Вот и продка, если кто-то еще читает:
Мэг сидела, обложившись папками, на бетонном полу подвала и пыталась разобраться в деле Менендеса. Он якобы проследил за жертвой, Анжелой Вебстер, от ночного клуба «Spot», в Восточном Голливуде, где она работала, до ее дома, изнасиловал и нанес ей более сорока ударов ножом. Крови было столько, что она просочилась сквозь щели деревьяного пола в расположенную этажом ниже квартиру. И соседи позвонили в полицию. Дело против Менендеса было пространным и обстоятельным. Кроме того, он сильно навредил себе, признав, что был в ночь убийства в квартире жертвы. К тому времени, когда адвокат появился в полиции, Джереми Менендес уже успел рассказать двум детективам, что он вовсе не следил за Анжелой, что она сама пригласила его к себе. Он сказал, что выиграл в тот день 1000 долларов в лотерею и хотел потратить часть этих денег на оплату услуг, которые оказывала мужчинам Вебстер. Сказал, что он был в ее квартире, что они занимались сексом по обоюдному согласию, и что, когда он ушел, Анжела была жива и здорова и еще стала богаче на 500 долларов. Несоответствий в том, что рассказывал Менендес, было предостаточно. Розыгрыш лото в день убийства не проводился. К тому же в квартире убитой обнаружили всего-навсего 60 долларов. И, наконец, вскрытие показало, что ссадины и другие повреждения, полученные жертвой исключали саму возможность секса по взаимному согласию.
Все обнаруженные в квартире отпечатки пальцев принадлежали жертве. Кто-то дочиста протер находившиеся там вещи.
Мендес был из испанской семьи и по-английски изъяснялся с трудом. А детективы, допрашивая его, к услугам переводчика обратиться не потрудились. Адвокат этим воспользовался и отвергнул результаты записанного на магнитофонную ленту допроса, поскольку тот проводился с нарушением прав Менендеса: составленную по-английски бумагу, в которой перечислялись его права об аресте, Менендес подписал, по просьбе детектива, не читая. Учитывая этот фактор, а также недостаточное количество улик Джереми выпустили и сняли с него все обвинения. Мэгги читала отчет патологоанатома производившего вскрытие Анжелы Вебстер. В разделе озаглавленном «Характер ранений», неизвестное оружие, которым они были нанесены, описывалось как имеющее лезвие не более двенадцати сантиметров в длину, три с половиной в ширину и три миллиметра в толщину. Длина же его позволяла предположить, что нож был складным. Мэг достала из папки по делу Иззи отчет эксперта по оружию. Складной нож, обнаруженный на месте преступления, был длиной в двенадцать сантиметров и шириной в два с половиной. Почти, или совсем такой же, каким убили Анжелу Вебстер. Мэган старалась сохранять спокойствие и продолжала рассматривать документ. Ей нужно было проверить характер некоторых ранений, однако вглядываться в фотографию жутко изуродованного тела Анжелы Вебстер она не хотела. И поэтому обратилась к странице, на которой патологоанатом перечислял полученные убитой ранения, пронумеровав их цифрами от 1 до 43. Раны номер 1 и 2, относились к двум ранам, находившимся на шее справа и слева. Обе раны Анжела получила, еще оставаясь живой. Патологоанатом предположил, что нанесены они были ножом, который держали у шеи жертвы, чтобы добиться от нее послушания. Теперь стало понятно почему на шее у Кимберли Пейтон осталась только одна рана, а не две, как у Анжелы Вебстер. Если бы злоумышленник успел ее изнасиловать, то придавив ее своим телом, оказался бы с ней лицом к лицу. И если бы он продолжал держать нож в той же руке, то лезвие уткнулось бы ей в шею с другой стороны.
Мэг отложила документы и еще долгое время сидела, словно оцепенев на полу.

- Что за фигня? – недоумевал Крис, безуспешно пытаясь завести мотор машины. – Почему она не заводится?
- Может, это бензин кончился? – предположила Эшли.
- Какой бензин! Я же только утром… - начал объяснять Крис, но, посмотрев на панель приборов, обломался. – Черт, неужели за день мы выездили столько бензина?
- Да уж, весело. Ну ничего, мне пешком еще 20 минут осталось то. – сказала Эшли, выходя из машины.
- Ты что, серьезно пойдешь пешком? – удивленно спросил Крис.
- А у меня есть выбор?
- Давай я тогда тебя провожу. – предложил Крис, выходя из машины. – Ночью в Лос-Анжелесе опасно.
- А ты за меня беспокоишься? – с легкой насмешкой спросила Эш. – Брось! Я девочка взрослая, могу сама за себя постоять если что.
- Да ладно! Я же твой помощник все-таки! Вот и помогу добраться тебе домой.
- Это не входит в твои обязанности. – авторитетно заявила Эшли, но увидев, что не переубедит Криса, только и спросила: - А как же машина?
- Никуда она не денется! Пошли.
И они направились в сторону дома Эшли.
- Слушай, а зачем тебе все это? Все эти расследования, и так далее. Какой тебе толк? – спросил Крис.
- Если честно, никакого! И выгоды тоже никакой.
- Так зачем же ты все это делаешь?
- Просто хочется доказать на что я действительно способна. Я знаю, что способна на большее, чем отвечать на звонки и сортировать папки. Просто нужно это только доказать.
- Доказать? Кому?
- Себе. Я хочу доказать это себе.
- Какой толк доказывать что-то себе?
- Не знаю. Понимаешь, просто хочется и все тут! Возможно ради того, чтобы утвердится, чтобы просто реально оценить свои возможности и точно знать каково мое место в жизни вообще. Эта большая машина правосудия состоит из кучи деталей – людей, которые с ней связаны. Хочется знать, какая ты деталь, и хочется верить, что не маловажная… Почему ты смеешься?
Крис остановился, прислонившись к стене, и громко рассмеялся. Эшли и сама расхохоталась, заразившись его безудержным смехом
- Что с тобой такое?! Ну, ты и кадр! Да в чем дело?
- Ничего, просто ты так смешно философствуешь! – оправдался Крис.
Обое перестали смеяться, немного посерьезнели и пошли дальше.
- Знаешь, мне следовало рассердится на тебя. – сказала Эш.
- Рассердится? Почему? – удивленно спросил Крис.
- Я тут тебе о серьезных вещах говорю, а ты смеешься…
- Послушай, я не хотел тебя обидеть. Зачем мне это нужно?
- Действительно, зачем тебе это нужно… - задумалась Эшли и улыбнувшись сказала: - Знаешь, когда мои родители развелись я просто взбунтовалась против всего мира и решила всем доказать, что я на что-то способна. Организовала такую себе банду. Почти не бывала дома, отец почти отказался от меня. А Мэг, не смотря на то, что я и ей жизнь портила, постоянно меня выручала. Если б не она вообще не знаю, что со мной было бы. Знаешь, ведь так важно чтобы рядом был человек, который несмотря ни на что, будет поддерживать тебя, и видеть твою душу, а не маску, за которой ты прячешься. Так важно…
- Да, да. – согласился Крис, не дослушав. - Действительно.
Эшли с благодарностью посмотрела на Криса, а ,затем, отвела взгляд и начала размышлять вслух:
- Какого черта я распинаюсь перед тобой?! Тебя это совсем не касается! Что это со мной случилось? Какая муха укусила?
- Нет, ну успокойся. Выше нос! – улыбнулся Крис, глядя на нее сверху вниз.
- Ты хороший. – серьезно сказала Эшли и потрепала его по щеке. – Я сегодня немного на нервах. Слишком много думаю, а это вредно. Особенно если думать о том, чего не изменить.
- Да, ты права.
- Как тебя все-таки зовут? – спросила Эш.
- Что, страдаешь потерей памяти? – улыбнулся Крис, смотря на нее и думая, какая она красивая, очень красивая. Улыбка просто преображала ее, в ней появилось что-то особенное. Он этого раньше не замечал. А ведь, встретив ее на улице, и не скажешь, что она такая замечательная.
- Да я помню, как тебя зовут, а фамилия?
- Это важно?
- Нет… Не очень… Просто подумала, что неплохо бы узнать… Вот и все.
Вопреки здравому смыслу, вопреки тому, что внутренний голос подсказывал ему, что лучше убраться, пока есть такая возможность, руки Криса сомкнулись вокруг талии Эшли, и он вкрадчиво спросил:
- Я буду нравиться тебе больше, если ты будешь знать мою фамилию?
- Что на тебя нашло? – рассмеявшись, спросила Эш. Крис хотел увидеть ее лицо, но она продолжала смеяться, не поднимая головы. – Ты такой смешной! Ведь ты не привык вести себя так, правда? И еще смешнее оттого, что ты боишься меня! Да, боишься!
- Боюсь тебя?! – Крис обнял ее еще крепче. – Я боюсь тебя? Вот теперь смешно!
- Ты даже соврать как следует не можешь.
Оба рассмеялись, но вскоре смех стих, и они тесно прижались друг к другу. Крис медленно, не спеша, приблизил свое лицо к ее лицу, губами нашел ее губы. Он целовал ее и чувствовал, как его охватывает волна страсти, а по телу пробегает возбуждающая дрожь. Когда наконец, Крис отпустил Эшли, огонь в его душе превратился в пожар и, казалось, перекинулся на девушку: она больше не пыталась освободиться, а прижалась к нему и тяжело вздохнула. Крис рассмотрелся по улице. Как ни странно, поблизости не было никого. Не говоря ни слова, он направился за переулок к безлюдному и плохо освещенному переходу. Эш не протестовала, пока не оказалась прижатой к стене и не почувствовала, как руки Криса заскользили по ее телу.
- Нет, нет! Только не это. – воскликнула она.
- Что?
- Что слышал… Не надо! За кого ты меня принимаешь?
Крис застыл. Желание, бушевавшее внутри, делало его слабым, но это пламя унять было уже нельзя. Может быть из-за того, что он так легко подчинился, Эшли выпрямилась и сказала:
- Ты, кажется, хотел что-то спросить? – и когда он не ответил, она рассмеялась: - Пожалуй, лучше тебе идти домой, парень, да и мне тоже.
Этот смех… Он как будто подстегнул Криса. Он снова склонился над девушкой, прижимая ее к стене, и хотел поцеловать ее, но она мотала головой из стороны в сторону:
- Нет, нет! Послушай, ну не здесь же. – прошептала она. – Пойдем ко мне...
Его объятья ослабли, и он отпустил Эшли. Крис внезапно понял, что в ней тоже горел огонь, такой же сильный, как и в нем самом.