Дорогая, я купил тебе «khuinu»,
Мне кажется, она подойдёт к нашей спальне,
Чуть содержательнее, чем просто «Nu»,
Хотя и значительно фатальней.

Дорогая, в нашей спальне завелось
Трое твоих любовников. Один просто лось,
Второй - жертва моего нейтралитета,
А третий, как мне показалось, певец Егор Летов.

Дорогая, одна наша знакомая
Попала прямо головой в аварию.
Она никогда уже не будет смеяться. «Скорая»
Сказала: это пик автомобильного бесправия.
Наконец пора положить этому конец, Дорогая!
В нашем государстве так много бизнеса:
Нет ему начала и нету края,
Так что многие опущенные
И несчастные то и дело смотрят искоса.

Дорогая, сегодня я - Сергей Сергеевич
Паратов с парохода «Ласточка»,
Я люблю цыган, а художник Малевич
Ещё не родился. А в Египте была уже пасочка,

Которую, между прочим, Дорогая, из космоса
Видно. А, между тем, в Алтае Ледяная Дева
Бездыханна. И смерть коснулась её волоса
Каждого. Звали её Анхасомена, а может Клава.

На мне белый костюм, Дорогая, и я стою
Перед всеми этими мёртвыми:
Перед Ларисой Ивановной и той Клавою,
И плачу перед бездыханными гордыми,

Дорогая, перед этими женщинами,
С которыми связи ноль - они мне не близки,
Но жёлтый снег покрывается трещинами,
И в блокнот ложатся зимние записки.

Я придумал: мы на масленицу сожжём все наши деньги!

Дорогая, ещё чуть-чуть - и у Гроба Господня
Заметное шевеленье
Перевернёт представления
О реаниматологии и психиатрии. И тогда, Дорогая,
Сергиев Посад и Ватикан договорятся, кто будет
Центром, а кто Периферией.

И, Дорогая, - последнее:
Товары и услуги превратились в работодателей
Нашей обслуги,
На которую, как я понял,
Не хватает концлагерей и надзирателей.

Максим Кучеренко