Печальна как и я морская гладь,
Но волнами не станет пред зарей...
Когда наступит время убивать,
То на лице я начерчу покой.
Я буду равнодушна и нема,
Я буду поклоняться лишь мечу,
Когда меня совсем закроет тьма,
Улыбку я на лике начерчу.
И будет та улыбка злей клинка,
Но сладостнее ветренных утех..
Когда ко мне опять придет тоска,
То на лице я нарисую смех.
А смех, он поражает как стрела,
И ранить буду смехом я насквозь,
Я рассмеюсь, но вспомню, кем была,
И на лице я нарисую злость.
А злость, она в сто крат страшней копья,
Она как всполох молнии в ночи,
Но всполох этот ранит лишь меня,
И боль не успокоишь, хоть кричи.
Зачем ты, маска, ранишь душу мне,
Впиваясь в мое бледное лицо,
Зачем не отпускаешь и во сне,
Ты мстишь мне за убийство подлецов?
Улыбка, равнодушие и смех
Вернитесь и уймите эту злость,
Что вызвана печалью злых утех,
Что ранят душу прежнюю насквозь...
И тьма уже не выпустит на свет,
Навечно окунув меня в обман,
И ложью я не одержу побед,
Умру от нанесенных ею ран...