[280x351]
Найдено в инете....

Хочешь я буду твоим ангелом?

Wenn nichts mehr geht
Werd ich ein Engel sein- für dich allein
Und dir in jeder dunklen Nacht erschein´
Und dann fliegen wir weit weg von hier
Wir werden uns nie mehr verlier´n (c) Tokio Hotel

Текст новой песни писался легко, мысли текли как-то сами собой, хотя нелепые окончания фраз не давали Биллу покоя. Ему иногда так хотелось написать не «ты сказала мне», а «ты сказал».
«Ich libe dich» - три слова появляются на бумаге Билл усмехается, глядя на них..
Так хотелось услышать их, столь ценные и столь распространенные. Услышать их от своего брата.
Мальчишке сотни, тысячи раз признавались в любви. Бесконечные фанатки, девочки с густо обведенными черным глазами. Ему кричали это стадионы, наполненные поклонниками, но на самом деле… признание хотелось услышать только от одного человека. От своей точной копии.
Нет, конечно, Том часто говорил, что любит его. Но он любил как брата, а не как… парня?
Рука непроизвольно скомкала белый лист, исписанный неаккуратным мальчишеским подчерком, и отправила в полет до урны, уже под завязку забитой такими же «неудачными» текстами.
Билл недовольно что-то пробурчал себе под нос и, доставая пачку сигарет, направился к окну. Благо родителей нет рядом, а курить в гостиничном номере никто не запрещал. Щелчок зажигалки и по комнате пополз запах дыма. Глубокая затяжка, мимолетный взгляд в окно.
Том и какая-то девочка идут по дорожке и что-то активно обсуждают. Том улыбается, именно той улыбкой, которую Билл оставлял всегда для себя. В своих мечтах, в своих снах. Открытой и бесконечно сексуальной. И откуда спрашивается в шестнадцатилетнем парне столько сексуальности? Том весь пропитан ей, хотя в группе все считали секс символом его, Билла.
Парень обнимает девушку за талию и указывает на дверь своего бунгало.
Дикая, обжигающая ярость сжимает все внутри, новая затяжка приносит лишь секундное успокоение. А его брат, его вторая половина, часть его самого уже целует эту.. эту….
Резкий звук бьющегося стекла. Билл как завороженный смотрит на свой кулак, по которому медленно стекают алые струйки крови. Это он разбил окно? Взгляд в сторону двери, возле которой только что стоял его брат, но того уже там нет… а на двери нелепая розовая табличка «do not disturb».
Проходит еще секунда, и в его двери уже ломятся…
Лицо Билла искажает печальная усмешка.
«Прибежали! - проноситься мысль в голове. – Прибежали, все.. кроме него»
Оторвав взгляд от дверей номера брата, Билл идет открывать. Дверь поддается без единого скрипа, впуская в номер Георга и одну из горничных:
- Билл! Что здесь происходит? Ты не поранился? – взгляд басиста пробегает по его телу, и останавливается на порезанной руке. – Ты с ума сошел?
Билл лишь пожимает плечами и идет в сторону ванны, где опускает руку под ледяную воду. Удивительно, оказывается, холодная вода умеет обжигать кожу. Попадая на руку чистой и прозрачной, она стекает с нее красными потоками. Георг заходит следом и закрывает за собой дверь:
- Билл, что происходит? – голос парня необычно суровый, но в тоже время напуганный
- А что происходит? – мечта половины девушек Германии и не только снимает висящее на сушилке полотенце и заматывает им руку. Интересно осколки в ране есть? Скорее всего, да, наверное, придется обратиться к врачу. Ладонь Георга ложиться на плечо:
- Мне надо к врачу, - в голосе солиста слышится веселье. Похоже, разрезанная рука забавляет его.
Басист лишь кивает и, замотав, руку горе-певца в полотенце поплотней, ведет его к выходу из комнаты.

Сурая оказалась пылкой и неутомимой. После трехчасового «общения» Том чувствовал себя отлично. Девушка, получив, то, что хотела, удалилась, оставив его одного, пообещав зайти еще, если Том того захочет.
Повалявшись немного в кровати, гитарист таки решил пойти пообедать, да и к брату зайти казалось не лишним. Когда они виделись в последний раз, Билл был на седьмом небе от счастья, и ему в голову даже пришла идея новой песни.
Выйдя из своего бунгало с кондиционером, в жаркий антальский воздух Том почувствовал, что у него закружилась голова. Все же надо было ехать отдыхать куда-нибудь, где не так жарко, так нет же: «В Турции так хорошо! Теплое море, чистые пляжи…» - помнится, так говорил их менеджер.
Постояв несколько минут, но, не намного привыкнув к жаре, Том направился к хижине брата.
Было как-то странно, обычно они с Биллом жили вместе, а в этот раз солист заявил, что хочет пожить один. И для этого ему сняли отдельный номер: хочет пусть себе живет. Густав и Георг жили вместе с Томом - так было веселей. Хотя иногда присутствие кого-то еще в домике немного напрягало.
Парень довольно улыбнулся, вспоминая о смуглой красавице…
Постучав в дверь, не дожидаясь ответа, Том вошел в комнату. Билл сидел на диване и смотрел телевизор. Интересно, что он там понимал, хотя здесь наверняка должны быть спутниковые каналы. Улыбнувшись, юноша направился к брату:
- Здравствуй, Билли. У меня был замечательный день! - Том уселся рядом с фронтменом группы и обнял его за плечи – Что смотришь?
Билл тоже улыбнулся и посмотрел на близнеца:
- Наш концерт в Берлине. Мне кажется, что я тогда неудачно накрасил глаза, - он скривил недовольно губы и потянулся к пульту.
- Что у тебя с рукой? – Том резко схватил брата за забинтованную кисть, требовательно заглянув в глаза.
Билл отдернул руку, улыбнувшись, как-то натянуто и чуть истерично:
- Так, как ты считаешь, я нормально тогда глаза накрасил, м? - переключив канал, темноволосый указал на экран, - Смотри мы пользуемся популярностью.
На экране шел клип «Schrei».Он, тогда еще с короткими волосами, пел, хотя скорее кричал, о том, что надо жить, так как тебе того хочется.
Парень начал потихоньку подпевать, стараясь не замечать впившегося в него взгляда:
- Билл, я спросил, что у тебя с рукой, - Том выхватил из его рук пульт и, выключив телевизор, взял брата за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Тот усмехнулся и, резко встав, отошел к уже замененному окну:
- Я случайно порезался, - парень непроизвольно потянулся за сигаретами, лежащими в заднем кармане джинсов. Снова щелкнула зажигалка, и в воздухе заплясали струйки дыма.
- Это, прости, как же ты так «случайно» порезался? – Том поднялся и, подойдя к брату, взял его за руку, - Случайно можно порезать палец, а у тебя вся рука забинтована.
- Так вышло, - Билл сделал затяжку и выпустил дым «колечками». Гитарист медленно и аккуратно стал развязывать бинт. Почувствовав это, брюнет дернул рукой, стараясь вырваться, но брат лишь сильней сжал пальцы, не давая возможности высвободиться.
- Твою мать, Билл! – Том в ужасе посмотрел на руку: вся тыльная сторона ладони и запястье были покрыты мелкими порезами, - Это ты так «случайно» порезался?
Билл недовольно скривился, посмотрев на брата, и выпустил дым ему в лицо:
- Да, это я так случайно порезался, - воспользовавшись замешательством второго юноши, Билл вырвал руку, скривившись от боли, недовольно посмотрев на брата:
- Мне теперь снова руку перевязывать! – окурок полетел в открытое окно. – Тебе лучше уйти.
Билл развернулся и направился в ванную за бинтом
«Какого черта Том приперся? Развлекался бы себе до завтра со своими девушками, а меня бы к тому времени отпустило, и я не реагировал бы столь остро на его присутствие». Здоровой рукой Билл открыл бутылочку с антисептиком и вылил ее содержимое себе на порезы. Жидкость немного вспенилась, и высохла фактически в тот же миг. Взяв бинт, парень попытался самостоятельно забинтовать руку, естественно, из этого ничего не получилось:
- Проклятье! – выкрикнул он, кинув бинт в раковину, и опустился на пол - Ненавижу! Ненавижу, ненавижу!
- Билл?! – дверь распахнулась, и на пороге возник Том, - Ты чего?
Парень спешно приблизился к брату и опустился рядом с ним на колени:
- Ну, что ты? Что случилось? - он провел рукой по темным волосам, затем по плечам и, наконец, обнял:
- Ну, что такое? – руки непроизвольно поглаживали спину юноши, - Расскажи мне…
- Поцелуй меня…- неразборчивый шепот, - Пожалуйста, поцелуй…
Том удивленно взглянул на брата и, чуть отстранившись, коснулся губами его щеки. Парень замотал головой:
- Нет, не так – и сам не понимая, что творит, Билл впился губами в губы жестким и требовательным поцелуем. Том изумленно замер пытаясь понять, что происходит… Брат, целует его. Это было запретно, странно…и приятно… Мягкие, настойчивые прикосновения со вкусом вишни, Билл всегда пользовался помадой для того, чтобы кожа не потрескалась, острый язычок, ласкающий сомкнутые губы и требующий, чтобы его впустили внутрь... Не прошло и нескольких мгновений, кажущихся вечностью, как губы Тома сдались, под каким-то сумасшедшим натиском. Билл, почувствовав, что бастионы пали, лишь довольно улыбнулся и углубил поцелуй, обнимая второго парня за шею.
Том вздрогнул, почувствовав, как холодные пальцы пробрались под его футболку и коснулись разгоряченной кожи.
- Билл.. Билл.. – он отстранил от себя брюнета и посмотрел в глаза, - Что ты делаешь? – Карие агаты изумленно смотрели в точно такие же напротив.
- Я целую тебя, – губы пахнущие вишней снова коснулись губ Билла, - И еще люблю тебя…
От этих слов в груди Тома, разлилось неимоверное тепло. Нет, конечно, они как братья часто обменивались подобными фразами. Но сейчас это было как-то по-другому… более интимно и глубоко. Том улыбнулся и, встав, протянул брату руку:
- Идем в комнату, - когда пальцы Билла оказались в его руке, он потянул парня на себя, - Я тоже тебя люблю…