Я бесконечно часто думаю о невозможном. Мир становится блеклым, когда на ум приходят картины из того волшебного, что я нафантазировал себе, словно ребенок, или, если учитывать преклонный возраст мой, дядька, из ума выживший, совсем как тот, на плакате: в сиреневых штанах, до самых подмышек, с яркими и безобразными подтяжками. Хотя... почему безобразными? Мне ли решать? Есть ли критерий?
Осень наступает рывками, скалится почти беззубо, бьет по щекам наотмашь. Где бы я ни был - в метро ли, дома ли, в больнице (там приходится все чаще) - я ощущаю стук его сердца, каждый отмеренный шаг, приближающий к вечному.
Я бесконечно часто думаю. С этим, конечно же, надо заканчивать, пользы все равно не будет никому.
Вчера я видел настоящего ангела. Он стоял на крыше супермаркета, в отвращением взирал на грязную магистраль, да и вообще как-то по-особенному оглядывался по сторонам. Два его крыла - серые, отрепанные, на вид совершенно никакие - свалялись сзади, по железу, и несколько раз сбивали сверху мелкие предметы. И вот ангел спускался. Сначала нагибал свой хлипкий торс, ногами нащупывал твердь у карниза, глазками пробегался по лицам людей, ждущих трамвая... рывок...
Просто был в тот день очень сильный ветер, да и дождь прошел недавно, было скользко, мокро, склизко, нехорошо, промозгло, липко. Листья были повсюду. Такие, знаете, никчемные листья в великом своем множестве, в оглушающем многообразии, на витринах липли... просто все было так и никак иначе. И наш ангел свалился вниз тихо, чтобы никого не потревожить - ангелы они все такие, хоть и со злобою в сердце, но для поддержания этикета, стараются не выделяться и не нарушать собственных там каких-то табу, о которых нам ничего неизвестно. Ему явно было нехорошо, но я спешил и не мог помочь. Через полчаса должна была прийти мой терапевт, а в здешних больницах всем уж известна бесчеловечная система очередей; мне нужно было спешить, чтобы не остаться в позорном хвосте до самого вечера.
И там уже собрались люди. Странные, неинтересные люди. От каждого пахло болезнью - а мне то всего лишь нужно было одну какую-то незначительную подпись, но приходилось стоять, вдыхать людей, слушать их бред, думать о твердом. И лишь через два часа, проходя мимо одного ларька, я купил для бедного ангела шоколадную слойку, уж не знаю, чем они там питаются, но у меня только и оставалось семь рублей, и что-то лучше вряд ли бы кто смог придумать на моем месте. Но ангела не было. Вот я стоял на той старой, промозглой улице, с распахнутым пальто, голой грудью, свороченным шарфом, тоскливо и обессилено выдыхал накопленный в легких больничный воздух. Противный, дурной воздух. Он разлетался мельчайшими зелеными крупицами и заражал пространство. Но ангела все равно не было.

***
наши рассказы, Максимов М.