Где-то в большом городе, в мегаполисе, полном машин и равнодушных людей,которые курят и бросают бычки под ноги, есть я. Я немного глупая, немного потерявшаяся, совсем ничего не понимающаяя, но всеже это я. Выходя на улицу я вдыхзаю воздух полной грудью и кашляю от того, что он режет горло и начинают болеть легкие. Я просто болею и город болеет. Город болеет машинами и заводами,смогом, гарью,серостью и масляной пылью, а я  всего лишь простудилась. Болезнь города и моя болезнь несоизмеримы. НОР мне ъочется вылечится ровно так же,как хочется вылечить этот горолд. Я могла бы уехать в другой, здоровый город. Но я не хочу. А точнее сказать хочу,но не навсегда. Ведь каждому врачу нужно хотя бы иногда снимать белый халат. Я сижу в маленькй бетонной коробочке, замкнутой со всех 4-х сторон,точно в такой же, в которой сидела когда-то моя бабушка, а может и пробабушка, в которой сидят миллионы горожал,жителей большого и больного города. Я сижу и смотрю сквозь пыльное стекло окна на улицу, полную ветра. Как хочется,чтобы улица улыбунлась мне и тогда я смогу ей тоже улыбнуться. НО нет, она продолжает гнать ветра, или они продолжают гнать её.

    В эТой маленькой коробочке мне все время кажется, что я схожу с ума. Но это не столь важно. В последнее время, когда я ступеньками выбираюсь вниз или ухожу в другие коробочки мне кажется, что я кукла, движимая чей-то незримой рукой или мыслью в другие игршечный домики, у которой есть игрушечные друзья и полностью-игрушечная жизнь. В 6 лет мне подарили очень красивую куклу, которую звали Вероника. И дом вместе с куклой. В этом доме было все, что нужно длинногой брюнетке Веронике: кровать, трюмо,шкаф, холодильник, мойка, плита, стулья, кресла, сервант, ванна, телевизор, шкафы с полочками, посуда, наряды, и даже маленькая собачка. А ещё у неё был муж. Но я выросла, мне исполнилось 9 и Вероника устарела в моих глазах. Устарела вместе с всем своим домом и мужем.  И теперь она лежит где-то на даче, где-то под ящиками, в грязном пакете в перемешку со своим хламом и мужем.  Вот и я думаю. Неужели мой кукольный мирок, со всем его ъхламом и мной когда-нибудь устарее и будет так-же укутан в грязный полиэтилен? Было бы немного обидно видеть все это своими глазами. Своими стелянными кукольными глазами, затуманнеными пылью большого города.

Хочется сшить плюшевого мягшкого и красивого мишку, как это делает мама. Хочется сделать много красивых фотографий. Хочется наконец сдать все экзамены. Хочется сделать хотьчто-то, а не щелкать кнопочками, до рези в глазах. Хочется выключить свет и выйи на кукольную улицу. Хочется, правда хочется поступить туда,куда я хочу. Хочется  в вечную дорогу, бежать от кукольного мира и искать лкарство для больного города. Хочется выйти на улицу и вздохнуть.. но я болею, а значит сделаю все это, но только во сне.

З.Ы. Может ли наступить полный конец кукольного мира силами одной единственной игрушки?

В стеклянном взгляде того самого плюшевого медведя летит час за часом, день за днем. Абсолютно беспоелзно время. Любовь? нет,жто не любовь,это розовая тянучка, от вкуса которой уже тошнит.