Человек стоит у окна и смотрит на прохожих: могу ли я утверждать, что он подошёл к окну ради того, чтобы увидеть имено меня? Нет, потому что обо мне как такового он вовсе не думает.
Ну, а если кого-то любят за красоту, можно ли сказать, что любят имено его? Нет, потому что, если оспа, пощадив жизнь, убьёт красоту этого человека, вместе с нею умрёт и любовь.
А если меня любят за разумение или хорошую память, означает ли это, что любят моё "я"? Нет, потому что можно утратить эти свойства, не утрачивая в тоже время себя.
Так где же таиться это "я", если его нету ни в теле, ни в душе? И за что любят тело или душу, как не за эти свойства, отнюдь не составляющие моего "я", которое продолжает существовать и в тех случаях, когда они исчазают? Возможно ли любить некую отвлечённую суть человеческой души независимо от её свойств?
Нет, это невозможно, да и было бы несправедливо.
Итак, мы всегда любим не человека, а только его свойства