Первое апреля. Ненавижу этот день.
За окном уже светло. Веки закрыты, но я все же вижу его. Простыня съежилась, было как-то неуютно. Сплю спокойно, будит меня звонок по телефону, сползаю с кровати, подползаю к телефону.
- Але
- Але (мамин голос), ты еще спишь?
- Да
- Ну это, мы скоро приедем.
- (ничего не говорю, пытаюсь сообразить, что происходит. Так, сегодня у нас что? Суббота, ничего не понимаю…)
- Ты что, забыл, я тебе говорила, что мы днем приедем.
- (опять ничего не говорю, на столе пепельница с окурками, вокруг откровенно срач, как будто в квартире живет уже не один год одинокий холостяк… такое безобразие, увиденное не тем, кем надо, тянет лет эдок на дцать)
- Подожди, когда вы приедете?
- Днем, как и договаривались. Ты убрался в квартире?
- (так, днем, это значит часа в два, сейчас, хм, двенадцать, у меня есть два часа… уборки часа на три, курево не выветрится полюбому, мне пиздец)
Ровно минуту я думаю о том, что происходит, что делать, и как быть, и тут я вспоминаю, что сегодня за день.
- Мам, я ненавижу твои первоапрельские шутки.
Мама засмеялась в трубку, я повесил. Ненавижу первое апреля.
Ну что ж, день начался. За окном светло. «Наконец весна»: подумал я. Ксюшка уже бродит вокруг, она еще сама не проснулась, но инстинкт кошкости ей говорит, что пора бы и пожрать. Конечно в мои первоочередные цели не входит все бросить и идти ее кормить. Я подхожу к двери, кошка – за порог, наивно полагая, что я направляюсь к заветному холодильнику – я просто закрываю дверь, пусть себе орет за дверью – так хоть слышно меньше.
Сел перед компьютером, еще не проснулся. На столе лежала пачка сигарет. Закурил. Первая сигарета на тощак – самая расслабляющая сигарета за целый день. Проверенно опытом. Пока курил выбрал музычку. В колонках, как обычно, звучал Flёur, как обычно – «на обратной стороне луны».

«Я сижу на крыше так,
Звезды все же ближе там,
На обратной стороне луны,
Ты живешь и я тебя почти не вижу.
Я сижу на крыше и шепчу стихи,
Может быть. Когда ни будь,
Ты меня услышишь»

Было хорошо и приятно. Лег на диван и немного заснул. Какое блаженство, любимая музыка, любимый диван, любимый отдых…
Прошел час. Мою тишину опять нарушил телефон: мама втирала, что у них НТВ-плюс не работает, эх, знала бы она как мне на это наплевать. Ладно, пора вставать. Вспомнил: вчера я пригласил Маришку в кино. Зачем? Не знаю. А что? Может это и не плохо, она умная, не то, что Кристина, да и вполне симпатичная. Мала? Да, пожалуй, четырнадцать лет всего, пусть, как сказа вчера Иришка «Любви все возрасты покорны». Любви? Нет. Просто «нет»? Или «пока нет»?
Пора собираться. Посмотрелся в зеркало, в мозгу пробежала мысль «ну и рожа». Так, кроссовки - почистил, джинсы - еще в норме, ключи, деньги… Деньги! Черт, у меня всего шестьсот рублей в кармане, и сто долларов. Надо обменять.
Вышел на улицу, был прохладный, во истину хороший вечер, светили уличные фонари, с дороги доносился шум проезжающих машин. В голове разрабатывался план моего разговора. Сколько времени? Достал из кармана телефон, нажал кнопку, дисплей засветился, высвечивая Васину фотку на экране, на часах двадцать минут, в половину я должен быть у Маришки. Черт! Не успею! Перешел на быстрый шаг. Надо обменять доллары.
Как на зло – все обменники были закрыты. Подходя к подъезду думал какой будет моя первая фраза. Она уже шла навстречу. Надо бы извиниться за опоздание. Увидев лицо прелестного создания все мысли куда-то ушли, не извившись, поздоровались и пошли в сторону кафешки. Все-таки приятно, что она согласилась, я, если честно, даже не ожидал, ведь мы не общались в реале, только по аське, а теперь мы идем по улице, вдвоем, только Она и я.
О чем-то я все время говорил, пытаясь ее чем-то заинтересовать, она молчала, менял темы, она все равно молчала. В кафе выпили по стаканчику сладкого кофе. Интерьер был весьма приятен: все в красно-стальном стиле, музыка была приятная, какая-то попса, но для фона – вполне нормально. Лампа над столом светила прямо на меня, я стеснялся своего, наверняка красного лица, но не подавал виду. Невдалеке было окно, около окна - столики, как жаль, что там было занято.
Зал был полон. Она сидела в кресле как-то немного смущенно, отдалившись от меня, как будто боится. Фильм был что надо, я ржал, как лошадь над смешными моментами. Доисторическая белка будила в зрителях неистовое желание посмеяться. Кто-то с краю не мог остановиться, и даже когда все уже замолчали, и на экране не было ничего смешного - он все еще хохотал. Через минуту на экране все еще не было ничего смешного, но зал смеялся, смеялся над ним. Обожаю смотреть комедии в кино. Смех зала – нечто. Она тоже иногда хихикала, и меня это радовало.
Неожиданно я почувствовал какое-то неудобство, я повертелся, в казалось бы мягком кресле, но оно было мне жестким и не удобным. Я вертелся, пытался устроиться поудобнее, но ничего не помогало. Вдруг я почувствовал холод, холодный ветер. Экран исчез, вокруг стало темно. Шумели машины. Открыл глаза и понял, что это был сон, сон из моей юности. Спина ужасно болела, каждая ночь в этом парке была мучением, уж лучше ночевать в метро, там хоть и мраморный пол, но зато хоть тепло. Сел на лавку и достал из кармана папиросы, раскурив папиросу - я немного успокоился.
Я сидел под фонарем. Вероятно сейчас было двенадцать. В центре в это время еще полно машин. Они мелькали туда-сюда, кто-то опаздывал, кто-то уже опоздал. Была слышна музыка из клуба неподалеку, а точнее через дорогу от парка, в котором я спал. Клуб «Фортэ», большие витринные стекла, небольшие столики, один был виден мне очень хорошо, он был какраз у окна, выходившего на парк. За столиком сидел молодой человек, напротив него – девушка. Официант стоял около столика и что-то записывал в свой маленький блокнотик. Парень с девушкой о чем-то болтали, улыбались друг другу. Через какое-то время он достал коробку из под стола и протянул ей. Она открыла коробку, на секунду задумавшись, извлекла содержимое. Кеды? Что за бред? Парень и девушка сидят в недешевом клубе и он дарит ей кеды. Она сорвалась со стула и бросилась ему в объятия, а зетем и того сорвались на поцелуй. Стояли они так примерно с минуту, жадно вцепившись друг другу в губы.
Через пол часа, закончив ужин, уни вышли из клуба, и направились к метро, держа друг друга за руку. Неожиданно он остановился, развернул к себе девушку.
- Я должен тебе что-то сказать. Вась, я любил тебя, правда любил. Я так больше не могу. Я не могу быть рядом, любить тебя, и знать, что ты даришь любовь другому. Мою любовь. Нам надо расстаться.
- Мне очень жаль, но если ты так хочешь…
- Прощай
- Прощай
Он развернулся и пошел проч. На глазах его были слезы. Она стояла и смотрела ему в спину, стояла, и молчала. Как только он скрылся за поворотом она упала на колени, на грязную улицу, закрыла лицо руками и зарыдала.
Что-то звенело, или пищало. Я поднялся с лавки и начал себя ощупывать. Мобильный? Нет, от куда у меня, бомжа, мобильный. Телефон прошедшей мимо девушки? Нет. Слишком четко его было слышно, а она ушла уже далеко. Я выворачивал карманы, смотрел в мусорке, писк был где-то рядом, совсем рядом…
Я лежала на диване, уже не спала, он что-то вошкался. Наверно уже проснулся. Открыл глаза. Под рукой обнаружил телефон, издававший короткие монотонные гудки. Видимо ночью он придавил кнопку дозвона. Отключив телефон сел на диван. Протер руками глаза. Компьютер шумел, выгоняя воздух из системного блока. «Ну и сон», подумал он. Все-таки хороший день был вчера, от души посмеялся, лет десять жизни прибавил наверно. Посмотрел на меня, улыбнулся, почесал за ушком, я мурлыкнула в ответ, и мы легли спать снова, чтобы увидеть эти прекрасные сны.