Слушай, Анни

Слушай, Анни, твое дыханье,
трепет рук, и изгибы губ,
и волос твоих колыханье
я, как давний сон, берегу.
Эти лица, и те, и те,-
им хоть сто, хоть тысячу лет скости,-
не сравнять с твоим в простоте,
в прямоте и в суровой детскости.
Можно астрой в глазах пестреться,
можно ветром в росе свистеть,
но в каких человеческих средствах
быть собой всегда и везде?!
Ты проходишь горя и беды,
как проходит игла сквозь ткань...
Как выдерживаешь ты это?
Как слеза у тебя редка?!
Не в любовном пылу и тряске
я приметил крепость твою.
Я узнал, что ни пыль, ни дрязги
к этой коже не пристают.
И когда я ломлю твои руки
и клоню твоей воли стан,
ты кричишь, как кричат во вьюге
лебедя, от стаи отстав...