Он шел по улице в сотый раз вытирая руки очередным одноразовым платком. Стойкое ощущение что он по локоть зарылся в кишащую мухами и их личинками помойку не отступало ни на секунду. Мысли появлялись в сознании как пузырьки воздуха в верхнем слое жирного бульона. Плавно. Хаотично. Исчезая бесследно. Как она могла! Как она могла покуситься на то что у человека отнимать нельзя. На свободу. На ЕГО свободу. Какое ей дело когда он приходит домой? Если она говорит что любит, ее не должны интересовать такие МЕЛОЧИ. Что за привычка названивать когда ей вздумается, он же не доставал ее чрезмерным вниманием. "Я волнуюсь". Нет, это вообще ни в какие ворота! Он что, инвалид, аут или маленький ребенок чтобы носить на себе маячок?! Сколько раз он говорил ей успокоиться, сколько раз говорил что с ним НИЧЕГО не может случиться. "Я волнуюсь". Следовало надеть поводок для ее успокоение. Метров на тридцать, больше не надо, ага, конечно. Разве ненависть обязательно несовместима с любовью? Он закурил сигарету. Руки тряслись от переполнявшей его ярости. Человек имеет право на злобу, разве нет? "Зачем ты делаешь это? Что я сделала не так?.." Отказ в праве на злобу, изготовление идола из существа этого не достойного и не просившего... Это уже достаточные поводы для того чтобы избавиться от человека, которого еще вчера называл любимым. Нет, он же не инвалид. Он все еще любил ее. И ненавидел не менее сильно. Все что он хотел увидеть в ее глазах... в тот последний момент... всего лишь маленький проблеск злобы... хотя бы злобы. Разве он так много просил? Ведь все могло случиться иначе... Но его не было. Ни малейшего. В ее глазах были только непонимание и удивление. Отбросив сигарету он подумал...
Что его еще никогда в жизни так не оскорбляло чье-то удивление.