коричневая осень, усеявшая землю пожухлой листвой, деревья в несколько обхватов, пробивающийся через редеющие кроны солнечный свет. И много работы. Моя личность? Чем-то я похож на собирательный образ среднеамериканского простого парня, такой смазливый и уставший, к тому же в средневековой грязной робе. Отец работает на соседнем пункте, он старый, лысый и толстый. У них там другой уровень, меньше работы, больше денег. А мы тут вынуждены горбатиться денно и нощно. Очередной погонщик, опять нужно привязывать шнурки к стальным шайбам, примагничавать все это на турникет, пропускать караван. Я подставил ладонь, и изо рта одного из ослов выпало несколько обслюнявленных монет. Нужно опять развязывать шайбы. Тут слева подошли с соседнего кпп, отец с помощником. Они пришли поиздеваться и забрать деньги. Я положил монеты на тумбу турникета, кругляши металла в вязкой прозрачной жидкости. Отец смеется. У меня начинается истерика. Я больше не могу терпеть эти унижения, этот тянущийся много лет кошмар. Я падаю перед ним на колени и что-то бессвязно тараторю насчет прощения, насчет того, чтобы он хотя бы не мешал работать, не забирал деньги. Потом, внезапно наполнившись безрассудной решимости, я распрямляюсь и ударяю его в лицо, он падает. Ударить купца, что же теперь мне грозит…
Это даже не война. Это истребление. Наша ударная группа почти перестала сопротивляться. Мы отступаем. Вернее, убегаем. Разрозненные и напуганные остатки некогда отрядов специального назначения. Коридор. Я не помню врагов, я старался на них не смотреть. Слева открылась дверь, и пробегавшего рядом солдата в черной униформе притянуло туда, потом показались отвратительные щупальца. Впереди с гримасой боли на лице упал навзничь еще один солдат. Его рот открылся и вскоре превратился в огромную дыру, разъедаемую кислотой. Он смотрел на меня глазами, полными страданья и ужаса, он еще долго не умирал…

Попытка анализа.
Основной мотив – опять же «Мост» Бэнкса.
Карта. Цвет и структуру сна определило положение камеры и графика игры NeverWinter Nights. Камера там расположена над игроком таким образом, чтобы можно было видеть квадрат впереди со стороной метров двадцать, не дальше. Деревья тоже оттуда. Карта местности в игре имеет границу, за которую не ступишь, но есть и переходы а ля порталы на другие карты, куда и уходили караваны. Такие законы не редкость для моих снов, ибо я провел много часов, рубаясь в Невер. Не смотря на то, что, скажем, Fallout или Arcanum явились первым опытом в играх такого жанра, Ночи оказали большее влияние как более яркая и насыщенная игра.
КПП. Контрольно-пропускные пункты есть у нас на выходе из общежитий, коими мы по нескольку раз в день пользуемся.
Кислота. Это из первых минут фильма «Куб Ноль», когда мужик под воздействием какой-то гадости просто превращается в жидкость. Глаза парня из фильма «Подъем из глубины», там огромные спруты заглатывали людей целиком, а потом переваривали. Одного еще живого тварь выплюнула, и он еще несколько минут жил, уже без кожи, с половиной лица…