Леша пиво как начал пить, так оно ему в голову и дало (я сам никогда пиво не пил, не знаю на себе его эффект, даже сначала думал, что он дурачиться, но когда он начал лягушкам орать, чтобы они над ним не прикалывались ...). Сначала он лег прямо на холме, пялился в небо и орал, пока Наташа на себя теплые вещи натягивала (там ветер наверху поднялся), потом весело спускался по довольно крутому спуску, а в итоге совершил беспримерный подвиг - второй раз (первый был когда мы шли оттуда за провизией) наступил в одно и то же место в болото (озеро разлилось и там гниль какая-то прибилась, неглубоко, но топко и воняет страшно).
Мы сзади идем, вижу я какой он веселый, ну и говорю ему, чтобы меру веселью знал и подвиг не повторил, а он говрорит, что ситуация под контролем, что он идет по тропинке (ну так болото на тропинку и разлилось, два метра слева обойти), и в этот самый момент (теперь уже другой ногой) наступает с криками в это болото, да так, что кроссовок в него уходит.
Мы прямо так и попадали с Наташей со смеха, всех лягушек перебудили, они квакать стали усиленно, мы смеемся, Алексей орет на лягушек: А вы издеваетесь надо мной? Прикалываетесь? Заткнитесь сволочи!
Мы еще больше смеемся, лягушки еще больше квакают. С горя Алексей затягивает какую-то песенку по дороге.
Иду я сзади, смотрю как он с двумя сумками в руках по лесной дороге телепается и мыслю о превратностях судьбы: ну что, какие пути-дороги занесли сюда этого питерского парня в крымские края в неведомый наш лесок, ночью, с сумками? Куда он прется? Если бы он мог задумываться в этот момент, он наверняка бы очень удивился.
Когда дошли, то издалека увидели костер - заорали. А он возьми и начни тухнутрь резко. Оказалось, что к этому моменту, все что можно было сломать там руками (а это были в основном местные колючки) было скормлено огню, и они, отчаявшись нас увидеть, собрались было сниматься со стоянки и идти домой. Но куда они денуться с подводной лодки? Мы были уже на подходе.