IV. Прага
И когда я пропускаю сквозь сознание этих странных людей,живущих здесь, как тени, как существа, не рожденные материями, кажущихся состряпанными в своих мыслях и поступках как попало, представляющих какую-то окрошку, я особенно склоняюсь к мысли, что такие сновидения заключают в себе таинственные истины, которые наяву рассеиваются во мне, как впечатления красочных сказок.

Тогда во мне оживает загадочная легенда о призрачном Големе, искусственном человеке, которого однажды здесь в гетто создал из стихий один опытный в Каббале раввин, призвал к безразумному автоматическому бытию, засунув ему в зубы магическую тетраграмму.

И думается мне, что как тот Голем оказался глиняным чурбаном в ту же секунду, как таинственные буквы жизни были вытянуты из его рта, так и все эти люди должны мгновенно лишиться души, стоит только потушить в их мозгу - у одного какое-нибудь незначительное стремление, второстепенное желание, может быть бессмысленную привычку, у другого- просто смутное ожидание чего-то совершенно неопределенного, неуловимого.

V.Пунш
Так необычно смотрятся мертвые предметы, когда они вдруг начинают шевелиться. Разве нет? Однажды я видел, как на пустынной площади большие обрывки бумаги в диком остервенении кружились и гнали друг друга, точно сражаясь, тогда как я не чувствовал никакого ветра, будучи прикрыт домом. Через мгновение они как будто успокоились, но вдруг опять напало на них неистовое ожесточение, и они опять погнались в бессмысленной ярости, - забились все вместе за поворотом улицы, чтобы снова исступленно оторваться друг от друга и исчезнуть наконец за углом.
Только один толстый газетный лист не смог следовать за ними, он остался на мостовой, бился в неистовстве, задыхаясь и ловя воздух.

Смутное подозрение явилось мне тогда у меня: что, если мы живые существа, являемся чем-то очень похожим на эти бумажные обрывки? Разве не может быть, что невидимый, непостижимый "ветер" бросает нас то туда, то сюда, определяя наши поступки, тогда как мы, в нашем простодушии, полагаем, что действуем по своей воле? Что, если жизнь в нас не что иное, как таинственный вихрь?! Тот самый ветер, о котором говорится в Библии: знаешь ли ты, откуда он приходит и куда он стремится? Разве не снится нам порою, что мы погружаемся в глубокую воду и ловим там серебряных рыбок - в действительности же всего только холодный ветерок дохнул нам на руку?