Тата сидит в кабинете врача и пытается думать о хорошем. Это была просьба психоаналитика, к которому пришла Тата. - Какая глупая просьба,- подумала она, но вслух говорить этого не стала. В её состоянии думать о хорошем не получалось уже давно.

-Ты никто, Тата, и всегда будешь «никем»- постоянно говорил ей начальник. Давно надо было плюнуть ему в морду и уйти. Но этим плевком Тата ничего не поменяла бы в своей жизни. За полгода работы Тата замотала себя в миллион комплексов, из которых настала пора выпутываться. Это был замкнутый круг, из которого, казалось, нет выхода. Стремление научиться всему чему надо, просыпалось по утрам вместе с ней, вместе с ней шло на работу, рядышком, в ногу. Садясь за рабочее место, Тата изо дня в день испытывала одно и то же чувство страха, которое сковывало мозг. Страх, что не успеет, не справится, не угодит заказчику, ошибётся в размерах, допустит ошибку в тексте.

Алекс.
Он не «принял» Тату с первого дня. Амбициозный самоучка, быстро достигший больших высот не мог простить ничего не представляющей из себя девочки того, что в первый же день она угодила своей идеей заказчикам. Он не мог угодить им месяц.
Через некоторое время Алекс резко поменял к Тате свое отношение, давая понять ей, что она ему очень нравится. – Ты талантливая, Тата, используй свою графику в дизайн-макетах. Я всегда буду рядом, если тебе понадобится помощь…- так говорил ей Алекс, и пытался искренне верить в то, что говорит. Прошло несколько месяцев, и, Алекс снова изменился в сторону Таты. Он стал резок и груб. Даже если он не грубил в открытую, Тата остро ощущала холод и раздражение, исходящие от Алекса. Ей было плохо от этого. Она тянулась к нему всей душой и всем умом. Это был человек-магнит, сильный, умный и, конечно же, красивый (чуть симпатичней обезьяны). Тата упустила тот момент, когда шутки можно было пресечь раз и навсегда, и теперь, когда так же глупо начал шутить ее начальник, ей стало невыносимо находиться на рабочем месте. Она медленно сходила с ума, понимала что опускаясь до восприятия этих шуток, опускается до уровня этих двух «нищих» мужчин. – Ты никто, Тата, ты никогда не будешь специалистом, - эти фразы бились в ее перегруженном мозгу. Проблемы на работе плавно стали перетекать личную жизнь, в отношения с родителями и друзьями. Она стала нервная, раздраженная и неуравновешенная. Из-за собственной нереализованности и слабости Тата начинала ненавидеть все и всех.
- Давно это с тобой, Тата? – спросила ее врач.
- Что ЭТО? – Тата решила сделать вид, что не понимает о чем речь.
- Не делай из себя дуру, Тата, ты пришла за помощью, но пока искренне не захочешь моей помощи, я не смогу тебе помочь.
- Да, я понимаю, - и Тата стала рассказывать все как есть.

На первом приеме все тесты оставляли желать лучших результатов: депрессия, черные цвета, все плохие, никого не люблю.
В середине занятий произошло «примирение Таты нынешней, с Татой прежней, с той, которая любила жизнь во всех ее настроениях и проявлениях». Это было самое трудное занятие. Тата прежняя отворачивалась от нынешней, не протягивала руки и даже не смотрела в её сторону. Тата нынешняя просила у нее прощения, за то что настолько изменилась, пыталась вывести на разговор, шутила, но Тата прежняя молчала.
Тата реальная сидела на стуле с вытянутыми вперёд руками. На ладонях стояли два ее образа – нынешний и прежний, которые должны были найти наконец-то общий язык. Тата находилась под гипнозом, голова болела, по щекам текли слёзы. Две Таты на её ладонях не хотели мириться.