Настроение сейчас - надежда умирает последней)))

Встречайте...Леонард и Мишель де Моррель...)))

Глава 4

Из последней записи дневника Мерседес де Моррель в Рождественский Сочельник:
«Скандалы, судебные разбирательства... Отец был крайне недоволен, что мы вынесли уход Винса на всеобщий суд, хотя позже сам сказал, что в инфантильности Трипл М равных нет...

Всю оставшуюся зиму прошел в бесконечных переживаниях... Не будь рядом Ди, Ли, Дани, Дави и других, я бы сошла с ума... Они меня здорово поддержали... И дали сил боротся до конца, ведь я обещала малышу Винни, что помогу ему, буду рядом...

В марте все мы смогли вздохнуть спокойно... Но не мы с Дианой и Эмили... Я пожертвовала своей любовью ради хорошего человека и мои подруги внесли ту же плату за счастье Винса... Марк и Майк здорово повлияли на парней и все наши прежние отношения...

Я отправила малыша на родину к Даниэлю, взяв себе недельный отдых... В последнее время я чувствовала себя не очень хорошо и ссылалась на постоянные стрессы... Уехала к Давиду и остальным в Гамбург, где случайно столкнулась с Майклом... Я упала тогда в обморок и Майкл отвез меня в больницу... И мне сказали, что со мной происходило... Беременна... Уже восемь недель...

И опять мои друзья помогли... Поддержали... Семья восприняла эту новость как трагедию, но я отказалась делать аборт... Это очевидно, что Крис отец, что вдвойне взбесило моего крайне вспыльчивого отца, но моя мать... Я преклоняюсь перед ее примиряющим даром...

Если в Святую Ночь я посчитала, что незачем мне жить на свете, то теперь я буду жить ради моих детей... Ради памяти о моей любви...».

Голубоглазая брюнетка, закончив читать, перевела взгляд на окно. Мать часто вспоминала с грустью снежные зимы ее юности. Мишель явно не повезло родиться в загубленное время. Она снова пролистала дневник, последние страницы хрустели, что свидетельствовало о нескончаемых слезах, капавших на бумагу при написании этих строк. Вот и воспоминание о первой зиме в России, когда ее мать жестоко расправилась с тремя загулявшими подопечными и проводила все время с крестным и его друзьями по группе.
Дверь в комнату отворилась и на пороге возник высокий блондин. Увидев сестру, сидящую на подоконнике, он усмехнулся.
- Вот что тебе так нравится сидеть на окне, а? – спросил он.
- А ты сам попробуй, может, самому понравится. – пожала плечами девушка, бережно закрывая личный дневник матери.
Это действие не ускользнуло от внимания юноши.
- Это дневник мамы? – спросил он взволнованным громким голосом.
- Не ори, а то мама услышит. – шикнула зло девушка, спрыгивая с подоконника. – Да, это ее дневник.
Юноша насупился:
- Мы же хотели прочитать его вместе.
- Ты мало что поймешь из мыслей женщин. – улыбнулась Мишель.
С первого этажа послышался голос их дяди Даниэля:
- Леонард, Мишель, где вы?
- Идем-идем! – крикнула брюнетка, запихивая личный дневник Мерседес де Моррель под подушку и поправляя постель.
Когда близнецы спустились в гостиную, они услышали разговор всех собравшихся взрослых:
- Кажется, что на дворе сентябрь месяц. – пожаловался Даниэль.
- Не возникай. – рассмеялась Мерседес, сидя у камина с любимой книгой.
- А помните какая зима была в Москве?.. – мечтательно протянул крестный Мишель Кристиан Линке.
Крестный Леонарда Давид Бонк отрывисто засмеялся.
- В жизни не забуду. – сказал он.
Тут Диана, крестная Леонарда, обратила внимание на пришедши отпрысков Мерседес.
- И где вы ходите, молодые люди? – спросила она.
- Вы бы поинтересовались, где Том и Джессика ходят. – хмыкнул Леонард.
- А вот нечего на меня бочку катить, дорогой кузен. – послышался девичий голос за спиной и кто-то двинул блондина между лопаток.
Лео согнулся пополам, охнув. Раздался счастливый девичий смех.
- За мной не заржавеет, дорогая кузина... – прошипел сдавлено юноша.
- Конечно, Лео. – погладив брата по спине, сдерживала смех Мишель. – Конечно.
- Рассаживайтесь уже. – сказала мать большого семейства София де Моррель.
Мишель поспешила сесть между дедом и матерью, а Лео сел с любимой бабушкой, хотя оба отпрыска де Моррель иногда оглядывались на свою мать.
В кругу родных и друзей Мерседес вот уже двадцать лет была традиция собираться в Рождественский Сочельник вместе и всю ночь беседовать и предаваться воспоминаниям, благо их было много. И вот, снова разговоры. Снова воспоминания. Уже ближе к утренним часам Мишель поймала себя на том, что ее клонит в сон. Она оглянулась на своего брата-близнеца, тот тоже клевал носом.
- Идите спать, уже все дети ушли... – тихонько подтолкнув внука, сказала София.
- Бабушка, я давно уже не ребенок. – запротестовал Леонард.
- Мне сорок два, Леонард, но я до сих пор для своей матери ребенок. – улыбнулась Мерседес. – Идите спать. Таких вечеров у вас еще много будет.
Широко зевнув, Леонард подошел к сестре, и они в обнимку пошли наверх. Мерседес проводила отпрысков немного грустным взглядом. Давид, сидевший рядом, обнял ее за плечи и прижал к себе.
- Опять вспоминаешь его? – спросил он.
Все оглянулись на нее с участливым взглядом. Мерседес опустила глаза.
- Это часть моей истории...
- Не особо приятной. – добавил тихо Майкл, сидевший со своей супругой.
Мерседес лишь кивнула. Майкл был с ней все время ее беременности, окружая заботой вместе с ее родителями, заменяя присутствие Давида и остальных из Pan!k. С тех пор они всегда были вместе, всегда были на связи, помогали друг другу в пору невзгод.
Она поглядела на всех собравшихся.
- Спасибо вам, что вы есть у меня. – прошептала она сдавленно.

Поднявшись на второй этаж, близнецы не пошли спать, а отправились на свой собственный коллоквиум.
- Значит так, я не усну, пока ты мне не расскажешь все, что ты вычитала из дневника мамы. – заявил Леонард, закрывая дверь в комнату сестры.
Мишель достала дневник из-под подушки и села на кровать, приглашая сесть рядом своего брата.
- Тут много написано о дяде Майкле, о нашем отце, о дяде Давиде, Кристиане, Тимо и остальных. – начала она, листая страницы.
Некоторые из страниц хрустели, как бы выдавая эмоции, которые испытывала хозяйка при написании своих прожитых дней. Леонард нетерпеливо фыркнул.
- Ясень пень, что о них здесь будет сказано.
- Ты не знаешь главного – они встречались. Мама и дядя Майкл. – пояснила брюнетка.
- Да ну? – удивился блондин.
- Ну да... Вот... «Я встретила Майкла впервые в Лондоне. Он тогда здесь был со своей компанией старых друзей, праздновал свой день Рождения в Ministry of Sound, где в то время я была танцовщицей, выступала в трио с Дианой и Эмили», - процитировала запись из дневника девушка. – Они встречались больше года, пока мама не встретила нашего отца.
- И кто он? – спросил Леонард, не сводя глаз со страниц дневника.
- Он певец, пел в группе с дядей Майклом. Они дружили.
Увидев замешательство брата, Мишель поспешно отыскала в дневнике поясняющий отрывок.
- Мама сначала его недолюбливала... Хотя это мягко сказано. – усмехнулась злорадно Мишель, открыв нужную страницу.
Устав слушать сестру и сгорая от любопытства, Леонард отобрал у Мишель дневник и пошел на выход.
- Завтра утром обсудим все. Ты спи, а я почитаю. – сказал он, подходя к двери.
- Там есть сугубо женские темы. – попыталась возразить Мишель.
- Это моя мать. И я хочу знать ЧТО испытывала моя мать к нашему нерадивому отцу.
Мишель широко зевнула, как бы соглашаясь с братом.
- Зато я смогу спокойно обсудить с тобой наши мнения об отце. – сказала она.
- Спокойной ночи, сестренка.
- Спокойно, братик.