В колонках играет - In Flames - Come Clarity

Очередной небольшой литературный эксперимент из области дневникового жанра, ничего общего [к сожалению] с реальной моей жизнью не имеющий. ))

Пить - это зло. Но больше ничего нам в голову в этой проклятой Варне не пришло. И мы показали им высший класс. О, мы показали им, на что способны печёнки русских металхедов. Мы им показали, что делают strangers in a strange land.
Но, как известно, пьянка переводит любого её участника в одно из двух замечательных состояний - too drunk to fuck и to drink to fuck. На бумаге они различаются всего двумя буквами, в жизни же разница колоссальная. Мы каким-то чудом, оба, пролетели мимо первого и, соответственно, вляпались во второе. Уже были красивые, бледные, влажные сумерки, душа просила романтики, тело просило траха. Желательно прямо здесь и прямо сразу.
Испуганные возможностью упустить момент, мы рванули в хитросплетение двориков и влетели в первый попавшийся подъезд. Он очаровательно напоминал московский своей гулкостью, пустотой и широким подоконником, на который я была срочно водворена.
Я заранее сняла туфли, чтобы они не грохнули с высоты. Он слегка подрагивающими кончиками пальцев выводил узоры на моей спине и жадно всасывал ртом воздух, я обнимала его талию ногами, казавшимися такими длинными и тонкими в гулком полумраке, накручивала одну из его прядок на палец и внимательно слушала, не идёт ли кто.
Это был сонный, восхитительный полубред. Из него не хотелось выходить, но проснуться было необходимо. Под конец он подался вперёд с такой силой, будто хотел выдавить мной стекло. Остановился, пытаясь восстановить дыхание. Несколько раз поцеловал меня в губы. Мы привели себя порядок и гордо, никак не бегством, покинули подъезд.
Только метров через десять я бросила туфли, которые несла в руках, на землю, обула их. В каком-то из магазинов мы купили бутылку вина. На остановке он выдавил пальцем пробку. Мы распили её ещё до прихода автобуса.
- Не напоминай мне об этом завтра, - попросил он.
- Не буду, - согласилась я.
В автобусе я поджала ноги и опустила ему голову на плечо. Уютно устроилась.
- Э, перестань.
- Отстань, - громким блажённым полушёпотом отозвалась я. - Я устала. Я отдыхаю. От-ды-хаю...
Он слегка пожал плечами, обнял меня одной рукой, уставился в окно поверх моей макушки. Мне очень хотелось его поцеловать, хотя бы в щёку, шею, но я знала, что это нельзя. Вот он, главный минус дружеского секса: не можешь сделать ни одного шага в сторону. Несмотря на кажущуюся свободу, ты абсолютно невободен.
Я тебе ни за что не напомню об этом, как и договаривались. Забудь это. I'm gonna keep it to myself...