...«петух, чтобы не быть съеденным, измазался в навозе. ты понял, петух в дерьме!» кошка изгибается и прыгает, ловко перегрызая петуху горло. шея у него желтая, он лежит тут же, внизу, и голова у него свернута набок. из открытой раны, теряясь в перьях, сочится кровь. кошка не трогает петуха – для нее главное процесс, игра. она кидается на меня. кошка черная и огромная, так что не понятно, она ли выросла, либо я уменьшился. она валит меня на землю, и мне страшно, что в ее игре она может убить меня. кошка кусает мою ступню, царапает спину. и я смотрю на нее, игра затянулась. нет, она же все понимает. вот она сидит передо мной, маленький серый комочек. я беру ее лапку и провожу по подушечкам пальцем, а потом указываю на нее. кошка согласно кивает. вот и хорошо. я поднимаю глаза и смотрю в окошко, будто деревянную веранду построили прямо на корабле. там край моря и часть статуи свободы, лицо и плечи. и я смотрю на это лцо, на обшивку, на окна... «как эта теорема... теорема б<лестящего>... не помню, как она формулировалась. света, ты не помнишь формулировку теоремы? а, там что-то про преломление в mressage box, когда мы хотим изменить свет, как он там будет падать.» и точно – обшивка местами стала прозрачной, сделанной из пластика, отчего изменилось освещение всей статуи. но это меня уже не интересует, ибо мы уже возле каркаса, этих полок исполина свободы. и нам – всем троим – нужно убить чью-то подружку, монстра, что обитает здесь, на высоте. а здесь совсем и не страшно – землю закрывают облака. да, а зовут ее голова. и откуда-то снизу выныривает черное существо, выше и сильнее обычного человека. но, она надувная! и кто-то уже прошивает в ней дырку, а кто-то уже причитает над сдувшимся черным телом. на верхней полке тайлер и какой-то растаман, я пониже. и вдруг откуда-то появляется марла. я так и не понял, откуда она пришла, по облакам, может. марла похорошела и покрасилась в блондинку. «я сейчас воспитываю приемную девочку. так она все время норовит сбежать от меня, чтобы поцацкаться со своим парнем... а где тайлер?» «вот он!» - и я беру игрушечного и почему-то сырого тайлера с верхней полки за руку и кладу его на бумаги, которые марла держит в руках. и вот она уже сидит в ресторане какого-то отеля за одним из покрытых красными скатертями столиками. вместе с ней девочка-подросток. она угрюма и чуть горбится. марла: «ты не должна меня ревновать». девочка: «а как же я должна себя вести?!» за соседним столиком вдруг нарочито громко женщина что-то спросила у своего маленького ребенка по-немецки, а он ей так же громко ответил. пара встала и ушла, продолжая очень громко переговариваться. марла проводила их взглядом. накалившуюся беседу охладили нелепые немцы. девочка: «а, я не должна так громко разговаривать» «да, не должна.» и обе засмеялись. я вышел из ресторана в просторный холл. тут скамейка, люди чего-то ждут, направо лестница вниз, налево дверь в какой-то кабинет. рядом ждет мужчина с двумя сыновьями десяти и двенадцати лет. <провал> мужчина выходит из кабинета. «быстрее, это наш шанс бежать» - это один из братьев. он тянет меня к выходу, неудачно толкает, и я оставляю на своей футболке большое черное пятно от сигариллы, что держу в руках. «ну сейчас». я опускаюсь на колени и завязываю шнурки на ботинках, как умею быстро. успеваю заметить, что в кабинете ковер. и сразу же бегу за братьями, прямо из кабинета, потом налево к лестницам и на выход, пока нас не видит их отец. на улице мы немного замедляем шаг. я ворчу: «это была моя утренняя сигарета!.. что теперь делать. и футболка...» я пробую послюнявив оттереть черное круглое пятно, но ничего не получается. ладно, мы бежим дальше. там есть тротуар возле дороге, прикрытый с одной стороны забором-сеткой, с другой высокими деревьями, так что дороги почти не видно. а вперед и вперед идет серый асфальт. и мы рады и счастливы, оттого что мы дети, что сбежали, что свободны, что футбол, хоккей и велосипеды. и вдруг откуда-то выскакивают еще дети, в красных и желтых футболках, и мы все танцуем на этом тротуаре. как будто в фильме: сначала трое, потом камера на пятерых, потом в кадре все больше и больше, и каждый рас какие-то сценки... подходит женщина, она склоняется над нами и зовет на каток в крытый стадион. и вот мы уже в тяжелой экипировке и на льду. но нам далеко не весело: один брат куда-то делся, а я в какой-то железной клетке, которая скользит по льду вместе со мной. таща клетку, я забираюсь в какую-то комнатушку, вход в которую прямо со льда. двери – горизонтальные – за мной закрываются, и я понимаю, что я в люфте. и меня поднимает все выше и выше, а внизу кричит и плачет мой друг, и я считаю этажи, и мне страшно, что так высоко, что я не вижу ничего, кроме этих крохотных стен. семь, восемь... и вдруг – свет, сверху и отовсюду, и я перестаю боятся, ибо дошел до отрицательных чисел...