В колонках играет - Мельница - Воин Вереска
Настроение сейчас - Убитое...

…Солнце клонилось к вечеру. По холмам, поросшим где добротным сосновым лесом, а где и влажными сумрачными ельниками, вилась утоптанная дорога, а по дороге шагал орк. По меркам его сородичей он был ещё совсем молод: всего пятнадцать зим назад он впервые увидел солнце этого мира, а два месяца назад прошёл обряд Наречения. Тогда-то ему и сделали первую в его жизни татуировку – на левой стороне груди теперь красовался медведь, грозно стоящий на задних лапах, а под ним, рунической вязью лесных кланов, было выведено его имя. Всё это изображение и надпись слабо мерцали красноватым светом, а руны означали: «Шторм из клана Танцующего Медведя». На самом деле у орков было огромное множество различных кланов, живущих по разным уголкам этого подлунного мира, но все они имели одно общее: название любого клана было всегда связано с неким тотемным животным. Например, лесные кланы носили названия хищников, обитающих в лесу, горные кланы, соответственно, названия, связанные с хищниками, живущими в предгорьях и горных пещерах и так далее. Клан Танцующего Медведя был одним из самых больших и уважаемых среди всех кланов Севера. За время своего двухмесячного путешествия Шторм уже успел перевидать некоторое количество представителей этих самых кланов: одни гостеприимно встречали юного «медвежонка», другие молча пропускали его через свои владения, а бывало ему приходилось показывать на деле, насколько свирепыми в бою были Танцующие Медведи. Путь его лежал на юго-запад, к большим людским городам, богатым торговым путям, многочисленным доблестным битвам и огромной славе. Конечно же, всё о чём он мечтал на этом свете было, и в количестве много превосходящем даже его представления, и ему естественно предстояло с этим столкнуться, причём в самое ближайшее время. Экипирован он был для этого вполне подходяще, хотя и без шика, как и полагается молодому воину: лёгкий кожаный доспех со стальными пластинками, кожаный килт, пара кожаных же оплечий на ремнях, перчатки и наручи с железными шипами и низкие сапоги из оленьей кожи. Из оружия была перевязь с пятью метательными ножами, длинный охотничий нож и стальная орочья секира, одинаково удобная как для одной, так и для обеих рук, через плечо висел колчан со стрелами и охотничий лук. Шторм шёл по дороге, попутно любуясь красотой открывающихся его взору пейзажей, природа в этих местах была воистину великолепна: высокие, стройные стволы могучих сосен мерно покачивались в такт дуновению ветра, а зелёная хвоя елей, блестящая от капель влаги, напоминала некий ковёр, бережно укутавший их тонкие ветки. Скоро владения кланов должны были уступить место землям населённым людьми, с которыми дипломатические отношения у лесных орков шли с переменным успехом. Чуть ли не каждый год вспыхивали конфликты из-за смежных территорий, которые самовольно оккупировались обеими сторонами. Естественно, что никому не хотелось уступать и всё это приводило к боевым действиям. Потом, как водится, засылали друг другу парламентёров со взаимными заверениями в добрососедских отношениях, всяческой приязни и всём прочем, но по прошествии определённого времени все договоры забывались и всё начиналось по новой. Шторма, по малолетству, вопросы дипломатии заботили мало, но одно он успел уяснить: осторожность ещё никому и никогда не мешала. На случай, требующий более веских аргументов, чем слова, на поясе висела любимая секира, которая была красноречивее сотни умелых ораторов. Также оставалось надеяться на меткость глаза, верность руки и незримую помощь Богов. Дорога тем временем плавными изгибами спускалась с очередного холма и по неширокому каменному мосту пересекала небольшую, но бурную лесную речку, скрываясь на противоположной её стороне в молодой еловой поросли. Но более красот природы внимание Шторма привлекло происходящее на мосту: там стоял крытый фургон, запряжённый двумя лошадьми, а перед ним ожесточённо жестикулируя и размахивая ручками прыгал гоблин, явно пытаясь что-то объяснить трём бородатым мужикам в железных кольчугах и с короткими копьями в руках. Один из них, видимо старший, стоял чуть впереди, держась одной рукой за копьё, а другой опершись о кромку круглого деревянного щита, обитого железными полосами, и всем своим видом показывал, что он очень внимательно слушает «маленького зелёного человечка». Двое других со скучающими физиономиями изображали из себя статуи древних воинов. Выходило это у них, по «авторитетному» мнению Шторма вполне неплохо, разве что «статуи» изредка переминались с ноги на ногу, выказывая тем самым свою вполне живую сущность. Но только что здесь делали трое вооружённых людей, когда, судя по карте, даже пограничные земли находились в дне пути на юго-запад, а до ближайшего людского аванпоста и вовсе нужно было добираться дней пять. Шторм поправил лук на плече и неторопливо направился к мосту. Тем временем из фургона выпрыгнули ещё четыре гоблина в кожаных доспехах, шлемах, с железными саблями и деревянными круглыми щитами и встали за спиной своего товарища, который всё ещё что-то пытался втолковать бородатому человеку. Появление вооружённых гоблинов внесло свои коррективы в происходящее: люди мгновенно напряглись, лица утратили скучающие выражения, а старший выудил откуда-то небольшой свиток с множеством печатей и протянул его «прыгающему» гоблину. Гоблин буквально вырвал свиток из рук бородача и до слуха Шторма донеслось следующее : «…какой ещё король?! Не было тут королей никогда никаких и не будет! Совсем забыли кого бояться надо?! За что я должен платить 50 золотых и кому?! Они бы себя в зеркало видели! Всю жизнь здесь ездил торговать и никогда никому и ничего не платил и платить не собираюсь! Хотите проблем – будут проблемы, хотите ещё – будут ещё! Огров на вас всех не хватает...». Гоблин возмущался на чистом таркаре – языке всех «зеленокожих» этого подлунного мира, поэтому орк прекрасно всё понял…а вот люди видимо нет…