это один из первых моих рассказов...
много розовых соплей и банальный сюжет, но надо же с чего-то начинать

Что ты со мной сделал?

Поттер сидел на пристани, опустив ноги в прохладную воду. Каждое его движение отдавалось болезненной рябью зеркальной поверхности. Казалось, Гарри приносит этой прозрачной массе невыносимую боль, боль от которой она морщилась и возмущенно что-то шептала, а потом... потом становилась такой, как была раньше – не живой, чистой прозрачной гладью, которую затронуть не могло ничего.
Так думал Поттер...
«а ведь я и есть та самая не живая гладь, которую затронуть не могло ничего... ничего кроме него. Только он пробуждает во мне живого человека. Только с ним мне хочется улыбаться, плакать, смеяться, думать, понимать - жить. Только с ним мне хочется чувствовать.
А теперь он уехал. Целые каникулы.. две недели я – живой труп! Что со мной твориться?»
Пока Гарри размышлял – стемнело. На бескрайнем синем небе появились мириады холодных звезд. Как же они напоминают глаза любимого! Такие же холодные, жестокие, яркие и... завораживающие. В них он мог смотреть вечно, утопая в безмятежности и простате серебряного блеска.
На небе появилась луна – огромная, ярко-желтая, слишком чужая, слишком далекая чтобы радовать. О ее ледяного света из темноты нерешительно выползли очертания старого замка. Поттер очнулся:
- Мерлин мой! Сколько же я здесь просидел? – задал он вопрос в не куда.
Ответив самому себе что много, он побрел к Хогвортсу.
«завтра он приедет... я его снова увижу... – Поттер счастливо улыбнулся - ... осталось всего несколько часов...» безмятежные мысли пронзила молния «... и мне снова будет мучительно больно за бесцельно прожитые годы? Будет больно оттого, что я люблю его? Что нам никогда не быть вместе?...». Он потряс головой что бы все ранящие мысли оставили его в покое. «но с другой стороны, я снова смогу любоваться им, смотреть в глаза полные ненависти ко мне и пытаться найти в них хоть капельку любви, и уверять себя в том, что нахожу... я мазохист? Да, я мазохист! Еще какой! ». размышляя на эту тему, Поттер добрел до своей койки и прямо в одежде завалился спать.
Малфой подошел к нему спящему, нежно провел рукой по лицу, поцеловал, взял за руку, аккуратно, что бы не разбудить и долго наблюдал. Наблюдал за легким движением ресниц, за появившейся на лице Гарри улыбкой, видимо оттого, что ему снилось что-то очень-очень приятное, за тем, как лицо стало тревожным, от изменившегося не в лучшую сторону сна. Он просидел так до самого рассвета, изредка прикасаясь к его губам своими и шепча какой то бред, казавшийся самой прекрасной сказкой...

***

Гарри открыл глаза. Этот сон снился ему почти каждую ночь с тех пор как Драко уехал. Он не давал ему покоя, хотя теперь уже не вызывал прежней эйфории, которая так беспокоила Золотого Мальчика первые дни. Сон был таким реальным, таким живым, что хотелось остаться в нем навсегда. Что уж говорить, жизнь Поттера даже отдаленно не напоминало сладкое видение. Его жизнь – бесконечное сражение, и прежде всего с самим собой. Он всю жизнь боролся со своими чувствами, подавлял эмоции, он раб магического мира, по сути обязанного ему жизнью, сделавшего его своим идеалом, лишив права выбора.


***

Поттер спустился в Большой зал, где его уже ждали друзья. Пробежался взглядом по слизеринскому столу – Драко еще нет. «ладно, может позже приедет...»
Наступило позже. Малфой так и не появился. И за ужино его тоже не оказалось. Гарри всерьез начал беспокоиться. Мерлин, как же тяжело переживать, при этом шутить с друзьями, что бы не выдать себя...
Это была самая длинная ночь в его жизни! Как е жестоко медленно дождь мерил время каждым ударом капли о стекло. Гарри просто лежал и думал о Драко. Слезы бесконтрольно текли из глаз. Ему было безумно страшно. Страшно представить, что он больше не увидит своего Драко, что не скажет что любит...
Ближе к утру Поттер заснул.

***

Гарри открыл глаза полные надежды и ожидания.
Он вбежал в Большой зал, перенес взгляд туда, где обычно сидел его любимый – пусто! Оберегаемая столько времени мечта в одно мгновение превратилась в кучу осколков, которые так больно ранили душу.
Прошел целый день, проведенный в полной апатии, но Драко так и не появился. Потом еще один день, и еще один, и еще, еще...

***

с крыши самой высокой башни открывался великолепный вид на сад, в котором так любил гулять Малфой. Гарри вспомнил его глаза. Глаза, в которых через черные тучи ненависти пробивался несмелый лучик любви. Может, ему это показалось, но он свято верил. Это было чуть ли не единственной вещью, в которую можно было верить.
Мысли добавили еще больше решительности: «зачем жить, если тебя рядом нет?»
Последний взгляд на сад, последнее «что ты со мной сделал?», последний вздох, шаг...

***

- ты что творишь? Совсем свихнулся? – Гарри услышал за спиной любимый голос.
- Драко? – прошептал он.
- да Драко, Драко, только слезай оттуда, а то начну думать, что ты решил броситься вниз!
- решил... а почему ты здесь?
- наверно, по той же причине, что и ты...
- тоже хочешь спрыгнуть?
- тоже не могу без тебя жить! А теперь, иди сюда!
- я тебе не верю! Что за бред те несешь?
- можешь не верить мне сколько угодно. Просто подумай: неужели бы я - Драко Малфой – полез бы на эту ужасную крышу просто так? Ты правда для меня значишь гораздо больше, чем ты можешь представить. Поверь, Гарри, ты... я... я... ты веришь мне?
Гарри повернулся. На него смотрели два кусочка серого осеннего неба. Они заглядывали прямо в душу, пытаясь найти ответ.
Гарри посмотрел в глаза блондина. Они были совсем не похожи на те холодные звездочки, к которым он так привык.
Маски сброшены. Спектакль завершен. Теперь можно показать настоящие чувства.
Малфой не врал. Его глаза говорили за него: «я люблю тебя, глупый!»
Поттер невольно улыбнулся. Значит, он не сошел с ума и то, что он замечал раньше, было правдой!
- идиот! Что же я натворил? Как я мог подумать что я тебе не нужен? Как мог предать то, во что верил?
- успокойся, пока еще ничего не натворил! Теперь, все будет хорошо, я обещаю.
Гарри еще раз заглянул в любимые глаза, подошел, и обнял Драко:
- я тебе верю, верю – шептал он.
Они еще долго стояли обнявшись, привыкая чувствовать друг друга, привыкая к тому, что они теперь не одиноки, пытаясь поверить, что мечты сбылись...
- почему тебя небыло так долго? Я чуть с ума не сошел!
- я болел – грипп, просто грипп! А ты чуть не лишил меня себя... – он улыбнулся и посмотрел на Поттера – глупенький мой!
- а что бы было если бы ты не успел? Если бы я спрыгнул?
- я бы спрыгнул за тобой – без капли сомнения ответил блондин.
Мальчишки стояли друг на против друга. Переполняющее их счастье стекало по щекам солоноватыми дорожками. На лицах светились дурацкие, но от этого не менее счастливые и искренние улыбки.
Лучи заходящего солнца нещадно разрезали небо, оставляя на нем то огненно-красные, то поросяче-розовые следы.
Стемнело.
Парни наконец-то решились выпустить друг друга из объятий, хотя и боялись, что разжав руки их прекрасная мечта скроется вместе с последними лучами солнца.
Они спустились в замок. Решив, что одногруппников шокировать пока не стоит, нехотя разошлись по комнатам.
Малфой подошел к спящему Поттеру, нежно провел рукой по лицу, поцеловал, взял за руку, аккуратно, что бы не разбудить и долго наблюдал. Наблюдал за легким движением ресниц, за появившейся на лице Гарри улыбкой, видимо оттого, что ему снилось что-то очень-очень приятное, за тем, как лицо стало тревожным, от изменившегося не в лучшую сторону сна. Он просидел так до самого рассвета, изредка прикасаясь к его губам своими и шепча какой то бред, казавшийся самой прекрасной сказкой...
Гарри открыл глаза.
- спи, еще очень рано – прошептало видение
- ты опять мне снишься – прошептал брюнет
- иногда, сон становиться реальным... – с этими словами он горячо поцеловал любимого, прогнав остатки сна.
- я люблю тебя...
- я люблю тебя сильнее...