Это цитата сообщения persefona- Оригинальное сообщение

игрушка

примечание: вообще, мне посоветовали сделать его длиннее. так что, это не окончательный вариант.

- Ты понимаешь, что я – Фредерика Горман. А ты?
Молчание. Взгляд небесно-голубых глаз опущен вниз.
- За одно мое прикосновение, к примеру, вон тот парень, - Ри небрежно махнула изящной рукой в сторону молодого человека, который уже 15 минут переминался с ноги на ноги, сминая в руках блокнот и ручку для автографа Горман, - готов отдать все, понимаешь?
Молчание. Пальцы, словно какие-то насекомые, поползи по белоснежной скатерти к пачке Мальборо.
- Тебе просто [повезло], - она надменно фыркнула и закурила тонкую сигарету с мундштуком. Вокруг повеяло запахом шоколадного дыма.


Вечером он принес ей букет красных роз то ли из банальных традиций, то ли чувствуя, что это и есть ее любимые цветы. Она сидела перед своим ноутбуком и что-то строчила.
- Прости меня, - парень аккуратно обхватил ее узкие плечи с торчащими костями.
А Фредерика лишь убрала длинными пальцами в серебряных кольцах прядь платиновых волос и продолжила что-то печатать.
- Я правда не хотел, - он нежно прикоснулся губами к ее уху.
Лишь стук пальцев по клавиатуре.
Парень тяжело вздохнул и, положив букет ей на стол, вышел на балкон.


Лондон. Он всегда тянул его своей загадкой, увлекательной историей, витиеватыми узорами, постоянным дождем, каменными дорожками, яркими шляпами, дорогими украшениями, худыми женщинами и толстыми запыленными книгами. Дым или туман – здесь сложно определить, что это на самом деле. До встречи с Фредерикой он видел Лондон лишь на картинках в книжках, на фотографиях в Интернете, в британских драмах. Она подобрала его на премьере своей книги в Германии, словно бездомного [котенка]. Для него Ри стала всем, а для нее парень был лишь модным аксессуаром. На них смотрели, о них писали в журналах. Больше всего Горман не хотелось отягощать себя настоящими отношениями. Но мальчик хотел этого. Он слишком наивен для этой леди, а она же не терпит такого. Он младше ее ровно на 23 года. Фредерика годится ему в матери. Тем не менее, они спят вместе. Они [спят] в одной кровати. Он может целовать ее тонкие запястья, на которых так явно проглядываются вены, ее неестественно-тонкие губы, ее костлявые плечи.


- Я тебе нужен? – тихий шепот в ночной тишине.
- Зачем ты это спрашиваешь? – Она не станет говорить шепотом, а разразит тишину льдом своего глубокого голоса.
Пауза. Потому что он даже не знал, что ответить Фредерики. Ему хотелось задрожать, закричать, заплакать, разбить антикварную вазу о стену, ударить кулаком по зеркалу, но он старательно держал в себя в руках.
- Я тебя люблю, - тихо, неуверенно, [тепло].
А что могла сказать Горман – эта ледяная женщина? Она лишь ухмыльнулась уголками губ и перевернулась на другой бок, выключив ночник.


В одной из недописанных книг Фредерики Горман герой любит героиню – Снежную Королеву. В этой книге есть только [конец], в ней нет начала.


- Собирайся. Надень вот это, - женщина небрежно кинула на кровать новый дорогой костюм, скорее фрак, если взглянуть на пиджак.
Он ничего не успел ответить, он даже не проснулся еще толком.
- Помнишь три основных правила? Молчание, высоко поднятая голова и моя неприкосновенность.
Он тихо кивнул. Эти слова повторялись перед каждым важным событием, где он должен был присутствовать в качестве сопровождающего.
- Чтобы больше не повторилось такого, - Ри, брезгливо вздернув верхнюю губу, ткнула указательным пальцем в вырезку из журнала, где он держит ее за руку. Под фотографией надпись: «Известная писательница Фредерика Горман с ее [возлюбленным]»


- О, а больше всего меня поразило раскрытие образа того маленького мальчика из «Текущих страниц», и…
Дальше слова этого мужчины с черными усами и заметной лысиной сливались в какую-то серую массу. Нет, говорил он отчетливо, но Ри его совсем не слушала, даже смотрела сквозь. А парень рядом вновь потянулся к изящной руке женщины, на что она ответила ледяным взглядом в его сторону. В этом взгляде было все – удар, [упрек], оскорбление, унижение. Он каждый день видел этот взгляд ее холодных глаз, каждый раз содрогался. В такие моменты она казалась настоящей Снежной Королевой.


Вспышка. Вспышка. Вспышка.
Он, не видевший в детстве всей роскоши, сейчас уже привык к камерам, фотоаппаратам, диктофонам, микрофонам и так далее по списку.
Вспышка. Вспышка. Вспышка.
На секунду он слегка поморщил нос от очередного всплеска, исходившего из фотоаппарата парня в забавной клетчатой шляпе. За это он снова был «одарен» тем же взглядом Фредерики.


- Почему ты сама никогда не целуешь меня в губы?
- А зачем? – она даже не оторвала свой взгляд от клавиатуры.
- Ведь все половинки целуют друг друга…
Она на мгновение оторвала взгляд от компьютера и посмотрела на него.
- А мы – половинки?
- А разве нет? – голос снова предательски задрожал.
- Мы – [пара], - равнодушное утверждение.
- Так какая разница? – дрожит.
- Глупый, - презрительный голос резал слух, оскорблял сознание.
- Но… - он хотел что-то возразить, но он просто не знал, как понять ее, как заглянуть в ее душе, почувствовать биение ее сердца.
- Милый, пары появляются на людях, пары живут вместе, пары дарят друг другу оргазмы. Значит, мы – пара.
- Но ведь возлюбленные… - с надеждой.
- Возлюбленные [любят] взаимно, - отрезала Ри, и вновь послышался стук пальцев по клавиатуре.


- С кем ты переписываешься? – Фредерика подошла к нему сзади, устремив взгляд на монитор.

breaking_the_sky (21:29:55 23/05/****)
ну и как у вас с ней?
.spider (21:30:06 23/05/***)
Ри для меня - все, а ей все равно. совсем. я потерялся.
breaking_the_sky (21:30:22 23/05/2008)
ты, кажется, стал игрушкой.

Он нервно обернулся на Горман, а та ухмылялась, читая переписку, которую парень старательно пытался скрыть от глаз женщины.
- А что, правильно говорит, - хмыкнула она и, стуча каблуками, вышла из комнаты.


Фредерика, уставшая, зашла в комнату. Увиденное удивило. Свет погашен, а на кухню ведет дорожка из маленьких свечей. Тяжело вздохнув, она проследовала по предложенному пути. На столе стояло дорогое вино, два бокала и подсвечник. В хрустальной вазе – букет красных роз.
- Что за бред? – женщина посмотрела вокруг себя.
- Милая, любимая, у нас сегодня год вместе, - он появился из темноты, которую нарушало лишь три тусклых огонька в подсвечнике.
- Сумасшедший!
Резкое движение рукой – ваза падает на пол вместе с подсвечником, огонь потухает. Полная темнота. А на полу то ли слезы, то ли осколки [хрусталя].


Женщина скользила тонкими пальцами по худому обнаженному телу, примыкая губами к шее.
- Заниматься с тобой любовью – самое лучшее, что может быть на свете, - на выдохе проговорил он, обхватывая ладонями ее осиную талию.
- [Сексом], - сухо поправила она, оторвав свои губы от его нежной кожи.
- Что? – настороженно.
- Мы занимаемся не любовью, а сексом, - равнодушно утвердила Горман и, прежде чем он попробует что-то возразить, заткнула его рот поцелуем.


- Я уезжаю на 3 дня, - писательница застегнула верхнюю пуговицу рубашки и принялась поправлять воротник.
- Почему без меня? – словно маленький мальчик пробормотал он.
- Потому что я так [хочу].
Он принялся переминаться с ноги на ногу и через несколько секунд протянул ей платиновую цепочку с кулоном-бабочкой.
- Что это? – женщина брезгливо поморщилась.
- Подарок. Не берешь меня с собой, возьми хотя бы это.
Она хотела что-то сказать, но, увидев его жалкий взгляд, все же одела цепочку.


Сегодня она в Париже. Прекрасный город, если бы не был немного испорчен своим же народом. Сегодня Фредерика специально выключила телефон – наконец она может побыть одна, просто пройтись по магазинам или паркам, почувствовать себя вольной птицей хоть ненадолго. Женщина знала, что он, там в Лондоне, волнуется до дрожи в руках, что она не звонит ему уже сутки. Но Горман даже не думала об этом. Он того [не стоил].

- Рихард Ридель, я не ошибаюсь? – немного унылый голос в телефонной трубке оживил эти бездельные 2 дня.
- Именно, - чуть настороженно.
- Примите мои соболезнования, но в сегодняшнюю ночь мисс Горман погибла при нелепых обстоятельствах – задушилась серебряной цепочкой.
Короткие гудки.

Ночь. Две ночи. Три ночи. Внутри – [пустота]. Он даже не пришел на похороны – в ее жизни было достаточно влиятельных людей, которые смогли все организовать. Тогда ему позвонили лишь потому, что увидели десятки пропущенных звонков с его номера. Теперь он не слышит ее ледяной голос, не видит ее презрительного взгляда, не может дотронуться до ее шелковистых волос, поцеловать ее мягкие губы. Он никогда не обладал Фредерикой Горман. Но она обладала им сполна. Казалось, она обладала всем этим миром, но умерла так недостойно… Она мечтала быть жертвой ритуального убийцы или умереть от рака легких из-за курения. Или прожить долго-долго, чтобы внуки водили своих друзей к ней в дом и говорили: «Да, моя бабушка – Фредерика Горман» с гордой улыбкой на детском личике. Она подобрала его ни с чем, оставила таким же. Нет, она оставила его с приколотым к сознанию чувством, которое день за днем заставляет его постепенно загибаться.