…я стою в небольшом алькове. налево и направо тянутся бесконечно скучные желтые ярко освещенные коридоры без окон. хотя нашу жизнь скучной не назовешь. вот уже много лет идет война, точнее истребление. мне лет пятьдесят, я толстоват, невысок ростом, в очках и с залысинами, на земле я был видным специалистом в области математической логики, профессором. я потерял все: родственников, дом, вещи, почти всю одежду, воспоминания. в руках у меня последние богатства – две книжки по матлогике, не исключении, что под моим именем. справа от меня стоит какая-то девушка, в дальнейшей линии сна не использующаяся. влево и вправо по коридору снуют такие же уставшие люди, как и я, и зомби. все тело зомби покрыто желто-коричневой слизью, возможно под слизью они чем-то замотаны, наподобие бинтов, но я не уверен. у них острые клыки. интеллект у них тоже есть, его хватает на пару слов и желаний. может, зомби бывшие люди, одолеваемые какой-то болезнью или мутацией, может, это просто тела мертвых. один такой остановился возле меня с явным желанием подкрепиться. однако он своей зубастой пастью ухватился за мои книги. моей ошибкой было то, что я стал отбирать у него свои последние сокровища. тотчас к собрату присоединилось еще несколько созданий, я пытался оттолкнуть их. зомби хоть и слабее людей, но выносливей. их становилось все больше и больше, я уже не мог удерживать их руки и зубы вдалеке от свого тела. моя жизнь не мелькнула перед глазами, когда силы в борьбе с пятью-семью противниками уступили мне. я видел свое тело, растерзанное, раскрытое, разбитое и расколотое. оно было желто-коричневого цвета. оказалось, в коридоре полно людей. серая полупрозрачная толпа подхватила меня и, разделившись на несколько частей, принесла в просторную аудиторию с тремя длинными рядами парт. налево от входа была открытая дверь в другое помещение, там занимались любовью начальник и моя дочь (они еще всплывут). большинство разместилось на последних партах, вопреки устоявшейся везде привычке. я сразу почувствовал отношения подчинения и начальствования, несмотря на то, что с обоих сторон возрасты смешивались. я сел на третью парту крайнего ряда, слева чуть поодаль сидела женщина лет сорока, одна из руководителей, еще левее был мужчина с бородой, на парте перед ним лежала куча каких-то книжечек. возле стены прямо напротив меня, метрах в трех, лицом к аудитории сидел парень, лет двадцати пяти, он и вел собрание. надо сказать, начальник к нам так и не вышел, а дверь закрыли. это описывать все долго, а заметил я все почти сразу, повинуясь каким-то новым открывшимся возможностям своего полупрозрачного серого тела. уверенный в своих силах и авторитете, парень осветил несколько вопросов, суть одного только я запомнил. это касалось восстановления одного из учащихся. он сидел сразу сзади меня, взъерошенный молодой человек с давно небритой и неровной рыжей бородой вокруг губ (на щеках клоками щетина). я запомнил его родинку, поросшую волосами и делавшую изгиб усов кривым. это был контраст с тщательно выбритыми щеками и верхней губой ведущего, также носившего бороду на подбородке – темнее цветом. ведущий собрания был строг. «я думаю, мы можем дать вам еще один шанс. но это будет в последний раз!» «это значит, что я могу использовать это как подтверждение моей точки зрения в спорах?» - обрадовался молодой человек. «нет! вы меня слушаете?! я рекомендую вам забыть про свою теорию. таблица менделеева одна, никто не собирается ничего пересматривать!» и после паузы, уже мягче: «тогда я заканчиваю собрание.» я чувствовал себя как первоклассник, проболевший весь сентябрь и явившийся в школу позже, в разгаре учебного процесса. я ничего не понимал, хотя чувствовал, что на многие мои вопросы ответы найдутся сами через некоторое время. я понял, что умер. я поднял руку, как много лет не делал: «к кому я могу обратиться с вопросами?» - еле выдавил из себя срывающимся голосом. «здесь вам никто не ответит,» - презрительным тоном произнесла женщина. <она еще добавила фразу, которую я не запомнил, что-то типа общайтесь с его подчиненными. может, она имела в виду, с себе подобными.> потом она добавила, поняв, что я новенький: пересядьте на четвертую парту.» я пошел в указанном направлении, к первому ряду, где сидел мужчина с бородой, отсчитал четыре парты, снял широкий стул-скамью и сел. послышались смешки. здесь видимо считали с нуля. я сел рядом с мужчиной. «мне нужно показать вам <книжку>,» - он дал мне стопку малиновых корочек, где попросил найти свою фамилию. вторая оказалась моей. звали меня что-то вроде огаров владимир андреевич (ничего общего с моим настоящим именем), точно не помню, но фамилия точно на о, и в имени было вл. фамилия располагалась на второй странице, остальное же место занимали какие-то слова, оказалось стихи, и несколько маленьких черно-белых фотографий как в газете. «это то, что вам прислали, пока <…>.» я читал, но слезы застилали мои глаза, я вспомнил о своей маме… мужчина отобрал у меня корочки. все поднялись и вышли, один за другим, и я тоже вышел…
…двое – моя дочь и предводитель – лежали в небольшом помещении, таком что находиться там можно было только лежа. низкий потолок, на полу покрывало. к тому же они были прикованы друг к другу. девушка и мужчина заинтересованно смотрели в глаза друг другу, было заметно, что между ними есть чувство. они обсуждали какой-то план, он будет нужным и интересным. из их разговора я узнал, что земля уничтожена инопланетной цивилизацией, а мы находимся в трех домах от нее (дом – местная единица измерения расстояния, равная, видимо, нескольким световым годам). я смотрел на первые дни истребления, на то, как космические корабли пришельцев только появились возле нашей планеты. я слушал приказы их командования. они, видимо, не знали, что такое город, поэтому получили приказ бомбить скопления больше двух зданий. я видел, как взорвался огромный завод в моем родном городе, накрыв взрывной волной пол-области... люди проиграли, машины пришельцев было очень сложно уничтожить…
…(этот сон был между первым и вторым по времени, хотя он и выпадает из основной сюжетной линии) мы вышли из аудитории. некоторое время назад здесь был пожар. воспоминания всплывают в моей голове по частям. рядом со мной стоял одногруппник юрец. я грустно посморел на него, он как всегда излучал энергию. тут был пожар, я оказался в противоположной выходу части аудитории, поэтому не смог выбраться. я сгорел заживо. юрец сидел ближе, он успел выбраться, но его отца так и не нашли в суматохе. в огне погибла моя мать. мне стало невыносимо грустно, что я опять погиб, очищающие светлые слезы уже заволокли глаза. «извини, юрец,» - сказал я, притягивая его к себе. я обнял его и зарыдал…