Глава 1. Ртуть

Ртуть воплощает женское начало, тогда как сера - мужское. Ее структура двойственна, ибо содержит в себе и луну, и солнце - две стороны одного процесса. Ртуть суть проявление первичной материи, - живое дыхание, связывающее душу с космическим океаном жизни. Это - ключ к целому, начало начал.

Северус Снейп вгляделся в цифры на двери, едва различимые в вечерних сумерках на фоне темного дерева. Не слишком уверенный, что попал в нужное место, он с силой постучал. Эхо ударов о дубовую дверь на мгновение повисло в воздухе, и он поймал себя на мысли, что придумывает извинения на случай, если он все же попал не туда.

В который уже раз Снейп пожалел, что министерство не обязало всех волшебников подключать свои камины к кружаной сети, тем более, если их дома стоят в центре Лондона.

Шаги, послышавшиеся за дверью, лишили его надежды на то, что в доме может никого не оказаться и ему не придется объясняться с магглами. При звуке открываемых замков Снейп выпрямился и нервно провел рукой по волосам.

Мало что было способно заставить Снейпа нервничать, но контакты с магглами, как ни странно, всегда вызывали у него подобные эмоции. Он не любил ощущать себя не в своей тарелке, и ненавидел выглядеть смешным, а маггловский мир настолько отличался от привычного колдовского, что подобная опасность подстерегала там на каждом шагу. Снейп напоминал себе, что по сравнению с ужасами службы Волдеморту магглы - ничто, но это мало помогало.

Дверь открылась, и он вздохнул с облегчением. Он пришел по адресу.

- Профессор, входите, пожалуйста, - казалось, Гермиона Грейнджер не удивилась, увидев его на пороге. Интересно, удалось ли Артуру Уизли в конце концов связаться с ней. Она жестом пригласила его войти, и он коротко кивнул, проходя в комнату.

Несколько мгновений он просто осматривался. МакГонагалл упоминала, что пару лет назад мисс Грейнджер приобрела квартиру в Лондоне. Тогда он не обратил большого внимания на эту новость, но даже если бы и обратил, то засомневался, смог ли бы он даже приблизительно представить нечто подобное.

Комната была большой и светлой, с высокими потолками. Казалось, будто несколько комнат объединили в одну, причем не пользуясь магией.

На противоположной стене два огромных окна смотрели на Лондон, белые шторы были раздвинуты, впуская вечерний свет. Письменный стол у стены между окнами был завален бумагами. На столе стоял компьютер, и Снейп подавил желание немедленно подойти и рассмотреть его; эти устройства заинтересовали его еще с тех пор, как он прочитал результаты некоторых исследований в журнале "Биохимическая и молекулярная токсикология". Этот журнал был одним из нескольких маггловских изданий, которые он регулярно читал, чтобы не пропустить перспективные работы, неважно чьи - магглов или волшебников.

Слева от пола до потолка тянулись полки, заставленные книгами. Некоторые вещи никогда не меняются - он прикинул, не пытается ли мисс Грейнджер подсознательно воспроизвести у себя библиотеку Хогварца.

- Чувствуйте себя как дома, профессор. Хотите чаю? - он обернулся. Похоже, ее забавляло то, как он разглядывал комнату. - Молоко, сахар?

- Спасибо, просто черный чай, - ответил он.

Снейп был почти уверен, что услышал, как, направляясь на кухню, она пробормотала себе под нос "предсказуемо". Не стоило обращать на это внимание, она ведь давно уже не его студентка, да и он не настолько глуп, чтобы настроить ее против себя, прежде, чем он хотя бы объяснит цель своего визита.

Он наблюдал, как Гермиона налила чайник и открыла шкаф, доставая кружки и небольшую коробочку, ее движения были такими же отточенными, как и его собственные. Он уже не в первый раз удивился, почему она изучает Зелья. Это случалось с ним редко - его трудно было удивить. И все же он был потрясен, когда МакГонагалл сказала ему, что Грейнджер принята на курс Алхимии в колледж Амерджин в Оксфорде.

Конечно, то, что Гермиона Грейнджер поступила в Оксфорд, ни для кого не стало сюрпризом, хотя Снейп ни за что не признался бы ей в этом. Но выбор предмета поразил его. Она провела семь школьных лет в упорном труде и прекрасно изучила все предметы, кроме Прорицания, хотя это шарлатанство все равно не преподавали в Оксфорде. Он был уверен, что Грейнджер выберет Арифмомантику. У нее был логический ум, необходимый для этого предмета - редкое явление среди ведьм и магов. Он вспомнил, как глубоко был разочарован, когда она, еще в первом классе, разгадала его тщательно составленную загадку, охраняющую Философский камень.

Снейп вдруг заметил, что мисс Грейнджер молча смотрит на него, пока он наблюдает за ней. Она прислонилась к кухонному шкафу, ожидая, пока закипит чайник. Он быстро отвел взгляд и отвернулся к полкам, бегло просматривая корешки книг.

Алхимия. Его предмет. Меньше всего он ожидал, что хоть кто-нибудь захочет читать о ней. Он никогда не мог представить, что какой-то студент продолжит обучение этому предмету в университете. Большинство из них были слишком неуклюжими. Да и с другой стороны, его своеобразная методика вбивания в пустые головы юных волшебников хотя бы основ зельеварения вряд ли располагала студентов наслаждаться этим занятием.

А вот мисс Грейнджер наслаждалась им - книги на полках красноречиво свидетельствовали об этом. Все от обычных маггловских учебников по химии и биохимии до редкого перевода "Qinyuan chun". Книги говорили и о более широких интересах: романы Нэнси Митфорд, Кристианны Бранд и других, труды по психологии Жана Пиаже, Карен Хорни, Юнга, бестселлеры в бумажных обложках. Он словно заглянул в собственную библиотеку.

Оторвав взгляд от книг, Снейп повернулся, осознав, что мисс Грейнджер стоит у него за спиной и протягивает кружку с чаем. Он осторожно, чтобы не обжечься, взял ее.

- Спасибо, - негромко сказал он, вновь проигрывая в уме разговор, отрепетированный еще по дороге. Странно, что она не удивилась, увидев его, до сих пор не задала ни одного вопроса. Помнится, в Хогварце, она была любознательной и чересчур напористой студенткой. А теперь его даже раздражало, как терпеливо она ждет, пока он начнет разговор.

- Присаживайтесь, пожалуйста, - сказала Гермиона, усаживаясь на один из двух покрытых серыми шерстяными пледами диванов, стоявших посреди комнаты возле огромного камина.

Снейп недовольно оглядел его. Непростительно, имея такой камин, не подключиться к сети. Он сел на второй диван и сделал глоток чая. Боже, что она с ним сделала? Он был такой крепкий, что им можно было растворять краску или чистить столы в классе после неудачного урока зельеделия. Не зря она предлагала молоко или сахар.

- Итак, мисс Грейнджер… А почему ваш камин не подключен к сети? - неожиданно спросил Снейп и сам внутренне поморщился от такого резкого начала.

Она слегка скривилась. - Неужели Вы проделали такой путь только для того, чтобы спросить меня об этом? Но, если Вам в самом деле интересно, у меня недавно были незваные гости… Я предпочла отключиться от сети, не хочу, чтобы это повторилось.

- Но вы открываете дверь, не проверив, кто стоит с другой стороны? - он насмешливо поднял бровь. Отключить камин и забыть о такой элементарной мере предосторожности! Он взглянул на дверь, наложено ли на нее заклинание, но увидел лишь твердый дуб.

- В двери есть небольшая линза, которая позволяет увидеть, кто стоит по ту сторону. Так значит, это визит вежливости? - скептически спросила она.

Визит вежливости - Снейп не мог припомнить, когда он в последний раз наносил кому-то визит. Он тихо фыркнул, пытаясь понять, в самом ли деле мисс Грейнджер провоцирует его на саркастический комментарий, которых она вдоволь наслушалась в классе.

Она сильно изменилась, подумал он. Вряд ли учеба в университете так повлияла на нее.

- Отнюдь нет, мисс Грейнджер. Похоже, сегодня министр не успел поговорить с вами.

Она покачала головой. - Нет, я уже давно не разговаривала с Артуром. Что-нибудь случилось, профессор? - спросила она, откинувшись на спинку дивана, словно ожидая, что объяснение будет долгим.

- Ничего. Пока ничего. Мне нужна помощь, - ответил Снейп с заметным усилием. Это была самая трудная часть разговора - ему всегда было нелегко сознаться, даже просто допустить мысль о том, что он не может справиться с чем- либо сам. Гермиона подалась вперед, знакомое любопытство вернулось на ее лицо. Выражение, которое он хорошо помнил. В отличие от страха и безразличия оно не часто встречалось в его классе. Ему, наконец, удалось вызвать ее интерес, хотя и ценой собственной гордости.

- Это касается Волдеморта, - начал Снейп. Гермиона кивнула, и он продолжил. - Кажется, министерство кое-что не учло, заключая его в тюрьму, - не мог, да и не хотел скрывать насмешку. Дураки, настоявшие на том, чтобы Темного Лорда посадили в тюрьму, а не убили, возможно окажутся ответственными за больший хаос, чем могут себе представить. Конечно, было не ясно, можно ли его вообще убить. В процессе превращений он ушел очень далеко от привычной человеческой формы. Но надо было хотя бы попытаться.

- У меня есть причины считать, что он попытается создать Эликсир жизни за счет внутренних трансформаций. Он начал работать над созданием Философского камня, когда не смог получить камень Фламеля. Мне наконец-то удалось убедить Министерство, что мы обязаны расследовать ситуацию, - добавил Снейп.

В Министерстве не слишком обрадовались его настойчивости. Мало кто понимал, что представляет собой духовная форма алхимии и в чем ее опасность. Не в его пользу говорило и то, что все предположения были теоретическими, основанными только на докладах охраны. Волдеморт все больше времени проводил в полукататоническом состоянии, утрачивая связь с реальностью. Министерство посчитало, что ему уже не удастся возродиться, и заключило его в камеру подо льдами Антарктиды, охраняя сложной многоуровневой системой заклинаний от побега - но только от физического побега.

Гермиона сразу поняла его мысль. - Так вы считаете, что он попытается бежать, слившись с коллективным подсознанием? Я думаю… это возможно. Создание Философского камня только подтверждает возможности внутреннего преобразования, - размышляла она. Она поставила кружку на пол и, поднявшись с дивана, подошла к полкам в поисках нужной книги.

- Вы думаете, он пытается преобразоваться? А есть доказательства, что он проводит он сеансы медитации? - Гермиона оглянулась через плечо, задавая вопрос, и снова уткнулась в книгу. Снейп с раздражением смотрел на ее спину. Язвительный комментарий о том, что желая услышать ответ, надо повернуться к собеседнику, готов был сорваться с его языка. Однако мысль о том, что без ее помощи не обойтись, заставила его сдержаться. Но тем не менее, когда Снейп заговорил, в голосе его слышался яд.

- Нет, мисс Грейнджер, это всего лишь моя интуиция. Конечно же, есть подтверждение, что он проводит время в медитации. И даже если Министерство предпочитает закрывать на это глаза, лично я не склонен недооценивать подобную информацию. Есть некоторые изменения в ритме его дыхания, сочетающиеся с периодами кататонии, и я…

- И вы думаете, что это отмечает периоды медитации. Да, это логично, - перебила его Гермиона, все еще перелистывая книгу.

- Именно так, мисс Грейнджер. Мне продолжать? - раздраженно спросил Снейп. А вот в этом она не изменилась со школы - все еще слишком честолюбива, чтобы допустить даже мысль о том, что кто-то может знать то, чего она не знает. Гермиона обернулась. - Извините, профессор, я не хотела прерывать вас. Конечно, продолжайте.

Снейп понадеялся, что изумление не слишком отчетливо отразилось на его лице. Он не ожидал извинений, и кроме того, его удивила тень, промелькнувшая на ее лице… тень страха. Что она боялась увидеть? Но этот вопрос можно было обдумать и потом. Он вновь заговорил.

- Спасибо. Как вы уже заметили, Волдеморт выглядит погруженным в медитацию. Но зная его характер, не думаю, что он увлекся спиритизмом. Скорее он пытается найти выход. Мне пришла в голову мысль, что Волдеморт ищет способы создания Эликсира. Это подтверждается и той одержимостью, с которой он искал камень Фламеля. Хотя сейчас это кажется довольно бессмысленным - ведь все, чего он может достигнуть - это бессмертие в тюремной камере. Именно поэтому мне нужна ваша помощь, мисс Грейнджер.

Вот теперь он точно удивил ее. Она озадаченно смотрела на него, широко открыв глаза. - Я не поняла, а что я должна сделать с Волдемортом, профессор?

- С самим Волдемортом ничего, - ответил Снейп. - Но ваша работа связана с этой проблемой, потому я и обратился к вам. Я прочел вашу докторскую работу по квантовой алхимии на прошлой неделе. Прошу прощения, что задержался с отзывом. Я знаю, что срок для его написания уже подходит. И, конечно же, ваше решение о сотрудничестве никак не повлияет на мою оценку.

Пока он говорил, Гермиона снова села на диван, обеими руками обхватив книгу и прижав ее к себе. Интересно, подумал он, она защищает книгу или защищается ею? - Вы - рецензент? Да, конечно, вполне возможно. Глупо, что я сразу не сообразила, - пробормотала она едва слышно. - Продолжайте, - добавила она чуть громче. - Чем я могу помочь?

- Ваша работа по квантовой алхимии, в особенности рассуждения о синхронизации, натолкнули меня на мысль, что бессмертие - не то, к чему стремится Волдеморт. Это полезный побочный продукт, но вовсе не конечная цель. Мне кажется, если я правильно понял вашу работу, что трансформируясь, он сможет достигнуть состояния, позволяющего использовать синхронизацию, как особую форму заклинания Империо. И манипулировать материей на квантовом уровне.

Гермиона сидела, казалось, погруженная в свои мысли, рассеянно покусывая большой палец. Когда Снейп замолчал, воцарилась долгая тишина. За окном наступал вечер, и квартира осветилась абрикосовым золотом заката. Ожидая ответа, Снейп с восхищением наблюдал, как волосы Гермионы становятся бронзовыми в лучах солнца.

- Значит, вы считаете, что он может добиться эффекта Эликсира и, используя синхронизацию, управлять людьми и событиями? Я не рассчитывала на такой эффект, но я понимаю, как вы пришли к этой мысли, - она судорожно вздохнула, и Снейп понял, что постепенно до нее доходит. - Боже, это даст ему больше могущества, чем когда- либо, и ему даже не понадобятся помощники. Никаких Упивающихся Смертью, которые могут предать.

- Спасибо, мисс Грейнджер. Я хорошо помню свои прегрешения, - сухо сказал Снейп. - Нет нужды напоминать о них.

Гермиона вздрогнула. Снейп прекрасно сознавал, что она вовсе не имела в виду его собственные отношения с Волдемортом, но ему показалось, что сарказмом проще всего отвлечь девушку от ужасной картины, открывшейся ей. Она покраснела, но все же вернулась к теме разговора. - Я не имела ни малейшего намерения создавать оружие, - сказала она.

- В этом Вы не одиноки, мисс Грейнджер. Вы в одной компании с Эйнштейном и Ферми. Но должен отметить, что вы не создали оружие. Вы просто привлекли внимание к этой области. Другие, обладающие более изощренным сознанием, увидели ей еще одно применение. Я - один из них. Волдеморт, похоже, движется в том же направлении.

- Почему вы считаете, что он достигнет успеха, профессор? Никому так и не удалось создать Эликсир без Камня, - она готова была уцепиться и за соломинку, которая позволила бы ей не утонуть в правоте его слов.

- Я отказываюсь недооценивать Волдеморта, мисс Грейнджер. Слишком многие совершали такую ошибку. И потом, даже если я ошибаюсь, и он не пытается сделать это, после опубликования вашей работы кто-то другой может понять ее значение. Лучше разработать эффективную защиту заранее, пока еще не поздно, - Снейп поднялся с дивана. Гермиона смотрела на него с ужасом. Снейп уже почти раскаивался, что привлек ее внимание к опасной стороне ее открытия. В конце концов, может, никто и не заметил бы этого. Похоже, лишение людей сознания собственной невиновности - еще одна неприятная обязанность, добровольно взваленная им на себя, горько подумал он, прохаживаясь перед камином, пока Гермиона сидела, уронив голову на руки.

- Мисс Грейнджер, сожаления ничем не поможет. Кто угодно мог сделать это открытие. Если бы не вы, мы бы и понятия не имели о том, что произойдет, если Волдеморту удастся трансмутировать, пока не столкнулись бы с последствиями. Конечно, создание оружия массового поражения не то, чем славится Гриффиндор, но вы, мисс Грейнджер, никогда и не были типичной гриффиндоркой.

Гермиона снова вздохнула и положила книгу на стол. - Хорошо, раз уж я вытащила это на свет, я с этим и покончу. Какая помощь вам нужна?

Вновь сев на диван, Снейп наблюдал, как Гермиона пытается взять себя в руки. Сейчас он как будто видел ее в первый раз - молодую женщину, сидящую с напряженно расправленными плечами и борющуюся с искушением упасть духом в ужасе перед нечаянным созданием собственного разума. Она и внешне изменилась, подумал он. Стала выше и тоньше. Даже слишком худая, как будто она часто забывает о еде - состояние, так знакомое ему. Ее одежда - черные джинсы и черный свитер - висела на ней, как будто купленная для кого-то на размер больше. Он позволил себе разглядывать ее, подмечая изменения.

Прежде непослушные волосы теперь были ухожены, или просто сами пришли в порядок с возрастом. Они обрамляли лицо небрежными прядями, рассыпавшимися, когда она провела по ним рукой. Гермиона была бледной - слишком много времени в библиотеке, ей нужно чаще бывать на свежем воздухе. У Снейпа мелькнула мысль, что к нему это тоже относится.

Гермиона смотрела на него с отчаянием, тени под глазами стали глубже, но губы были упрямо сжаты.- Мне нужно помочь вам, - это уже был не вопрос, а утверждение.

- И мне нужна ваша помощь, мисс Грейнджер. Потому я здесь, - по голосу его было ясно, что обычно он не приходит просить о помощи. Сухой комментарий пошел на пользу - слезы, мерцающие в ее глазах, исчезли. У него не было ни малейшего желания иметь дело со слезами - бесполезная трата сил и времени, только мешающая делу. Гермиона кивнула.

- Тогда скажите, что я могу сделать, профессор. Вы что- то нашли в моей работе?

- Более или менее, - подтвердил Снейп. Дело было в том, что он не так много знал о той области, которой она занималась. Его обязанности рецензента ограничивались выявлением явных ошибок в диссертациях. Эта проблема возникала при проверке большинства докторских работ - предмет был неизучен, и оценка весьма условна. Работа Гермионы, изучающая квантовую алхимию - синтез маггловской квантовой физики и психологических аспектов алхимии - почти не соприкасалась с практической алхимией, которой занимался он. Его назначили рецензентом, зная его интерес к маггловским наукам.

- Чтобы остановить то, что Волдеморт делает на психологическом уровне, нам почти несомненно нужно встретить и победить его. Недостаточно победить его физически, - голос Снейпа дрогнул от отвращения к этому ужасному созданию, державшему в страхе волшебный мир в течение стольких лет. - Шансы убить его были потеряны, когда в дело вмешался Поттер, - добавил он.

Гермиона взглянула на него при этом неожиданном упоминании о Гарри. - Вы часто видели его в последнее время, - спросил Снейп.

- Я не думала, что вы этим интересуетесь, профессор, - сказала она, слегка потягиваясь, чтобы размять затекшие мышцы, - Но… нет, я вижу его нечасто. И Рона тоже. У них свои интересы, после школы нас уже ничего не связывает. Время от времени я получаю от них письма, но это все, хотя возможно я уже рассказала больше, чем вы хотели знать.

Снейп не был уверен, был ли он рад не иметь риска случайной встречи с Гарри во время совместной работы с Гермионой. У него было определенное предубеждение против этого мальчика, но его страхи, что тот пойдет по пути отца, оказались необоснованными. Поттер был частью группы, которая наконец поймала Волдеморта, но не кричал на каждом углу о своем героизме, как Снейп мог бы предположить. Материнские гены, несомненно, способствовали некоторой скромности.

- Вы правы, мисс Грейнджер, это больше, чем я хотел бы знать. Но вернемся к теме нашего разговора, все же…- он резко замолчал, когда Гермиона встала.

- Прежде чем мы начнем этот длинный разговор, я думаю, что мне нужно поесть. Кажется, я не ела со вчерашнего дня, и сейчас не очень хорошо себя чувствую, - она немного зевнула. - Я проводила некоторые исследования, - девушка кивнула на компьютер, - и потеряла счет времени. Не беспокойтесь, я буду в порядке, как только съем что-нибудь и одену что-то потеплее. Здесь становится прохладно.

Пока они говорили, наступила ночь, и окна в конце комнаты были теперь черными. Черными, какой только могла быть Лондонская ночь, подумал Снейп, глядя на желто-зеленый свет уличных фонарей, которые создавал вокруг города ореол, видимый, скорее всего, за несколько миль. Северус посмотрел на Гермиону - она была бледнее, чем в начале разговора, и он усомнился, что девушка ела что-то вчера. Может быть, только завтрак.

- Переоденьтесь, мисс Грейнджер, а я позабочусь об ужине. В шкафах есть что-нибудь съедобное, - добавил он, ухмыльнувшись. Гермиона рассмеялась. - Вы тоже забываете поесть и приобрести еду? Он кивнул. - Ах, радости Хогварца - домашние эльфы никогда не забывают делать покупки. Здесь нет эльфов, но местный магазин производит хорошее впечатление. В шкафах должно что-нибудь найтись, но когда я последний раз заглядывала в холодильник, кроме льда там ничего не заметила… Спасибо… Я вернусь через несколько минут.

Снейп наблюдал, как она прошла через комнату, чтобы закрыть ставни. Она коснулась выключателя на стене, и комната была заполнена мягким светом. Гермиона исчезла по маленькой винтовой лестнице в углу комнаты, он не заметил ее, когда вошел.

Он стоял, осматривая комнату в этом новом свете, более тщательно, чем в первый раз. Комната не была захламленной. Большинство волшебников накапливали вещи и хранили их в беспорядке. Магглы, насколько он знал, были несколько другими. Приобретение вещей было для них своего рода религией, независимо от того, были ли эти вещи действительно необходимы. Гермиона, определенно, не разделяла эту философию - кроме того, что касалось книг. Но это уже было нечто другое. Результатом была эта комната, которая отличалась от его собственной, но была сродна по духу.

Солидная, но в то же время, изящная мебель - она предпочитала дуб, в то время как он любил каштан - книги и несколько фотографий на стене над камином. Снейп подошел к камину, чтобы зажечь его, быстрое движение палочкой, и резко вспыхнул огонь. Он посмотрел на небольшие куски… угля, возможно. Он не был уверен, сам он предпочитал дрова, хотя знал, что некоторые волшебники предпочитают каменный уголь. В конце концов, это практически одно и тоже, если не считать пары тысячелетий окаменения.

Камин излучал тепло, и он немного отодвинулся, чтобы посмотреть на изображения на стене. Смесь маггловских и волшебных фотографий. Ее родители - предположил он, глядя на неподвижное изображение приятной скучающей пары. Поттер и Уизли бодро махали с другой фотографии, но резко остановились, когда поняли, кто смотрит на них. Фотография выглядела так, как будто они еще в Хогварце - примерно конец седьмого класса, подумал он. Возможно они сфотографировались на вечеринке по поводу окончания экзаменов.

Остальная часть картинок на стене были рисунками - различные стили - смесь авангарда и акварельных архитектурных видов. Снейп заинтересовался, не нарисовала ли сама Гермиона хотя бы часть из них, но нигде не было видно ее подписи. Он остановился на мгновение перед одним изображением - это был портрет большого рыжего кота. Такой был у Гермионы в школе, - подумал он и осмотрелся, но ничто не говорило о том, что сейчас у нее была кошка. Насколько помнил Снейп, животное было взрослым, а срок кошачьей жизни не долог. Северус не хотел об этом спрашивать - владельцы домашних животных часто становились довольно иррациональными, когда их питомец умирал.

Он вдруг понял, что голоден, и вспомнил, чем он должен был заниматься в этот момент. Пройдя через комнату в кухню (каблуки его ботинок неожиданно громко стучали по деревянному полу) он осмотрелся. Деревянные шкафы шли вдоль стены, ряд полок отделял кухонную область от остальной части комнаты. Пара стульев - сочетание хрома и черной кожи. Полное отсутствие какого- либо обеденного стола - Снейп догадывался, где она предпочитает есть.

Он немного поколебался, прежде чем открыть шкаф, который чем-то напомнил ему его хранилище ингредиентов. Слабое чувство вторжения на чужую территорию было раздражающим, и Северус напомнил себе, что Гермиона действительно была согласна на это. Если бы каминная сеть работала, он мог бы просто вызвать своих домовых эльфов. Снейп любил готовить - это проблемой не было. Фактически, если бы он не чувствовал себя так неудобно, он бы даже наслаждался работой. Возможность готовить выпадала редко - из-за присутствия домашних эльфов в Хогварце и отсутствия гостей у себя дома.

Снейп глубоко вздохнул и потянул дверь ближайшего шкафчика. Открыв его, он почувствовал себя немного глупо. Ничего кроме набора кастрюль. С чего он взял, что тут может оказаться что-то личное? Даже свою собственную кухню он никогда не считал неприкосновенной. Снейп открыл другие шкафы, и обнаружил сковороды, чашки, и, наконец, кое-что из еды. Несколько видов макарон, пара пакетов риса, банки томатов, перца, тунца, бутылочки со специями и сухими травами, мука и несколько полупустых упаковок с чем-то непонятным, но носящим название "Быстрый завтрак". На верхней полке обнаружился хлеб и множество банок с каштанами. Снейп взял одну из них и посмотрел удивленно. Он любил каштаны, но не хотел терять время на то, чтобы их обжигать, в результате прекрасно мог прожить и без них.

Снейп поймал себя на том, что пытается понять характер Гермионы по ее вещам. Квартира - точнее та единственная комната, которую он видел - подтверждала, что девушка по-прежнему поглощена учебой, причем не ограничивается университетскими дисциплинами. На полках, заполненных книгами, была даже небольшая коллекция поваренных книг. Он наклонил голову и прочитал названия - "Итальянская кухня", "Как питаться", "Аппетит" последняя заинтересовала Снейпа и он взял книгу с полки - это оказался сборник рецептов вегетарианской кухни. Автором книги о Итальянской кухне была Элизабет Дэвид - он знал одну Элизабет Дэвид, даже однажды встречал ее в Лондоне. Дальняя родственница матери, надоедливая пожилая леди, но в разговоре выяснилось, что она много путешествовала, особенно по Франции и Италии.

Снейп вернул книгу на место и с удивлением подумал, чем занята Гермиона. Она отсутствовала дольше, чем это необходимо, чтобы просто переодеться. Если через несколько минут она не появится придется проверить, все ли в порядке.

Между тем, он же обещал заняться ужином. Снейп достал из шкафа банку с каштанами и половину пакета риса и повернулся, чтобы найти ледник… нет, холодильник, так он называется. Они обычно белые, подумал он, оглядываясь снова. Ничего похожего… Северус начал проверять остальные шкафы - Гермиона упоминала про холодильник, значит он где-то здесь. Холодильник, как оказалось, был спрятан за дверью второго шкафа. Там действительно почти ничего не было. Лишь нечто, живущее своей независимой жизнью, и приветствующее его запахом плесени. Снейп отодвинул полупустые бутылки с горчицей в поисках источника запаха.

Его чувствительность к запахам была потрясающей. Отчасти, он получил эту способность по наследству, остальное добавила жизнь, посвященная зельям - часто тонкости зелья зависели от тонкости запаха. Серо-зеленый лимон обнаружился на нижней полке. Остальные лимоны выглядели нетронутыми, и он просто вымыл их. Больше в холодильнике практически ничего не было - пакет салата, яблоки, кусок сыра и бутылка красного вина. Снейп моргнул, увидев бутылку, и с любопытством посмотрел на этикетку. "Zinfandel" - но был не очень удивлен, что Гермиона держала вино в холодильнике, хотя сам не стал бы так делать. Подумав мгновение, он взял вино, сыр и обнаруженный в холодильнике лук.

Гермиона появилась на ступеньках, когда он нашел нож и доску и поставил на огонь сковороду с небольшим количеством оливкового масла. Рядом уже грелась кастрюлька с водой и сушеными травами. Снейп взглянул на девушку - она одела теплый свитер - серый вместо черного. Или поверх черного, он не был уверен. Гермиона коротко улыбнулась ему, после чего повернулась к огню, согревая ноги. Теперь на ней были носки, которые казались соответствующими свитеру - толстые и серые, они выглядели в высшей степени уютно.

- Что мы имеем, - спросила она, оторвав его внимание от нарезки лука.

- Ризотто, с каштанами и красным вином, - ответил он кратко, смотря на банку с каштанами, и пытаясь понять, как она открывается. Послышался сдавленный смех, и Гермиона потянулась, забирая банку у него из рук.

- Она открывается вот так, - сказала девушка, подцепив пальцем колечко сверху и потянув. - Очень удобно, и не нужен консервный нож. Как я поняла, вы обнаружили мой запас каштанов?

- Нет, мисс Грейнджер, я их создал из воздуха, - сухо ответил он, высыпая лук на сковороду с маслом. Снейп не любил пустые салонные разговоры, считая их бесполезной тратой времени, и, кроме того, был не особенно силен в этом. Он ожидал колкого ответа и был удивлен, услышав смешок.

- Конечно, вы правы, это очевидно. Прошу прощения… или вы их действительно создали из воздуха? Он посмотрел на нее - она усмехнулась. - Нет, конечно, вы не могли. Как я могла забыть - вы не любите 'эти глупые размахивания палочкой', не так ли? Между прочим, если мы собираемся работать вместе, я предпочла бы, чтобы вы называли меня Гермионой. Мне не хотелось бы чувствовать себя так, как будто мне снова одиннадцать лет.

Снейп пристально посмотрел на нее, стараясь не улыбнуться ее подражанию его традиционной речи перед первоклассниками. Несомненно, за последние несколько лет девочка кое-чему научилась. Кажется, с ней будет интересно работать.

- Хорошо, Гермиона, - сказал он, подождал немного и добавил, - И вам будет лучше называть меня Северус, иначе вы все еще будете чувствовать себя, как будто вам одиннадцать лет, что, несомненно, будет… неподходящим для нашей работы. - Он говорил сухо, но она снова улыбнулась.

- Спасибо… Северус, - короткая пауза перед его именем говорила, что потребуется некоторое время, прежде чем такое обращение станет естественным. Неудивительно, подумал он, и снова вернулся к своей работе.

- Кажется, это займет некоторое время. Почему бы вам не начать рассказывать о своих исследованиях, - предложил Снейп. - Я полагаю, вы продвинулись вперед со времени написания вашей диссертации? Гермиона кивнула, села на один из черных стульев и начала говорить.
*****

Впоследствии Гермиона вспоминала этот вечер как один из самых странных в ее жизни. В то же время казалось вполне уместным сидеть в собственной кухне, пока ее бывший учитель алхимии создавал что- то съедобное из скудного содержимого ее шкафов. Было удивительно, что он вообще смог там что-то найти, а уж когда оказалось, что на ужин будет ризотто…

Гермиона была удивлена, увидев его в дверной глазок. Дюжина различных причин, весьма неправдоподобных, была отвергнута, пока она открывала дверь. Но к тому времени, как девушка оказалась лицом к лицу с бывшим преподавателем, она взяла себя в руки и спокойно произнесла слова приветствия. Если Снейп не особенно изменился со школьных времен, он сам скоро объяснит причину своего визита.

Она была удивлена, когда он не начал прямо с порога говорить о деле, а принялся разглядывать комнату, заметно заинтересованный всем, что увидел - и архитектурой и обстановкой. Гермиона тоже воспользовалась случаем, чтобы разглядеть его. Он неплохо выглядел в маггловском костюме. Черный вязаный джемпер с высоким воротом, черная куртка - длиннее, чем это принято, но недостаточно длинная, чтобы называться сюртуком. Начищенные блестящие черные ботинки с необычным украшением из металла по бокам. Гермиона подавила улыбку - ботинки больше подошли бы какому-нибудь жителю Американского запада, а не профессору, поглощенному содержанием ее книжных полок в западном Лондоне.

Что-то произошло и с его волосами и внешним обликом - ничего явно бросающегося в глаза, но теперь он выглядел более доступным. Возможно, поражение Волдеморта дало ему свободу думать о чем - то большем, чем просто выживание. Он взял чашку с чаем - она забыла вовремя вытащить чайный пакетик и чай получился чрезмерно крепким, таким, к какому она привыкла в колледже - и начал не относящийся к делу разговор, прежде чем дойти до сути. Когда же он объяснил ей все, Гермиона захотела, чтобы ей можно было еще дольше оставаться в неведении. Желательно всю жизнь.

В своих исследованиях Гермиона больше интересовалась взаимосвязью алхимии и квантовой физики, не обращая внимания на психологическую сторону алхимических процессов. Возможно, психологические аспекты алхимии ассоциировались у неё с Прорицанием, или, Гермиона не считала психологические процессы в алхимии столь же реальными, как физические. Так или иначе, она не придавала им слишком большого значения и почти не рассматривала в своей работе. Теперь приходилось признать, что она ошиблась - физические и психологические проявления алхимии были едины, как две стороны одной медали.

Она могла бы прекрасно прожить и без понимания того, что создала новое оружие. Оружие, способное атаковать любое сознание - без слов, без контакта. Гермиона вздрогнула. Атакуемый даже не заподозрит, что подвергся нападению, не останется никаких намеков на личность нападавшего, даже никаких признаков нападения. Все будет происходить на квантовом уровне.

Она снова вздрогнула и закуталась в свой свитер, надетый для защиты от холода - и внешнего и внутреннего. Она рассказала Снейпу о своих последних достижениях - по сути, она не так далеко продвинулась вперед. Последний месяц слишком много времени занимала подготовка диссертации к защите.

Вдруг перед ней появилась тарелка с темно - красным ризотто. Она посмотрела на Снейпа. - Ешьте, мисс Грейнджер… Гермиона. Осталось еще немного вина - хотите глоток?

Она кивнула, ковыряясь вилкой в своем ризотто. Моментом позже Снейп сидел рядом с ней, передавая ей бокал, наполовину заполненный красным вином. Наполнив свою тарелку и налив вина во второй бокал, он, мельком взглянув на Гермиону, начал есть.

Гермиона последовала его примеру. Ризотто было удивительным - кусочки каштанов среди мягкого риса, красное вино, подарившее блюду не только глубокий красный цвет, но и легкий очень приятный привкус.

Несколько минут они ели молча. Гермиона обратила внимание, что Снейп ел почти так же медленно, как и она сама. В школе ее частенько дразнили за это, но девушка не желала следовать примеру одноклассников, со страшной скоростью заталкивая в себе еду. Зато у нее никогда не было проблем с лишним весом.

В квартире царила тишина, нарушаемая лишь случайным звяканьем металла о фарфор и настойчивым тиканьем часов. Звуки вечернего Лондона не пропускали внутрь комнаты двойные стекла и несколько заклинаний. Постепенно Гермиона начала согреваться - сочетание горячей пищи и вина в пустом желудке было удивительно расслабляющим. Наконец, она почувствовала, что наелась - к ее удивлению, в тарелке почти ничего не осталось. Около нее Снейп тоже закончил ужин и рассеянно кружил остатки вина в своем бокале. Гермиона наблюдала за ним, пристально глядя на движение его длинных пальцев. Подняв взгляд, девушка обнаружила, что он тоже смотрит на нее с непонятным выражением лица. Пытаясь догадаться, о чем он думает, она приготовилась к одному из обычных сухих комментариев, но Снейп ничего не сказал.

Гермиона считала, что ее невозможно спровоцировать молчанием. Это был любимый прием одного из ее университетских преподавателей. Через год регулярной критики за недостаточно обоснованные идеи и невразумительные теории, озвучиваемые для того, чтобы прервать молчание, она привыкла пользоваться паузами в разговоре для того, чтобы думать, а не для того, чтобы вставить слово.

А вот молчание Снейпа заставляло нервничать. Пауза, в течение которой они просто смотрели друг на друга, была прервана первым вопросом, который пришел ей в голову. - Вы действительно ненавидите студентов так, как это кажется, или это только попытка закалить нас, - Гермиона поморщилась от того, что сказала. Несомненно, такая глупость заслуживала язвительного комментария.

Снейп просто поднял бровь. Он выглядел так, как будто хотел рассмеяться - возможно, над ее дискомфортом.

- Мое отношение к студентам было и остается, как вы предположили, именно такой попыткой. - Гермиона задержала дыхания, ожидая продолжения. В любом случае, она потеряла дар речи, увидев, что он принял вопрос серьезно. - Я понял, еще когда учился в школе, что наиболее эффективными были учителя, которыми восхищались или которых боялись. Когда я начал преподавать, я не мог представить, да и сейчас не могу, что кто- либо может восхищаться мной. Но я уверен, что они боятся меня. Собственно, они ненавидят меня, и уверены, что я их также ненавижу. Это дает необходимый результат - даже мистер Лонгботтом сдал свой выпускной экзамен по Зельям. Лучше, когда студент ненавидит меня и усердно работает, чем безразличие к учителю и предмету.

Снейп остановился, чтобы допить вино. - Однако мой стиль преподавания - не то, что мы собирались обсудить. Вы все еще не передумали помочь мне?

Гермиона кивнула, погружаясь в нереальную атмосферу, в которой Снейпу нужна ее помощь.

- Прекрасно. Итак, я предлагаю сделать то, что, надеюсь, поможет нам остановить Волдеморта или, по крайней мере, встретить его с его же оружием в руках, - Снейп кивнул, заметив, что Гермиона выпрямляется, и удивленно смотрит на него, пытаясь понять, действительно ли она угадала его мысли. - Да, мисс… Гермиона, мы должны идти в том же направлении, но опередить и остановить его, пока он зашел слишком далеко.

Снейп замолчал на мгновение - судя по виду, он был не особенно доволен собой - и затем продолжил - Это будет звучать несколько мелодраматически, уж извините. Мы должны создать Философский камень.

Гермиона улыбнулась - это действительно звучало мелодраматически. - И поэтому вам нужна моя помощь. Интересно, проф… Северус, - Гермионе снова пришлось себя поправлять, но привычное обращение вырывалось прежде, чем она вспоминала, что обещала называть Снейпа по имени. - Вы первый человек, осознавший возможности применения моей работы в этом направлении. Я ни за что не поверю, что кто-то мог придти к подобному заключению и не упомянуть при мне об этом.

Снейп хмыкнул. - Вы пытались создать камень? - Спросил он, уже снова серьезно.

Гермиона покачала головой. - Нет. Я могла бы попробовать, но … после произошедшего во время моего первого года в Хогварце… Я решила, что непосредственно для работы это не нужно, так что предпочтительней избежать неизбежной шумихи. И так уже неприятностей достаточно.

- Как это могло вызвать неприятности, если никто еще не понял такого приложения вашей работы, - резко переспросил Снейп.

- Никто не говорил мне…, - Гермиона попыталась собраться с мыслями. Она не хотела придавать большого значения этому факту, но, наверное, лучше кому-нибудь рассказать о случившемся, а Снейп для этого самый подходящий человек. Возможно, он что-то слышал или о чем-то знает и сможет подсказать, кто стоит за странным происшествием.

- Мне угрожали, - объяснила она. - Около месяца назад у меня были неожиданные посетители. Вот почему мой камин не подсоединен к сети, и аппарировать в мою квартиру тоже нельзя. Им нужна была информация. Кажется, они думали, что у меня есть Камень, или я знаю, где он. Неясно, хотели ли они камень Фламеля, считая, что он хранится у меня со школьных лет, или думали, что я создала его сама.

- Вы узнали их? - Нетерпеливо спросил Снейп.

- Нет, - ответила Гермиона и опустила взгляд. Она вспомнила этот инцидент, и неожиданно страх снова вернулся. - Они были одеты в черное, лица закрыты серебряными масками, - она услышала тихий вздох рядом с собой, но продолжила, - Говорил один из них, и его голос мне незнаком. Хотя, наверное, я узнаю его, если услышу еще раз, - последнюю фразу она сказала чуть слышным шепотом, но Снейп очевидно все расслышал.

- Что они сделали с вами, - вопрос прозвучал неохотно, как будто он не хотел услышать ответ, но должен был спросить.

- Все как обычно, насколько я представляю себе.

- Они…

Гермиона прервала Снейпа, тряхнув головой. Она увидела выражение ужаса в глазах Снейпа, когда взглянула на него. - Ничего непоправимого - немного проклятий и небольшая доза Crucio. Я думаю, это была угроза, чтобы я могла подумать и в следующий раз оказаться сговорчивей.

Гермиона колебалась, прежде чем задать следующий вопрос. Он мог задеть, но спросить было необходимо. - Вы знаете, кто…- Теперь была очередь Снейпа потрясти головой. К счастью, он не стал возражать против этого вопроса. - Понятия не имею. В конце концов, для тех, кто мог ввязаться в подобное, я давно уже персона нон-грата.

Роль Снейпа как шпиона Дамблдора была раскрыта в последние дни борьбы против Волдеморта, и весь огонь оказался направлен против него. Впоследствии Гермиона не раз думала, что это раскрытие было преднамеренным и хорошо продуманным - оно отвлекло Волдеморта и Упивающихся Смертью и, в итоге, ускорило их поражение.

- Я думаю, это не Малфой, вы бы узнали его голос, после того, как семь лет общались с его сыном. У них с Драко чрезвычайно похожие голоса, - Конечно, ничто не мешает Люциусу воспользоваться чужими руками. И если он увидит перспективу заполучить собственный Философский камень. Такая мелочь, как захват Волдеморта, не заставит его отказаться от амбиций. Жаль, что Фадж оказался настолько коррумпированным типом и купился на Малфоевские деньги. С какой бы неприязнью я не относился к бывшему министру, я предпочел бы, чтоб в Азкабан попал не он, а Малфой.

Гермиона с интересом наблюдала за Снейпом, расхаживающим по комнате, размышляя, кто мог бы атаковать ее. Без мантии он казался сложенным лучше, чем ей казалось по воспоминаниям. Или это воспоминания были не верны? Он был высоким, худым, но менее внушительным, чем в ее памяти. Гермиона почти рассмеялась над собой - ее воспоминания принадлежали одиннадцатилетней девочке, какой она была в Хогварце. Теперь ей двадцать пять, и со времени выпускного прошло больше, чем она провела в школе - психологическая дистанция была огромной.

Гермиона поднялась со стула и села в кресло, поджав под себя ноги. Она покрутила бокал с остатками вина и решила добавить свою интерпретацию событий. - Это не был Малфой, я слышала его голос несколько раз в школе. Один из них казался главным, и я не думаю, что он действовал по чьему-то приказу. Мне показалось, что он лично заинтересовал в успехе предприятия. Двое других скорее всего были просто силовой поддержкой.

Когда она заговорила, Снейп остановился, и начал пристально смотреть на огонь. Гермиона засомневалась, слышит ли он ее вообще.

- Это уголь? - Гермиона удивленно моргнула, не сразу поняв, что Снейпа заинтересовало то, что горит в камине. Это не было похоже на Снейпа - отвлекаться во время разговора - но девушка еще раз напомнила себе, что очень плохо знает этого человека. Только что он сам признал, что поведение на уроках было в некотором смысле преувеличением.

- Специальное топливо, горящее без дыма, - пояснила Гермиона. - Маггловское изобретение. Дрова и уголь запрещены в Лондоне, а такое топливо гораздо меньше загрязняет воздух. Но в борьбе с Волдемортом это вряд ли поможет, - добавила она, рассчитывая вернуть разговор в прежнее русло.

- Извините, просто я давно уже поглядываю на камин и мне любопытно. Иногда бывает полезно переключиться на что-нибудь простое вместо того, чтобы прокручивать в голове одну и ту же мысль без видимого результата, - пояснил Снейп, чем чрезвычайно удивил Гермиону. - Я наведу справки и постараюсь узнать, не слышал ли кто-либо о не угомонившемся Упивающемся Смертью, решившем действовать в одиночку. Уже не впервые кто-то ухитряется ускользнуть от Ауроров.

Гермиона кивнула и поудобнее расположилась в кресле. - Я приняла обычные меры предосторожности здесь и в Оксфорде. Если еще что- то случится, я дам вам знать.

Снейп обернулся и посмотрел на нее. - Я буду вам признателен, - сказал он. Гермиона улыбнулась в свой бокал.

- Итак, что вам необходимо для получения Камня, - вернулась она к прежней теме, - Мы могли бы использовать мою лабораторию или работать в Хогварце, если вы предпочитаете. С университетом проблем не будет - никто не ожидает, что я покажусь там до защиты. В последнее время я гораздо чаще работаю дома, чем…, - Снейп поднял руку, останавливая ее. Гермиона покраснела, поняв, что увлеклась болтовней. Похоже, она устала сильней, чем сама предполагала. - Извините. У вас есть план?

- Возможно, учитывая интерес, проявленный к вашей работе, нам лучше создать два камня - один в Оксфорде, другой в Хогварце. Насколько я знаю процесс, там нет особенно экзотических компонентов, которые будет трудно найти в количестве, достаточном для двух камней. Или есть? Вы лучше знаете.

Гермиона задумалась на мгновение, - Нет, ничего необычного. Трудность создают время и усилия, а не экзотические компоненты. Садитесь, - добавила она с мягкой досадой, - Вы слишком высокий, чтобы смотреть на вас отсюда.

- Простите, мисс Грейнджер. Я не хотел причинять неудобство, - Снейп сел на другое кресло. Гермионе показалось, что голос его был немного смущенным, но выражение лица это нисколько не подтверждало. Девушка улыбнулась.

- Извините, я не должна была вам указывать. Оксфорд ужасно портит манеры, - добавила она. - Труднее всего было привыкнуть называть преподавателей по имени. Я не могу представить реакцию профессора МакГонагал, если бы я назвала ее Минерва!

На этот раз Снейп рассмеялся. - Действительно. Я думаю, сейчас она бы восприняла это спокойно. Но я бы не посоветовал делать подобного, пока вы были в школе.

- Кажется, это было так давно…

- Хогварц?

- Да. Я затратила семь лет, чтобы попытаться узнать, что такое быть ведьмой. Сейчас школа вот уже семь лет как позади, а я до сих пор не знаю, что же это такое, - Гермиона посмотрела на пустой бокал в своей руке.

- Я думаю, вы изменились с тех пор, как закончили школу. Просто с возрастом изменения становятся другими … Итак, разговор становится сентиментальным, мисс Грейнджер, - добавил он. - А это значит, что раз у нас нет больше вина, на которое все можно списать, я должен уйти прежде, чем мы оба уснем.

Гермиона подтвердила его комментарий, от души зевнув, а затем рассмеялась над собой.

- Я думаю, я доказала вашу правоту, Северус, - его имя звучало одновременно странно и уместно. Но ничего, они будут работать вместе, и она сможет привыкнуть.
*****

Снейп вскоре ушел. Все еще зевая, Гермиона проводила его до двери и подсказала, откуда можно незаметно аппарировать - укромное место, находящее сразу же за защищенной территорией. Снейп воспринял это как разрешение будущих визитов. До этого они договорились об обмене письмами.

Хогварц казался не более чем силуэтом на фоне январской ночи. Было холодно, дорогу к главному входу очистили от снега, но Снейп свернул, чтобы пройти к малоиспользуемой двери, спрятанной в нише школьных стен. Его ноги замерзли, несмотря на ботинки, и он был рад наконец оказаться в тепле своих комнат. Взмах палочки зажег огонь в камине, и языки пламени крутились вокруг кучи бревен, наполняя комнату теплом. Он бросил свою куртку на стул, подвинул кресло к камину и сел к огню, вызвав заклинанием чашку кофе.

Это был интересный вечер, более интересный, чем он мог ожидать. Гермиона Грейнджер значительно изменилась. Он подумал, было ли это связано с отсутствием влияния Поттера и Уизли, или же она просто быстро повзрослела, избавившись их постоянного присутствия. Появление Упивающихся Смертью было настоящей проблемой. Ему придется послать сов множеству людей, но Северус решил отложить это до утра. А еще было необходимо обсудить свои подозрения с Дамблдором.

Раздался мягкий стук в дверь. Снейп оглянулся. - Войдите.

Дверь открылась и вошел Дамблдор. Снейп не был удивлен. За годы, проведенные в Хогварце, он привык к умению директора появляться в нужный момент.

- Добрый вечер, Северус, - сказал директор, - Надеюсь, встреча с мисс Грейнджер была продуктивной?

Глава 2. Свинец

Свинец или Сатурн – характеризует начало лунного цикла, продвижение "малой работы", подготовку духовных сил к «большой работе». Олицетворяет собой мертвое бездуховное начало, пепел. В алхимии символизируется рисунком ворона или черепа.

Диалог с Дамблдором занял больше времени, чем Снейп мог предположить. Они в деталях обсудили нападение Пожирателей смерти, причем Директор задавал вопросы, цель которых Снейп не всегда мог понять. Обсуждение их с Гермионой планов по воссозданию Философского камня заняло гораздо меньше времени. Еще на прошлой неделе они подробно изучили рапорты о поведении Волдеморта, и Дамблдор не видел никакой альтернативы плану Снейпа. Разрешение на работу в Хогвардсе было получено без проблем. Директор только лишь выразил надежду, что Снейп найдет где-нибудь в своих подземельях комнату, где можно работать в тишине и спокойствии. Северус чуть было не улыбнулся в ответ на такое тонкое напоминание о необходимости соблюдения строгой секретности.

Естественно, в словах Директора имелся двойной смысл. Дамблдор был, помимо всего прочего, близким другом и соратником Николаса Фламеля – последнего из алхимиков, сумевшего создать Филосовский Камень. И не было сомнения в том, что Дамблдор знал о процессе значительно больше всех остальных колдунов, так или иначе вовлеченных в дело.

Сон не шел к Северусу в эту ночь. Несомненно, беседа и кофе сделали свое дело, подумал Снейп, сидя перед огнем в своей комнате. На коленях у него лежала книга. Le mystere des cathedrals Фалканели. Если не получается спать, то можно, по крайней мере, заниматься полезной работой. Но сейчас не было ни сна, ни работы. Снейп смотрел на языки огня, лижущие поленья на решетке, и закручивающие в спираль воздух. Это зрелище гипнотизировало, но одна мысль продолжала беспокоить его, не позволяя отвлечься ни на что другое. Кто сейчас стоит за Упивающимися Смертью?

Волдеморт был побежден – в той степени, в которой его смогли победить - семь лет назад, и организация Упивающихся Смертью последовала за своим лидером. Азкабан был заполнен последователями Темного лорда. Некоторые избежали этого, в том числе и Люциус Малфой, но о них уже давно ничего не было слышно, и Снейп сомневался, что кто-то из них попытался бы вернуть прежние дни. К тому же, без сильного лидера, подобного Волдеморту, такая попытка была обречена на провал. Малфою и компании оставалось только оплакивать золотые времена, когда можно было практически безнаказанно заниматься Темными Искусствами, соблюдая при этом лишь минимальную видимость секретности.

Имена одно за другим проносились в голове, каждое было изучено и отвергнуто. В конце концов, когда огонь угас, и остались лишь темно-красные угли, тлеющие в сером пепле, Снейп признал, что понятия не имеет, кто мог быть ответственным за нападение. Единственным результатом, к которому привели его ночные размышления, была внезапно навалившаяся усталость. Рассвет еще не наступил, но небо уже начало светлеть на востоке, когда Снейп наконец лег спать.

Сон был коротким, как обычно – ничего не изменилось, даже когда исчез страх быть вызванным Волдемортом. Знак Мрака, проклятие, которое никогда не сотрется, так и остался на руке, хотя больше не беспокоил его. Сейчас, через семь лет, случались дни, когда Снейп не думал о Знаке и о прошлом. Большую часть этих семи лет он старался загладить воспоминания о долгих пятнадцати годах, прожитых в тени собственных ошибок.

Снейп проснулся, как обычно, когда солнце коснулось его лица. Несколько минут он лежал, обдумывая, что должен сделать за день. Он предпочитал жить в ритме солнца, насколько это было возможно, но здесь, на севере, такое можно было позволить себе только летом. Зимой лишь выходные дарили ему подобную роскошь. Будни начинались несчастьем темного утра, когда только после нескольких чашек кофе он обретал способность что-то делать, и все-таки не чувствовал себя окончательно проснувшимся, пока солнце действительно не поднималось. Его забавляло, что среди студентов по-прежнему ходили теории о том, что он вампир.

Многие зелья зависят от времени дня или положения солнца, поэтому все алхимики старались следовать суточным ритмам. То немногое, что он успел прочитать ночью, подтверждало, что при создании Камня также следует большое внимание уделять солнечным и лунным ритмам.

Эта мысль о Камне заставила его перейти из теплого удобства постели в морозное утро. Зима в Хогварце была холодной, и каменные стены легко впитывали этот холод. Пока он спал, один из домашних эльфов развел огонь в камине. Добби, скорее всего. С тех пор, как этот странный эльф убедился, что Снейп работает на Дамблдора, он начал называть его Хозяином и всячески старался угодить. Теперь уже никакие язвительные комментарии о мальчишке Поттере и угрожающие взгляды не могли остановить эльфа, стремящегося окружить Снейпа заслуженной заботой, и в конце концов Северус решил, что проще будет договориться с Добби о том, что ему разрешено, а особенно о том, что ему ни в коем случае не позволяется делать.

Снейп быстро проделал все стандартные утренние процедуры, надел свою обычную мантию и остановился на мгновение перед камином, чтобы согреть руки. Затем он сел за стол, чтобы написать письма, которые обещал мисс Грейнджер послать утром.

Он разослал практически одинаковые записки наиболее надежным из своих старых осведомителей, спрашивая, не слышали ли они о чем-нибудь необычном, стараясь подчеркнуть, что его взволновали только лишь неподтвержденные слухи о замеченном Упивающемся Смертью, и что речи не идет о возобновлении активности Волдеморта. Он не хотел вызвать бурной реакции, чтобы Министерство, весьма расположенное к панике, не начало разбираться с Дамблдором.

Последнее письмо было для мисс Грейнджер. Где-то перед тем как уснуть, он решил попросить ее приехать в Хогварц, чтобы обсудить процесс работы и попросить ее совета о необходимом оборудовании. Лучше один раз все обсудить при личной встрече, чем постоянно гонять сов. Снейпу казалось, что на это его решение как-то повлиял разговор с Директором, хотя и не помнил, чтобы Дамблдор говорил что-то конкретное. Северус выбирал слова с неожиданной для самого себя тщательностью. Нуждаясь в помощи девушки, он не желал отпугнуть ее неосторожным словом.

Через полчаса он снова был в своей комнате, постаравшись как можно быстрее закончить вынужденную прогулку в совятню. Для удобства сов их помещение располагалось в одной из высоких башен, в самом дальнем от подземелий конце замка.

Зимнее солнце поднялось выше, освещая комнаты и придавая комнате несколько нереальный вид. Даже деревянные книжные шкафы в пробирающихся среди них лучах казались легкими и невесомыми, а стоящие около камина кресла – особенно удобными. Добби успел разжечь огонь и в этом камине, что было особенно приятно после промозглых школьных коридоров. В каникулы, когда тепло нескольких сотен студентов не согревало древний замок, мощные каменные стены школы сопротивлялись даже магическим попыткам обогреть его.

Снейп вернулся за стол, вытащив древнюю, потрепанную копию алхимических иероглифов Фламеля. Он пролистал страницы, снова восхищаясь аллегорическими символами, прячущими секреты Камня. Фламель вместе со своей женой создали по крайней мере один Философский камень, который был уничтожен четырнадцать лет назад. В тот год, когда Гермиона закончила первый класс, напомнил он себе. Фламель и его жена умерли через несколько лет после этого. Директор говорил, что они с легким сердцем отказались от дальнейшего продления жизни. Последние годы они видели для себя одну цель – защитить камень от использования в темных целях. Магглов они постарались убедить в том, что умерли еще шестьсот лет назад.

Снейп добавил к списку еще один вопрос – как Фламель уничтожил камень? Если Дамблдор знал подробности, это могло добавить информацию к исследованиям Гермионы. Такую вещь невозможно уничтожить обычными средствами.

Безотлагательные дела были закончены, Снейп заполнил кофеварку водой и молотым кофе и поставил на огонь. Дожидаясь, пока струя пара подаст ему сигнал, что кофе готов, он рассеянно осматривал книжные полки. Прошлой ночью он нашел Фалканелли и не сомневался, что там еще немало книг, которые могли бы помочь. После колледжа он почти не занимался проблемой Философского камня – слишком много более важных вопросов требовали его внимания – и теперь не мог вспомнить, где лежат необходимые книги.
Наконец, кофе был готов. Снейп наполнил чашку, поставив кофеварку поближе к камину, чтобы она еще некоторое время сохраняла тепло. Взяв недочитанного Фалканелли, Снейп устроился в одном из кресел и сделал первый глоток - мягкий вкус во рту контрастировал с грубой керамикой, которую обнимали его пальцы.
Он уже допил кофе и почти закончил просматривать книгу, когда из огня вылетело письмо. Снейп поднял его с пола и сломал восковую печать, которой оно было скреплено. Письмо оказалось от мисс Гренджер. Он послал к ней одну из лучших школьных сов, и та оправдала свою репутацию. Снейп был несколько удивлен, как ей удалось послать ответ таким образом, если ее камин не был подключен к сети, но любопытство забылось, когда он открыл письмо. Оно было коротким и конкретным.

«Нет проблем. Аппарирую в Хогсмит, примерно в середине дня. Г.Г.»

****
Гермиона закрыла крышку стоящего на ее рабочем столе ноутбука. Тихий шум вентилятора затих, и в комнате воцарилась полная тишина. Девушка отсутствующим взглядом смотрела в окно, словно не видя серого зимнего пейзажа Лондона. Ее мысли были заняты тем же, о чем она думала ночью. Она обнаружила возможность создать новое оружие, и ее единственным оправданием было то, что она же, кажется, нашла единственный путь препятствовать этому. Но осталось ли в их распоряжении достаточно времени, чтобы помешать Волдеморту? Время от времени Гермионе приходило в голову, что Волдеморт тоже додумался до аналогичного оружия, а значит, ход ее мыслей совпадал с идеями самого зловещего из темных колдунов.

Отвернувшись от окна, Гермиона вздохнула. Было пора уходить – она обещала Снейпу, что появится днем, а на часах уже половина третьего. Утро застало ее в лаборатории в Оксфорде, где она проверяла наличие необходимого оборудования и компонентов для работы. Сова нашла ее там, вероятно удивив несколько студентов на своем пути по коридорам. Гермиона подняла письмо, удивившись, что он послал весть так быстро, да еще воспользовавшись совиной почтой, и сообщила птице, чтобы ждать ответа не нужно. Сова, сделав круг, влетела в камин и исчезла в зеленой вспышке.

Гермиона нахмурилась. Она никогда не видела, чтобы совы пользовались каминной сетью. Возможно, все дело было в срочности письма. Вопрос исчез, когда она вскрыла печать.

Почерк Снейпа не изменился со школьных времен – отчетливый, удивительно изящный, но при этом едва читаемый. Послание было коротким, и Гермиона ответила в этом же стиле, послав письмо через сеть. Она улыбнулась, представив недоумение на лице Снейпа – он знал, что ее камин не подключен к сети и явно не ожидает получить письмо таким способом.

Закончив сборы, она вернулась домой. Она понимала общий принцип создания Камня, но некоторые пункты в инструкции сбивали ее с толку. Она хотела продолжить исследования, чтобы прояснить непонятные моменты. Сложность была не столько в методе, сколько в описании отдельных реакций – и теперь ей казалось, что она знает в каком направлении работать.
Гермиона поднялась из-за стола и отошла от окна. Она задумалась, нужно ли взять какие-то вещи, но в конце концов решила, что в сущности ей необходима только волшебная палочка. Если придется остаться в Хогварце на ночь, она всегда сможет преобразовать необходимую вещь.
Внезапный приступ голода напомнил, что она не ела со вчерашнего вечера. Неожиданно Гермионе пришло в голову воспоминание о Снейпе, готовящем ужин, и она улыбнулась, стоя в пустой квартире. Было странно наблюдать за ним на кухне. Он готовил обед с теми же заботой и вниманием, которые проявлял при приготовлении зелья. Это, впрочем, было не удивительно.
Гермиона прихватила из кухонного шкафа хрустящий хлебец, сняла с вешалки пальто, и аппарировала из темного угла сразу за ее дверью.
Мгновением позже она стояла в воротах Хогварца, дрожа от холода. Девушка плотнее завернулась в свое пальто, злясь на себя за то, что забыла о холодных Хогварцких зимах, гораздо более суровых, чем Лондонские. Жуя на ходу хлебец, она тщательно выбирала дорогу через снег – очевидно, Хагрид еще не успел почистить дорожку.
Дорога в школу была одновременно знакомой и странной – как будто она смотрела через обратный конец телескопа. Воспоминания семилетней давности наложились теперь на семь лет нового жизненного опыта.
Прошлое – это другая страна, оно заставляет многие вещи казаться другими.
Фраза легко пришла в голову, хотя Гермиона не могла вспомнить, где она это прочитала, или кто это написал. Она, тем не менее, очень подходила к моменту – к дороге через снег в ее прошлое, и ее будущее.
Гермиона было интересно, что здесь изменилось – если вообще изменилось. Снейп, казалось, изменился – человек, с которым она ужинала прошлой ночью, был не похож на человека, которого она встречала в классе в течение семи лет. Или, возможно, был. Возможно, он всегда вел себя в личном общении не так, как на публике. Это типичная детская самоуверенность – судить об учителе, как о человеке по его поведению на уроке. Снейп признал вчера, что его обращение со студентами имело целью достичь желаемого результата - пусть через страх, а не восхищение, хотя Гермиона подозревала, что большинство слизеринцев восхищалось своим деканом. Что не мешало им его бояться.
Размышляя о том, какими покажутся ей остальные учителя вне роли педагогов, Гермиона шла к главному входу, когда услышала, как кто-то слева окликнул ее по имени. Она оглянулась, чтобы увидеть, кто ее зовет – звук, отразившись от каменной стены, исказился, не позволяя узнать голос - и увидела силуэт на фоне стены. Снейп стоял у открытой двери в скале, образовывавшей фундамент школы. Она увидела, что к двери ведет едва различимая дорожка.
К этому времени Гермиона немного согрелась. На то, чтобы преодолеть лед и снег в ботинках, созданных для Лондона, а не для Шотландии, потребовались некоторые усилия, и проскользнувшая в низкую дверь девушка слегка задыхалась.
Стоя теперь в холодном низком темном коридоре – там было не настолько холодно, как на улице, но от дыхания изо рта шел пар - Гермиона оглянулась на Снейпа, тщательно запирающего дверь. В мантии он казался более привычным, чем человек в маггловской одежде, появившийся в ее квартире вчера вечером. Правда лицо оставалось лицом вчерашнего гостя, заметно отличаясь от запомнившегося со школьных времен. Гермиона изучила его более придирчиво, чем накануне. Он выглядел… менее утомленным, чем прежде.
Голос, однако, не изменился, подумала она, когда Снейп поднял бровь и сухо сказал, - Мисс Грейнджер, пригласил вас сюда не для того, чтобы мы мерзли в коридоре. Возможно, вы нашли здесь что-то увлекательное? Тогда мне стоит сходить за плащом, чтобы мы могли изучить это вместе без риска подхватить насморк?

Гермиона знала, что выглядит смущенной. Разглядывание Снейпа – это не то занятие, за которым она хотела бы быть застигнутой. Девушка считала, что давно выросла из того возраста, когда нечто подобное может ее смутить, но возвращение в школу определенно вывело ее из равновесия. Она осознала, что Снейп все еще ждет какого-то ответа, и покачала головой. Профессор фыркнул, забавляясь ее смущением, и пригласил следовать за собой по темным коридорам. Прогулка по подземельям не доставила Гермионе удовольствия. Масса камня и ничего больше. Вес школы давил на нее – не просто образно, но практически буквально.

Она моргнула, пытаясь идти в ногу с гораздо более длинными ногами Снейпа, и поняла, что пропустила начало его фразы.
- … использовать эту дверь всякий раз, когда вам нужно приходить или уходить из лаборатории. Это позволит не пересекаться с толпами студентов в учебное время. Пароль – Сцилла и Харибда. И – нет, мисс Грейнджер, не я выбирал его.

Гермиона ухмыльнулась за его спиной. Кто же еще мог выбрать пароль, если коридор явно вел к его комнатам? Между молотом и наковальней, а точнее, трехголовой собакой. Девушка вспомнила Флаффи и с трудом удержалась от смеха.

Коридор расширился, когда они повернули за угол, там была дверь, окутанная лишайником. Когда они повернули, Гермиона почувствовала дрожание воздуха и оглянулась, но увидела лишь стену. Коридор был спрятан заклинанием, которое позволяло увидеть только темный тупик. Оглянувшись, Гермиона поняла, что она узнает это место. Гарри и Рон утверждали, что здесь должен быть коридор – одно время они старались превзойти Мародеров и близнецов Уизли в знании школьных секретов. Естественно, они так и не смогли его найти – судя по всему, заклинание было довольно специфическим.

Снейп видимо обратил внимание на ее интерес, поскольку слегка повернул голову и сказал, не замедляя шага, – Заклинание ограничено по возрасту, мисс Грейнджер. Вы и ваши коллеги не могли попасть сюда, пока учились в школе. Здесь не сможет пройти никто, не достигший двадцати лет. Довольно простое заклинание – нужно быть не моложе установленного возраста и подойти к двери ближе, чем на шесть футов. Тогда ее можно будет увидеть.

Гермиона рассмеялась – простого заклинания было достаточно, чтобы расстроить планы ее приятелей. Тут же последовал дополнительный комментарий, – Если это вас утешит, мисс Грейнджер, близнецы Уизли также не могли открыть этот коридор.

Комната Снейпа была недалеко, и вскоре Гермиона уже стояла перед камином, пытаясь согреться. Она засмотрелась на языки пламени и почти подпрыгнула, когда поняла, что Снейп стоит у нее за спиной.

- Вы согреетесь быстрее, если снимете пальто, мисс Грейнджер. - Как странно слышать в его голосе материнские нотки. Гермиона кивнула. Снейп протянул руку, она передала ему свое пальто и пронаблюдала, как он повесил его на старый крюк на обратной стороне двери. Потом Северус снял свою мантию и стал более похож на того человека, которым был вчера.

Эта знакомость и приятное чувство, вызванное его вежливостью, заставили девушку улыбнуться. – Вчера я попросила вас называть меня Гермиона, - сказала она.

- Насколько я помню, это больше приказ, чем просьба, - ответил он. – Я… попытаюсь. Это может занять некоторое время – избавление от старой привычки к более формальному обращению, … Гермиона. - К облегчению Гермионы, Снейп не казался расстроенным самой идеей. Хотя она предпочла бы знать, действительно ли он хотел вернуться к формальности, или это всего лишь привычка, как он сам сказал. Время покажет.

Гермиона обхватила себя руками за плечи и повернулась к огню. - Спасибо, - сказала она. Гермиона не могла объяснить, почему это было настолько важно для нее. Возможно, это имело отношение к равенству в совместном проекте. Она хотела, чтобы на нее смотрели как на сложившегося человека, а не как на ребенка, которым она когда-то была. Девушка постаралась отбросить эти мысли и вернуться к причине, по которой оказалась здесь. - Может быть, мы начнем разбираться, что нам нужно, и где мы будем это делать?

За ее спиной Снейп возился с бумагами на столе – Гермиона видела его отражение в зеркале, висящем над камином. – Я начал составлять план, который мы должны сегодня закончить. Хотите чаю?

Гермиона кивнула,- Я могу заняться чаем, пока вы найдете… что вы там ищете?

Она была уверена, что Снейп поморщится, услышав ее предложение, но он просто повернулся и сказал - Нет, не стоит, все в порядке. В конце концов, я более знаком с этой печью. — Гермиону восхитило, как хорошо ему удалось удалить следы паники из голоса. Она еще не встречала никого, кто не вздрогнул бы в ответ на ее предложение приготовить чай – конечно, после того, как она хотя бы раз угощала их чаем.

Согревшись наконец, она повернулась и осмотрела остальную часть комнаты – она была большой и светлой, не похожей на помещение в подземельях. Большие окна, позволявшие зимнему солнцу смутно освещать все. Мебель была основательной – темное дерево, возможно, каштан, с четкими линиями. Два дивана стояли перед камином, обитые черным штофом, выцветшим от времени. Темно- красное одеяло было брошено на одном из них, как будто Снейп имел обыкновение засыпать в этой комнате. Книжные шкафы занимали все свободное пространство стен. Это выглядело… комфортабельным. Она ожидала чего-то более спартанского. Комната производила общее впечатление элегантного комфорта.

Гермиона краем глаза отметила, что Снейп начал готовить чай, и продолжила бродить перед книжными полками. Диапазон интересов был захватывающим, это превосходило даже ее собственный. Возможно, с годами она его догонит – девушка прикинула, что он лет на двадцать старше ее, хотя никогда нельзя с уверенностью определить возраст волшебника. Их продолжительность жизни была значительно дольше, чем у магглов, и старение замедлялось, как только заканчивалась юность.

Она сконцентрировалась на поиске необходимой ей книги, когда перед ней появилась чашка, протянутая Снейпом. - Ваш чай, Гермиона. Ищете что- то конкретное?

- Пытаюсь найти копию подлинника Rosarium Philosophorum, - ответила Гермиона – Мне попадалось несколько переводов и недавних копий, но все они существенно различаются по тексту. Я слышала, что оригинальная версия еще существует. Я подумала, что у вас она можен оказаться скорее, чем у кого-либо другого. Здесь довольно много книг этого периода, - она указала на ряды книг с древними кожаными переплетами и едва видными названиями. – Поэтому я и рассматриваю полки.

Она взглянула на Снейпа и увидела, что он пристально вглядывается в чайную чашку. Воспоминания о классе Прорицания тут же пришли ей в голову, хотя он и не выпил достаточно чая, чтобы можно было прочесть что- то по листьям.

- Думаете, эта книга окажется полезной для нашего проекта? - спросил Снейп.

- Это может пригодиться позже, - ответила Гермиона. – Основное содержание я восстановила, сравнив все варианты, но оригинал может быть чрезвычайно полезен.

Снейп кивнул. – Тогда, мисс… Гермиона, нам придется совершить поездку в Сантьяго.

- Испанский или Южно-Американский?

- Удивлен, что вы задаете этот вопрос, - сухо заметил Снейп. – Достижения Латиноамериканских колдунов в алхимии пока весьма незначительны, а ведь Сантьяго – святой покровитель алхимии. Хотя для меня всегда оставалось загадкой – зачем католической церкви заботится о покровителе науки, с которой она так отчаянно боролась?

- Я не нашла никаких упоминаний о том, что там есть копия Rosarium. Откуда вы знаете об этом?

- Я обучался в Сантьяго в течение некоторого времени, - сказал Снейп, - В библиотеке полно книг, которые не открывались в течение столетий. Мне было интересно. А теперь, - он вернулся к своему столу, - мы должны кое- что обсудить. В конце концов, вы здесь не для того, чтобы болтать без толку.

Гермиона подавила желание ответить что-нибудь резкое и подошла к столу. Он очистил пространство, чтобы можно было разместиться вдвоем и работать. Большой стол был завален кипами бумаг, там же было несколько бутылок с зельями самых разнообразных цветов.


****
Планирование шло быстро. Было очевидно, что Гермиона уже проделала часть работы, спланировав, что должно быть сделано и когда. После того, как все этапы были обсуждены и записаны на два листа пергамента его угловатым почерком и ее более округлыми каракулями, они покинули комнату Снейпа и направились в лабораторию.

Снейп наблюдал, как Гермиона ловко набирает разнообразные сосуды из шкафа в его личной лаборатории, - Это, это, и еще вот это… Это будет необходимо для начальных этапов. Затем нам потребуется вот это…, - она извлекла из шкафа стеклянный сосуд в форме яйца. Такие обычно использовались, если содержимое было крайне ядовитым, или содержало летучий газ или вещество должно было храниться с особой тщательностью.

Снейпа всегда изумляло то, что алхимики вообще решались пользоваться подобными приспособлениями. С колдунами все понятно – простого заклинания достаточно, чтобы запечатать яйцо. А вот сколько алхимиков-магглов оказалось отравлено за те столетия, пока эти люди, обгоняя свое время, трудились в тайных лабораториях и пытались справиться с яйцом без магии, а оно снова взрывалось, извергая поток оплавленных осколков, проклятий и молитв.

- Да, именно так, - жизнерадостный голос Гермионы отвлек его от размышлений, - У вас есть все компоненты? Он кивнул.

- Все, что нам нужно делать теперь – это следовать инструкциям. Остальное – это только труд и терпение. Что вы планируете сделать с Волдемортом, когда у нас будет камень? - неожиданно спросила она.

- Убить его, - ответ пришел не раздумывая, прямой и однозначный. Гермиона, казалось, отшатнулась. Снейп ожидал, что она потребует объяснений, и был удивлен ее ответом.

- Это личная месть, не так ли? Плата за то, что он долгие годы злоупотреблял вашим доверием, а затем едва не уничтожил вас? Да, в этом нет ничего особо благородного…- сказала она упавшим голосом. Снейп замер, затем вспомнил, что теперь у него есть инструкции. Даже если она откажется, он сможет продолжить – это будет гораздо труднее без ее помощи, но он справится.

- Мои личные мотивы – не главное, мисс Грейнджер, - он назвал ее так преднамеренно, устанавливая дистанцию. - Волдеморт способен причинить гораздо больший вред, чем вы думаете. И без его смерти мы не можем говорить о полной и окончательной победе.

Гермиона стояла неподвижно, лицо ее было непроницаемым. – Вы забыли, профессор – я написала книгу о том, что он может натворить. Да, я не говорила об этом напрямую, но это не дает вам права утверждать, что я хуже вас понимаю, на что он способен. Если он добьется успеха, то мы даже не узнаем об этом. У нас не будет времени, чтобы понять это – мы будем стерты с лица земли. Не просто убиты, но полностью уничтожены. - Ее глаза были мрачными и огорченными. Снейп подумал, что она почти не спала прошлой ночью, напуганная перспективами собственного открытия.

Они молчали несколько минут, думая каждый о своем. Наконец Гермиона взяла себя в руки. - Не обращайте внимания. Нам нужно приступать, если мы хотим, чтобы мои вчерашние ночные кошмары больше не повторялись.

Чувствовалось усилие, с которым она произнесла это. Она стала взрослой, подумал Снейп. Обычная гриффиндорская храбрость, но у нее есть большая целеустремленность, чем у большинства выпускников этого колледжа.


****

Гермиона поморщилась и потянулась, поднявшись с лабораторной скамьи. Яйцо было закрыто, и из темного содержимого медленно поднимался газ. Под ним поддерживался огонь - температура контролировалась с помощью специального заклинания. Она была рада, что им не пришлось последовать традиционному методу поддержания тепла – лошадиный навоз не способствовал бы улучшению атмосферы комнаты. Не удивительно, что средневековые алхимики считались порождением дьявола – при возможных тогда способах обогрева помещения в сочетании с распространенностью серы в качестве ингредиента зелий, да еще учитывая отсутствие водопровода.

Она погрузилась в мысли о горячей ванне, выбирая между коричным маслом и ванильной пеной, когда голос Снейпа вытащил ее из фантазий и вернул в лабораторию, наполненную запахом пыли, студенческих неприятностей и смешанного зелья.

- Мы должны отправиться в Оксфорд, пока еще не слишком поздно.

Гермиона с неохотой согласилась. Фантазии о ванне напомнили ей об ее студенческой ванне здесь, в Хогварце. Школьные ванны были огромными, около них было место для стопки книг и кружки горячего шоколада. И, конечно, для любопытного кота, который любил сидеть и наблюдать. Она снова заскучала о Косолапсусе. Он умер пять лет назад, он уже был старым, когда она его купила. И даже полу-лазили не могут жить вечно. В один из дней он просто не проснулся утром. Гермиона была убита горем, даже если она и старалась не показывать этого. Она очень скучала – обычно он снимала напряжение дня прикосновением к его меху, и работала под аккомпанемент его мурлыканья.

Они снова шли через снег. Пришла ночь – здесь, на севере, быстро темнело. Снег, перемешанный со льдом, хрустел под ногами. Они молчали – Гермиона не любила пустые разговоры и была уверена, что Снейп также разделяет эту антипатию.

- У вас есть идеи насчет того, как применить камень после того, как мы его получим?

- Только общие представления. Что-то сродни философии Дзэн. Абсолютное ощущение бытия в данный момент. Ты – это вся вселенная.

Снейп кивнул. – Как стрелок, чувствующий себя единым с целью. Он попадет в цель, потому что с ней – одно.

Гермиона моргнула, но момент удивления быстро прошел. Конечно, Снейпу попадалась подобная литература. Судя по его книжным полкам, вряд ли было что-то, чего он не читал.
Они достигли ворот, которые медленно открылись. Гермиона плотнее закуталась в свое пальто. - Возьмите меня за руку, - сказала он, - Там есть небольшая аллея, который я использую, чтобы аппарировать. Там всегда тень, и можно не привлекать внимания.

- Булыжная мостовая возле Oriel, - спросил Снейп. Гермиона посмотрела на него удивленно, - Знаете это место?

- Я иногда им пользовался,- ответил Снейп, но тем не менее взял ее за руку. – Правда, с тех пор прошло много времени.

****
Через десять минут Снейп и Гермиона работали в лаборатории, испытывая дистилляторы, которые она намеревалась использовать при создании Камня. Работа была в разгаре, когда в дверях появился высокий молодой человек, рыжий настолько, что его можно было принять за одного из семейства Уизли. Снейп обратил внимание, что Гермиона поморщилась и полностью сосредоточилась на работе. Старый приятель?

Молодой человек, несомненно, искал ее. Он ловко перешагнул через скамейки, избегая разбросанного повсюду оборудования. - Гермес! Профессор сказал, что я найду тебя здесь. Вот, заскочил поужинать в дорогой Alma Mater. Конечно, я не удивлен, что ты до сих пор тут торчишь, - сказал он с весельем, заставившим Снейпа скрипнуть зубами.

Он посмотрел на Гермиону, подняв бровь, и тихо спросил – Гермес?
Гермиона, на лице которой было сейчас выражение человека, попавшего в безысходное положение, покачала головой. Новоприбывший, тем временем, заметил присутствие Снейпа. – Конечно: нам всегда казалось, что это ужасно забавно – она всегда так интересовалась алхимией. Наверное, хотела стать богатой, а, Гермес? Гермиона и искусство Гермеса, понимаете? Гермиона и Гермес, - объяснил он тщательно, как будто ребенку. Снейп почти потерял терпение, когда молодой человек наконец сменил тему.

- Невероятно, что мы встретились. Я Карл, мы когда- то работали с Гермес здесь в лаборатории. Это было забавно, правда? Потом-то, конечно, мы во всем разобрались.

- Разобрались? - Снейп не мог сдержать отвращения к этому молодому щенку. Если он еще раз скажет "конечно", Снейп за себя не ручается. И с чем еще там им пришлось разбираться? - О, да, крошка Гермес производит неплохие идеи, не так ли? - еще один риторический вопрос, обращенный к Снейпу, - Когда отбрасывает напряжение, связанное с учебой. Она всегда была такой отстраненной и одержимой. Ну не во всем, конечно. – Снейп стиснул зубы, заставляя себя промолчать. - Пыталась учиться, как в школе и всегда знать на все ответы. Но это же Оксфорд, в конце концов.

Снейп медленно кивнул. Его терпение, никогда не бывшее безграничным, пришло к концу. Он подумал, что понимает почему Гермиона так изменилась с тех пор, как покинула школу.

- Не думала, что это займет больше пары месяцев, правда? Я уж подумал тогда, что ты готова заплакать. Или это было только мое воображение? Но мне пора. В любом случае, было приятно снова тебя увидеть. Пока, старина, - последнее было сказано Снейпу, когда бывший коллега Гермионы исчез за дверью.

Снейп смотрел ему вслед со смесью ярости и благоговения, в его мыслях пронеслось несколько проклятий. Его потрясла невероятная способность мальчика говорить без передышки, изумительное высокомерие и то, как юный нахал ухитрился не заметить, что Гермиона так и не произнесла ни единого слова.


Он повернулся и увидел, что Гермиона закусила губу и пристально уставилась на скамейку, глаза ее подозрительно заблестели. Северус не был готов к тому, чтобы иметь дело со слезами и постарался избежать этого.

- Очаровательный молодой человек, - сказал он холодно. - Он определенно должен комментировать квиддичные матчи. Я не слышал, чтобы кто-то говорил так быстро и так бесцельно с тех пор, как в последний раз насладился комментариями мистера Джордана.

Сухое язвительное замечание помогло добиться желаемого – Гермиона почти рассмеялась, и выглядела теперь более спокойной. - Карл никогда не славился тактичностью, - сказала она. - Но он прав – он и другие за пару месяцев ухитрились добиться того, чего вы не могли сделать за семь лет – заткнуть меня в классе, - добавила она.

Вопреки всем своим привычкам, Снейп почувствовал необходимость защищаться. Возможно из-за того, что боль еще оставалась в ее глазах. А может из-за растущего понимания того, что взрослая Гермиона оказалась во многом похожа на него – похожа настолько, что он оказался к этому не готов. - Я понимаю, мисс Грейнджер, что такие комментарии всегда звучат более жестоко, если исходят от ваших сверстников, чем от учителя.

- О, слышать их от учителя тоже достаточно болезненно. Нет, нет, не от вас. – Гермиона замахала рукой, прерывая его возможные оправдания. - Вы, по крайней мере, редко направляли свои атаки на кого-то конкретного. И я была не единственной в классе, кто подвергался нападкам.

Снейп услышал в ее словах сдерживаемое отчаяние. Что произошло в колледже? Он не мог вспомнить точно, но она вроде бы была единственным студентом из Хогварца, поступившим в тот год в Амерджин. Большинство сразу пошло работать. Университетское образование было для тех немногих, кто был искренне заинтересован в исследованиях и дальнейшем обучении. Это делало комментарии мальчика еще более непонятными. Снейп сказал об этом Гермионе.

Она потрясла головой. – Карл не волшебник, он маггл. У меня не было проблем в Амерджине. За исключением того, что я была единственной, кто занимался алхимией. Нет, Карл изучал физику в Oriel. - Снейп, должно быть, выглядел таким же непонимающим, каким он себя чувствовал, потому что Гермиона продолжила объяснять. - У меня двойная степень – алхимия и физика. Так как Амерджин не преподает маггловские предметы, я должна была изучать физику как студентка Oriel . Амерджин и Oriel столетьями связаны друг с другом. Маггловские студенты относятся к учебе без особого уважения.

Снейп кивнул, затем решил изменить тему, вернув внимание Гермионы к тому, чем они были заняты до прихода Карла. Он подумал, что ему нечего сказать, чтобы улучшить ситуацию.


****

Гермиона подавила вздох облегчения, когда Снейп необычайно тактично изменил тему разговора. К несчастью, она не могла так легко переключаться. Карл, фактически, был одним из наименее противных участников группы в течение ее обучения, просто легко позволял толпе увлечь себя. Все они были энергичными, с широко раскрытыми глазами, быстро адаптировавшиеся к жизни в Оксфорде, и старавшиеся навязать свои правила всем.

Она вспомнила свой первый год в Хогварце, когда она по полдня проводила в слезах, обиженная очередной язвительной репликой, до тех пор, пока не нашла друзей, Гарри и Рона. Ситуация в Oriel казалась похожей, но потом она поняла, что девятнадцатилетние студенты более находчивы и жестоки, чем дети, и что на этот раз вряд ли найдется человек, кого она могла бы считать своим другом.

Оглядываясь назад, Гермиона понимала, что глупо было искать друзей среди будущих физиков, но продолжала срабатывать школьная привычка – когда что-то случалось, она по старой памяти начинала искать общества и понимания. Но одногруппники только зло высмеивали ее, и на занятиях, и после них, вынуждая замолчать или уйти. Труднее всего было иметь дело с преподавателем, который заявил, что не нуждается в ее консультациях и просит молчать, пока ее не спросят. Все это перед группой ее сверстников на занятиях.

Гермиона серьезно подумывала о том, чтобы прекратить обучение физике. Даже Снейп не нападал так лично на нее, распределяя свое внимание на всех студентов. Только мысль, что она никогда не бросала начатое – кроме Прорицания, которое не шло в счет – заставила ее остаться.

Поэтому она решила заниматься молча, стараясь держаться ото всех подальше, и через некоторое время ее оставили в покое. Сказать точнее, на нее просто перестали обращать внимание. Она задавала только самые необходимые вопросы и научилась специально не слишком детально продумывать собственные ответы. Алхимия позволяла ей оставаться нормальной – там она могла оставаться сама собой и не скрывать свои чувства и магию. Ее преподаватели в Амерджине способствовали дискуссии и исследованиям, она обучалась одна, без студентов, шепчущихся за спиной, а позже, за обедом, громко обсуждающих ее на другом конце стола. Она вообще старалась как можно реже ходить на обед в Oriel.

Двойное образование держало ее в библиотеке и лаборатории. Ее попытки приобщиться к ночной жизни Оксфорда были встречены насмешкой сверстников из Oriel – несмотря на проводимые дома каникулы, она была безнадежно мало знакома с поп-культурой магглов.

Сейчас она понимала, что ее одногруппники были по началу растеряны и испуганы не меньше, чем она, и пытались скрыть это, нападая на тех, кто казался им слабее. Она была не похожа на остальных, и это расценивали как слабость. Поведение, типичное в процессе эволюции – они успели приспособиться к новым условиям быстрее, чем она, и пошли за выделившимися лидерами. Они не желали принять ее ум и индивидуальность. В конечном счете, она научилась защищаться, была записана в ранг умников и проигнорирована.

Гермиона заставила себя отвлечься от болезненных мыслей, вызванных появлением Карла. Она обнаружила, что Снейп наблюдает за ней, пожала плечами и повернулась к оборудованию. Почувствовав, что Снейп сделал то же самое, девушка немного расслабилась.

****
Снейп медленно поднялся, уверенный, что его спина будет протестовать. Хотя он привык затрачивать часы на изготовления зелья, сегодняшняя работа потребовала большей концентрации, чем обычно и устал он гораздо сильнее. Подготовки одного комплекта ингредиентов уже было бы достаточно, а они сегодня проделали двойную работу.

Лаборатория была темной, не считая освещения над столом, за которым они работали, за окном чернела ночь. Он смотрел, как Гермиона закрывала яйцо в другом конце комнаты. Ленивые усики дыма начали подниматься из свинцовой смеси на дне, и она вдохнула от облегчения. Снейп понял, что она так же устала, как и он сам. Это был длинный день, и они ничего не ели по крайней мере с обеда. Северус потерял счет времени, но тот глупый болтун упоминал, что собирается здесь пообедать, а с тех пор прошло довольно много времени.

Он собирался предложить пойти куда-нибудь поесть, когда Гермиона оторвалась от работы. - Может, пойдем и съедим что- нибудь? - Снейп кивнул, и предложил пару мест в Оксфорде, которые, насколько он знал, были открыты круглые сутки. Гермиона покачала головой.

- Я слишком устала. У меня осталась комната в Амерджине, и тут есть несколько домовых эльфов. Они будут в восторге, если я позволю им что-то сделать для себя. Обычно им удается только застелить постель

- Все еще боретесь за независимость домовых эльфов? - спросил Снейп, припоминая кампанию, которая началась… он не помнил, в каком классе. Персонал школы забавлялся этим – примерно раз в десять лет какой-нибудь из магглорожденных студентов затевал нечто подобное. Мисс Грейнджер оказалась настойчивее остальных – Снейп не удивился бы, узнав, что она до сих пор придерживается тех же взглядов.

Гермиона устало рассмеялась. - Я уже и забыла об этом. Это бесполезная работа – освободить существа, которые упорно не желают освобождаться. Нет, просто я не живу в колледже постоянно. Я преподаю у пары студентов, и мне нужны комнаты для проведения консультаций. Раз в неделю я обедаю в колледже и остаюсь ночевать, если разговоры затягиваются. Это не очень далеко отсюда.

Снейп последовал за Гермионой. Они вышли из лаборатории и закрыли дверь заклинанием. Теперь работа была надежно спрятана от посторонних глаз.

Амерджин был укрыт от непосвященного взгляда как Дырявый Котел в Лондоне. Для маггловских студентов его зданий просто не существовало. Тем не менее Амерджин был одним из старейших Оксфордских колледжей, выстроенным из золотого песчаника, сверкающего на солнце. Комната Гермионы была недалеко, как и обещалось – через старинную деревянную дверь и по каменной лестнице, истертой за долгие годы тысячами студенческих ног. Ее комната здесь, как отметил Снейп, была довольно скучной. Было очевидно, что она не проводит здесь много времени. Стандартная мебель, несколько книг, функционирующий камин, из которого немедленно появился домовый эльф. Предсказание Гермионы по поводу его реакции было точным – эльф практически затанцевал от радости, что может сделать что- то для Профессора Гермионы.

- Они никогда не различали аспирантов и преподавателей, - сказала Гермиона, закрывая дверь. Комментарий был ничем иным, как пустым разговором, и Снейп просто кинул, взяв одну из книг с полки и открыв ее. Гермиона устроилась в кресле, наблюдая за ним. Снейп резко закрыл книгу, этот звук заставил Гермиону подпрыгнуть. Она устала больше, чем кажется, - подумал он. Гермиона тряхнула головой. - Извините. Я задумалась.

Снейп посмотрел на нее. Девушка… нет, молодая женщина – свернулась в кресле, обняв себя за колени, как будто пытаясь согреться. Ей действительно нужно напомнить, для чего существует огонь, подумал он. Это уже второй вечер, когда она мерзнет, но не пытается зажечь камин.

Быстрый взмах его палочки зажег огонь, и в комнату потянуло теплом. Гермиона улыбнулась – и теперь он окончательно убедился, что она очень устала. Улыбка была лишь тенью ее прежних улыбок.

Некоторое время они смотрели на огонь – Гермиона, сидя в кресле, и Снейп стоя перед камином. Затем он внезапно заговорил, как будто что-то пришло ему в голову. - Я думал, что вы уже создали Камень. - Гермиона выглядела изумленной. - Нет- нет, сейчас я так не считаю. Просто это единственное, чем я мог объяснить изменения в вашей личности.

Она выглядела озадаченной, и он продолжил, - Вы очень отличаетесь от ребенка, которого я знал раньше. Конечно, студенты меняются со временем, но вы чрезвычайно изменились. Я допускаю, что мои познания о вашей личности были ограничены аспектами общения в классе, но я всегда имею довольно четкое представление о студентах.

Гермиона ухмыльнулась над этим, и ее усталость словно исчезла на мгновение. Снейпу стало интересно, о чем она подумала. Должно быть, его мысли отразились на лице, потому что она добавила собственные комментарии к его соображениям.

- Возможно, вы правы. Малфой был самодовольным подхалимом, и по прежнему остается таким, хотя в итоге он не последовал за Волдемортом, как можно было ожидать. Гарри всегда нарывался на неприятности, - это сопровождалось хитрым взглядом в его сторону, чтобы увидеть его реакцию. Его лицо не дрогнуло. - Рон был слишком горяч и слишком быстро реагировал. А я была всезнайкой, которая непременно должна всем все рассказать. Не отрицайте это, - добавила она прежде, чем он успел вставить слово. - Я любила учиться, но теперь понимаю, что было не очень- то легко учить меня. У меня есть два студента, и иногда один из них напоминает мне меня – стремящийся к знаниям, но ужасно заносчивый.

Гермиона рассмеялась и Снейп неохотно улыбнулся. - Так почему же сейчас вы больше не думаете, что я создала Камень?

- Ваш прелестный утонченный коллега, - ответил Снейп саркастически. - Я думаю, чтобы иметь дело с ним и его так называемыми друзьями, требовалось нечто большее, чем молитвы и медитация. - Он поспешно взглянул на нее. Он не был уверен, что желает иметь дело с уставшей Гермионой в слезах. - Вы не упомянули ритуалы медитации. Мои знания в данной области говорят, что в процесс создания Камня входят некоторые формы медитации.

Гермиона покачала головой, - Нам это не нужно. Молитва и медитация, о которой пишут древние алхимики, было ничем иным, как эквивалентом техники сосредоточения, которую мы изучили в школе. Времена изменились. Теперь вряд ли кто-то решит пойти на все, ради золота – любой третьеклассник в Хогварце в достаточной степени владеет навыками Преобразований, чтобы одурачить магглов. Преобразования стали более совершенными – мы уже играем на квантовом уровне – как при создании Многосущного зелья.

Снейп подумал над тем, что она сказала. Он сам давно достиг тех же выводов. Но это означало, что алхимики, в том числе и Волдеморт, должны были не просто помогать созданию камня, а еще и достичь определенного состояния разума, при котором камень может быть создан. Он был готов поделиться своими соображениями с Гермионой, когда дверь снова открылась, и вошли три домовых эльфа.

Ужин был готов.

Глава 3. Олово

Олово или Юпитер — представляет процесс возгонки, который очищает основу металла, отделяя его от примесей. В спиритических терминах этот процесс развивает восприимчивость души. Душа очищена, тело освобождено от всего темного, так что душа может вернуться обратно, чтобы начать «большую работу».

Снег растаял даже на землях Хогварца, когда вещество в яйце перестало источать дым, и обнажилась плотная черная масса. Совы летали из Хогварца в Лондон и обратно – синхронность была полной.

Гермиона снова отправилась в Хогварц, получив письмо Снейпа с его удивительно изящными каракулями. Она аппарировала перед воротами Хогварца. Дорога до школы на этот раз была грязной теперь, но день выдался солнечным и ярким с ослепительной ясностью ранней весны. Она не видела Снейпа с января. В этом не было необходимости – процесс не требовал их участия, оставалось только наблюдать и ждать. Сейчас Дамблдор потребовал промежуточный отчет.

Гермиона проводила время в библиотеке герцога Хэмфри, утонув в кожаном кресле и обложившись древними томами. Это действительно были тома, назвать их книгами означало оскорбить почтенные издания. Библиотекари приходили в смятение, когда она просила найти еще что-нибудь. Вскоре она начала отправлять запросы через Интернет, чтобы избежать их неприязненных взглядов. Запасники библиотеки хранили бесчисленное количество истинных сокровищ, но их нужно было раскапывать на бесконечных полках, милями тянущихся по периметру здания и уходящих под землю. Каталоги библиотеки были настоящим произведением искусства – Кандинского, или, может быть, Поллока. Многие книги не заказывали в течение сотен лет и неудивительно, что каталоги не всегда оказывались точными, но все же ошибок попадалось меньше, чем можно было ожидать. Гермиона изобрела свой оригинальный метод поиска – заинтересовавшись какой-либо книгой, она заказывала ее и еще две, стоящие справа и слева на полке. Таким способом она обнаружила несколько действительно интересных изданий, вообще не упомянутых в каталогах.

В феврале Снейп закончил проверку ее диссертации. Научный руководитель Гермионы сообщил ей, что работа с комментариями и рекомендациями Снейпа передана в аттестационную комиссию. Гермиона говорила себе, что она не нервничает, это лишь сказывается усталость, связанная с работой над Камнем. Она на весь день погружалась в слова и аллегорические символы средневековых алхимиков и каждую ночь аппарировала в Лондон, чтобы засыпать опустошенной и просыпаться с головной болью.

Каждый день Гермиона проверяла течение процесса в лаборатории. Из коротких записок, которые она находила возле камина, она знала, что Снейп делает то же в Хогварце. Она тщательно фиксировала каждую из характеристик, которое смогла придумать – температуру (в комнате и внутри сосуда), цвет дыма, направление вихрей. Возможно позже, когда все уладится, она напишет об этом работу.

Гермиона до сих пор чувствовала себя неуютно из-за того, что камин в лаборатории был подключен к сети. Инцидент с тремя придурками, которые атаковали ее, до сих пор продолжал тревожить. Но такой способ связи был самым быстрым и простым – шла ли речь о письме или о личном разговоре.

В конце каждой недели она и Северус – она все еще не могла называть его так без внутреннего опасения получить выговор за неуважение – обсуждали прогресс работы, его лицо плавало в языках пламени перед ней. Это было странным опытом – маггловское воспитание все еще не давало Гермионе считать само собой разумеющимся этот волшебный эквивалент видеотелефонов.

Сами беседы были… интересными. Процесс создания Камня проходил без осложнений, и они быстро исчерпывали эту тему. В их первую беседу Гермиона предположила, что на этом он и закончит разговор. Но к ее удивлению, он спросил, занимается ли она еще какими-либо исследованиями. С тех пор их разговоры стали еженедельной дискуссией – в основном, на научные темы, но со временем в беседе стали все чаще проскальзывать более личные вопросы.

Она узнала о способностях текущего набора студентов в изучении Зелий – не очень обнадеживающих, - о шансах Слизерина выиграть кубок квиддича в этом году, а заодно и о потрясающей осведомленности Снейпа о мире и его весьма разносторонних интересах. Волшебное и маггловское, наука и искусство – он не делал различий, он хотел знать все.

Гермиона поняла, что начинает предвкушать пятничный вечер, превратившийся в своего рода ритуал: было очень приятно свернуться в кресле с чашкой кофе и ждать сеанса связи.

****

Снейп отложил книгу, которую держал в руках. Заклинание воскресило огонь из углей, начавших остывать, пока он читал. Утро было холодным, и Гермиона скорее всего замерзнет по дороге.

Он поймал себя на том, что предвкушает эту встречу – странное чувство, особенно если учесть, с кем он собирается встретиться. Гермиона, несомненно, изменилась. Ребенок, занимавшийся в его классе в течение семи лет и непрерывно тянувший руку для ответа, не имел ничего общего с той женщиной, с которой он беседовал, обнаружив у нее изумительную широту знаний. Каждая неделя давала ему все больше, Гермиона стимулировала его процесс мышления, чего уже давно никто не делал, кроме, разве что, Дамблдора. Да и директор чаще стимулировал его мораль или угрызения совести, и очень редко интеллект.

Снейп не мог представить себе Дамблдора, рассуждающего о Гамлете как архетипе Героя – тема, которую он обсуждал с Гермионой на прошлой неделе. Он обнаружил, что всю неделю подбирает идеи и вопросы, пытаясь вспомнить их в пятницу вечером, когда садился перед огнем со стаканом виски и связывался с лабораторией Оксфорда.
Беседа всегда начиналась одинаково – с сообщений о прогрессе в работе - но потом быстро переключилась на оживленный разговор на самые разные темы.

Снейп оторвался от размышлений и посмотрел в окно, на ясное синее небо. Цвет был поразительно насыщенным, контрастирующим с однотонностью его комнаты. Белые стены и темная мебель – только корешки книг на полках добавляли другие цвета в эту небогатую палитру, да и те в большинстве своем выцвели со временем.

Стук в дверь вытащил его из состояния полумедитации – Снейп наблюдал за веткой плюща, оторвавшейся от стены и покачивающейся на ветру.

- Войдите.

Тон был резким. Он ждал Гермиону, но она не назначила точного времени, а в школе было несколько сотен студентов и преподавателей, с которыми у него не было настроения поддерживать беседу, особенно сейчас.

Дверь со скрипом открылась. - Северус?

Это была Гермиона. Снейп прикусил язык, чтобы удержать жесткое замечание, приготовленное для студента, который осмелился побеспокоить его. Он встал, когда она вошла, и наблюдал, слегка забавляясь, как она сняла пару чрезвычайно грязных ботинок. Гермиона заметила его взгляд.

- Я знаю, знаю, здесь нет проблем с уборкой, и я не должна бояться наследить на полу. Но старые привычки не так-то легко сломать. Моя мама на всю жизнь приучила меня разуваться на пороге, - сказала она, смеясь.

Снейп задал вопрос, который он почему-то не задал раньше. Он опасался, вдруг это вызовет слезы. Честно говоря, он скорее согласился бы встретиться с Волдемортом, чем с женскими слезами. Он был безразличен к слезам студентов, но вежливость требовала более уважительного уважения к женщинам.

- А где ваши родители сейчас?

Он вздохнул с облегчением, когда Гермиона начала говорить совершенно спокойно. Если девушка и заметила его колебания, она не подала вида. Рассказывая, она повесила свое пальто и шарф на крючок за дверью и положила перчатки в карманы пальто. - Они продали дом и практику и уехали из города – денег хватило на домик в деревне и жизнь со всеми удобствами. Все, что осталось, они отдали мне, чтобы я купила себе подходящую квартиру. Родители думали, что я захочу устроиться в Оксфорде, но у меня нет желания жить там постоянно. Я вижу их иногда – аппарирование экономит целое состояние на плате за проезд.

Она подошла к огню – бесшумно в своих толстых шерстяных носках, посмотрела на Снейпа, который наблюдал за ней, и поморщилась. - Извините за этот лепет. Вам удалось разделить материал на две части?

Снейп кивнул, благодарный, что она завела разговор по существу. Пятничные вечера стали для него определенным ритуалом, и, как бы он не предвкушал их, он не был уверен, что хочет выносить личные темы за пределы разговоров у камина.

Гермиона грела руки над огнем. - Были проблемы? - спросила она.

- Ничего особенного, процесс сублимации уже начался. Хотите чаю?

- Нет, спасибо. Директор говорил, в какое время он хочет нас видеть?

В ответ раздался третий голос, - Думаю, время подходящее, мисс Грейнджер. И да, Северус, я бы не отказался от чая. Спасибо.

Директор появился в комнате. Гермиона вздрогнула, но Снейп только удержался, чтобы не покачать головой над очередным фокусом Дамблдора.

- Рад видеть вас снова, мисс Грейнджер, - сказал директор.

- Называйте меня Гермионой, - предложила она.

- Хорошо, Гермиона. Много времени прошло, не так ли?

- Так как директор отказывается от его обычного горячего шоколада в пользу чая, мисс Грейнджер, может, вы присоединитесь к нам, - спросил Снейп. Пока Снейп делал чай и не спеша наполнял кружки, Дамблдор начал расспрашивать Гермиону о ее университетских днях. Снейп медленно пил чай, ожидая, пока директор удовлетворит свое любопытство. Ветка плюща снова привлекла его внимание, и он следил, как она колеблется на ветру.

- Северус? - судя по голосу Дамблдора, это был не первый раз, когда он пытался привлечь внимание Снейпа.

- Да?

- Мои извинения, Северус. Я увлекся разговором с мисс Грейнджер… Гермионой. Прошу прощения, что отнял ваше время этой беседой. Нам необходимо обсудить несколько неотложных вопросов. Простите мою рассеянность.

Снейп кивнул – слабости Дамблдора всегда прощали, частью из уважения к почтенному колдуну, частью из-за того, что все понимали, что чаще всего самое странное поведение директора преследует конкретную цель. Пока Снейп не мог сказать, какую именно цель имело выяснение образа жизни Гермионы, но директор явно что-то задумал.

Дамблдор улыбнулся. - Удивительно, как много можно узнать в обычном светском разговоре, не так ли? - Снейп нахмурился. Никто не знал, действительно ли Дамблдор умеет читать мысли, или он просто очень хорошо знает людей. Иногда Снейп хотел, чтобы он не был так открыт для директора. Он поспешил вернуть разговор в деловое русло, стараясь не обращать внимания на улыбку Гермионы – девушка, очевидно, была впечатлена всеведением Дамблдора.

- Что министерство пишет о состоянии Волдеморта? Вы получили отчеты, - спросил Снейп. Предполагалось, что отчеты будут публиковаться еженедельно, чтобы успокоить волшебный мир относительно опасности возвращения Волдеморта. Однако на прошлой неделе отчет не был опубликован, заставив задуматься о причине этого происшествия. Дамблдор в итоге обнаружил, что причина этого оказалась довольно прозаической – ответственный за публикацию был болен, и никто не подумал подготовить статью за него.

- Ничего нового, Северус. Я не прихватил с собой очередной отчет, потому что в нем мало полезной информации. Периоды медитации сохраняются постоянными. Хотя министерство предпочитает называть это периодами неподвижности.

Снейп фыркнул, и отметил, что Гермиона также кажется раздраженной по поводу непонимания ситуации министерством. - Ну, - сказала она, - по крайней мере, они все еще следят за его поведением и записывают физические параметры.

- Пока, - мрачно сказал Снейп. В комнате установилась напряженность.

- Проблема в том, что мы не знаем, как далеко он успел зайти. Министерство не согласиться предоставить нам дополнительные данные?

- Работники Министерства и так уже замеряют все, что могут, но ни одна из этих цифр не даст ответа на наш вопрос. Если он добьется успеха, то может нам и посчастливится об этом узнать. Хотя может лучше нам и не успеть об этом узнать.

Дамблдор молчал, и Снейп подумал, что он наблюдает взаимодействие между ним и Гермионой. Девушка погрузилась в тяжелые мысли, снова представляя себе последствия успеха Волдеморта. Снейп, честно говоря, не был уверен в том, что их реакция не слишком паническая. Возможно, они приписывают бывшему Темному Лорду намерения, которых у него нет, возможно, он не понимает рассматриваемой ими возможности или не знает, как достичь цели.

Но в любом случае, врага лучше переоценить, чем недооценить.

****

Разговор с Дамблдором стоил ей двух чашек чая и некоторого количества терпения, подумала Гермиона, открывая дверь в свою лабораторию. Снейп последовал за ней – они уже проконтролировали начало процесса сублимации в Хогварце, и теперь должны были сделать то же самое в Оксфорде. В конце недели Снейп был свободен от уроков. Как они обнаружили в Хогварце, в присутствии двоих человек процесс протекал намного легче – казалось, что реакция начинала идти более гладко, материал становился заметно пластичнее.
После утомительного допроса Дамблдора обо всех ее перемещениях со дня выпуска – причем Гермиона была совершенно уверена, что он и так был в курсе всех ее дел, хотя бы благодаря их постоянной переписке с профессором МакГонагалл – они изучили отчеты о Волдеморте. Почему никто больше не заметил странностей в его поведении – вот загадка, которую нужно бы решить. Если бы магический мир избавился от смешной и опасной наивности, все было бы гораздо легче. Министерство, похоже, взялось за старое. Если Министр и поверил предостережениям Снейпа, нижний эшелон не беспокоился даже о своевременной подготовке отчетов. Последний Дамблдор получил с большим опозданием, да и то только после нескольких намеков на некомпетентность ряда сотрудников.
Гермиона сознавала, что ее мнение может быть неоправданно резким, но время от времени ей хотелось просто приподнять их за шкирку и потрясти, чтобы хоть как-то избавить от самоуспокоенности и инертности. Всех, даже Дамблдора, хотя она понимала, что поведение директора в данной ситуации более логично и оправдано.
Дамблдор часто напоминал ей одного из университетских преподавателей, который чуть не довел ее до умопомешательства, постоянно задавая уточняющие вопросы. Наконец она поняла, что если она более тщательно подбирает слова, не отвлекается от основной темы и четко формулирует ответ, лишних вопросов не возникает. Эта методика раздражала, но оказалась весьма эффективна и во многом помогла Гермионе.
В другом конце лаборатории Снейп разжег камин. Гермиона улыбнулась, вспомнив свою подростковую убежденность, что он живет в постоянном холоде - подземелье было темным, и в классных комнатах всегда царил холод, так что это заблуждение не было беспочвенным. Уже после школы она поняла, что классная комната должна быть ледяной, чтобы можно было выдержать дюжину или более котлов, нагреваемых огнем. Хотя это не отвечает на вопрос, почему нельзя было обогреть комнаты перед теми уроками, на которых они просто сидели и слушали лекцию – и дрожали.

Прежде чем она смогла задать этот вопрос, Снейп неожиданно заговорил. Он встал за спиной, глядя через ее плечо на черный, обожженный продукт сублимации. - Сколько лабораторий в этом колледже?

Гермиона нахмурилась, прежде чем поняла, что это был лишь светский разговор. Она с готовностью ответила, – Только одна – и это, собственно говоря, не лаборатория. Просто я так использую это помещение. Научные лаборатории к северу отсюда. Трудно постоянно бегать туда-сюда между лекциями и консультациями.

Снейп кивнул, и они работали некоторое время в тишине, прежде чем Гермиона обратила внимание на то, что Снейп как-то неловко переминается с ноги на ногу у нее за спиной. Она сказала, не поворачивая головы, – Мужской туалет вниз по коридору. Я могу закончить здесь сама. - Она задержала дыхание, ожидая язвительный упрек за то, что имела смелость предполагать, что Снейп может быть испытывать нормальные физиологические потребности. Гермиона не питала иллюзий по поводу того, что их своеобразная дружба может распространяться за пределы пятничных вечеров. Хотя она находила компанию Снейпа приятной, ей все же трудно было воспринимать его просто как человека.

Тем не менее, он удивил ее, когда просто кивнул и вышел из комнаты. Она оглянулась, глядя вслед Снейпу. Ее брови немного поднялись от удивления, прежде чем она снова повернулась к черному веществу в сосуде. Требовалось разделить его на две части, чтобы нагреть одну из них.

Немного позже Гермиона закрыла сосуд после добавления всех компонентов и услышала за спиной звук открывшейся двери. Она не отрывала глаз от сосуда, наблюдая за появлением дыма – вещество стало ярко-фиолетовым, и дым приобретал тот же цвет.

- Вы быстро, - отметила она, проверяя температуру огня и записывая данные. Девушка закрыла книгу и оглянулась, удивляясь, почему Снейп не отвечает.

Это был не Снейп. В двери стояли три фигуры в черном, о которых она пыталась забыть в течение нескольких недель. Она надеялась, что их угрозы были пустыми. Но теперь блеск серебряных масок в тусклом свете лаборатории разрушил эти надежды. Она медленно спрятала записную книжку в сумку, не отводя глаз от незваных гостей.

- Кажется, вы не ожидали нашего появления, Гермиона, - сказал человек в центре – тот же, который говорил в прошлый раз. - Какая жалость. Я недооценил вас. Или, возможно, вы стали более самоуверенны, когда ваш бывший учитель проявил интерес к вашей работе. Однако я не вижу его здесь – может, это сделает вас более сговорчивой?

Гермиона вздрогнула. Голос был низким и хриплым, измененным с помощью заклинания.

- Что вы хотите?

- О, вы прекрасно это знаете, моя дорогая. Давайте не будем играть, а? Так эгоистично не поделиться тем, что вы имеете. Все богатство мира, и этот Эликсир… я не сомневаюсь, что у вас есть более чем достаточно. Если вы просто поделитесь со мной, ваша жизнь будет намного легче.

Три фигуры двигались по комнате, и в конце концов Гермиона оказалась окружена. Позади нее была скамейка, перед ней – главный преследователь, и двое по бокам.

- У меня нет Камня, - настаивала она.

- Подумайте как следует, - промурлыкал он. - Маленькая мисс гриффиндорка, не пытайтесь лгать мне. Вам действительно не понравятся последствия.

Взгляд Гермионы метался между масками, пока она пыталась придумать, что сказать. Кажется, он убежден, что у нее есть камень. Возможно, он думает, что это Камень Фламеля, нужно проверить эту теорию.

- Но у меня нет Камня – Фламель уничтожил его. - Человек медленно потряс головой, подтверждая ее теорию. - О, я не настолько глуп, чтоб поверить в это. Никто не уничтожил бы такую вещь. Это все сказки для дураков. Этот разговор – потеря времени. Где он? - последние слова он прошипел ей в лицо - его маска оказалась всего лишь в нескольких дюймах от нее.

- Почему вы думаете, что он у меня, - спросила она отчаянно.

- А у кого же еще? Он не может быть у Дамблдора – это слишком очевидно. Поттер – это было бы небезопасно, так как его пытался убить Темный Лорд. И уж точно не Уизли – его семья по-прежнему так же бедна, как и раньше. Очевидно, Гермиона, что только вы можете хранить его. Ладно, будь хорошей девочкой и перестань задавать глупые вопросы. Вы же не думаете, что вам удастся заговаривать мне зубы до тех пор, пока не придет помощь.

- Я подозреваю, что заблуждения – это по твоей части, Пинель, - произнес ледяной голос с порога. Снейп стоял на пороге, четко вырисовываясь на фоне яркого освещенного коридора. Три фигуры быстро повернулись к нему – их первая ошибка.
Как только они отвернулись, Гермиона вытащила свою волшебную палочку, стараясь быть незамеченной.

- Снейп, как я рад, что ты к нам присоединился. – Голос звучал не так уверенно – хотя возможно Гермионе так показалось. - Собачка Дамблдора, скажи-ка, что это вы тут делаете с Гермионой, хммм? Признаюсь, я удивлен твоим интересом к этой маленькой грязнокровке. - Казалось, что Снейп стал выше от оскорбления, затем Гермиона поняла, что он просто вошел в комнату. Пинель засмеялся. - Конечно, я это предвидел. Хочешь получить камень для себя, Снейп? Умно, хотя я думаю, что прямое действие дает более надежные результаты. Но ты никогда не действовал напрямую – ты предпочитал ползать в тени. Слишком поздно, Снейп. Я пришел первым и на этот раз заяц выиграет гонку.

- Пинель, - прорычал Снейп, - Зачем мне Камень? У меня больше денег, чем я могу потратить в течение нескольких жизней – но ты, конечно, это знаешь. Ты всегда этим интересовался. Может, оттого что твой отец проиграл все состояние? - Пинель дернулся вперед, но встретил направленную на него палочку Снейпа и резко остановился. - Что же касается вечной жизни, то я могу сказать, что нахожу эту жизнь не более чем терпимой. Зачем мне продлять ее?

- Не прикидывайся невинным, Северус. Это не сработает. Меня не интересуют твои мотивы. Можешь оставить себе девчонку, но Камень мой! - Он почти перешел на крик. Гермиона отчетливо поняла, что Пинель был не в себе. Это была… одержимость. Полная и, скорее всего, непреодолимая. Она чуть было не хихикнула, подумав, что он, вероятно, не доверял даже своим коллегам, оттого и не говорил с ними. Пока они молчат, они не могут возразить ему. Сдержанное хихиканье удивило ее, и часть ее разума подсказала, что это, несомненно, начало истерики.

Гермиона сглотнула и заставила себя подумать о дальнейших действиях. Она пыталась поймать взгляд Снейпа, но его прищуренные глаза не отрывались от Пинеля. Тогда Гермиона осторожно посмотрела налево и направо, изучая позиции его сообщников. Если Пинель немного подвинется вперед… Это была судьба, или Снейп обращал на нее больше внимания, чем казалось. Он отступил назад, достаточно для того, чтобы Пинель последовал за ним. Гермиона подняла палочку и воскликнула - "Expelliarmus!" - . Две палочки вылетели из рук его сообщников, и мужчины испуганно повернулись. Но Пинель немного отступил и произнес заклинание быстрее, чем это было возможно по представлениям Гермионы. - Глупая девчонка. Crucio.

Гермиона всегда слышала, как заклинания выкрикивали. Произнесенное тихо и почти лениво, оно казалось даже более страшным. Вид Снейпа, молча рухнувшего на землю, тоже шокировал. Она рефлекторно наклонилась, и тут Пинель повернулся к ней и произнес проклятие. Вспышка пронеслась, задев ее руку и взорвав ряд бутылок за ее спиной. Гермиона с ужасом поняла, что проклятие чуть было не попало сосуд, в котором происходила сублимация. Если бы оно не задело руку, то несомненно влетело бы прямо в дым, заполнявший стекло.

- Нет!!! - закричала она, - Если вы разобьете это, мы все умрем! Это яд!

- Тогда не давайте мне повода захотеть вывести вас из строя, - рассмеялся Пинель. - Как бы тщательно я не прицеливался, всегда случаются… промахи. Но я потрясен – маленькая гриффиндорка варит яд? Ой-ой, что же скажет Минерва?

Гермиона даже не знала, что нервирует ее больше – звук его голоса или то, что он так много знает о ней. Но хуже всего было смотреть на Снейпа, лежащего на полу и сотрясавшегося от последствий Crucio.

- Что вы от меня хотите, – спросила она мрачно. Сейчас важнее всего было выманить их из лаборатории, она не могла позволить себе драться здесь.

- Наконец-то вы поняли. Просто скажите мне, где Камень. Я буду великодушным, Гермиона. У вас будет столько золота, сколько захотите. Но я, конечно, не смогу позволить вам принимать Эликсир. Вы меня раздражаете, и я не желаю вам вечной жизни.

- Я не могу сказать, я покажу, - сказала она нервно. Клюнет ли он на это? За пределами лаборатории у нее был более реальный шанс. Пинель внимательно посмотрел на нее. - Хорошо, Гермиона. Дайте мне свою палочку. - Гермиона протянула ему палочку, мысленно сопротивляясь искушению ее использовать. Нападающие все же превосходили ее по численности. Пинель забрал ее палочку и вернул палочки своим сообщникам, потом повернулся, чтобы выйти из комнаты, перешагнув через Снейпа.

Это было еще одной ошибкой. Снейп точно выбрав момент резко дернулся. Гермиона не была уверена, но ей показалось, что Снейп ударил Пинеля плечом в пах. Пинель взвизгнул, и в следующий момент лаборатория была пуста. Два приспешника подхватили своего выведенного из строя лидера и выбежали через дверь, чтобы немедленно аппарировать. Уставившись на дверь, Гермиона подумала, что Пинель не поблагодарит громил за поспешный побег.

Она тряхнула головой и посмотрела вниз. Снейп снова обессилено упал на пол, выгибаясь. Характерное последствие Crucio, насколько она помнила. Его боль наконец вывела девушку из ступора, она подошла к нему и присела рядом. Без палочки она не могла ничем ему помочь. Не в силах оставаться бездейственной, она просто положила руки ему на плечи.

Он дрожал, его дыхание было прерывистым, глаза плотно закрыты, лицо побледнело от напряжения. – Снейп… Северус, что я могу сделать? У меня нет палочки, - прошептала Гермиона, помня, что Crucio обостряет все чувства и не желая усиливать его боль громким голосом. Она испугалась, когда Снейп с видимым усилием протянул свою трясущуюся руку с зажатой в ней ее палочкой.

****
Снейп подавил стон, его рука снова была охвачена судорогами, как только Гермиона забрала свою палочку. Он едва сумел прошептать - Expelliarmus, когда собрал силы и направил весь свой вес на самую чувствительную точку Пинеля. Грубо, никакой магии, но зато чрезвычайно эффективно. К несчастью, он не заполучил палочку Пинеля, но поймал Гермионину.

Теперь, с палочкой руках, Гермиона не нуждалась в указаниях. Впервые в жизни он был благодарен, за то что в школе девушка была гриффиндорской всезнайкой, которая старалась узнать больше, чем было необходимо для уроков. Серия заклинаний уняла дрожь его нервов, успокоила мышцы, дергающиеся как от действия электричества.

Повышенная чувствительность к прикосновениям, звукам и свету уменьшилась, он пришел в себя. Боль осталась, но больше не управляла им, и Снейп обнаружил, что лежит на каменном полу лаборатории. Он попытался сесть, но был остановлен ее рукой на его плече.

- Спасибо, - сказал он формально, - Я бы предпочел сесть, если вы не возражаете. - Рука Гермионы упала с его плеча и он с усилием сел, прислонившись к ножке стола.

- Спасибо, - голос Гермионы был тихим. Снейп слишком устал, чтобы догадываться, что она имела в виду. - За что? За спасение вашей шкуры или вашей палочки?

Он увидел, как Гермиона вздрогнула. Хотя она избежала проклятья, она пережила весьма неприятный опыт. Тем не менее, он был не в том настроении, чтобы деликатничать. Очевидно, она тоже, потому что она напрямую спросила его – Кто такой Пинель?

- Кроме того, что он психопат? - уточнил он. Гермиона сделала нетерпеливый жест, показывая, что не настроена шутить. - Один из низших последователей Волдеморта – тех, что шли не на каждое дело. Не уровня Малфоя, и не желавшие пачкать руки.

- Кажется, в данном случае он изменил своим убеждениям, - горько пробормотала Гермиона. Снейп бросил взгляд в ее сторону - шея запротестовала против резкого движения. Видимых повреждений не было, но он все же уточнил. - Он задел вас?

Она покачала головой. – Просто я очень испугалась. Я была уверена, что это вы вернулись. Поэтому даже не посмотрела на дверь. Затем он послал проклятие – нет, я не знаю, какое. Он едва не разрушил нашу работу.

Снейп побледнел, когда взглянул на сосуд в форме яйца. На этом этапе дымок, поднимающийся внутри, и черно–синяя жидкость были одним из самых сильных ядов, которые только мог создать алхимик. Один дым мог убить все живое на расстоянии сотни футов или более. Теперь он понял реакцию Гермионы. Она все еще дрожала.

Они должны утроить охрану, решил он. Независимо от того, какая защита… он замер. Он не обновил заклинание, когда выходил. Вина и гнев обрушились на него, причиняя почти физическую боль своей интенсивностью. Он застонал. Гермиона резко повернулась к нему, он махнул рукой, призывая не обращать на него внимания. Он обязан просить прощения.

- Это была моя ошибка, - сказал он. Гермиона удивилась. - Я не обновил заклинание, когда вышел. - Прикрыв глаза, он ожидал потока заслуженного гнева, но вместо этого Гермиона лишь покачала головой.

- Они обновляются автоматически, Северус. Это не ваша вина. Он, наверное, постоянно следил за мной. Не вините себя, это не ваша ошибка. Вы не можете отвечать за все, - уверенно добавила она, прежде чем вернуться к своему первоначальному вопросу. - Итак, если Пинель старался не нарываться, когда был Пожирателем смерти, почему же он преследует меня сейчас?

- Жадность, я думаю, - сказал Снейп устало. - Это была обычная мотивация для более низких рангов – Волдеморт обещал им все сокровища мира. Что он говорил вам? Пинель – что он говорил вам, - спросил он.

- Он думает, что у меня есть Камень Фламеля, - ответила Гермиона.

- Почему у вас?

- Он довольно путано это объяснял – что-то вроде того, что для Дамблдора это слишком очевидно, Рон слишком беден для этого, а Гарри слишком знаменит. Остаюсь я.
- Психоз имеет свою собственную логическую систему, - прокомментировал Снейп, - Это может казаться бессмысленным нам, но не ему. По крайней мере, Пинель понятия не имеет, над чем мы работаем. Он сказал, для чего ему нужен Камень? - Снейп на мгновение предположил, что это Волдеморт дал Пинелю задание добыть камень.

- Бесконечное богатство и вечная жизнь. Он предложил мне столько золота, сколько я захочу, но не был склонен дарить вечную жизнь. Почему в свое время его не схватили? - Снейп успокоился, видя, что страх Гермионы уменьшился.

- Он исчез. Он не был особо важной птицей, поэтому был проигнорирован – обеими сторонами. Ходили слухи, что он погиб в последней битве. - Снейп откинул голову, его глаза закрывались от усталости, но он проснулся, когда Гермиона энергично встряхнула его. – Если вы сейчас заснете здесь, утром вообще не сможете двигаться. Ну же, пойдем, - она потянула его. Снейп сохранял жуткое молчание. Он знал, что если откроет рот, то закричит от боли, пронзившей его.

*****
Гермиона помогла Снейпу подняться. Он был до смешного напряжен. Они вместе проковыляли через лабораторию, Снейп опирался на нее. К счастью, в коридоре никого не было, так что они аппарировали прямо оттуда и появились в тени перед ее дверью. Она нащупала свой ключ, затем прислонила Снейпа к стене, пока открывала дверь. Гермиона наполовину подвела, наполовину подтащила его к дивану, затем вернулась, чтобы запереть дверь, и наконец обернулась, чтобы невидящим взглядом обвести комнату, заставляя себя расслабиться.

За окнами темнел Лондон. Гермиона поняла, что потеряла счет времени. Девушка посмотрела на часы – они стояли. То ли она разбила их, когда падала, то ли проклятие Пинеля прошло ближе, чем она думала.

Гермиона заставила себя пройти в комнату, чтобы проверить как часы, так и Снейпа. Часы в шкафу подсказали ей, что был уже вечер. Снейп спал, она посмотрела на него с любопытством. Он спал тихо, дыхание спокойное, но все же достаточно жесткое. Гермиона зевнула, вдруг почувствовав невероятную усталость.

Она чуть не упала на лестнице – вероятно, утром у нее будет синяк на бедре, но сейчас она была не способна обращать на это внимание. Гермиона вытащила из шкафа пару мягкая и теплая одеял из красной шерсти, и вернулась наверх.

Одним одеялом девушка укрыла Снейпа - он слегка пошевелился, но не проснулся. Она хотела было снять с него туфли, но решила лучше не беспокоить. Снова зевнув, она закрыла ставни и выключила свет, оставив лишь небольшой светильник в углу комнаты, потом возвратилась и легла на диван, решив, что не стоит оставлять его одного. Гермиона на мгновение задумалась, можно ли позволить ему спать, затем вспомнила, что сон был проблемой при сотрясении мозга, а здесь было нечто другое.

Она сняла ботинки, вспомнив, как Снейп посмеивался над ней утром. Казалось, что это было так давно… Зевнув, она укрылась оставшимся одеялом и моментально уснула.

Наутро Гермиона проснулась от запаха кофе и свежего хлеба. Она заморгала со сна, удивляясь, откуда же исходит запах, резко села, вспомнив события предыдущего дня, и посмотрела на диван. Судя по всему, Снейп встал первым, только в углу лежало аккуратно сложенное одеяло. Ставни были распахнуты, и бледный свет раннего утра заполнял комнату.

Шум из кухни заставил ее снова поднять голову, она еще не совсем проснулась.

- Кофе?

Снейп стоял и смотрел на нее. Гермиона нахмурилась, заметив, что его от души забавляется ее сонным видом. Она устала, и вообще никогда не испытывала особого энтузиазма от раннего пробуждения. Снейп же казался совершенно проснувшимся и сравнительно бодрым даже после того, как провел ночь после проклятия на диване, слишком коротком для него. Девушка коротко кивнула и буркнула, - Через минуту, - после чего спустилась вниз, чтобы переодеться и умыться, в надежде проснуться окончательно.

Гермиона посмотрела на свое отражение в зеркале, плеснув в лицо холодной водой. Неудивительно, что Снейп едва подавил улыбку – ее лицо было в линиях от обивки дивана, а волосы… ну, по крайней мере, легче было иметь дело с этим крысиным гнездом, в которое они сбились за ночь, чем с кудряшками, которые были в детстве. Взросление имело много преимуществ.

Недостатков у него не меньше – подумала она невесело, переодеваясь в чистую пару джинсов и рубашку и вспомнив, почему Снейп варил на ее кухне кофе в этот неприлично ранний час. Упивающиеся Смертью – сумасшедшие Упивающиеся Смертью. Она так надеялась, что все это безумие ушло из ее жизни вместе с ужасным последним сражением, испортившем воспоминания о последнем школьном годе. А вместо этого семь лет спустя она уворачивается от проклятий человека, прячущего лицо под белой маской, и ищет способ одержать верх над Волдемортом, в то время как Министерство делает вид, что все в порядке.

Возвращаясь наверх, Гермиона остановилась на последней ступеньке винтовой лестницы. Жизнь, подумала она, была бесконечно сложной, сложнее, чем кто-либо мог себе представить. И уж точно сложнее, чем она могла себе представить. Еще несколько недель назад она скорее поверила бы в реальность бесконечной линии столов, с сидящими за ними обезьянами, работающими на пишущих на машинках, чем в реальность зрелища, которое сейчас открылось перед ее глазами.

Снейп сидел около кухонного шкафчика, пил кофе из кружки, которую мать подарила ей на новоселье, и читал копию Ars Alchemica взятую из ее библиотеки. Рядом с ним стояла тарелка с тостами. Затем он посмотрел на нее.

- Хмм, - фыркнул он. – Определенно, вам, мисс Грейнджер, необходим кофе. Это разбудит вас, а нам нужно еще очень многое обсудить. Когда вы проснетесь, конечно. - Его голос был подкрашен обычным сухим сарказмом, который Гермиона хорошо помнила со школы.

Она потерла виски, глубоко вдохнув, прежде чем ответить. Он больше не вызывал страх, но вспышка гнева сейчас тоже была неуместной.

- Северус, - сказала она наконец, глядя ему прямо в глаза. - Я теперь не в школе, вы не мой учитель, и вам по-прежнему нужна моя помощь. Не могли бы вы обойтись без ваших чрезвычайно полезных комментариев? В них нет необходимости, и к тому же я слишком устала для этого. Могу добавить, что небольшая благодарность за то, что я не оставила вас самостоятельно разбираться с последствиями Crucio, не была бы излишней. И да, - добавила она, - Кофе действительно необходим, спасибо.

Гермиона упала на ближайший диван, откинув голову на спинку. Теперь ей было хорошо видно часы, которые подтвердили, что было действительно неприлично раннее утро. Вдруг перед ней появилась дымящаяся кружка. - Один кофе, одно извинение, - слова были шелковисто мягкими, и Гермиона не могла уловить в интонации ничего, кроме искренности. Этого было достаточно для нее, она едва не вздрогнула, когда он заговорил снова. - Прошу прощения, Гермиона. Вы, конечно, правы – мои комментарии неуместны. Я буду в долгу перед вами, если вы спишете их на вчерашнее перевозбуждение.

Гермиона фыркнула и взяла протянутую ей чашку, потом посмотрела на Снейпа и подняла бровь. - Вчерашнее перевозбуждение? - Затем она улыбнулась, - Ну хорошо, раз вы настаиваете. - Что угодно, лишь бы он прекратил пользоваться этим особым оттенком в голосе. Одно дело было ждать беседы с ним, чтобы насладиться ее интеллектуальным содержанием. А другое – предвкушать эти беседы ради наслаждения звуком его голоса. К тому же, сейчас было слишком раннее утро, чтобы обдумывать подобные проблемы.


****
Снейп сел напротив Гермионы, наблюдая как она сосредоточенно пьет кофе. Разница между практическими и теоретическими алхимиками, подумал он, в том, что первые просыпаются с восходом солнца, тогда как вторым, Гермионе например, необходимо некоторое время и определенное количество кофеина, чтобы прийти в норму. Северус уже собирался изложить ей свою идею, как в один из пятничных вечеров, но понял, что сейчас она не сможет беспристрастно интерпретировать его слова. Его рассуждения могут быть восприняты как критика, хотя он не имел в виду ничего подобного.

Для сохранения мира, Снейп отложил эту дискуссию на более поздний срок. Он сконцентрировался на своих ощущениях. Казалось, что он прошел через "вчерашнее возбуждение", как сам назвал это, с минимумом ушибов и боли, сопровождавших обычно Crucio. Это получилось скорее благодаря быстрым действиям Гермионы, чем неадекватности Пинеля как колдуна. Хотя никакая неадекватность не спасла бы их, попади Пинель вчера в яйцо с будущим Камнем.

Мысль о Пинеле напомнила ему, что у него есть более важные дела, чем просто сидеть в Гермиониной квартире, как бы она ни была комфортабельна. Он встал. Гермиона посмотрела на него, очевидно испуганная резким движением.

- Мне нужно идти. Думаю, будет лучше, если вы пойдете со мной. Мы должны быть в Хогварце.

По озадаченному виду Гермионы Снейп понял, что ход его мыслей нуждается в некоторых объяснениях. - Пинель предпримет еще одну попытку. Эта квартира недостаточно безопасна для вас. Но он не может проникнуть в Хогварц. Если вы пойдете со мной, то будете в безопасности до тех пор, пока мы его не нейтрализуем. Я думаю, вам нужно собрать кое-какие вещи.

Он видел, как Гермиона собирает силы для возражения. Когда она заговорила, ему потребовалось время, чтобы понять, что она не спорит, а соглашается с ним. Бравада, которой девушка встретила его сарказм утром, сейчас исчезла. Тогда поведение Гермионы было вызвано досадой на него и, частично, характером. Она же была гриффиндоркой, а храбрость - основное качество ее дома.

Сборы не заняли много времени – Гермиона была методичной. Те немногие вещи, которые она посчитала нужным взять с собой, были уменьшены и уложены в маленькую сумочку.

Сначала они аппарировали в Оксфорд – Гермиона настояла на том, что необходимо еще раз проверить лабораторию. Она собрала свои записи и обновила охранные заклинания. Снейп тоже добавил кое-что от себя лично.

- Записи по исследованию? - спросил Снейп. – Покинув квартиру, они почти все время молчали. Уже задав вопрос, он понял, что папка слишком толстая – за несколько недель Гермиона не успела бы собрать столько информации. - Нет, записи для моей диссертации. Я должна просмотреть их - защита уже скоро. - Снейп кивнул. Он рекомендовал ее работу на получение докторской степени, но решение принимал не он один. В любом случае, она скоро обо всем узнает.

Они снова аппарировали, на этот раз в Хогварц. Путь до школы был таким же грязным, как и вчера. Изменилось все, но мир казался тем же.

Пока.

Глава 4. Серебро

Серебро, или Луна, символизирует окончание "малой работы", которая завершается получением белого серебра. Проявляются скрытые способности духа, душа очищается для "большой работы". Полученное в итоге серебро белое как снег, и обладает приятным запахом, несравнимым ни с чем на земле.

Добравшись до своей комнаты, Снейп едва не упал от облегчения. Гермионе были предложены комнаты на выбор в Восточной башне, подальше от любопытных взглядов и шума студентов. Он оставил ее распаковывать вещи.

Снейп снова чувствовал себя уставшим. Бодрость раннего утра испарилась, пока они шли до школьных ворот. Болезненные ощущения, которые были неизбежным последствием Crucio, снова вернулись, хотя Северус и надеялся, что ему удастся избежать этого. Суставы заболели с новой силой. Да, он совсем потерял форму, раз Пинелю удалось нанести ему заметный ущерб, недовольно подумал он.

Подумав о Пинеле, он неожиданно вспомнил, что этот человек был как-то связан с Малфоем. Люциус Малфой избежал всех попыток обвинить его в связях с Волдемортом, что было неудивительно. Тот, в свою очередь, не был намерен давать показания, к тому же даже Министерство не было настолько наивным, чтобы ожидать от Темного Лорда правдивых показаний. Итак, ничего не связывало Малфоя с Упивающимися Смертью, его высокомерие было потрясающим, хотя, признаться, имело основания. Снейп – весьма неохотно – восхищался его способностью выкручиваться из самых сложных ситуаций.

На этот раз эта способность оказалась полезной, подумал Снейп. Малфой остался на свободе и мог быть в курсе событий. Хотя он может отказаться разговаривать о Пинеле – если это было необходимо, Люциус с легкостью отсекал целые ветви и даже стволы фамильного древа.

Снейп посмотрел в окно, прикидывая, сколько может быть времени, бросил в камин горсть порошка и произнес: Поместье Малфоев. Боль подождет. Вероятнее всего, что именно перед ланчем можно застать Малфоя дома. Зеленая вспышка вырвала его из Хогварца, чтобы доставить в холл поместья.

Вкус Нарциссы ничуть не улучшился с годами, - подумал Снейп, оглядевшись. Набивные стулья на тонких ножках – слишком неудобные, чтобы сидеть, и слишком уродливые, чтобы украсить холл. Столы красного дерева с резьбой в виде цветов и животных, стоявшие в каждом углу, каждый из которых украшали вазы с ужасающими цветами.

Через мгновение в дверях показался запыхавшийся домовый эльф. - Мистер Снейп, хозяина нет сегодня, - сказал он. Снейп не узнал эльфа. Впрочем, прислуга у Малфоя никогда надолго не задерживалась. Он задумался на мгновение, стоит ли поговорить с Нарциссой. Он никак не мог вспомнить, был ли Пинель родственником Малфоев, или же просто приятелем. Если Пинель всего-навсего знакомый Люциуса, Нарцисса наверняка почти ничего о нем не знает, если вообще слышала такое имя.

Снейп как раз собирался спросить эльфа, когда вернется его хозяин, когда в холле открылась другая дверь. В комнату вошел высокий блондин. Увидев Снейпа, он резко остановился.

- Профессор!

Это был Драко. Снейп не видел его уже несколько лет – после падения Волдеморта он избегал контактов с Малфоями (да и раньше не особенно любил их общество). Насколько он помнил, Драко тоже редко встречался с родителями. Детали Снейп не знал и не хотел знать. МакГонагал часто поддерживала контакт с бывшими студентами, но Снейп предпочитал иметь дело с нынешними учениками, и как можно быстрее забывать о выпускниках.

- Я могу помочь? - Спросил Драко. - Мои родители в отпуске. Кажется, мать упомянула что-то о юге Франции, так что я решил снова окунуться в волнующие воспоминания детства, - последний комментарий молодой человек произнес, с горечью скривив губы, и Снейп уже не в первый раз подумал, что понятия не имеет о том, что пришлось пережить Драко. Быть сыном Люциуса Малфоя — нелегкое бремя.

- Я предполагал поговорить с вашим отцом, - сказал Снейп, - Мне нужна информация об одном из его знакомых. — Шанс, что Драко что-либо знал, был небольшим, но все же путешествие могло оказаться не совсем бесполезным.

- О ком? – спросил Драко.

- О Пинеле, - ответил Снейп, - Я не уверен…- он не закончил. Драко определенно знал этого человека.

- Мой дорогой крестный, - сказал он язвительно. - Что он натворил на этот раз? И, давайте найдем место поудобнее. Если мы собираемся обсуждать нашего семейного сумасшедшего, я бы предпочел разговаривать не в холле. Сквозняки с каждым годом становятся все холоднее.

Он повернулся к эльфу. – Корни, зажги огонь в зеленой гостиной и принеси мне виски. Хотите что-нибудь? - Последний вопрос относился к Снейпу и тот покачал головой. Было слишком рано для виски, и он более внимательно присмотрелся к Драко.

В то время как Гермиона повзрослела за эти годы, Драко казался почти неизменившимся. Он лишь немного отличался от того мальчика, которым был в школе. Только глаза стали более тусклыми, и высокомерие, бывшее естественным, казалось теперь наигранным.

Снейп последовал за ним в небольшую, довольно темную комнату. Огонь был зажжен, и на столике перед камином стояла небольшая бутылка виски. Драко предложил Снейпу сесть, наливая себе виски. Они сели перед огнем и Драко заговорил снова, разглядывая янтарь виски в стакане. - Так что мой сумасшедший крестный устроил на этот раз?

- Когда вы видели его в последний раз? – спросил Снейп, не желая давать Драко лишней информации прежде чем не выяснит, чем он может быть полезен.

- Прошлым летом он гостил у нас в течение недели. Мать пытается поддерживать семейные связи. - Снейп кивнул, вспомнив, что Пинель был кузеном Нарциссы, а не родственником Малфоя.

- Каким он вам показался?

Драко рассмеялся - Сумасшедшим. Более чем обычно. Он был одержим идеей денег и власти.

- О чем вы говорили с ним?

Драко с интересом уставился на него. – Кажется, вы ужасно интересуетесь моим крестным, Северус. Зачем вам это? – однако он не ждал прямого ответа. - В тот единственный раз, когда мы разговаривали, он бормотал что-то про Философский Камень.

Снейп надеялся, что сумел скрыть радость – наконец-то полезная информация. Он кивнул, приглашая Драко продолжать.

Потягивая виски, Драко рассказывал. - Это его новая одержимость – он меняет их каждые несколько лет. До этого было что-то связанное с маггловскими политиками, еще раньше - с проклятиями на дуэлях. Кажется, он верит, что Камень является панацеей от всех его бед – дает деньги и вечную жизнь. Я думаю, у него есть финансовые проблемы. Несколько неудачных ставок на квиддич. Я слышал, что когда квиддичный сезон закончился, он играл на бегах. - Драко проглотил последний глоток виски и откинул голову.

- Он здорово достал меня глупыми расспросами. Чтобы отделаться от Пинеля, я сказал ему, что Камень был уничтожен, когда я учился в первом классе. Зря. Он захотел знать о камне все – так что я рассказал ему о Потере, Уизли и о Грейнджер, конечно. Кажется, он не поверил, что Дамблдор и Фламель уничтожили Камень. Я думаю, в его голове не умещается мысль о том, что кто-то способен добровольно отказаться от вечной жизни, не говоря уж о неиссякаемом счете в банке.

Снейп кивнул. Это объясняло все – неудачная попытка Драко отвлечь крестного от скучной темы разговора привела к атаке Пинеля на Гермиону. Логика безумца помогла Пинелю собрать разрозненные обрывки информации и сложить их в картину, которая для любого другого показалась бы абсурдной.

- Вы знаете, где сейчас Пинель? - спросил Снейп тихо.

Драко внимательно посмотрел на него, - Зачем вам это нужно? Хотя не важно, можете не говорить. Я не знаю, где он. Он все время переезжает, уверенный, что "они" следят за ним. Не думаю, чтобы он знал, кто такие эти "они". Он много говорил о Лондоне. Может, он там.

Снейп решал, стоит ли говорить Драко о цели расспросов. В конце концов он решил, что совсем промолчать – недальновидно. Любопытство может заставить Драко рассказать о его визите отцу или самому Пинелю. Пожалуй, полуправды будет достаточно. - У него неприятности. Он стал использовать старые штучки Волдеморта на магглах. Ничего особенного, но небезопасно в наше время. Думаю, я должен нанести ему визит.

Драко фыркнул - Удачи! Только у него никогда не хватало терпения выслушать чужой совет. Что он делал, вытряхивал из них деньги?

- Что-то вроде этого, - ответил Снейп и изменил предмет разговора, чтобы отвлечь Драко от размышлений о его визите, - Ваши родители уехали надолго?

- Недостаточно надолго, - ответил Драко, обдумывая, не стоит ли снова позвать домашнего эльфа. - Я должен убраться куда-нибудь, прежде чем они вернутся. Отец не одобряет моего безделья. А еще он не одобряет любые мои попытки найти работу. О, Корни, спасибо. Еще виски. - Он взял стакан, и Снейп счел этот момент самым подходящим, чтобы уйти. Драко казался несклонным продолжать разговор или задуматься о причине интереса к Пинелю. Молодой человек просто невнятно пробормотал "до свидания", когда Снейп поднялся со стула. Мышцы, не восстановившиеся после проклятия, и боль мешали сделать это с достоинством, но Драко уже не обращал на него внимания. Он был поглощен жидким янтарем виски.

После еще одного прохождения через камины Снейп окончательно почувствовал себя больным. Северус решил, что это остатки эффекта Сrucio и его усилий казаться невозмутимым. Вернувшись в комнату, он вдруг понял, что все еще утро и удивился – день казался чрезвычайно длинным. Снейп, не раздеваясь, упал в постель, надеясь, что его никто не побеспокоит, и он сможет во сне забыть остатки боли.



****
Гермиона сидела у окна своей комнаты в башне, возвышаясь над миром – тихим и спокойным. Квиддичные кольца качались под порывами бриза, налетавшего с озера и оставлявшего след на воде. Ее были разложены на диване, а Гермиона сидела в углу, опершись спиной о стену, и невидящим взглядом смотрела в записи.

Она снова проигрывала в уме вчерашний день – холодный страх и проклятие, задевшее ее, и едва не попавшее в стеклянный сосуд. Утром ее рука немного болела, хотя это могло быть следствием ночи, проведенной на диване. Несложные чары помогли успокоить боль, и девушка решила, что Снейп даже не заметил, что с ней не все в порядке. Хотя он в любом случае вряд ли бы заметил – ему хватало собственных проблем с последствиями Crucio. Гермиона удивлялась тому, как быстро восстановился Снейп – правда, с утра он казался больным. Уставившись в окно, Гермиона пожелала ему спокойно вернуться в комнату и проспать все время неизбежных остаточных болей.

Внизу она увидела Хагрида, пролагающего путь к своей хижине. С ним был Клык – или, что более вероятно, сын Клыка. Некоторые вещи никогда не меняются, и Хагрид – как раз тот самый случай. Гермиона обдумала идею встретиться с ним, но потом решила, что не стоит этого делать. Хижина вызывала приятные воспоминания из школьных дней, и она предпочла не портить их встречей с реальностью.

Стук в дверь испугал девушку, и она быстро повернулась. Несомненно, это не мог быть Снейп. Он ушел совсем недавно. Гермиона взглянула на часы и поняла, что провела уже целый час, ничего не делая. Она тряхнула головой и пригласила того, кто был за дверью, войти.

Дверь открылась со скрипом, и Гермиона на миг поддалась слепой панике, вообразив, что Пинелю удалось пробраться в Хогварц. В руке она держала палочку и уже собралась поднять ее, когда в дверях появилась голова Дамблдора. Девушка с облегчением вздохнула, опустив руку и чувствуя, как сердце начинает биться ровнее.

- Гермиона, рад видеть вас здесь. Хотел бы, чтобы это произошло при лучших обстоятельствах, но вы для нас всегда желанный гость.

Гермиона улыбнулась. - Спасибо, директор. Хотите чаю?

Дамблдор улыбнулся, - Думаю, я предпочту горячий шоколад, который замечательно готовят здешние эльфы. Думаю, он подходит мне больше.

В его улыбке было что-то, заставившее Гермиону заподозрить, что директор был предупрежден о ее способности готовить чай. Немедленно появился домашний эльф, каким-то, неизвестным Гермионе, образом вызванный Дамблдором. И не успели они заговорить, как на столе уже стояли чашки с горячим шоколадом и кофе.

Дамблдор устроился в кресле напротив окна, Гермиона снова села, держа чашку в руках. - Как я понял, у вас был еще один инцидент с последователями Волдеморта, - сказал директор. По тону это было что-то между вопросом и утверждением. Гермиона кивнула.

- Северус узнал его. Он говорил с вами об этом?

Сначала Гермиона подумала, что Снейп успел зайти в кабинет директора по пути в свои комнаты. Дамблдор покачал головой. Конечно, Северус спешил, и скорее всего даже не видел директора. Гермионе захотелось знать, где он был. Возможно, он ранен сильнее, чем согласился признать, и это было причиной его спешки. Гермиона уже была готова попросить прощения у директора и пойти посмотреть, как чувствует себя Снейп, когда Дамблдор громко сказал. - Я думаю, что с Северусом все в порядке. Если я правильно понял, человек, атаковавший вас, приходится крестным отцом одному из ваших однокурсников. Полагаю, что Северус отправился на встречу с ним, чтобы узнать о возможных мотивах.

Гермиона посмотрела на Дамблдора, разрываясь между восхищением его знаменитым всеведением, и жалостью к тем, кто постоянно общался с ним. Полезный дар, но ведь так ужасно знать, что вы полностью открыты для другого человека.

Директор посмеивался, подтверждая ее мысли. - Расскажите мне о прогрессе работы над Камнем, - сменил он тему. - Николя всегда сдержанно говорил о своей работе. Какого этапа вы достигли?

Гермиона охотно подхватила тему, пустившись в описание этапов работы. Сейчас Камень был оранжево-белым. Результатом сублимации должно было стать чистое белое серебро. Это обещало произойти в течение недели или около того.

Дамблдор дал ей выговориться, время от времени задавая вопросы. Гермиона не всегда могла понять, что именно он пытается выяснить. В конце концов, директор встал. - Спасибо, Гермиона. Это было прелестно. - Тут он заметил лежащие перед ней записи.
- Готовитесь к защите диссертации? Она кивнула. - Вам не о чем беспокоиться. Ваша работа великолепна.

Гермиона нахмурилась, затем расслабилась. - Спасибо, директор. Когда Северус вам ее показал?

Он снова улыбнулся. - В этом не было необходимости. У меня есть своя копия. Думаю, будет уместно сообщить вам, что я являюсь одним из ваших экзаменаторов на защите. Я был польщен этим предложением.

Гермиона не знала, радоваться или огорчаться. Дамблдор был одним из лучших алхимиков своего поколения. Он, в разное время, работал с большинством известных алхимиков, в том числе и с Фламелем. Потом она решила, что в целом это скорее хорошая новость. Предложение директора пойти с ним на ленч также не прибавило ей уверенности. Тем не менее, она согласилась. Большой Зал, заполненный шумной толпой студентов, поможет отвлечься от невеселых мыслей о том, чего она не могла изменить.

Зал действительно был шумным и многолюдным – Гермиона уже начала забывать, насколько. Она села на место Снейпа, так как Директор был убежден, что Северус не появится до обеда. Ее присутствие было источником любопытства со стороны студентов. Никто из них не учился в одно время с ней – самые старшие появились здесь через год после ее выпуска. Ее появление на месте Снейпа, должно было только добавить пищи для слухов, ходивших по школе.

После ленча Гермиона направилась в подземелье. Раз она не могла сделать больше ничего полезного, так стоило хотя бы проверить прогресс в создании Камня здесь, в Хогварце. В тускло освещенном подземелье она неожиданно нашла желанные мир и покой, оставив позади шумную суету холла.


****
Снейп проснулся в середине дня. Общая боль уменьшилась, но у него раскалывалась голова – слишком много сна и слишком сильная жажда. Сидя на краю кровати, он налил стакан воды из кувшина, приготовленного домашним эльфом, и медленно выпил, чувствуя, как мысли приходят в порядок. Его одежда была помятой и неудобной – все- таки, она не была предназначена для сна. Напившись, он переоделся в обычную преподавательскую мантию, хотя и была суббота.

Снейп подумал, не стоит ли проверить, как себя чувствует Гермиона. Он решил, что девушка все еще читает, и сейчас в состоянии присмотреть за собой. Они увидятся за ужином, и этого будет достаточно - по крайней мере, для нее. А вот проверить процесс создания Камня в лаборатории нужно обязательно.

В лаборатории Северус обнаружил не только работу, но и Гермиону. Девушка испуганно подпрыгнула, когда он вошел в комнату – он не ожидал увидеть там кого-либо и не старался предупредить о своем присутствии. Увидев, насколько нервной она остается после вчерашнего инцидента, Снейп решил, что имеет смысл предупреждать ее, что он собирается войти. Кроме того, он не имел никакого желания снова нарваться на проклятие.

- Добрый день, - сказал он, предлагая приветствие вместо извинений за то, что напугал ее. – Как я понимаю, все идет так, как надо? - Гермиона что-то записывала – то ли это были пометки об эксперименте, то ли она готовилась к защите.

Она закрыла записи и встала, - Все хорошо. На том же этапе, что и в Оксфорде. Ничего неожиданного. Вы…, - она остановилась, но Снейп молча ожидал продолжения.
- Вам удалось отдохнуть? - Спросила она наконец. Снейпу показалось, что сначала она хотела спросить что- то другое, но он решил ответить на заданный вопрос.

- Да, немного. Спасибо. Сначала я нанес визит Малфою. Он прояснил фигуру Пинеля, - Гермиона выглядела озадаченной, и он продолжил, - Пинель – крестный Драко. Я говорил с младшим Малфоем, а не с его отцом, это в итоге это оказалось более полезным. По крайней мере, не пришлось иметь дело с его невыносимой колкостью и высокомерием. - Снейп заметил, как Гермиона подняла бровь, услышав такое описание Малфоя, но решил проигнорировать это неявное оскорбление: он решил, что девушка сделала это умышленно, чтобы спровоцировать его. - Вероятнее всего, Пинель сейчас в Лондоне. И вы можете поблагодарить Малфоя-младшего за то, что он вдохновил Пинеля на это увлечение вами.

- Как любезно с его стороны, - процедила Гермиона. - И чем я заслужила такое счастье? - Снейп отчаянно захотел улыбнуться ее ироничному вопросу, но с усилием сдержался и серьезно пересказал ей разговор Малфоя с Пинелем.

Их беседа была прервана совой, влетевшей в комнату. Птица бросила конверт на колени Гермионе. Снейп увидел, как девушка побледнела, посмотрев на обратный адрес, и склонился к ней. - Что случилось? Пинель…?

Гермиона покачала головой, не дав Снейпу закончить вопрос - Это из Амерджина. Дата моей защиты. - Снейп не сказал ничего, пока она распечатывала и открывала конверт. - Послезавтра, - сообщила она. - Мне нужно вернуться в Оксфорд. Вы можете поехать со мной или оставаться здесь - как хотите. И да, - добавила она с некоторой досадой. - Я знаю, как это опасно. Но еще я знаю, что мне нужно заниматься, а для этого необходим доступ к библиотеке. Я не позволю Пинелю разрушить то, чего я добивалась столько лет.

Она посмотрела на него, упрямо поджав губы, и приготовившись противоречить ему. Снейп пожал плечами, явно удивив ее. Он подумал, что теперь она должна была лучше знать его. Он не собирался препятствовать ее желанию блеснуть на своей защите, хотя в Хогварце было более безопасно.

Гермиона странно смотрела на него, и Снейп едва сдержал улыбку. - Я договорюсь с директором, и буду сопровождать вас. Альбусу уже не в первый раз приходится проводить за меня занятия, но в последнее время он был лишен этого удовольствия, - теперь Северус все-таки улыбнулся над ее удивлением. - Я позабочусь о комнатах в Амерджине – мы должны обеспечить охрану на случай, если Пинель снова попытается напасть.

Наконец, Гермиона просто кивнула. Снейп был уверен, что не оставил ей выбора. И, к тому же, она больше не была ребенком, пренебрегавшим правилами этой школы, призванными защитить ее.

Директор обрадовался их планам больше, чем предполагал Снейп – возможно, ему следует чаще уезжать в течение учебного года. Но нет, он хотел бы сохранить свою работу, хотя трудно было представить, что директор займет его место на постоянной основе.

Они покинули школу в полдень, аппарировав, как и в первый раз, в темный коридор. Но теперь, вместо колоннады, ведущей в Амерджин, они направились к библиотеке Бодлейна. Снейп прошел за ней через университетскую церковь и сводчатые проходы во внутренний двор библиотеки. Гермиона, казалось, забыла об его присутствии, сосредоточившись на необходимости пройти в читальный зал.

Дойдя до двери, она остановилась и повернулась. - Я думаю, мы можем встретиться здесь позже – читальный зал закрывается в 7, - предложила она.

Снейп поднял бровь. – Я предполагал пойти с вами – мне нечасто удается покопаться в такой коллекции книг. - Гермиона нахмурилась. - Но вам нужна читательская карточка, без нее вы не можете войти, и ее довольно непросто получить.

Снейп просто посмотрел на нее. - Гермиона, я же волшебник. Если я не захочу, чтобы меня видели, меня не увидят. Кроме того, - добавил он вкрадчиво, - я думаю, это заставит вас поверить, что у меня есть доступ к библиотеке – даже без помощи магии. - Сказав это, он достал небольшую пластиковую коричнево-белую карту с воистину ужасно напечатанной фотографией.

Гермиона замигала и уставилась на него. Выходящему из дверей парню пришлось сдвинуть ее в сторону. Наконец, взяв себя в руки, она спросила. – Как вы ее получили?

- Так же, как и вы. Вы не первый студент Хогварца, который учится в Оксфорде, - сказал он немного язвительно. - Нет, конечно нет, - ответила она, заметно сконфузившись, - я просто никогда не думала… - она замолчала, и Снейп решил, что больше не стоит продолжать ее дразнить.

Гермиона повернулась и пошла вдоль библиотечных столов к его любимой секции – библиотеке герцога Хампфри. Ее обстановка всегда помогала собраться с мыслями, и, казалось, не изменилась за те двадцать лет, что он не появлялся здесь. Снейп хранил читательскую карту больше из ностальгии, чем в надежде снова использовать ее. Библиотека была тихой гаванью бесконечных стеллажей темного дерева. Это было одним из его любимых мест, когда он учился в колледже.


****
Гермиона устроилась за свободным столом, втайне наблюдая, как Снейп бродит среди книжных полок, очевидно в поиске чего-нибудь интересного. Она предварительно отправила свой заказ через Интернет – гораздо более эффективная система связи, чем совы - и книги уже ожидали ее. Гермиона забрала их и прошла за стол, все еще анализируя свою реакцию на то, что Снейп учился в Оксфорде.

Она не понимала, почему это так взволновало ее – возможно потому, что он всегда принадлежал к части ее жизни, помеченной как "Хогварц". Его неожиданная принадлежность к Оксфорду заставляла думать о нем не только как о бывшем учителе, нынешнем коллеге и интересном собеседнике. Это были странные, новые сведения о нем, как о личности. Как о человеке с собственной историей и детством.

Его история как Упивающегося Смертью была ей известна и понятна, но открытое сегодня казалось более человеческим и поразительным – то, что он был студентом, ходил на занятия и консультации, работал по ночам над заданиями. Пробегал по коридорам и отдыхал на газонах, наблюдая за игрой в крокет в начале лета.

Гермиона фыркнула над этой мыслью, заработав укоризненный взгляд пожилого джентльмена, сидевшего рядом с ней. Она приписывала собственный опыт Снейпу, хотя скорее всего, он отличался. Но скорее всего. В чем-то она была права. Девушка снова поднялась из- за стола, направившись в дальний конец комнаты. Ее шаги эхом отдавались в высоком потолке, пока она наконец не дошла до Запретной Секции библиотеки. Пароль позволил ей войти и получить доступ к книгам, которые испугали бы любого маггла.

Гермиона без труда обнаружила ежегодники Амерджина и провела пальцем по пыльным корешкам в поисках 1981 года. По ее расчетам это был год его выпуска. Она не ошиблась - на нее глядела небольшая черно-белая фотография с написанным под ней девизом: "Прошлое – это другая страна, оно заставляет вещи казаться другими". Гермиона вспомнила, как она думала об том же самом, возвращаясь в Хогварц месяцы тому назад. Было очень странно видеть эту фразу написанной на бумаге, здесь и сейчас.

Она изучила фотографию – Снейп мало изменился с возрастом. Молодой человек на фотографии казался очень худым, возможно у него были те же проблемы, что и у нее – он вечно забывал о еде. Так много всего нужно было успеть сделать… Гермиона вновь обратила внимание на текст.

- Северус Снейп (Хогварц). Ученая степень (Алхимия и химия). Председатель Общества Парацельса. Награжден стипендией за достижения на предварительных экзаменах по алхимии.

Она медленно закрыла книгу и поставила ее на полку. Как… странно. Он тоже получил двойную степень – только алхимию и химию. Ее мысли теперь сконцентрировались на образе бледного мальчика с фотографии, пробегающего в тени старых башен, мимо пруда в центре площади, сидящего в классе под звуки колоколов соседнего собора.

Она вдруг рассмеялась, отвлекая себя от размышлений. У нее много работы, к тому же защита уже завтра. Ей нужно сосредоточиться на этих проблемах, а новые знания о Снейпе и его романтическом облике в колледже могли подождать, пока защита не закончится.

С этой мыслью Гермиона возвратилась к столу и начала работать. Она почти не обращала внимания на периодические появления Снейпа из-за полок – он проверял, как продвигается ее работа. Настольные лампы библиотеки помогали сконцентрировать внимание на освещенной книге, Гермиона пыталась угадать, какие вопросы могут задать ей завтра и отогнать мысль о том, что там будет Дамблдор. Девушка направила все внимание на свои теории, уточняя факты, изложенные в многочисленных книгах, лежащих перед ней.

Наконец, библиотека закрылась. Мягкое прикосновение к плечу, когда Снейп захотел обратить ее внимание на то, что все читатели уже разошлись, испугало ее. Оставляя книги с тщательно сделанными примечаниями для работы следующим утром, она последовала за Снейпом в темноту Оксфордской ночи.

- Пообедаем? – Предложил он. Гермиона задумалась, голодна ли она, и покачала головой. - Не сейчас, сначала мы должны проверить Камень. Можно придумать что-нибудь позже, - добавила она.

- Надеюсь, это будет не слишком поздно, - пробормотал Снейп, - Я слишком стар, чтобы рисковать заработать ботулизм, купив гамбургер в полночном фургоне.

Гермиона рассмеялась, удивленная неожиданным юмором в его словах. Здесь, среди старинных книг, она легко приняла свои новые знания об этом человеке – и его новое понимание. Теперь она многое знала о нем, не глядя могла чувствовать его присутствие и отдавала себе отчет о различных слоях его личности.
Он больше не укладывался в рамки, в которые она когда-то поместила его – все началось с тех пор, как Снейп появился у ее двери в конце декабря, и она уже никогда не сможет думать о нем так, как раньше.

Она внезапно вздрогнула, и Снейп сразу обратил на это внимание. Через мгновение Гермиона обнаружила его пальто, наброшенное ей на плечи. Оно все еще хранило его тепло и его собственный запах – сухой, с примесью каких-то пряностей, и Гермиона боролась с искушением плотнее завернуться в это успокаивающее тепло.

Лаборатория приготовила сюрприз. Стеклянный сосуд очистился – вместо черно-синего дыма и бело-оранжевого содержимого на дне мерцал серебряно-белый порошок. Он был похож на чистые кристаллы снега, взятые с нетронутых человеком горных вершин.

Как только они открыли сосуд, комната оказалась заполненной приятным ароматом – полный контраст с тем ядом, который был в яйце до этого. Гермиона никогда не видела ничего подобного – и даже Снейп казался таким же потрясенным, как и она.

Малая работа была завершена – теперь они могли получать серебро, и Снейп решил попробовать. Он взял кольцо от банки Диет-колы, удивленно посмотрел на него, затем опустил в порошок. Они напряженно ждали в течение минуты, затем Северус вытащил кольцо. Оно стало серебряным – заметно более блестящим, чем тусклый алюминий, которым оно было до этого.

- Что это? - Наконец спросил Снейп. Гермиона рассмеялась. - Это кольцо, Северус. От банки маггловского напитка. Колдуны не пьют его, но я так никогда и не смогла избавиться от этой детской привычки. Он помогает мне проснуться, и это более удобно, чем кофе. – Она понимала, что объяснила не совсем понятно, но Снейп не стал уточнять – он только слегка нахмурился, отдавая ей кольцо.

Гермиона положила кольцо в карман; возможно, Снейп предполагал, что она выбросит бесполезную железку, но у нее были свои намерения на этот счет.

Она хорошо понимала, что не могла поговорить со Снейпом о своем новом отношении к нему. Сделать это – означало в лучшем случае заслужить жалость, а в худшем – холодный взгляд. Она была его студенткой, и он, конечно, продолжал думать о ней в этом духе, даже если и пытался принимать ее как равную.

Она не могла допустить, чтобы глупое недоразумение разрушило их дружбу, существовавшую несмотря на все различия, и ей было трудно представить, что произойдет, когда они закончат работу и не будет предлога для их пятничных бесед. Гермиона крутила кольцо в пальцах – оно будет напоминать ей о Снейпе и об этом моменте.

Между тем Снейп подхватил письмо, выпавшее из камина, и открыл его. Гермиона удивилась, увидев, как он открывает полученное в ее лаборатории письмо, но когда он начал читать, все поняла.

- Дорогие Гермиона и Северус, - прочитал он вслух. - Я думаю, что вы должны узнать о том, что в Хогварце завершена малая работа. Надеюсь, вы достигли того же результата в Оксфорде. С наилучшими пожеланиями, Альбус Дамблдор.

Гермиона улыбнулась – это не было неожиданным, но все же было приятно узнать, что два процесса идут синхронно. Они просили директора проверять прогресс работы вечером и утром – вместо проверок Снейпа.

Обед прошел в оживленной беседе на самые разные темы - от достоинств маггловских и волшебных фотографий до монолога Снейпа об искусстве зельеделья через дискуссию о маггловских фильмах, которые Гермиона часто находила пустой потерей времени. "Все артисты – эксгибиционисты, только оператор – вуайерист". Еда была забыта среди витающих идей и слов.

Все еще увлеченные беседой, они шли в Амерджин по улицам, освещенным фонарями, сияющими высоко над головой. Гермиона хотела чтобы у нее снова была причина забыть пальто, но отвергла эту идею – ей нужен был трезвый ум для завтрашней защиты, она не могла рисковать, отвлекаясь на что-то. Она пообещала себе, что как только это будет возможно, она устроит замечательный выходной – уедет куда-нибудь и проведет день в мечтах о том невозможном, что могло бы быть. А до тех пор она должна использовать все свое самообладание.

К своему удивлению, Гермиона сразу же уснула. Прошлой ночью она почти не спала из-за проклятий, да и безответная любовь заставила ее почувствовать усталость.

Мысль о завтраке была невыносимой, и она в сопровождении Снейпа направилась в библиотеку. Утро прошло среди книг. Наконец, Гермиона резко захлопнула свои записи. Она повернулась, чтобы найти Снейпа и обнаружила, что он стоит у нее за спиной, ожидая, пока она обратит на него внимание.

- Ланч?

Она кивнула и собрала свои бумаги. - Если я не знаю это сейчас…, - протянула она, стряхнув пульсировавшую в висках нервную напряженность. Они позавтракали в одном из многочисленных баров. Аппетит Снейпа не покинул его, но Гермиона смогла заставить себя только выпить Колы и наблюдать, как он ест авокадо и сандвич с беконом. Наблюдение за движениями его губ замечательно отвлекало, и через некоторое время Гермиона обнаружила, что паника перед предстоящим экзаменом уступила место более интересным мыслям.

Вернувшись в колледж, Гермиона переоделась в своей комнате. Амерджин следовал традициям Оксфорда, и на экзамены требовали являться в форме. В данном случае это была короткая черная юбка, белая блузка, черный прямой галстук, черные чулки и туфли, и ее университетская мантия, отделанная белым мехом. В кармане юбки лежали ключи, на брелок которых она прицепила посеребренное кольцо от Диет-колы. Вскоре Снейп постучал в ее дверь и спросил, не будет ли она возражать, если он посетит ее защиту. Гермиона согласилась, хотя теперь спрашивала себя о мудрости этого решения.

Взгляд Снейпа показался Гермионе очень странным, но обычное нейтральное выражение вернулось на его лицо слишком быстро, чтобы она могла быть в чем-нибудь уверена. Снейп предложил ей свою руку – старомодная вежливость, которую девушка находила прелестной. Он тоже надел университетскую мантию – взятую напрокат или, что вероятнее, собственную, полученную через камин. Алая мантия так отличалась от того черного, в котором Гермиона привыкла его видеть, что ей потребовалось некоторое время, прежде чем она одобрительно кивнула. Снейп чуть заметно улыбнулся в ответ, и они прошли в общую комнату, в которой должна была проходить защита ее работы.


****

Снейп устроился на стуле в углу. Каштановые панельные стены и богатые гобелены сужали пространство, фокусируя внимание присутствующих на расположенном в центре столе, за которым сидели трое мужчин. Дамблдор, Лишка – профессор алхимии в Амерджине и третий, - Снейп решил, что это Люцер – профессор алхимии в университете Сантьяго.

Гермиона села на стул перед столом – бледная, но решительная. Северус беспокоился за нее, потому что девушка почти ничего не ела весь день, но она взяла себя в руки и держалась хорошо. Гермиона легко и уверенно отвечала на вопросы, которые задавали профессора, проверяя знание ее основных тем работы. Снейп был впечатлен экзаменаторами – фактически, им пришлось проверять знание предмета, о котором имели самое смутное представление.

Квантовая алхимия была далека от того, с чем обычно имели дело классические алхимики, она была близка к квантовой физике и имела также некоторое отношение к трансфигурации и аппарированию.

Вдруг в комнате повисла тишина, и Снейп понял, что Люцер спросил Гермиону, не создала ли она Философский Камень – из ее работы он понял, что это возможно. Снейп увидел, как Гермиона задумчиво кивнула, соглашаясь не с тем, что создала Камень, а с тем, что ее диссертация подсказывает путь к его получению.

- Нет, профессор Люцер, я не создала Камень. Я думаю, что обнаружила некоторые явления, которые могли быть использованы Фламелем, но создание Камня не является целью моей работы.

Люцер кивнул и перешел к другому вопросу. Только тогда Снейп понял, что затаил дыхание, ожидая, к чему приведет такой поворот разговора.

Экзамен продолжался в общей сложности более двух часов. Гермиона и экзаменаторы дискутировали о дополнительных областях исследования, которые открывала ее работа. Наконец, Лишка встал и официально поблагодарил ее за посещение экзамена. Гермиону попросили вернуться через полчаса, когда закончится обсуждение. Снейп поднялся и вышел вслед за ней.

Гермиона беспокойно кружила по двору. Снейп подумал, стоит ли последовать за ней, и в конце концов так и сделал. Когда он подошел, Гермиона вдруг резко повернулась к нему. - Сколько еще человек могут понять, что я знаю, как сделать Камень? - Спросила она. - Я должна опубликовать работу, это одно из требований. Сколько их придет ко мне после этого – желающих денег… желающих большего… - ее голос оборвался.

Снейп хотел успокоить Гермиону - это было необычное чувство, но он подавлял необычные чувства весь сегодняшний день, с тех пор, как зашел в ее комнату и увидел ее в довольно короткой юбке. Когда он последний раз видел Гермиону в юбке, на ней была школьная форма (сейчас она постоянно ходила в брюках), но сегодняшняя ее одежда не вызывала мыслей о школе.

Снейп прекрасно понимал, что теперь видит Гермиону совсем в другом свете. Он подозревал, что его попытка успокоить будет неудачной, потому что понимал, что в этих вопросах он плохой специалист. И он не был готов рисковать их дружбой только из-за неправильного понимания его порыва. В конце концов Северус предпочел дать практический совет.

- Вы не обязаны публиковать работу именно в таком виде. Вы можете отредактировать ее для публикации – объясните, что хотите сделать материал доступным для более широкой аудитории, и удалите части, которые указывают на ваше знание о пути создания Камня. Кстати, это действительно сделает работу более понятной неподготовленному читателю. Хотя я не советую вам конкурировать по популярности с Локхардом, - язвительно добавил он.

Комментарий произвел предполагаемый эффект – Гермиона рассмеялась. Снейп вспомнил, что она была одной из тех, кто развенчал сомнительные заслуги Локхарда в период его преподавания в Хогварце.

Они бродили по колоннадам колледжа, наблюдая за греющимися на солнце студентами. Некоторые играли в крокет – игра, которую Снейп никогда не понимал. Дамблдор увлекался крокетом, и пытался увлечь Снейпа, но тот упорно сопротивлялся.

Когда они вернулись, дверь комнаты открылась, и выглянул Дамблдор. - Гермиона, Северус – мы готовы.
Они вошли, и Снейп вернулся на свой стул в углу. Он старался быть незаметным – насколько вообще можно быть незаметным в алой докторской мантии.

Лишка поднялся и обратился к Гермионе, которая осталась стоять. - С большим удовольствием сообщаем вам, доктор Грейнджер, что мы приняли вашу работу. Пользуясь возможностью, хочу сказать, что мы с нетерпением ждем результатов ваших дальнейших исследований в этой области.

Снейп не был уверен, что Гермиона слышала хоть что-то после слов "доктор Грейнджер" - она со слегка обалдевшим видом принимала поздравления и рукопожатия от своих экзаменаторов. Наконец, когда экзаменаторы использовали свой шанс поговорить с ней (она все еще выглядела немного потерянной), Снейп поднялся и присоединился к обществу, по пути сняв докторскую мантию.

- Доктор Грейнджер, - сказал он, привлекая ее внимание. Она испуганно посмотрела на него, а когда он предложил ей свою мантию, смутилась. - Думаю, эта мантия лучше соответствует моменту, - добавил он с улыбкой.

Гермиона замигала и, наконец, поняла в чем дело. Она сбросила свою мантию и шапочку и приняла от него его алую докторскую. - Спасибо, - сказала она, набросив на плечи знак нового научного звания, и рассмеялась. Мантия, рассчитанная на более высокий рост, волочилась по полу, но это сейчас не было важным – значение имело лишь то, что она символизировала новый этап в жизни.

Дамблдор улыбнулся им обоим со знакомыми искорками в глазах, Снейпу захотелось узнать, о чем директор думал в этот момент. Этот особый взгляд обычно означал, что у присутствующих будут проблемы – хотя вряд ли Альбус согласился бы с подобной трактовкой.

- Красивый жест, Северус, - сказал Дамблдор, - Я предполагаю, вы пригласите доктора Грейнджер куда-нибудь в более подходящее для празднования место?

Снейп именно это и планировал. Он хотел было рассердится на директора за попытку решить все за него; но вместо этого почувствовал облегчение, что ему не придется набираться смелости перед тем, как заговорить об этом с Гермионой.
Он повернулся к девушке и церемонно поклонился, не отрывая взгляда, чтобы она поняла, что он дразнит ее. Улыбка на лице девушки подсказала ему, что Гермиона все поняла правильно.

- Сочту за честь, если вы позволите мне сопровождать вас куда-нибудь в более… веселое место, - сказал он, выпрямившись. Гермиона снова рассмеялась и кивнула – Снейп подозревал, что только сейчас начала понимать, что испытание позади.

Наконец, когда все поздравления были сказаны, Снейп в уютной тишине проводил Гермиону в ее комнату. Около двери девушка вернула ему мантию.

- Спасибо, Северус, - сказала она, - Это было… мне очень понравилось. Спасибо. Мм… может, встретимся через десять минут?

- Хорошо, я планировал, что мы отправимся в Лондон – думаю, там найдется местечко, подходящее случаю.
Гермиона кивнула, - Хорошо, значит, я смогу зайти домой переодеться – здесь у меня нет ничего, кроме университетской формы и джинсов. Тогда, может, встретимся в моей квартире через час?

- Я бы предпочел сопровождать вас – мы до сих пор не знаем, где Пинель, - напомнил Снейп. Он не хотел категорически возражать ей и портить приятный день, так что надеялся, что Гермиона пойдет ему навстречу. Напрасно.

- Он не узнает, да я и не задержусь там надолго – он ведь не подозревает, что я собираюсь вернуться, ему просто неоткуда получить такую информацию.

Снейп сжал зубы, едва удержавшись, чтобы не поддаться страху и не заявить, что проявлять подобную беспечность глупо с ее стороны. Вместо этого он просто кивнул.

- Хорошо, я зайду за вами через час.
Гермиона улыбнулась и слегка помахала ему, исчезая в комнате.

Снейп использовал следующий час, чтобы проверить, приготовлен ли столик, который он заказал ранее, и отправить свою университетскую мантию в Хогварц. Через час он стоял перед квартирой Гермионы, волнуясь, как перед первым свиданием. Он подавил саркастические комментарии, которые пришли в голову, возвращая себя к действительности. Мечты лучше оставить для темноты ночи, когда никого нет поблизости.

Он постучал, и дверь открылась, оказавшись незапертой. Воспоминания о лаборатории в Оксфорде снова пронеслись перед глазами, и он приготовил свою палочку, осторожно входя в квартиру. Комната была погружена во тьму.

Глава 5. Медь

Медь, или Венера, символизирует первый уровень "большой работы", начинающееся после влияния Луны, когда тело и душа очищаются и соединяются воедино. В начале этого уровня женское начало сильнее мужского, однако к концу мужское побеждает. Сера одерживает верх над серебром, активируя рождение новой реакции. Медь отмечает начало "большой работы", символизируя золото, но не являясь им по сути.


Гермиона услышала, как открылась дверь и поморщилась, пытаясь подвинуться. Не обращая внимания на стреляющую боль, она попыталась дотянуться до палочки, лежащей на полу в дюйме от ее руки. При виде высокой фигуры, вырисовывающейся на фоне двери, девушка чуть не задохнулась от ужаса, прежде чем поняла, что это Снейп. От облегчения она потеряла сознание.

Придя в себя, Гермиона обнаружила, что Снейп несет ее на руках навстречу виднеющимся вдали огням Хогварца. Она пошевелилась и была тут же остановлена жестким голосом. - Не двигайтесь! Вы что, хотите упасть?

Резкий тон его голоса смутил Гермиону и она снова попыталась высвободится, но в ответ Снейп только крепче обхватил ее. Девушка удивилась тому, что он не использовал заклинание Mobilicorpus – так было бы гораздо проще. Она спросила его об этом – боль и усталость не оставляли места размышлениям о тактичности.

- Вы серьезно думаете, что я буду использовать какое-либо заклинание, пока мадам Помфри не осмотрит вас? Я понятия не имею, что этот идиот использовал на вас, и не намерен рисковать причинить еще больший вред. - Голос Снейпа все еще был жестким, и Гермиона с трудом сдержала слезы. Они не помогут ситуации – он, вероятно, припишет их действию проклятия. Конечно, он был прав, ей не стоило идти домой одной.

Она вернулась в холодную пустую квартиру и едва успела открыть дверь, как почувствовала толчок и упала на пол. Грубый ботинок пнул ее, сломав пару ребер. Сначала Гермиона подумала, что имеет дело с обычными Лондонскими грабителями – не особо трудная проблема. Но эта надежда исчезла, когда она попыталась достать свою палочку и услышала, как знакомый голос произнес "Expelliarmus". Она почувствовала, как палочка выскользнула из рук и успела подумать, что этот эпизод закончится для нее не лучше, чем для Снейпа несколько дней назад.

Удары были быстрыми и сильными. Ее спасло только то, что Пинель не нашел в квартире Камень (хотя, несомненно, пытался). Книги были разбросаны по полу, компьютер разбит о стену, содержимое шкафов разбросано повсюду. Гермиона не знала, что творится в спальне и ванной, но подозревала, что они в таком же состоянии.

Наконец, они ушли, напоследок бросив в нее несколько дополнительных проклятий для лучшего успеха. Она сжалась в комок, поддерживая себя мыслью об обещании Снейпа зайти за ней – он скоро будет здесь… он должен скоро быть здесь…

Резкий толчок вернул ее к действительности – Снейп споткнулся на пути, и Гермиона поморщилась. - Не шевелитесь, - пробормотал он, удержавшись на ногах.

Через несколько минут они добрались до школы. Гермиона упорно старалась оставаться в сознании. Двери открылись, и они увидели, что их ждут Дамблдор и мадам Помфри.

Уже полчаса спустя Гермиона почувствовала себя гораздо лучше, благодаря различным зельям и заклинаниям. Она лежала в постели в лазарете, Снейп сидел на кровати рядом с ней. Он только что вернулся в комнату, выгнанный ранее мадам Помфри в соседнюю палату, где и кружил все это время.

- Вы не можете вернуться ни в Оксфорд, ни в Лондон. Пожалуй, пришло время отправиться в Сантьяго и провести намеченные исследования там.

Жесткий оттенок исчез из его голоса, и теперь он звучал просто обеспокоено. Гермиона посмотрела на руки Северуса, сжатые так крепко, что побелели суставы, и подумала, что он просто был испуган, когда нес ее до школы. Но тут же она решила, что выдает желаемое за действительное.

Она кивнула. В конце концов, им действительно необходимо провести там ряд исследований для следующего этапа. Способность создавать серебро была очень полезной, но они должны завершить работу.


****
Снейп вздохнул с облегчением, видя ее неохотное согласие. Пинель с каждым днем казался все более одержимым своей навязчивой идеей, и его первой целью была Гермиона. За те полчаса, пока Поппи, выставив всех из палаты, обследовала Гермиону, Северус успел переговорить с Дамблдором и его план был признан разумным. Сказано было немного, но Снейп знал, что директор понимает – ему лучше всего будет поехать с Гермионой, чтобы обеспечить ее безопасность.

До конца семестра осталось всего несколько дней, экзамены сданы и оценки поставлены. Дамблдор согласился провести оставшиеся уроки Снейпа – что, несомненно, даст почву слухам о его увольнении или чем-то подобном. Тем интереснее будет вернуться в школу следующей осенью.

Гораздо большей проблемой оставался Пинель – они не знали, где он и куда собирается. Снейп был уверен, что в Сантьяго они будут в безопасности – к тому же, Гермиона не останется одна. После этого вечера он был уверен, что Пинель постоянно следил за квартирой и лабораторией, ожидая ее появления. Она была права, говоря, что никто не знал о ее намерении вернуться домой. Возможно, Пинель предусмотрел что-то вроде собственной системы сигнализации.

Дамблдор предложил согласовать поиски Пинеля с министерством и аурорами. Подробных объяснений не потребуется. Все, хоть немного знающие Пинеля, не удивятся его очередным проблемам с законом. Драко Малфой, например, нисколько не удивился.

Снейп взглянул на Гермиону из-за своих сжатых рук и кивнул. - Спасибо. Я думаю, мы отправимся завтра утром - есть небольшая причина для задержки. Директор берет на себя мои уроки и поиск Пинеля, так что я предполагал отправиться сегодня же, но мадам Помфри и слышать не хочет об этом. - Последнее сопровождалось хмурым и сердитым взглядом в направлении медсестры, но та сделала вид, что не обратила внимания. - Я отправлю сову профессору Люцеру – он уже в Сантьяго, и поможет нам с доступом к библиотеке.

Гермиона молча кивнула. Снейп поднялся на ноги, - Спокойной ночи, Гермиона.

Она ответила чуть слышным голосом (зелья вступали в силу, и девушка начала засыпать), - Спокойной ночи, Северус.

Он смотрел, как ее глаза закрылись, и, поддавшись импульсу, легким поцелуем коснулся ее лба, затем развернулся на каблуке и вышел прочь, сопровождаемый любопытным взглядом мадам Помфри. Ему было все равно.

Подземелье было холодным и темным. Он коротким заклинанием зажег светильник, и сел за стол, чтобы написать необходимые письма. Некоторые он отправил через камин, другие с совами, и через час, наконец, потянулся и лег спать. День оказался чрезмерно наполнен событиями, по крайней мере, на его вкус.

Утро пришло быстро, разбудив его на рассвете, когда солнце раскрашивало мир золотом, рассеивая бледные сине-фиолетовые тени холмов. Упаковка не заняла много времени – у него был небольшой гардероб, и пяти минут оказалось достаточно, чтобы собрать все необходимое.

Северус проверил, собраны ли все необходимые бумаги, и отправился в лазарет. Гермиона уже проснулась. По представлению Снейпа, она должна была несколько раз за ночь просыпаться от боли, но, судя по ее виду, девушке было гораздо лучше.

- Северус! - воскликнула она, когда он вошел, - вы можете убедить мадам Помфри, что я уже в порядке и могу встать? Кажется, она мне не верит, - интонации Гермионы были почти нытьем, и Снейп ухмыльнулся. Ответная улыбка подтвердила, что она преувеличивала оттенок. Это успокоило его даже больше, чем вид девушки.

Мадам Помфри смотрела, неодобрительно качая головой, - Вчера я только слегка вас подлечила, - сказала она. - Вы едва ли в состоянии куда-то отправится, - фыркнула она. - Два треснувших ребра, множество ушибов и несколько проклятий. Вы должны оставаться здесь хотя бы еще неделю, - добавила она, и замолчала, наблюдая, как Гермиона медленно поднимается из кровати.

- Думаю, что нам нужно отправляться немедленно, - сказал Снейп. - Все, что нужно вы сможете найти в Сантьяго – думаю, вам не захочется возвращаться в вашу квартиру.

Гермиона поморщилась, - Насколько все плохо?

- По крайней мере так же плохо, как было вчера вечером, - ответил Снейп, - Туда было отправлено несколько домашних эльфов. Вам придется заново расставить все книги, но, хотя бы не придется собирать их по полу. Я уверен, что Добби не имеет понятия об алфавите, но и это лучше, чем ничего, - добавил он.

Сухой комментарий заработал еще одну ее улыбку, и он протянул Гермионе руку. - Люцер ответил мне сегодня утром – он рекомендует удобное для аппарирования место. Я знаю, где это, так что провожу вас. Директор уменьшил защиту, чтобы мы могли аппарировать прямо отсюда, без необходимости тащить вас к воротам. Возьмите меня за руку, чтобы не заблудиться.

Холодная рука Гермионы слегка сжимала его пальцы в ожидании сигнала, что они могут аппарировать. Вспышка синего света в камине была условным знаком - мгновение спустя они уже стояли в тени среди горячего летнего дня в Сантьяго.

Люцер ждал их, и весьма оживленно приветствовал. - Профессор Снейп, доктор Грейнджер – рад видеть вас снова, хотя и сожалею о приведших к этому обстоятельствах. Как вы себя чувствуете, доктор?

- Лучше, чем можно было ожидать, спасибо, - кивнула Гермиона. В короткой тишине они слышали грохот дорожного движения и болтовню студентов. Затем Снейп заговорил, - Нам нужно сделать некоторые покупки – и найти квартиру, если у колледжа нет свободных комнат, - последнее было вопросом к профессору Люцеру, который кивнул.

- Это не проблема – студенты уже разъехались, и у нас достаточно места. Я приготовил для вас две секции комнат с видом на собор – это подойдет?

Снейп кивнул, оценив предусмотрительность Люцера. - Конечно, большое спасибо. - Повернувшись к Гермионе, он объяснил, - Комнаты с видом на собор являются частью маггловского отеля, магглы хорошо платят за такой вид из окна, но несколько комнат принадлежит университету. Они распределяются по жребию. Как-то я провел здесь целый год, но с комнатами мне не повезло.

Люцер посмеивался, - Я в курсе, поэтому подумал, что вы это оцените. Теперь я оставлю вас, чтобы вы могли сделать покупки – вы ведь помните город, профессор? Кое- что изменилось, но дороги на прежних местах. В отличие от ваших лестниц в Хогварце, - добавил он с чувством человека, хоть раз пойманного непокорной лестницей.

Снейп и Гермиона кивнули в знак благодарности и вышли на освещенные солнцем улицы. Проведя девушку через лабиринт солнечных и тенистых улиц, Снейп привел их на площадь с множеством магазинов одежды. Достав из кармана бумажник, набитый Евро, он передал его Гермионе. - Своего рода аванс за издание вашей работы – вам нужна какая- то одежда. Встретимся здесь через час?

К его удивлению, Гермиона замялась в нерешительности. Она уставилась в пол, сглотнула и посмотрела на него. - Я бы предпочла не оставаться в одиночестве, даже в этой толпе. Вы не откажетесь пойти со мной?

- Нет, конечно. Пойдемте.

Гермиона, к счастью, была быстрым и решительным покупателем – у нее был свой стиль, и она его придерживалась. Единственным смущающим моментом для Снейпа был тот, когда она настояла, чтобы он купил себе пару черных джинсов. Она отказывалась принимать возражения, и он впервые в жизни обнаружил себя владельцем джинсов – даже в университете он наотрез отказывался следовать направлениям маггловской моды. Он так и вышел из магазина в обновке, а его брюки теперь лежали в одной из Гермиониных сумок. Ее состояние значило для него многое – если бы она не выглядела такой хрупкой, он нашел бы больше сил, чтобы возразить. Северус наблюдал за ней, отмечая круги под глазами и возрастающую усталость. Скоро нужно будет вернуться в свои комнаты.

Он благоразумно отвернулся, когда Гермиона покупала белье. Это зрелище вызвало образы, которые были определенно неподходящими, так как ее реакция на них уничтожила бы их дружбу. Джинсы же были, как он обнаружил, удивительно тесными.

На обратном пути Гермиона вдруг резко остановилась, посмотрев в окно одного из магазинов, который они только что прошли. Снейп прошел несколько шагов, прежде чем понял, что она больше не идет рядом с ним, и оглянулся, чтобы посмотреть, что ее привлекло.

- Уже охотитесь за сувенирами? - спросил он, и взглянув на дешевые пластиковые безделушки, выставленные на витрине, добавил. - Вы можете найти что-нибудь получше.

Гермиона выглядела разъяренной, и Снейп удивленно замолчал: его комментарий был резким, но не настолько, чтобы так рассердить ее. Через мгновение он понял, что гнев девушки был направлен на увиденное в витрине.

- Оскорбительно… глупейшее суеверие… как они смеют! - шипела Гермиона несвязно.

- Против чего конкретно вы возражаете, доктор Грейнджер, - спросил Снейп, предполагая, что эта формальность заставит ее вспомнить, где она находится. Уже несколько человек странно посмотрели на нее, и он сомневался, что она сознательно хотела создать толпу.

- Это! - Гермиона указала на витрину, Снейп подошел ближе и увидел группу небольших кукол. 'Brujas de sorte' – прочитал он. Только инстинкт самосохранения заставил его не рассмеяться. "Ведьмы на счастье".

- А в чем, собственно, проблема? Думаю, вы должны быть польщены, - сказал он тихо, чтобы не услышали проходившие мимо туристы. - Они здесь верят, что ведьмы приносят удачу. Несомненно, более просвещенные люди, чем британские магглы, правда?

- Нет, это не так, - настаивала Гермиона. - Взгляните на них – наихудший стереотип – старухи с бородавками и копной волос. Не особо лестно, не так ли?

- Ну, не знаю, - протянул Снейп. - Они отдаленно похожи на моих дальних родственников – очень дальних, - поспешно добавил он, увидев опасный блеск в глазах Гермионы. Она прищурилась, но оставила его слова без комментария. Когда они отошли от окна, Снейп обратил внимание на одну из кукол, и подумал, что позже нужно будет прийти сюда, чтобы ее купить. Это просто очаровательно – ведьма, погруженная в книги, названная 'bruja del estudio'. Прилежная ведьма.

Комнаты остались теми же, какими он помнил их со студенческих времен – и поэтому хотел получить одну из них. Белые стены, высокие потолки, витиеватая тяжелая мебель – Снейп на минуту обеспокоился, что кровать будет слишком высокой для Гермионы, если у нее в комнате такая же мебель, но затем успокоился. Она найдет, как с этим справиться.

Они встретились за ленчем в одном из многочисленных кафе около университета. После бутербродов и убийственно бодрящего кофе Снейп проводил ее в библиотеку. Темно- зеленая дверь на фоне белой стены с рядом металлических букв. Публичная библиотека.

Внутри тепло летнего дня было забыто. Гермиона вытащила свитер, который он посоветовал ей принести, и надела его. Они прошли через ряды полок в волшебную секцию, открыв дверь паролем, который сообщил Люцер.


****
Дни проходили в библиотеке – Гермиона пришла в восторг от обнаруженных там книг – большинства не было в каталогах, и их не читали столетиями. Как и было обещано, подлинник Rosarium уже ждал ее. Ночи в роскошных комнатах, предоставленных Люцером, были тихими и спокойными, и Гермиона постепенно восстанавливалась после атаки Пинеля.

Через несколько дней Снейп удивил Гермиону тем, что настоял на перерыве в занятиях. Убежденная, что он трудоголик в той же степени, что и она, девушка нашла это предложение странным. Так она думала до тех пор, пока не увидела берег, ради которого Северус вытащил ее из библиотеки.

Они сидели за столиком в кафе в тени колоннады. Песок перед ними был светло- коричневым и почти не тронутым – в столь ранний час, несмотря на тепло солнца, загорающие еще не успели выйти на берег. В этом году лето было ранним. Ветер все еще дул с моря, и лишь скалы на краю берега немного укрывали от него. Несколько туристов лежали в скалах, спрятавшись от ветра и наслаждаясь солнцем.

Снейп, несмотря на жаркий день, только снял куртку, повесив ее на спинку стула, и закатал рукава свитера до локтя. Его руки казались особенно бледными в контрасте с черной одеждой и блеском металлического столика, за которым они сидели.

Гермиона тоже повесила свой свитер на спинку стула и осталась в рубашке с короткими рукавами, подставив руки солнцу, и критически отметила, что ее руки были почти такими же бледными, как у Снейпа. Она открыла записную книжку, которую всегда носила с собой, защищая страницы от ветра, который крутился между колонн, принося характерный привкус теплого песка.

Гермиона загляделась на волны, смутно слыша, как Снейп заказывает кофе и минеральную воду для обоих. Солнце играло на волнах, когда они поднимались, накатываясь на берег, сверкая серебром – таким же чистым, какое они создали недавно. Гермиона до сих пор чувствовала благоговение перед этим металлом – как будто ей довелось держать слиток чистого света, невыносимо красивый, который до боли в сердце не хотелось выпускать из рук.

Перед ними был причал, о край которого разбивались волны, каждый раз поднимая вихрь брызг, ослепительно сверкавших на солнце. Несколько подростков, рыбачивших там, уже совсем промокли. Углом глаза Гермиона заметила, что, пока она наблюдает за мальчиками, Снейп наблюдает за ней. Девушка повернулась к нему и улыбнулась. Северус улыбнулся в ответ, и Гермионе осталось лишь надеяться, что пронзившая ее при этом радость не была слишком заметной.

- Они должно быть, надеются на хороший улов, раз согласны мокнуть там, - она жестом указала на причал. Снейп посмотрел на мальчишек, затем оглянулся. Тонкая улыбка заиграла на его лице. - Или, возможно, у их есть свои цели. - Гермиона выглядела озадаченной, и он кивнул в ее направлении. - Может, они просто хотят произвести впечатление на вон ту компанию за вашей спиной, - насмешливо предположил он.

Гермиона оглянулась, затем мягко рассмеялась. – Похоже на то. - За столиком позади нее сидели с полдюжины девочек-подростков, оживленно болтающих и бросающих взгляды на мальчиков на причале.

- Вас бы это впечатлило? - спросил Снейп, пока официантка расставляла чашки с кофе и пару бутылок воды. Гермиона вновь взглянула на причал.

- Нет, - сказала она. - Ни теперь, ни десять лет назад – сейчас это хотя бы кажется забавным, а тогда, думаю, я сочла бы их маленькими и глупыми, - она замолчала, помешивая кофе коричной палочкой, предложенной ей вместо ложки, а потом продолжила - Хотя пожалуй, мне бы просто не пришло в голову, что это представление затеяно ради меня. В их возрасте я совершенно не замечала подобных демонстраций.

Снейп потягивал воду, запивая глоток кофе. Гермиона никогда не могла понять, как он пьет эту концентрированную черноту с густой темно-коричневой пеной без капли сливок, не говоря уже о сахаре.

- А теперь замечаете? – Спросил Снейп.

Гермиона посмотрела на волны и улыбнулась. - Возможно, нет. Не знаю. С тех пор, как я закончила школу, никто и не пытался порисоваться передо мной.

- А я сразу подумал о мистере Уизли, - последовал насмешливый комментарий Снейпа.

Гермиона закрыла лицо руками, смеясь. - Только не говорите мне, что вы тоже это заметили? - В ответ Снейп кивнул, и она застонала. - Похоже, я была единственным человеком в школе, который ничего не замечал. Гарри должен был сказать мне, - она покачала головой.

- Уизли был склонен к глупым причудам, Гермиона. Думаю, что после нескольких лет его выходок ему вряд ли удалось бы произвести впечатление на вас.

Гермиона снова засмеялась, - Точно.

- Вы упомянули тогда, в декабре, что больше не видитесь с Уизли. Что-то произошло?

- Нет, ничего конкретного. Мы общались некоторое время, но, в конце концов, просто разошлись – у нас не было ничего общего, кроме школьных воспоминаний. Так же, как и с Гарри, - добавила она. - Когда мы окончили школу, это стало более понятным. Множество разговоров, которые у меня едва хватало терпения выслушать в школе – я уж не говорю о квиддиче. К тому же они никогда не разделяли мой… ммм… энтузиазм к учебе.

- Их ошибка, - прокомментировал Снейп.

- Спасибо, - сказала Гермиона немного удивленно, насмешливо салютуя ему стаканом с водой. - Во всяком случае, я иногда получаю вести от Гарри, когда он хочет услышать женскую точку зрения по поводу проблем со своей очередной подружкой, и обычные открытки на день рождения.


- Как я и сказал, их ошибка.

Некоторое время они молчали, Гермиона допила свой кофе, запив глотком воды. Она рассеянно играла с коричной палочкой, рисуя узоры на стенках своей чашки. - Странно, - сказала она, - как меняются вещи. Из-за этого поднимались и падали империи, - она показала на коричную палочку. - А теперь ею размешивают сахар в кофе, и выбрасывают. - Снейп кивнул, темные глаза внимательно смотрели на нее. Оба снова погрузились в успокаивающее молчание.

Ветер немного уменьшился, и Гермиона почувствовала жар солнца на своих руках. Это напомнило ей пробормотать солнцезащитное заклинание. Она не хотела бы весь вечер бороться с ожогами.

Снейп взглянул на нее, услышав шепот, и вопросительно поднял бровь; он смотрел на море и не расслышал, что она сказала. - Солнцезащитное заклинание, - тихо объяснила она. - Солнце слишком сильное. А вы не хотите тоже использовать его? - На мгновение Гермиона подумала о маггловском лосьоне для загара.

На эту мысль ее навел вид обнаженных рук Снейпа – раньше она видела только лицо и кисти рук, и теперь это зрелище было… отвлекающим. Гермиона оттолкнула эту мысль прежде чем покраснела слишком сильно, чтобы это можно было списать на солнце. Теперь она понимала викторианцев, на которых такое действие производило созерцание щиколотки. Даже такого зрелища, как обнаженная рука Северуса, было достаточно, чтобы она почувствовала разливающееся по телу тепло.

Снейп покачал головой и дал неожиданное объяснение. – Я легко загораю, это наследственность со стороны матери. - Гермиона заморгала от удивления – от того, что вечно бледный Снейп легко загорает, и от упоминания о его семье. Он почти никогда не говорил о себе лично. Но вслух она ничего не сказала, надеясь, что он продолжит сам.



****
Снова комфортабельная тишина повисла между ними, и Снейп немного расслабленно откинулся на стуле. Он почти забыл это удовольствие от прикосновения солнца. Знакомые считали его аскетом – они не видели того, чего он не позволял им видеть, не знали, что он испытывает восторг от тепла солнца и огня, от изысканных вкусов и ощущений. Последний раз, когда он просто вот так сидел и наслаждался солнечным днем… это было, наверное, лет тридцать тому назад, когда сам он еще был подростком.

Это напомнило ему о мальчиках на причале – он был примерно в их возрасте. Он посмотрел на мальчишек, стоящих теперь на берегу – они мокли не зря, две девочки из-за соседнего столика неспешно шли в их сторону. Он наблюдал за их успехами, прикрыв глаза ладонью от солнца, и подумал, какое бы впечатление произвел на Гермиону, если бы тоже пошел вот так мокнуть на причале. В конце концов он фыркнул, отмахиваясь от глупой мысли – скорее всего, она подумала бы, что он сошел с ума.

Ему нужно было отвлечься – и ее комментарии относительно защиты от солнца здесь не помогли. Он привез с собой некоторые зелья, среди нашлось бы и солнцезащитное. В отличие от многих, его нужно было наносить на кожу, а не пить. Снейп резко остановил мысли о том, чтобы… ммм… помочь Гермионе в его использовании. Пусть потом это всплывет в его снах, но сейчас это было как минимум неудобно. Ему нужно думать о чем- нибудь другом. Немедленно.

Он начал говорить, чтобы отвлечься, и был удивлен собой и Гермионой, которая с любопытством слушала рассказ о его семье с описанием фермы, где он ребенком проводил лето. Его бабушка была деревенской ведьмой, жившей вдали от города.

Он говорил о бесконечно синем летнем небе, о тенях под листьями виноградной лозы и теплой воде в каменном баке, заполнявшемся ночью из холодного горного ручья и нагревавшемся солнцем за день. Он говорил о днях, затраченных на собирание винограда, днях, проведенных в изучении сосново-эвкалиптового леса. Запах листьев эвкалипта, брошенных в огонь, и теперь помогал ему расслабиться быстрее, чем все прочие средства. Воспоминания детства пришли сами собой, выпущенные на свободу теплом солнца и компанией Гермионы. Он обнаружил, что теперь может легко говорить о ребенке, которым был, не сожалея о человеке, которым стал.

Гермиона слушала его воспоминания в уютной тишине, опершись подбородком на руку и внимательно глядя на него. Снейп растворился в дымке памяти и удовольствия от ее внимания. В конечном счете, слова иссякли, и в течение одного нескончаемого мгновения они молча смотрели друг другу в глаза.

Снейп наклонился вперед, сам не зная, что собирается сделать, но ободренный тем, что она не отрывала взгляда. Гермиона быстро облизала свою губу, и он резко вздохнул, когда она выскользнула из ее зубов и заблестела на солнце.

Бесконечное мгновение было прервано суетой официанта, решившего именно сейчас протереть стол. Снейп перевел дыхание, Гермиона мягко улыбнулась – немного уныло, как ему показалось.
На мгновение Снейп позволил себе подумать, что она ожидала его поцелуя. Но несомненно, это было лишь игрой его непокорного воображения.

Снейп повернулся к официанту и заказал еще кофе. Потом он вопросительно повернулся к Гермионе. - Только воду, пожалуйста, - попросила она.

Они снова погрузились в тишину, наблюдая за игрой волн на причале. Тишина казалась Снейпу более напряженной, чем раньше – как будто они оба ожидали, что что-то все же произойдет. Он выпрямился на стуле, и Гермиона посмотрела на него. Она начала говорить, но после первого же слога словно передумала. – Вы… - посмотрите на змея вон там – удачный день для подобных развлечений.

Снейп грациозно повернулся и посмотрел направо – над берегом летел воздушный змей, красный, настолько яркий, что казался пылающим. Покрутившись в небе, змей начал падать на песок, и Гермиона вздохнула от облегчения, когда он был подхвачен и аккуратно приземлился на берег.

- Повезло, - сказал Снейп сухо, хотя подумал, что скорее всего хозяин змея просто хорошо умел выполнять такие трюки. Гермиона посмотрела на него и улыбнулась, принимая вызов.

- Едва ли это везение, Северус, - сказала она. – Кажется, мальчик полностью им управляет.

Как он и предполагал, мягкий спор перерос в оживленную дискуссию, и скоро они были погружены в сравнение разных типов стекла для дистилляторов. Гермиона пододвинула свой стул ближе к Снейпу, чтобы он мог видеть рисунки, которыми она иллюстрировала то, о чем говорила. Снейп остался там, где сидел, наслаждаясь ее близостью и мягким ароматом ее теплой кожи.

****
Солнце уже начало садиться, когда Гермиона лениво потянулась на стуле, выпрямляя спину. Ее рука коснулась руки Снейпа, и по ней словно пробежала искра. Ей показалось, что он вздрогнул, но девушка снова списала это на разыгравшееся воображение – чуть раньше ей показалось, что он собирается ее поцеловать. Она принимает желаемое за действительное или же это просто действие солнца. Гермиона закрыла глаза, тихо вздохнув от таких мыслей, и наслаждаясь теплом вечернего солнца на лице.

Когда через мгновение Гермиона открыла глаза, заморгав против солнца, она увидела, что Снейп смотрит прямо на нее. Она обратила внимание, что он действительно загорел – его лицо было теперь подкрашено золотом.

Снейп все еще смотрел, как будто не мог оторвать взгляд. Гермиона не дышала, боясь спугнуть разливающееся по телу тепло. Если она сдвинется, если она заговорит, он отведет взгляд – а этого она хотела меньше всего. Здесь, сейчас она могла наслаждаться иллюзией, что он любит ее так же, как она его.

Красное закатное солнце коснулось океана. Кожа Снейпа становилась все более бронзовой, черные глаза блестели, и Гермиона чувствовала, как все глубже погружается в этот взгляд. Возбуждение захватило ее, она еле сдерживалась, чтобы не вздохнуть, но по-прежнему не осмеливалась пошевелиться.

Время ускорилось, затем замедлилось, и Гермиона наконец расслабилась. Снейп тоже расслабился, вздохнул и посмотрел на море. Гермиона почувствовала, как напряжение переходит во что-то более знакомое и комфортабельное. Ей хотелось бы знать, почувствовал ли он что-либо подобное. Иногда казалось, что это так, но она слишком ценила их дружбу, чтобы рисковать ей ради того, без чего она все-таки могла бы научиться жить.

Снейп слегка потянулся. - Пообедаем? - предложил он. Гермиона вдруг поняла, что была уже половина девятого, и почувствовала настойчивый голод. Она кивнула, и они вместе побрели в рощу, из которой аппарировали.

****
Несколько часов спустя Снейп лежал в кровати, пытаясь обдумывать намеченные на утро исследования, но мог думать только о восхитительном теплом летнем дне на берегу. Он мучался идеей, что, возможно, Гермиона относилась к нему так же, как он к ней; но здравый смысл внушал ему, что лучше выбросить эти мысли. Он был старше ее на двадцать лет, и он был ее учителем. Это не мешало ему – Гермиона была более взрослой, чем многие женщины в четыре раза старше ее, и он больше не думал о ней как о студентке. Хотя даже в свой последний год в Хогварце она была не более чем девчонкой, вечно раздражающей его многочисленными вопросами, о которой он забывал, лишь только она выходила из двери.

Снейп считал, что лучше всего просто игнорировать массы студентов, проходящих через его класс. Но у женщины, которую он знал сейчас, не было ничего общего с той студенткой, кроме, разве что, имени.

Он заснул, все еще пытаясь заставить себя прекратить принимать желаемое за действительное, но его сны были наполнены теми же мыслями.

На следующее утро он пришел к завтраку первым. Гермиона появилась минутой позже – судя по выражению ее лица, ее сны более продуктивными, чем его.

- У меня есть идея, - заявила она. - Сантьяго – он был алхимиком, правда? И его помощники тоже были алхимиками?

Снейп кивнул, пытаясь понять, к чему она ведет.

- Я никак не могла уснуть, - сказала она. - И я изучала информацию для туристов.

- Наверное, вы совсем не могли уснуть, - протянул Снейп. Туристическая информация для гостей отеля была скучной и не впечатляла.

Гермиона рассмеялась. – Что- то вроде этого. В любом случае, я увидела одну картинку, которая может оказаться полезной. Прах Сантьяго в соборе, в серебряном гробу. Я абсолютно уверена – на серебре алхимические символы. Я хочу сходить туда прямо сегодня и посмотреть.

Трудно было решить, чем были ее последние слова – просьбой или требованием. В любом случае, вскоре Снейп обнаружил себя стоящим на коленях, как для молитвы, в склепе собора Сантьяго, Гермиона опустилась на колени рядом. Символы были несомненно алхимические, а не абстрактные картинки, которыми они казались на расстоянии. Гермиона бормотала что-то, пытаясь запечатлеть в памяти образы. Снейп же пытался уловить общий смысл, а не конкретные элементы.

Через некоторое время его колени заболели, и он присел ниже. Затем он обратил внимание на священника, наблюдавшего за ними из входа в склеп. Снейп подтолкнул Гермиону, чуть заметно кивнув в сторону священника. Она не поняла, чего он хочет, неожиданно отвлеченная от своего занятия.

Они посмотрели друг на друга, и затем решили, что увидели достаточно, чтобы уйти. Когда они встали, священник заговорил с ними. - Сеньор, сеньора, спасибо. - Они удивленно смотрели на него. - Редко можно увидеть молодую пару, столь почтительную к Сантьяго. Пусть ваш брак будет счастливым, длинным и плодотворным.

Снейп увидел, как глаза Гермионы расширились, и она начала говорить. Он поспешил опередить ее, - Спасибо, святой отец, - он повернулся и вышел, практически насильно вытащив Гермиону, прежде чем она успела что-то сказать.

Они остановились возле библиотеки. Снейп приготовился к натиску вопросов, но вместо этого Гермиона рассмеялась. - Спасибо. Я вела себя как полная дура.

- Я очень сомневаюсь, - ответил он.

Гроб в итоге дал им необходимую информацию. Гермиона почти плясала о радости, когда поняла, что ее собственные соображения по поводу Камня подтвердились. Она хотела как можно скорее вернуться, чтобы продолжить работу, не желая задерживаться ни на минуту.

Снейп был менее склонен к возвращению; он наслаждался компанией Гермионы, и был достаточно эгоистичен, не желая делить ее с сотрудниками Хогварца – она все же признала, что должна пока оставаться там. Тем не менее, у него не было разумных причин потакать своим желаниям, и они вернулись в школу.

Гермиона желала проверить оба процесса – в Хогварце и Оксфорде. Снейп не видел причины возражать – каникулы все еще продолжались, и у него не было собственных неотложных проектов.

Работа началась в ясный жаркий день в августе - после добавления ртути в белый порошок реакция дала ярко синий цвет с оттенком фиолетового, словно отражая ясное летнее небо.

Глава 6. Железо

Железо — или Марс — нижняя точка процесса, когда дух спускается в самые глубокие слои сознания, и соединяется с серой. Это последнее превращение, когда дух полностью поглощается телом.


Стройный хор колоколов объявил о начале утра в Оксфорде. Приятная какофония длилась в течение десяти минут. Гермиона снова занималась в своей лаборатории. Дамблдор усилил ее защитное заклинание своим, чтобы дать ей возможность продолжать работу. Снейпу пришлось вернуться в школу – учебный год уже начался – и не мог работать с ней каждый день. Несмотря на то, что времени прошло много, прогресс был небольшим.

На Гермионином столе лежала высокая стопка книг. Девушка была погружена в исследования, пытаясь выяснить, что они могли упустить и какой шаг необходимо сделать, чтобы сдвинуть процесс с мертвой точки. Она была расстроена – было ясно, что результат близко, но вещество, которое должно было преобразоваться, по-прежнему инертно лежало в стеклянном сосуде. Ее записи отражали строгую череду преобразований со времени добавления ртути – из темно–фиолетового через небесно-синий до нынешнего оранжево-красного. Все, что было нужно сейчас – чтобы вещество стало чисто красным – истинным Философским Камнем.

Гермиона посмотрела на содержимое яйца, мысленно приказывая ему начать преобразовываться. Она не могла найти ничего – никакого указания на то, что же ему было нужно. Они прошли все шаги, сделанные средневековыми алхимиками и получили этот результат.

Но Камень упорно отказывался появляться.

Гермиона чувствовала беспомощность. Достаточно было простого стука в дверь, чтобы разозлить ее – конечно же, это идиот швейцар пожелал узнать, что она делает в комнате. Его недавно приняли на работу в колледж: отставной военный наихудшей породы, желающий знать все обо всех. Отказ Гермионы пустить его в лабораторию он воспринимал как личное оскорбление. Ее доводы, что у него нет специального разрешения осматривать комнату, не впечатлили настырного швейцара. Время от времени он предпринимал попытки, которые заставили ее заподозрить, что прежде он служил в разведке.

Гермиона пыталась не рассмеяться над его стараниями и держала дверь закрытой. На окна было наложено отражающее заклинание – так что любой смотрящий в него, не видел ничего, кроме собственной любопытной физиономии.

Этот швейцар напоминал ей Филча. Ему не хватало только кошки и пренебрежения к личной гигиене. Он не знал о Гермиониной диссертации, и она испытала садистское удовольствие, поправив его, когда он назвал ее "мисс Грейнджер". В ответ она услышала сдавленное хрюканье с неохотным принятием ее нового статуса в качестве доктора Грейнджер. К счастью, в отличие от Филча, его рабочий день был ограничен, и Гермиона старалась не сталкиваться с ним, выбирая соответствующее время для визитов в колледж.

Стук раздался снова, на этот раз более нетерпеливый. Не швейцар, подумала Гермиона. Она вспомнила о Пинеле, но стук был не совсем в его стиле. В это воскресное утро она не ожидала посетителей и не собиралась открывать дверь. Она просто игнорировала стук, вернувшись к записям, сделанным в Сантьяго.


Погруженная в размышления, она была испугана голосом, зазвучавшем в ее ухе - бархатное саркастичное мурлыканье, заставившее ее вздрогнуть.

- Вы вообще собираетесь открывать дверь, доктор Грейнджер?

Гермиона испуганным взглядом окинула комнату, в поисках Снейпа – это мог быть только его голос. Никого не было, и она потрясла головой. Слышать его голос было приятно, но несомненно, ее воображение могло бы найти что-нибудь более… нет, подумала она. Лучше не развивать эту идею прямо сейчас.

- Гермиона, - снова прозвучал тот же голос, еще более резко, - Открой эту проклятую дверь!

На этот раз Гермиона рассмеялась – она слишком зарылась в книгах, если забыла возможности защитного заклинания. Легкое движение палочки – и дверь стала почти прозрачной, позволяя видеть человека, стоявшего с обратной стороны.

Он явно потерял терпение: руки сложены на груди, сердитый взгляд устремлен в дверь. Она еще больше развеселилась, когда он нахмурился и заговорил снова – почти зарычал. - Я знаю, что вы там, и не нужно смотреть на меня через дверь. Хотя это похвально – похоже, вы сделали выводы из прошлых неприятностей.

Гермиона пересекла комнату, сняла заклинание и открыла замок.

- Наконец-то, доктор Грейнджер. Как мило, - было его приветствием. - Теперь закройте ее снова. Пойдемте со мной, есть кое-что, что требует вашего внимания, но я отказываюсь работать, прежде чем позавтракаю.

Гермиона последовала за ним, заперев дверь и наложив заклинание.

- Куда мы идем, - спросила она, - И как вы узнали, что я смотрела через дверь?

- А я и не знал, - ответил Снейп. - Это просто казалось наиболее разумным – вы же не окончательно глупы. И мы идем куда-нибудь, где могут предложить на завтрак что-нибудь посерьезнее остывших тостов и анемичного кофе, которым славятся общежития Оксфорда.

Гермиона снова засмеялась, ее прежняя ярость испарилась. Она наслаждалась ранней осенью в Оксфорде и спокойствием воскресного дня. Ее спутник, похоже, разделял ее настроение. Он явно намеревался пригласить ее куда-то, так как был в маггловскую одежде. Она порекомендовала ему купить все это несколько недель назад, когда они обсуждали трудности контакта с магглами. Черные джинсы, черный кашемировый свитер с высоким воротником – Гермиона еле сдерживалась, чтобы не прижаться к нему лицом. Кашемир всегда был ее слабостью, а уж кашемир на Снейпе… нет, она не собиралась развивать эту мысль. По крайней мере, не сейчас,.

- А в ваше время чай отличался от кофе? – спросила Гемиона. Снейп замедлил шаг на углу Университетской церкви, очевидно понимая, что Гермионе трудно идти с ним в ногу. Он издал звук, который в равной степени мог быть смехом или выражением отвращения. - Единственным различием было то, что в чае плавал чайный пакетик – домовые эльфы подцепили где-то эту ужасную маггловскую привычку. Из вашего комментария я понял, что положение не улучшилось?

Гермиона покачала головой. - Нет, все по-прежнему. Загадочные напитки и холодные тосты. Никогда не могла понять, что они делают с тостами, чтобы заставить их так изгибаться, - это вызвало смех, хотя и непродолжительный. Казалось, что Снейп думает о чем-то, отвлекающем его от разговора. Гермиона заметила, что он нес что-то, похожее на номер "Ежедневного пророка".

Они вышли на широкую улицу. Колледжи был тихими в солнечном свете воскресного утра, слишком раннего для студентов. К тому же осень – неподходящее время года для туристов. Гермиона шла за Снейпом, не понимая, куда он направляется, но отказываясь спрашивать – это обязательно вызовет саркастический комментарий относительно нетерпеливости. Пропустив пару такси, они пересекли улицу.

Когда они проходили мимо книжного магазина, Гермиона попыталась рассмотреть витрину, но не увидела ничего, почти врезавшись в Снейпа, который резко остановился перед небольшой вывеской.

- Кафе святого Джилла.

Гермиона нахмурилась и спросила, - Это волшебное кафе, вроде "Дырявого котла"? Я не замечала его раньше.

Снейп покачал головой, открывая дверь. Зазвенел маленький колокольчик. - Нет, маггловское, просто не очень заметное. Тем не менее, они делают все возможное, чтобы подавать приличные завтраки.

Кафе было заполненным, но у окна нашелся свободный столик. Снейп пригласил ее сесть, и собрался сделать заказ. Он спросил Гермиону, что она предпочитает – чай или кофе, но отказался дать ей взглянуть на меню, - Вы выберете что-нибудь вроде тоста, а это полное издевательство над этим местом. Я сделаю все как следует.

Было что-то вроде насмешки в его словах и интонации, и Гермиона почувствовала болезненное искушение шлепнуть его или поцеловать. Ни то, ни другое не было подходящей идеей.

Усмешка исчезла, когда Снейп вспомнил, что принес с собой газету. Он бросил ее на стол, когда поднялся, чтобы подойти к стойке и сделать заказ. - Прочитайте это, - сказал он через плечо. Его голос не обещал ничего хорошего.

Гермиона подняла газету. На первый взгляд, это был деловой раздел "Обозревателя". Она улыбнулась – ее отец всегда покупал "Обозревателя" по воскресеньям, и это напомнило ей о детстве. Она снова взглянула на страницу, и поняла, что ее чуть было не ввело в заблуждение маскирующее заклинание. Это был "Ежедневный Пророк" - обычные кричащие заголовки о некомпетентности министерства – ничего такого, что могло бы вызвать такую реакцию Снейпа.

Она перелистала страницы, найдя статью, которая, очевидно и была причиной его беспокойства.

"Волдеморт – потеря контроля?" - гласил заголовок.

"Ауроры, охраняющие Волдеморта, сообщили, что поведение пленника за последнее время удивительно изменилось. Читатели нашей газеты помнят, что Волдеморт отреагировал на свое заключение тем, что впал в кому". Гермиона фыркнула. "Но теперь он понял, что заключен в тюрьму. Он кажется чрезвычайно расстроенным и снова проявил силу. Конечно, он не может наложить заклинания и проклятья на своих охранников, однако он попытался причинить вред им и себе. Он не достиг успеха, хотя, возможно, это лишь вопрос времени. У Волдеморта нет палочки, но мы не должны недооценивать его".
Остаток статьи был рассуждениями эксперта-психиатра из больницы святого Мунго об эффектах лишения свободы, объяснявшего реакцию Волдеморта на заключение в тюрьму. Однако Гермиона прекрасно помнила статью того же эксперта, появлявшуюся несколько месяцев назад, в которой примерно в тех же словах доказывалось, что Волдеморт не способен вырваться из заключения.

Перед ней появилась белая чашка, балансировавшая на блюдце. Снейп скользнул на стул напротив нее, поставив свою чашку на стол. Гермиона оторвала взгляд от газеты. – Что ж, похоже, что отсутствие прогресса в нашей работе больше не является такой уж проблемой. Работа стала бесполезной. Волдеморт вышел из медитации, и ничего не произошло. Он даже не смог справится с охраной.

Снейп посмотрел на нее. – Глупо, доктор Грейнджер. Необходимо закончить работу. Полагаю, вы не продвинулись в своих исследованиях?

Гермиона почувствовала, что покраснела, затем побелела от гнева. - Как вы смеете? - прошипела она. – Неужели вы думаете, что Волдеморт подозревает, что вы знаете о его планах? Насколько высокомерным можно быть? Я сомневаюсь, что это… создание вообще знает о том, что вы существуете, уж не говоря о ваших планах. Я, несомненно, не планирую продолжать исследования, пока не буду убеждена, что это действительно необходимо.

Ее ответ был всплеском ярости – на самом деле Гермиона не собиралась прекращать работу над Камнем, она намеревалась идти до конца, несмотря на то, что она прошипела сейчас Снейпу. Она была слишком любопытной, чтобы остановиться на полпути, и просто высказала Снейпу то, что, как она думала, он хочет услышать. Но его легкомысленная атака на ее интеллект пробудила ярость, сидевшую внутри с того самого момента, как ее отвлек от работы стук в дверь.

- Вы говорите об убийстве, - сказала она горячо, не давая ему вставить ни слова. - Это месть, и ничего больше. Вы хотите отплатить ему за те страдания, которые испытали из- за собственных же ошибок, совершенных когда вы были еще слишком молоды, чтобы думать.

Они замолчали. Их заказ был готов, и Снейп с гримасой поднялся, чтобы взять две тарелки; он осторожно поставил их на стол. - Спасибо, - пробормотала Гермиона, удивляясь, обращал ли он вообще внимание на нее в тех случаях, когда они ели вместе. Количество еды на тарелке подсказывало ей, что не обращал. Полный английский завтрак. Колбаса, бекон, яйцо, тост, запеченная фасоль и картошка. Если бы она уже не чувствовала тошноты от этого разговора, то ей бы стало плохо от вида полной тарелки.

****
Снейп откинулся на скамейку, рассеянно глядя в окно кафе и наблюдая за пешеходами – все они спешили кто в церковь, кто к другу, кто в паб. Он игнорировал тарелку, стоящую перед ним; настойчивый голод, мучавший его несколько минут назад, сейчас исчез.

Скамейка качнулась, когда кто-то поднялся с места за его спиной, и Снейп заметил, что Гермиона пристально смотрит в свою тарелку. Трудно представить себе что-то более непохожее на их последнее посещение кафе несколько недель назад.

Снейп глубоко вздохнул, его лицо скривилось в горькой усмешке над собой. Он не имел права срывать свое беспокойство на Гермионе. Его абсурдные обвинения в глупости оскорбительны для обоих. Единственным извинением, которое он мог предложить, были его старые привычки. Но этого недостаточно. Она уже давно не была его студенткой, чтобы покорно довольствоваться отговорками. Она заслужила лучшего – лучшего, чем он мог предложить.

Он не мог просто сделать вид, что ничего такого не говорил. Извинение не должно означать, что он согласен с ней – он должен защитить себя от обвинений в убийстве ради мести. Нельзя было недооценивать Волдеморта. Судя по статье, создание, в которое превратил себя Волдеморт, не было всемогущим - в этом Гермиона права. Но нельзя было успокаивать себя мыслью о его полном бессилии.

Снейп решил попробовать что-то новое: компромисс. Он может продолжить работу и без участия Гермионы, хотя это займет гораздо больше времени. Он наклонился и положил свою руку на Гермионину, привлекая ее внимание и отчаянно нуждаясь в этом прикосновении. Он был уверен, что его прикосновение не будет желанным – Снейп не питал иллюзий, что она когда-либо захочет, чтобы он к ней прикоснулся. Просто сейчас ему нужен был этот контакт, как знак того, что она не полностью его оттолкнула.

Снейп на мгновение отвлекся, наслаждаясь теплом ее руки и мягкостью кожи под его пальцами. Безразличие сменилось недоуменным взглядом, и Снейп отчаянным усилием собрал мысли, чтобы решить безотлагательную проблему, возникшую между ними.

- Я прошу прощения, - сказал он тихо. – Мой комментарий был неуместным, и он был… чертовски неверен. Я…, - он остановился, тщательно подбирая слова. - Я не думаю, что планирую убийство. Волдеморт в заключении, но не в его правилах… насколько я знаю… оставить все так, как есть. Пожалуйста, не бросайте процесс. Как только мы получим камень, мы используем его, чтобы проверить, достиг ли Волдеморт какого-либо успеха. Мы можем принять окончательное решение, только имея эту информацию.

Снейп говорил тихо и убедительно, чтобы Гермиона смогла правильно понять его мотивы. Закончив говорить и с волнением ожидая ее ответа, он не стал убирать руку. Девушка долго смотрела на него, кусая губу, и царапая стол большим пальцем под его ладонью. Вокруг них своим ходом текла суетливая жизнь кафе – люди приходили и уходили. Кто-то сел на скамейку за спиной Снейпа, толкнув его еще раз. Несмотря на это, его глаза поймали и удерживали ее взгляд. Он едва дышал, не зная, что услышит.

Наконец, она кивнула.

- Хорошо, мы все проверим. Но мы не убьем его, если это не будет необходимо для самозащиты. Наши действия могут быть предупреждающим ударом, но все равно должны оставаться самозащитой.


Снейп вздохнул с облегчением и медленно кивнул.

- Понятно.

Напряженность между ними наконец сломалась. Снейп поднял свою руку, ощущая холод там, где прикасался к ее теплой руке. Посмотрев на тарелку, он понял, что голод вернулся. Их дружба не была непоправимо разбита. Только благодаря глупой удаче, ему удалось не разрушить отношения, которые в конце концов были для него важнее всего. Гермиона была его драгоценностью, центром его мира.

Казалось, что Гермионе тоже дышалось легче. Она подняла вилку, и осторожно потрогала еду на тарелке. После этого жеста вежливость позволила ему есть, и он отдал должное завтраку.

Завтрак проходил в тишине. Гермиона листала страницы "Ежедневного пророка", Снейп развлекался, слушая разговоры посетителей кафе. Большинство было аспирантами и студентами старших курсов. Половина бесед фокусировалась на уровне опьянения, достигнутого вчера (и в некоторых случаях еще продолжавшегося). Остальные разговоры были попытками произвести впечатление на подружку или собеседника, повторяя комментарии со страниц газет.

Ничего не изменилось со времени его учебы в колледже – необходимость говорить, чтобы общаться, чтобы утвердить свое существование словом. Больше всего он ценил в Гермионе то, что они могли молчать вместе.

Через некоторое время газета была убрана, и девушка отодвинула тарелку с едва тронутой едой. Снейп вдруг вспомнил, как мало она обычно ест – и хотел уже было извиниться за то, что заказал так много, но сдержался. Два извинения за полчаса покажутся неестественными. Меньше всего он хотел, чтобы Гермиона догадалась об его чувствах к ней. Ее жалость была бы невыносимой. А сейчас же он все же сохранял некоторое достоинство.

Они вышли из кафе, освобождая места для студентов. По-прежнему молча, они брели по опавшим листьям – уже пришла осень. Уже около тяжелых старинных дверей колледжа святого Джона Гермиона наконец заговорила.

- Я прощу прощения, - тихо сказала она.

Снейп нахмурился. - Вам не за что извиняться.

- Есть за что. Я не имела права обвинять вас в убийстве. Может, я не знаю о вас всего, но за последние несколько месяцев я имела возможность понять, о чем вы думаете. Вы слишком честный человек, чтобы совершить убийство, - ее щеки покраснели, и Снейп не мог сказать точно - от смущения это или от холода.

- Вы считаете меня более нравственным человеком, чем я есть. Тем не менее, извинения приняты. - Снейп тряхнул головой. - Если бы мы не вернулись из Сантьяго всего несколько недель назад, я бы сказал, что нам нужен отдых – возможно, мы так и сделаем. Эта последняя часть работы труднее, чем все остальное. Отсутствие любого результата, даже отрицательного, истощает; это даже более утомительно, чем мистер Лонгботтом. По крайней мере, я знал, чего от него можно ожидать.

Гермиона рассмеялась, чего и добивался Снейп. - Семестр только начался – у вас есть кто- то из студентов, похожий на Невилла?

Снейп покачал головой. – Никаких достойных конкурентов мистеру Лонгботтому. С тех пор так никто и не превзошел его. Я думаю, что это был период его расцвета. - Гермиона снова засмеялась, и Снейп немного расслабился от этого звука.

Они перешли улицу, углубляясь в центр Оксфорда. Автобусы громыхали по узким улицам, велосипедисты соперничали с немногочисленными автомобилями, которые не боялись строгих (и дорогих) парковок Оксфорда. Поглощенный наблюдением за окружающим, Снейп был удивлен раздавшимся за спиной криком. Гермиона испуганно оглянулась.

Их догонял идиотский молодой человек, который мешал им работать в лаборатории несколько недель назад.

- Гермиона!

Они остановились. - Просто увидел тебя… мы тут завтракаем с компанией… может, присоединишься к нам? - Он пытался восстановить дыхание. Гермиона замялась в нерешительности. Снейп не понимал, что может ее заставить туда пойти, тем более если вспомнить об ее печальном опыте в колледже. Когда девушка кивнула, единственное, что он мог предположить – что она хотела показать им, что им та и не удалось с ней совладать.

- Хорошо, пойдем, Гермес, - сказал молодой человек. Внезапно он понял, что Снейп стоит рядом. - О, извините. Ммм – вы присоединитесь к нам? - Это приглашение было менее восторженным, чем первое, и Снейп сделал усилие, чтобы не содрогнуться от идеи завтракать с людьми, похожими на… этого… он не мог вспомнить имя мальчика. Даже бы если он еще не позавтракал, он не смог бы завтракать в такой компании.

- Нет, все в порядке. Гермиона, ты уверена? - Последнее было сказано вполголоса. Гермиона кивнула. - Я в порядке, вернусь в лабораторию через час. Я уже сыта, только выпью что-нибудь.

- Отлично, ты всех там знаешь. Пойдем.

Гермиона ушла с мальчиком – Карл, вдруг вспомнил Снейп. Его зовут Карл. Снейп немного встревожено смотрел, как она уходит. Он попытался понять, что же его беспокоит. Что-то не то было с Карлом – не с его появлением, и не с приглашением, а с самим мальчиком.

Снейп шел, не разбирая дороги, пока вдруг не понял, что было не так. Возможно, его беспокойство было необоснованным, но он предпочел бы выставить себя дураком, чем допустить, чтобы на Гермиону снова напали. Голос Карла и его слова. Он даже ни разу не сказал "конечно". Этого было достаточно для беспокойства.

Мысленно проклиная себя, Снейп дошел до перекрестка между колледжами и рядом небольших магазинчиков, оглянулся вокруг, но не увидел Гермионы. Вдруг он услышал крик и резкий звук. На кого-то наложили проклятье, недалеко отсюда. Страх за Гермиону обострил чувства, уже достаточно обостренные за годы работы с зельями, и Снейп бросился в направлении звука. Увертываясь от многочисленных изумленных студентов, Снейп успел затормозить, прежде чем влетел в небольшой дворик, ограниченный тремя старинными зданиями и набольшим садом.

Он боком пробрался через вход и встал за колонной. Там было трое - Гермиона, Карл, и высокая фигура в развевающейся черной мантии. Карл стоял отдельно, глядя отсутствующим взглядом на развернувшуюся перед ним сцену.

- Это Imperio, - пробормотал Снейп. Неоригинально, но эффективно – Пинель управлял мальчиком, ожидая, пока они появятся. Они позволили себя поймать, как доверчивые дураки, хотя Снейп гадал, как долго Пинель ждал эту возможность.

Снейп пытался оторваться от зрелища, разыгравшегося в углу двора. Зрелища, которое он должен выбросить из головы, чтобы иметь надежду поразить Пинеля. Гермиона лежала в углу, сотрясаясь в таких знакомых ему судорогах. Над ней стоял Пинель, направив на нее палочку.

- Гермиона, Гермиона… почему вы настаиваете на таких крайних мерах? Вы знаете, что я все равно добьюсь своего – это неизбежно. Можно облегчить вашу жизнь, вы знаете.

Его голос был безжалостным, но вкрадчивым, и каждое слово источало угрозу. Снейп обошел вокруг колонны, молча прицеливаясь в безумца. Мягкий песчаник колонны осыпался под его руками.

- Ignitus Nervus.

Голос Снейпа отчетливо прозвучал в открытом пространстве двора. Пинель согнулся - мгновенный шок сменился болью в спине, пораженной проклятием. Снейп знал по опыту, что этого будет достаточно, чтобы замедлить движения Пинеля – что давало некоторое преимущество.

- Снейп! - сердито крикнул Пинель. - Ты никогда не знал, когда прекратить вмешиваться. Expelliarmus!" - Снейп был готов к этому и увернулся от заклинания.

- Ты не силен в дуэлях, Пинель, - протянул Снейп, пытаясь насмехаться над ошибкой более старого колдуна. Лицо Пинеля покраснело, и Снейп воспользовался его замешательством, послав другое, тоже достаточно эффективное проклятие – "Everto" . Пинель увернулся от белой вспышки, пронзившей пространство между ними, но она задела его ногу, сильно повредив ее.

Теперь Пинель послал серию проклятий в Снейпа, раскалившись от ярости. Гермиона была забыта. Снейп увертывался от проклятий, укрываясь за колоннами, постоянно перемещаясь и уводя Пинеля от Гермионы. Наконец он решился на последнее проклятие, настроившись на эти два страшных слова и их неизбежные последствия. - Авада ке…-

Он был прерван ревом Пинеля, который направил последнее проклятие – Снейп не знал, какое – на Гермиону, отпустил Карла и скрылся в саду за двориком. Снейп пустился в погоню.


****
Гермиона с ужасом наблюдала, как Снейп погнался за Пинелем, перепрыгнув низкую ограду сада. Он споткнулся, приземляясь, и Гермиона поняла, что он ранен. Пинель, очевидно, потерял часть силы – он не попытался аппарировать. Но у него все еще была палочка, и его последнее проклятие все еще болезненно жгло ее, напоминая, что он по-прежнему способен сопротивляться.

Боль была ничем по сравнению с этим. Пинель напоминал ей раненое животное – опасный и непредсказуемый в попытке защитить себя. Он уже продемонстрировал, что способен на убийство, и Гермиону сковал страх за Снейпа.

Ее внимание привлек стон – Карл стоял в середине двора, в ужасе от того, что с ним сделали. Она не удивилась – иметь дело с Imperio было нелегко, а для магглов, скорее всего, еще труднее. Она благоразумно наложила на ошарашенного молодого человека заклинание забвения, и он снова побрел в колледж.

Гермиона вздохнула с облегчением. Его использовали – она быстро сообразила, что он говорил не как Карл. Устав от погони, устав быть жертвой в охоте Пинеля, она пошла в ловушку с невероятной, ничем не обоснованной, самонадеянностью. Пинель наложил проклятие прежде, чем она успела достать палочку, и она упала перед ним комком горящих нервов, глядя снизу вверх на его тихое сумасшествие. То, что она натворила, должно дать Снейпу отличную возможность поиздеваться над гриффиндорской храбростью.

Снейп… она позволила себе снова вспомнить о нем, и тут же осознала, что он пошел за Пинелем один, раненый… Пинелю было нечего терять. Она могла потерять все.

Гермиона поняла, что ее трясет, и едва не упала. Она села на скамейку, ей было очень больно, но она едва понимала это. Девушка отсутствующим взглядом смотрела в ту сторону, где Снейп исчез, пытаясь поймать импульс и последовать за ним – не зная, где он и Пинель. Минуты тянулись как часы, пока она не услышала хриплый крик, и зеленая вспышка проклятья сверкнула на одной из университетских площадей слева от нее.

Гермиона попыталась встать и вновь упала на скамейку. Она закрыла лицо руками, содрогаясь от слез и неописуемого ужаса, пока не почувствовала, как чувства покинули ее. Ни страха, ни боли – только всепоглощающее чувство утраты и отчаяния.

Она не знала, сколько просидела здесь, глядя в землю и ожидая возвращения Пинеля. Часть ее сознания говорила, что нужно бежать, но она не могла двигаться, пока в поле ее зрения не появилась пара черных ботинок.

Гермиона задержала дыхание, на мгновение уверенная, что у нее галлюцинации. Она скользнула взглядом по длинным ногам в черных джинсах и всхлипнула – странный звук, наполовину смех, наполовину рыдание – от воспоминания, как она убеждала его купить эти джинсы так много недель назад.

Знакомый черный высокий воротник и рука, протянутая к ней. Его лицо, обеспокоенное, с гримасой боли. Оно было бесконечно прекрасным для нее даже искаженное болью и попытками скрыть это.

Гермиона неуверенно встала, потрясенная внезапно нахлынувшим гневом. Ярость в ее голосе изумила и ее, и Снейпа, который слегка отступил, когда она заговорила.

- Не смей больше так бросать меня! Как ты думаешь, кто, защитит тебя от этого… придурка? Не пытайся сказать мне, что мог справиться с ним один, ты не знаешь, на что он способен!!

Жестко прошептав это, она потянула руку, чтобы ударить Снейпа - она хотела причинить ему такую же боль, какую он причинил ей, когда погнался за Пинелем.


Ее рука не коснулась его лица. Где-то в вечности между двумя моментами, между двумя чувствами, она приподнялась и притянула его к себе в поцелуе – таком глубоком, что она перестала дышать. Ее чувства были заполнены им и только им. Его вкус - кофе и что-то еще, более сладкое; его аромат, окружавший ее теперь легкой дымкой; тяжелое дыхание, и мягкость волос на затылке под ее пальцами.

Снейп замер, когда она коснулась его, и Гермиона была готова смущенно отстраниться, когда он вдруг расслабился и ответил на поцелуй. Его руки плотно обхватили ее и крепко прижали, закутывая в его тепло, как будто он никогда не собирался ее отпустить.

Его пальцы скользили вдоль ее позвоночника, язык исследовал ее рот, пробуя ее вкус, как она минутой раньше. Гермиона вздрогнула от удовольствия.


****
Утомленный болью, уставший уворачиваться от проклятий среди колонн, Снейп уводил Пинеля на открытое пространство, где они могли бы сразиться. В тишине двора Снейп пытался услышать, откуда он будет атакован на этот раз, приседая от слабости и боли в левом колене, куда попало одно из проклятий Пинеля.

Снейп гнался за Пинелем вверх по длинной лестнице, ведущей к одному из многочисленных университетских садов. Откуда-то ниже колоннады послышался крик. Северус решил, что Пинель просто споткнулся, или, возможно, спрыгнул ниже, чтобы зайти сзади. Он осторожно посмотрел вниз, пытаясь найти источник шума – Пинель мог взять заложника, чтобы прикрыться.

Снейп обнаружил причину крика, подтвердившего, что Пинель больше не был опасен - ни для Гермионы, ни для кого-либо еще. Сад был обнесен остроконечной оградой, и Пинель не сумел увернуться в падении. Нелепое и странное окончание жизни, наполненной мелкой ненавистью и самовосхвалением.

Снейп быстро ушел, озабоченный тем, чтобы вернуться к Гермионе, и не желая иметь дело с объяснениями и последствиями.

Он вернулся в сад, где оставил Гермиону, и обнаружил ее сидящей на скамейке с выражением абсолютной опустошенности на лице. Когда он остановился перед ней, собираясь коснуться ее плеча, чтобы предупредить о своем возвращении, она подняла взгляд. Масса чувств отразилась на ее лице, прежде чем она выбрала гнев и направила поток ярости на него. Снейп непроизвольно отступил, ожидая нападения, но остановился, увидев слезы в ее глазах - она боялась за него.

Он не успел придумать, что сказать, как обнаружил, что рука, которая собиралась ударить, обнимает его; губы Гермионы встретились с его губами. Он замер в неверии на бесконечное мгновение, заполненное ее прикосновениями и вкусом.

Только когда она поникла и хотела отойти, он снова нашел в себе силы пошевелиться и быстро притянул ее в крепкие объятия, наслаждаясь ощущением ее в своих руках и осторожно возвращая поцелуй. Он не был уверен, почему она хотела оторваться от него – из-за того, что он сразу не ответил на ее поцелуй, или же она просто осознала, что делает, и не хотела продолжать.

Снейп чуть было не рухнул на скамейку от облегчения, когда Гермиона прильнула к нему, приоткрывая рот для его исследований. Он чувствовал привкус мяты.

Гермиона прижалась плотнее, он держал ее в своих объятьях. Сад, машины, люди, проходящие мимо – все растворилось в этом ощущении Гермионы – и только Гермионы. Его палец нашел ямку на позвоночнике, которая всегда привлекала его внимание, когда она потягивалась и потирала спину после долгой работы. Он осторожно погладил ее, снимая все еще чувствующуюся напряженность. Гермиона вздрогнула и напряглась еще больше – Снейп почти рассмеялся, когда подумал, что неправильно понял причину этой напряженности.

Желание смеяться было смыто волной ощущений – облегчение и возбуждение, удовольствие, ее вкус и запах. Она снова ласкала его губы языком, мягко изучая его вкус.

Поцелуи стали медленнее, и они вернулись в этот мир. Снейп осознал тяжесть и напряжение в своих джинсах; он вздохнул, когда Гермиона рассмеялась и выгнулась, прижимаясь к нему. Она прекрасно догадывалась о его состоянии.

- Может переберемся в другое место? Более уединенное, - предложил он, слегка отстраняясь от нее. Гермиона посмотрела на него с восхищением, пляшущим в глазах.

- Это звучит… приятно, - сказала она.

- Ммм… - получила она несвязный ответ, прежде чем он обрел способность говорить, - Я полагаю, нам нужно держаться на некотором расстоянии. Потребуется определенное время, прежде чем я буду в… хм… состоянии, чтобы идти куда- то.

Гермиона подняла бровь – где она приобрела эту манеру? - и отступила, поморщившись. Снейп проклял себя за то, что забыл, сколько проклятий Пинеля поразили ее.

- Ты в порядке? – быстро спросил он. Гермиона удивилась, затем поняла, почему он спрашивает. - Все нормально. Немного болит, но скоро это пройдет. А как ты? Я видела вспышку от проклятия… - она осеклась, потом продолжила хрипловатым голосом. - Он не достал тебя, правда?

Снейп покачал головой. Он потянул ее на скамейку, и они сели – он весьма осторожно, не желая добавлять дополнительное давление к тому, что ощущал между ногами. Он увидел, как Гермиона бросила быстрый взгляд на источник его неудобства, закусив губу. Он заметил, что ее губы покраснели и слегка распухли. Снейп неловко передвинулся, напомнив себе сменить джинсы на что-нибудь более просторное, как только подвернется возможность.

Чтобы отвлечься, и отвлечь Гермиону от его слишком очевидной эрекции, он снял куртку и положил себе на колени. Гермиона понимающе улыбнулась, и он свирепо посмотрел на нее. Его взгляд потерял способность влиять на нее уже давно, и улыбка девушки только стала шире. Он оставил свои попытки и уныло улыбнулся.

Гермиона поняла намек и перевела внимание на другое. – Итак, что там с Пинелем?

Снейп глубоко вздохнул, собираясь с мыслями – они все еще были путаницей из взрыва адреналина, борьбы, погони и реакции Гермионы на его появление. Наконец, он начал рассказывать о том, что произошло.



****

Вечернее солнце окрасило дорожки Оксфорда золотом, когда они закончили разговор о смерти Пинеля и ее последствиях. Снейп считал, что помощников Пинеля можно не опасаться. Гермиона с этим согласилась, хотя понимала, что ей потребуется некоторое время, чтобы не вздрагивать каждый раз при приближении незнакомца.

Гермиона расслабилась от солнечного тепла и ощущения, что опасность миновала. Нога Снейпа касалась ее, и она обнаружила, что его бедро подергивается, пока он рассказывает, как будто все еще гнался за Пинелем. Нога была теплой, и Гермиона почувствовала возбуждение. Его реакция на ее поцелуй отвечала почти на все вопросы, над которыми она думала. И она хотела большего.
И все же сначала им нужно отправиться куда-нибудь еще. Этот сад был достаточно уединенным для разговора – но не для остального.

Снейп вдруг встал. В одной руке он держал куртку, другую протянул ей.

- Пойдем, - резко сказал он, поднимая ее со скамейки. Она удивилась, что он продолжал держать ее за руку, когда они шли к аллее, откуда обычно аппарировали. Когда они скрылись в тени, Снейп остановился, и поцеловал ее.

- Мне нужно кое- что сделать, - сказал он, - Иди, я приду через несколько минут.

Гермиона посмотрела на него – казалось, что он что-то задумал, как будто решил поделиться с ней каким-то важным секретом. Она кивнула. Еще один быстрый поцелуй, и Северус зашагал вниз по улице. Когда он исчез в толпе туристов, она повернулась, передвинулась в тень и исчезла.

Пять минут спустя она услышала стук в дверь. В комнате было тепло, она успела зажечь огонь и поставить греться чайник.

Она с любопытством открыла дверь. Снейп вошел, пряча руку за спиной. Гермиона смотрела на него насмешливо, не собираясь спрашивать, что он делал в Оксфорде. Он улыбнулся, понимая ее. Она сжала губы и нетерпеливо ждала, но в ответ раздался лишь его смех – такой редкий.

- Мисс Грейнджер, у вас совсем не осталось терпения, не так ли?

Гермиона рассмеялась — его смех был ужасно заразительным, тем более что он так редко смеялся. Официального обращения было достаточно, чтобы снять растущее в ней напряжение.

- Да, и вы прекрасно об этом знаете. Этот… проклятый Камень также не способствует воспитанию терпеливости, - пробормотала она, все еще смеясь.

- Сегодня вечером я отказываюсь думать о Камне, - ответил Снейп. - Мы потратили слишком много времени, копаясь в остатках информации, и мы обязательно продолжим работу, но не сейчас. - Он вытащил руку из-за спины, и Гермиона ухмыльнулась.

- Пожалуй, я выключу чайник, - предложила она.

- Это зависит от того, что ты предпочтешь — чай или это, - ответил Снейп, ставя на стол бутылку шампанского.

- Ммм… трудный выбор, - ответила Гермиона, как будто всерьез. Судя по улыбке Снейпа, это ей не очень- то удалось. - Отпраздновать исчезновение Пинеля из моей жизни чаем или шампанским… ну… пожалуй, я предпочту шампанское.

Снейп сник. - Я надеялся… - он остановился и начал снова. - Я надеялся, что у нас есть повод важнее победы над Пинелем. - Он вздохнул. - Или я неправильно истолковал твою реакцию на мое хмм… появление? - Гермиона покачала головой, подойдя к нему, прежде чем он закончил говорить.

- Нет, нет, нет, ты все понял правильно, - сказала она, приподнявшись, чтобы поцеловать его, как раньше в саду. - Все… все… все… - каждое слово сопровождалось поцелуем, пока он не расслабился. Он прижался лбом к ее макушке.

–Думаю, что сейчас я понял, Гермиона, - прошептал он, - Просто я не хотел, чтобы между нами оставалось что-то недоговоренное. Ты знаешь… - он колебался. - Ты знаешь, что у меня скверный характер, никто не мог бы обвинить меня в том, что я приятный человек или со мной легко ужиться. У меня бывает ужасное настроение, я могу целые проводить дни в лаборатории и ненавижу компании. Если сейчас мы не остановимся, уже не будет пути назад. - Комната погрузилась в тишину. Гермионе показалось, что они оба задержали дыхание, пока она взвешивала то, что он сказал, и сравнивала со своими чувствами и склонностями. В его словах не было ничего, о чем бы она не догадывалась раньше, и в конце концов она просто поцеловала его, открыв губы для ответа.

Глава 7. Золото

Золото — или Солнце — кульминация работы. Это главная цель завершения "малой" и "большой работы". Это достижение полного единства духа и тела, когда они столь близки, что их невозможно разделить. Достигнута полная гармония тела и духа.

Остаток вечера прошел в дымке шампанского и головокружительной эйфории. Разговоры сменялись молчанием, от недопонимания не осталось и следа. Наконец, когда шампанское закончилось, и пустые стаканы вернулись на столик, Снейп потянулся так, что суставы громко щелкнули. Гермиона выпила достаточно шампанского, чтобы хихикнуть. Она резко зажала рот ладонью и вытаращила глаза. - Я никогда не хихикаю! - запротестовала она. Снейп только поднял бровь.

- Что же, если я ухитрился довести тебя до этого, то определенно пора уходить. - Гермиона задумалась, может ли она попросить его остаться. Она не хотела, чтобы вечер закончился просто так, и пока он вставал, набралась смелости задать этот вопрос. После их сегодняшней беседы она была уверена, что в худшем случае Северус предложит отложить это особое удовольствие до того времени, когда они оба будут не настолько измотанными.

После ее неуверенного вопроса Снейп некоторое время стоял, внимательно глядя на нее. Гермиона отказывалась отвести взгляд, хотя она мало что могла прочитать на его лице. Наконец, он слегка улыбнулся. - Я бы тоже предпочел не проводить сегодняшнюю ночь в одиночестве, Гермиона. Пойдем, - сказал он, предлагая ей руку, чтобы подняться с дивана. Они пересекли комнату, оставив огонь угасать в темноте, и спустились по лестнице в другую еле освещенную комнату. Там были только кровать, книжный шкаф и неразожженный камин. В дальнем конце комнаты виднелись двери, предполагающие наличие шкафов и других комнат.

Гермиона машинально подняла руку, чтобы включить свет, но Снейп перехватил ее. - Нет, - сказал он. - Оставь так. Так… спокойно. - Тени на его лице сделали его вдруг незнакомым. Уже не страх, не неопределенность, а приятное осознание происходящего между ними пронзило ее и заставило замереть сердце.

Снейп посмотрел на нее, затем поцеловал ее запястье – прикосновение теплых и мягких губ успокоило растущую в ней напряженность. Еще один поцелуй на ее ладони. - Нам обоим нужно поспать, - промурлыкал он, щекоча ее кожу, - Может, оставим что-нибудь до того времени, когда мы оба… сможем полнее насладиться этим?

Гермиона чувствовала его напряженность и не знала, какой ответ будет правильным? Она на мгновение задумалась, затем просто кивнула, слишком уставшая, чтобы угадывать. День был длинным, постоянно державшим чувства на пределе, и теперь она поняла, что и Снейп испытал что-то подобное. Ее кивок оказался верным ответом – он вздохнул и улыбнулся.

- Спасибо, сегодня был трудный день даже без необходимости изображать бурную страсть, - сухо сказал он. Гермиона почувствовала, как неудобное напряжение между ними сломалось, она засмеялась над его протяжной интонацией, обняла Северуса и положила голову ему на плечо. – Да, это вряд ли было бы честным, - согласилась она. Его руки обняли ее, и она почувствовала, как он целует ее волосы.

Они стояли так в течение бесконечного мгновения, затем Гермиона подняла голову. Его лицо оставалось в тени, но запах и близость его тела придали ей решимости. - В постель, - предложила она. Северус кивнул, и они с неохотой разорвали объятья.

Раздевание было интересным опытом – они позволили себе подразнить друг друга, пользуясь безопасностью, дарованной обоюдной усталостью. Гермиона бросала тайные взгляды на Снейпа, когда тот снимал свитер, и поняла, что он делал то же, пока она расстегивала рубашку. У нее пересохло во рту от вида Северуса, расстегивающего молнию своих джинсов. Он выглядел более сильным, чем можно было ожидать, и таким же худым, каким она представляла его в те моменты, когда разрешала себе помечтать.

Мышцы на его руках и торсе сократились, когда он снимал джинсы, изгибаясь, чтобы стащить их вниз. Ее руки застыли на ее собственной одежде, когда Снейп отбросил брюки и выпрямился, и она поняла, что вместе с джинсами он снял и белье. Он был… ооох… Гермиона заставила себя поднять глаза, чтобы встретиться с его насмешливым взглядом. Северус стоял, сложив руки на груди, и ждал, пока она посмотрит на него.

- Ты обычно спишь полностью одетой? - Спросил он с легкой издевкой в голосе и примесью чего-то… Гермиона могла поклясться, что это была гордость от произведенного на нее эффекта. Она чуть было не покраснела и продолжила расстегивать рубашку – сначала поспешно, затем более медленно, умышленно, заметив обращенное на нее внимание.

Она скинула рубашку с плеч, позволив ей упасть на пол, быстрым движением расстегнула бюстгальтер, снимая его дюйм за дюймом, наблюдая его реакцию на каждое ее движение. Он вздохнул, когда бюстгальтер, наконец, упал на пол, и она, больше не рисуясь, сняла джинсы с оставшейся частью одежды. Это взаимное поддразнивание было замечательным, но ей действительно нужно поспать - а если Снейп отреагирует на нее более решительно, сон придется надолго отложить.

Снейп поймал ее взгляд, и кивнул, поняв, почему она прекратила свое ответное шоу. Гермиона повернулась, чтобы вытащить ночную сорочку, лежавшую под покрывалом на кровати, но Снейп забрал ее у нее из рук и бросил на пол.

- Я думала… - заговорила она.

- Сейчас – только сон, но я хотел бы чувствовать рядом с собой тебя, а не твою ночную рубашку, - объяснил Снейп. Гермиона посмотрела на него, не совсем уверенная, что пара влюбленных, лежащих обнаженными рядом друг с другом - благоприятное условие для сна. Но Северус молча протянул ей руку, и осторожно подвел ее к постели, убрав покрывало другой рукой.

Гермиона стояла справа от кровати, наблюдая как Снейп обходит ее с другой стороны, и пытаясь не концентрироваться на игре теней на его коже. Она тряхнула головой, отвлекая себя от недооформленных, но явно эротических мыслей, и скользнула в постель, укрывшись одеялом. Она повернулась на бок, оперлась на локоть и смотрела, как Снейп ложится в постель. Он просунул руку под плечо девушки и потянул ее к себе.

- Спи, - сказал он. Это прозвучало как приказ. Гермиона улыбнулась и устроилась поудобнее, повернув ногу так, что ее бедро скользнуло по нему. Снейп резко вздохнул, затем повторил команду, но не убрал ее ногу.

Гермиона проснулась через несколько часов, удивленная, что уснула так быстро. Ее голова все еще лежала на груди у Северуса, а он обнимал ее одной рукой. Девушка осторожно приподнялась, чтобы посмотреть на него. Он спал; жесткие линии его лица смягчились во сне и в ярком лунном свете, заливавшем комнату. Теперь он выглядел моложе, и Гермиона почувствовала волну любви, захлестнувшую ее. Его сердце ровно билось под ее пальцами, и она вздрогнула, вспомнив свой ужас несколько часов назад, когда она подумала, что он умер. Не стоило думать об этом, решила она, сонно вздохнув.

Когда она проснулась в следующий раз, Снейп легко гладил пальцами его лицо. Осторожного прикосновения было бы недостаточно, чтобы ее разбудить, но солнце уже заглянуло в комнату и вытащило ее из мира снов.


****
Снейп проснулся, как всегда, когда солнце осветило комнату. Открыв глаза, он понял, что уже, по крайней мере, позднее утро. Прильнув к нему, лежала Гермиона – он чувствовал ее теплый аромат и мягкость кожи. Она все еще спала, и он немного передвинулся на подушке, чтобы смотреть на нее, не напрягая шею.

Северус подумал, стоит ли отодвинуться, и решил этого не делать. Он не испытывал особого дискомфорта, а ей было так уютно… Он медленно, осторожно поцеловал ее лоб и, не в силах бороться с искушением, провел кончиками пальцев по ее носу. Его палец коснулся губ девушки, слегка погрузившись в рот, когда она приоткрыла их. Гермиона пошевелилась и открыла глаза.

- Доброе утро, - сказал Снейп. Он увидел, как Гермиона заморгала, пытаясь понять, где она, и вдруг осознала его реакцию. Тепло вспыхнуло в ее глазах.

- Доброе утро, - ответила она немного хрипло после сна. Северус вздрогнул от звука ее голоса и крепче обнял девушку. Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, Гермиона издала невнятный звук, возвращая поцелуй, затем отстранилась.

- Подожди минутку, - сказала она, выбираясь из постели. На мгновение Снейп подумал, что скромность заставит Гермиону накинуть что-нибудь, пока она идет в ванную, но после быстрого колебания она решила этого не делать. Ее движения были невероятно грациозными, пробуждая воображение.

Она была не единственной, кто собирался дразнить другого, подумал Снейп, когда Гермиона вернулась, и встал, чтобы отправиться в том же направлении. По пути в ванную, он слегка задел ее – только легкое касание рук, но она вздрогнула. Снейп едва сдержал собственную дрожь.

Когда он вернулся, Гермиона сидела в кровати, опершись спиной на подушки, и слегка покраснела, когда Снейп появился в дверях - его растущее возбуждение было одновременно причиной и следствием этого. Скользнув взглядом по изгибам ее тела, Снейп почувствовал, что давление становится более настойчивым; глаза Гермионы расширились, и этого было более чем достаточно для приглашения.

Он пересек комнату, не отрывая от нее взгляда, и сел на краю кровати. Одной рукой он обнял Гермиону за шею и притянул к себе, их губы встретились. Поцелуй был долгим и страстным, усиливая горевшее в нем возбуждение. Пальцами он чувствовал быстрые удары сердца, лаская кожу над ее грудью. Снейп позволил своей руке скользнуть от шеи Гермионы, по линии ее плеч и рук, их пальцы переплелись. Он отклонился, чтобы поднять их сплетенные руки и поцеловал ее пальцы один за другим. Гермиона слегка шевельнула большим пальцем, и он почувствовал соленый вкус, сонное тепло и искушение. Ее рука скользнула ему на бедро, поглаживая и лаская. Снейп задержал дыхание, не в силах пошевелиться, пока Гермиона вела обратной стороной ладони по его ноге.

- Как мягко, - промурлыкала она.

- Эй, нет, черт побери, - прорычал он. Гермиона ухмыльнулась. - О, да, - дразнила она, обхватывая пальцами его напряженную плоть. - А это, я согласна, не так мягко… - Она говорила тихо, но Снейп в любом случае мало что мог слышать из-за пульсирующего шума в ушах. Все его сознание сузилось до ощущения ее руки, прохладной и бледной, обхватившей его пульсировавшее возбуждение. Все еще удерживая ее вторую руку, он переплел с ней пальцы и откинул голову, полностью подчинившись ее прикосновениям. Он рухнул на спину от внезапного прикосновения ее губ к его крайне чувствительной точке, шелк ее рта привел его к неожиданному оргазму, заставив простонать ее имя.

На мгновение он погрузился в темноту, затем открыл глаза, чтобы увидеть Гермиону со счастливой улыбкой на лице. Она наклонилась, чтобы поцеловать его. Он почувствовал свой собственный вкус на ее языке и губах. Маленькая рука снова осторожно поглаживала его, постепенно возбуждая снова.

Подняв голову, Гермиона мягко рассмеялась. - Не ожидал? - Спросила она. Северус потряс головой. - Я думаю, что ты провел так… - она скользнула пальцем вдоль его эрекции, - … почти всю ночь. Я не удивлена…

Она резко замолчала, когда Снейп обхватил ее и повернул на спину, одной рукой удерживая ее руки над головой. Другая скользнула вниз, к груди девушки. Он ласкал ладонью напряженный сосок, затем наклонил голову, и коснулся губами другого. Кожа такая мягкая, немного соленая, с привкусом ее возбуждения, и оох… такая отзывчивая на его прикосновения.

Он продвинул свои пальцы ниже, поглаживая ее живот, и улыбнулся с восхищением, обхватывая ртом ее сосок, и осторожно его посасывая. Гермиона беспокойно заерзала под его прикосновениями, и, когда она простонала его имя, Снейп почувствовал, как его возбуждение растет.

Его рука скользнула еще ниже, Гермиона снова передвинулась, открываясь для него, и бессвязно пробормотала, - пожалуйста. Снейп не собирался дразнить ее – он хотел этого так же, как она – и его пальцы скользнули в нее. Гермиона застонала, когда он установил ритм, сочетая движения пальцев с движениями губ на ее груди. Она с трудом дышала, и попыталась высвободить руки, которые он все еще держал над ее головой. Северус отпустил ее.

Снейп задохнулся, когда ее рука легла на другой сосок, поглаживая его. Он посмотрел на ее лицо, покрасневшее и сияющее. Гермиона закусила губу, концентрируясь на прикосновениях – его и своих собственных - глаза девушки были закрыты. Она почувствовала, что он наблюдает за ней, и резко открыла глаза. - Я… э… мне нужен некоторый баланс… оох… очень, - сказала она прерывисто.

Снейп не был уверен, что сам способен на более связную речь. Гермиона скользнула одной ногой между его, лаская его своим бедром. Она немного согнула свою ногу, следуя ритму, который задал он. Гермиона потянула Снейпа на себя, и он напрягся еще больше от ощущения ее тепла. Она откинулась в постели, голова беспокойно двигалась на подушках, глаза блестели. Снейп знал, что это тепло отражено в его глазах, и собрал весь свой самоконтроль, который когда-то помог ему пройти через ад, а теперь должен был помочь в этом раю.

Он устроился над Гермионой, поддерживая себя на локтях, прижав ее к постели. Гермиона протянула руки и потянула его вниз в еще одном бесконечном поцелуе.

Ее тепло было невыносимо соблазнительным. Снейп наблюдал реакцию Гермионы, когда он немного спустился, чтобы просто изменить угол. Она переместилась вместе с ним, так, чтобы он мог войти в нее, и кивнула, заметив его взгляд. - Сейчас, - прошептала она.

Прилагая усилия, чтобы держать глаза открытыми, Снейп медленно – очень медленно - вошел в нее. Сначала только немного, и остановился там, смакуя это ощущение – быть ее частью. У Гермионы были свои идеи на этот счет, и она двинулась ему навстречу, заставляя проникнуть глубже. Еле слышный протест "еще" заставил его улыбнуться, он наклонился, целуя ее, скользя языком по ее губам, пока полностью не вошел в нее. Искушение было невыносимым. Когда он почувствовал, как ее мышцы сжимают его в глубине ее тела в предвкушении скорой разрядки, он потерял остатки самоконтроля. Он сделал резкий толчок – одного этого было достаточно, чтобы довести Гермиону до оргазма. Пара быстрых, сильных движений заставила его последовать за ней. Снейп чувствовал, как давление растет в нем; Гермиона изгибалась под ним, задыхаясь и дрожа, бесконечно красивая в момент наслаждения. Разрядка была абсолютным блаженством.

Разгоряченные, они лежали, обнявшись. Снейп первым нашел силы двигаться; Гермиона утомленно растянулась под ним с улыбкой на лице, за которую он почувствовал себя нелепо гордым. Он покрывал ее лицо легкими поцелуями, чувствуя вкус и аромат ее кожи. Гермиона закрыла глаза, легкая дрожь еще пробегала по ней. Снейп повернулся на спину, прижал ее к себе и потянул одеяло, укрыв обоих.


****
Позже перед окном Гермионы появилась сова. Мелькание крыльев оторвало девушку от перевода Парацельса, который она сравнивала с более древним экземпляром. Французский перевод казался неточным, и она сидела с латинским словарем, пытаясь найти ошибки переводчика. Что угодно, что дало бы им какую-то информацию.

Гермиона посмотрела через плечо – Снейп был занят на кухне, и она подумала, что он с сарказмом воспримет ее просьбу разобраться с почтой, особенно если учесть, что сама она сидела прямо около окна. С неохотой оторвавшись от работы, она встала и потянулась. Взглянув на часы, Гермиона поняла, что просидела практически без движения почти два часа. Мышцы протестовали, когда она потянулась, чтобы открыть окно. Сова влетела в комнату и села на спинку стула, аккуратно бросив письмо на стол. Это была школьная сова и на письме красовалась печать Хогварца. Гермиона открыла ящик стола, нашла там горсть зерен и предложила сове, затем подняла письмо и сломала печать. Сова поднялась и сделала круг по комнате, прежде чем вылететь в окно.

Снейп повернулся, увидев сову, и ждал, пока Гермиона откроет письмо. Она пробежала глазами по пергаменту, заморгала, затем снова прочитала, уже более внимательно, и, наконец, прочитала письмо вслух.

"Гермиона и Северус, - читала она, - Думаю, что поздравления будут вполне уместны". Она услышала, как Снейп пробормотал "Дамблдор" и еще что- то, похожее на то, как будто он сомневался в благородном происхождении директора. Она продолжила, улыбнувшись его реакции. "Как вы просили, я наблюдал за прогрессом работы здесь, в школе. Рад сообщить вам, что сегодня утром процесс был завершен." Гермиона подняла взгляд, удивленная изумленным выражением на лице Снейпа, и продолжила читать. "Надеюсь, что скоро увижу вас здесь. Думаю, что вы тоже ждете этого с нетерпением. Албус Дамблдор."

Снейп, казалось, онемел. Гермиона улыбнулась, перебирая в уме все возможные объяснения, остановившись на одном. - Что ж, похоже, что мы достигли необходимого состояния разума и души, при котором мог появиться Камень, - сказала она. Снейп посмотрел на нее, и она увидела, как на его лице появляется понимание. Гермиона подозревала, что он понял все сразу.

- Я определенно достиг, - признал он. Гермиона задумалась, стоит ли поддразнить его, просто согласившись с его утверждением, но поняла, что здесь и сейчас это не то, чем можно его дразнить. Один из них должен был сказать первым то, что они оба знали.

- Я люблю тебя, - слова прозвучали легко, отрепетированные в уме за недели, если не за месяцы. И в то же мгновение Гермиона обнаружила себя в крепких объятьях, хотя не успела заметить, как он пересек комнату. Он спрятал лицо в ее волосах, крепко прижимая ее и бормоча почти несвязно, но все же слышно для нее, - Ты моя любовь. - Она подняла голову и встретила его губы в поцелуе, которым они отпраздновали все их достижения.

****
Гермиона спешила проверить работу в Оксфорде, прежде чем отправиться в Хогварц. У Снейпа были другие идеи. Он предложил поесть, прежде чем они покинут квартиру. Его практичность только усилилась в этой эйфории, и он знал, что Гермиона не ела как следует, по крайней мере сутки.

В конце концов, ему удалось уговорить ее съесть немного макарон, с обнаруженным в холодильнике соусом. Разговор за завтраком не клеился - Снейп все еще был поглощен осознанием реальности их отношений. Гермиона просто наслаждалась происходящим, и к тому же слишком спешила, чтобы заниматься чем-то кроме еды. В итоге они отправились в путь, после того, как Гермиона пообещала, что в колледже съест еще какой-нибудь шоколад, прежде чем вернуться в Хогварц.

Они аппарировали в аллею, и поспешили в лабораторию, Гермиона открыла дверь. Снейп пропустил ее вперед - о не забыл о манерах. Сосуд стоял на скамейке в дальнем углу комнаты, горя на солнце. В стекле… в стекле Снейп увидел блестящий красный камень. Лакированный, вдруг подумал он. Гермиона подняла сосуд и осторожно подняла его, зачарованная проходящим через него светом.

Он подошел к ней, положив руки ей на плечи. - Отличная работа, - выдохнул он, проводя пальцем по ее щеке, - Как ощущения?

- Как будто я не спала несколько недель. Я не думаю, что это все, что можно сделать с Камнем, - сказала она, поворачиваясь к нему. Снейп улыбнулся: ее усилия, чтобы успокоить его, были милы. Он знал достаточно, чтобы понять, что она получала другие предложения. То, что она отклонила их все и приняла его, было достаточно, чтобы отмести любые оставшиеся сомнения. Он поцеловал ее и взял за руку. - В Хогварц? - спросил он. Гермиона кивнула. Держась за руки, они прошли через колледж. Камень был спрятан в ее сумке.

Вспышка холода, и они оказались в воротах школы. Очертания выросшего перед ними замка окутывала прозрачная синева вечера. Ворота распахнулись, Снейп взял Гермиону под руку, и они пошли по дороге. Листья хрустели под ногами – осень переходила в зиму. Озеро было серым и беспокойным от хлесткого ветра – или же просто кальмару не спалось. Снейп фыркнул от этой мысли, необычно легкомысленной для него.

Они вошли через боковую дверь. Если он появится в Холле с Гермионой, это возбудит невыносимое любопытство студентов – в это время они как раз должны были обедать.

Дорога была необычайно грязной, ботинки застревали в мягкой земле. Только под защитой каменной стены замка они очистили ботинки – комья грязи летели во все стороны, пока они не почувствовали легкость в ногах. Затем они добрались до комнат Снейпа. Как только они сняли заклинание, Гермиона подошла к книжным полкам, активируя тайный механизм, открывавший дверь в личную лабораторию Северуса. Их встретило тепло, особенно приятное после холодного ветра.

На этот раз сосуд с камнем взял Снейп – как и писал Дамблдор, преобразование завершилось. Он держал стекло с благоговением, удивленный тем, что им все же удалось получить его. Снейп почувствовал тонкое притяжение, исходящее от Камня, вызывающее огромное желание прикоснуться к нему. Он оглянулся и посмотрел на Гермиону, которая кивнула, подтвердив его подозрения.

- Да, мой тоже. Чувствуешь себя как железо, которое тянется к магниту. - Ее аналогия была причудливой, но в высшей степени точной, подумал Снейп.

- Мы должны пойти к директору, - сказал он, осторожно держа сосуд с Камнем.

Он чувствовал странное головокружение, когда они шли через замок. Гермиона вдруг споткнулась, и он подумал, что она тоже чувствует нечто подобное. Короткий кивок дал ему ответ – да, это нечто, связанное с камнем.

Лестницы были необычайно дружелюбны, и они быстро добрались до кабинета директора. Пароль вызвал у них некоторые затруднения, но в итоге они вошли, сказав "сливочное яйцо". Снейп насмешливо посмотрел на Гермиону, когда она произнесла это, но она лишь пожала плечами.

- Объясню потом, - сказала она. Винтовая лестница привела их к Дамблдору. К ним немедленно присоединился Фоукс, который пару раз облетел вокруг них и вернулся на свою жердочку.

- О, Гермиона, Северус. Входите, входите. Рад снова видеть вас. Надеюсь, у вас все в порядке? Гермиона, приятно снова видеть вас в моем кабинете – прошло много времени с тех пор, как вы были здесь в последний раз.

Снейп увидел, как она кивнула. – О, да. - Если он помнил правильно, в последний раз она была здесь по поводу небольшого нарушения правил – как всегда, благодаря Поттеру и Уизли. Снейп поймал их и привел к директору. Она кинула быстрый взгляд в его сторону.

Снейп прошептал. - Вы это заслужили, - и она ухмыльнулась. Северус пришел в восторг от ее улыбки, и улыбнулся в ответ, прежде чем повернулся к Дамблдору. Директор с удовольствием наблюдал за этой маленькой сценкой.

- О, я рад. Замечательно.

Способность Дамблдора выражать скрытый смысл невинной фразой была тем, что Снейп пытался развивать и надеялся приобрести с возрастом и опытом.

- Могу я взглянуть на Камни? - спросил директор. Снейп положил свой на стол, то же сделала и Гермиона, пошарив в сумке. Дамблдор склонился над ними, внимательно изучая. - Отлично, отлично. Ну, сейчас вы знаете, что с ними делать?

Это был сложный вопрос – ни один из них не был точно уверен, каким образом использовать Камень. Тексты умалчивали об этом, останавливаясь в основном на получении драгоценных металлов и Эликсира жизни. Снейп провел расширенное исследование по этой теме: общим в использовании Камня было одно – контакт. Любой элемент должен быть в контакте с Камнем, чтобы преобразоваться.

- Я думаю, что мы должны просто взять его, - сказал он. - Камень даст нам информацию на квантовом уровне. - Гермиона, судя по ее виду, засомневалась, но спросила только какой из двух Каменей они будут использовать. - Может, мы возьмем свои Камни и соединим руки? - предложил он.

Дамблдор тихо сказал. - Извините старика за пустую болтовню, - Снейп тихо рассмеялся над этим самоопределением, - но я посоветовал бы вам сначала взяться за руки, а потом одновременно взять Камни.

Снейп повернулся к Гермионе и протянул ей руку. Она взяла ее с блеском в глазах, живо напомнившим Северусу о том, как он держал ее за руку прошлой ночью. Он покачал головой в притворном упреке, но она просто рассмеялась и шепнула "позже".

Крепко взявшись за руки, они повернулись к столу и одновременно взяли Камни. Тонкое притяжение Камня усилилось до того, что Снейп почувствовал головную боль, затем давление резко снизилось, и он открыл глаза. Он и не заметил, когда закрыл их.

Они оглядели вокруг. Снейп почему-то решил, что они все еще в кабинете директора, хотя кабинет никогда не выглядел так. Цвета ослепляли, мерцая на гранях, и в комнате раздавалось пение – не Фоукс, но что- то похожее на песню феникса. Ответ пришел к нему – неизвестный и известный – это был звук жизни. Гермиона смотрела на него, ее мысли были так же ясны ему, как и его собственные. Его сознание расширилось, охватывая Гермиону и весь порядок вселенной. Он не мог понять этого, и просто позволил себе погрузиться в этот новый опыт.
****
Гермиона смотрела на ясность и яркость окружающего мира, и чувства заполняли ее. Она была миром… и мир был ею. Она испугалась на мгновение от чудовищности этого ощущения, затем успокоилась, почувствовав знакомое прикосновение. Северус. Она видела его, и видела себя в нем. Все события в одной точке и одно время. Одна мысль прошла через них – найти Волдеморта. Человеческий разум – даже более развитый ум волшебника – едва ли был способен совладать с тем, что они чувствовали.

Они действовали как единое целое. Они и были единым целым. Все было единым; Гермиона поняла истину алхимиков, утверждавших, что вся вселенная - единое целое. Это единство было спрятано в их умах. На мгновение Гермиона запаниковала от невероятности задачи – они будут искать вечно. Затем она улыбнулась, и Снейп улыбнулся вместе с ней. Они просто знали, где Волдеморт – так же, как знали, как дышать и заставлять свои сердца биться. Это знание просто было, и они аккуратно нашли энергию Волдеморта - и опасения Снейпа подтвердились.

Они чуть не опоздали, Волдеморт обладал почти таким же знанием, как и они – но недостаточным, чтобы спрятаться от клещей их сознания. Они разделили то, что было его душой, на кванты и в беспорядке рассеяли их во вселенной, и те растворились в чистой энергии, неспособные когда-либо объединиться вновь.

Затем, наконец, они засомневались. Гермиона смотрела на Снейпа и видела себя. Снейп смотрел на Гермиону и видел себя. В течение бесконечного момента, когда они были единым целым, в объединенном сознании, они смаковали это ощущение, зная, что потом в памяти от него останется лишь тень. Затем, прежде чем искушение овладело ими, они кивнули и растворили Камни, рассеяв их во вселенной, как до этого Волдеморта. С последним вихрем освобожденной энергии они снова обнаружили себя в кабинете Дамблдора, в знакомой обстановке.

Гермиона не была уверена, кто из них двинулся первым; Дамблдор и Фоукс были забыты, им осталось только наблюдать как они с Северусом слились в поцелуе, который потряс их обоих. Они сыграли в Бога и уцелели.



Конец.