Это цитата сообщения breaking_the_waves Оригинальное сообщение

Рассказ Полины...

Мне очень хочется,чтобы вы прочитали этот искренний,немного грустный,но такой красивый рассказ...Его написала моя однокурсница-Полиночка...Очень хорошая,добрая,приветливая девушка...
И откомментируйте ,плиз..Очень интересно ваше мнение...


Стук…еще стук…В этой мертвой тишине даже стук собственного сердца словно раскат грома.
Она сидит, запустив в кудрявые волосы свои длинные тонкие пальцы, облокотившись на клавиши пианино. Прохладный осенний ветер развевал легкую голубую занавеску. Босые ноги, стоявшие на педалях, замерзли. Ну и что?
Где он сейчас? Позвонить? Куда?
Рука потянулась за трубкой. Закусила губу…нет…И телефон полетел в открытое окно.
Длинные тонкие начали наигрывать мелодию,…их мелодию. Ногой пыталась нащупать под стулом тапочки, розовые мягкие тапочки. Он принес их, когда увидел, что она всегда босая, и заставлял одевать - заботился. Вот и приучил…
Клавиши…черно - белые, как жизнь. Наверное, ее жизнь была где-то на клавише ре мажор…нет, скорее минор.
«Помню…мы тут играли, в четыре руки. Смешно… -собачий вальс. И смеялись, смеялись, никогда этого не забыть. Легкое прикосновение пальцев…Поворот головы, его дыхание. Он накрутил на палец мою кудряшку и вдруг спросил, люблю ли я зеленый чай. Странно? Забавно? Я тогда тоже так подумала, и кивнула…»
Она не любила зеленый чай, не любила розовый цвет и тапочки, не любили когда ей говорили бросить курить, но не могла устоять, когда это ей говорил он…Брал ее руки, нежно целовал, и спрашивал: «Зачем?» И она каждый раз бросала…
Печаль…всепоглощающая печаль…нет тоска. По нему? По его присутствию… Она к нему привыкла, привязалась. Они чувствовали друг друга, понимали…без слов – взглядом, прикосновением…Молча сидеть на крыше – словно на краю мира; танцевать под дождем; смотреть черно-белые фильмы под одним клетчатым пледом; дурачиться, разбрасывая золотые кленовые листья в парке или пуская мыльные пузыри из окна автобуса…им этого было достаточно, они этим жили. Это было реально, даже сюрреально, и в какой-то миг превратилось в сон, который внезапно ушел в прошлое...
«Нет больше Нас…есть я, и он…не со мной…»
Ветер по-прежнему поигрывал с голубой занавеской; Луна заполняла комнату мягким желтым светом. Казалось, вся комната, все вокруг, весь мир грустил вместе с ней…красиво грустил.
«Он говорил, что у меня глаза ребенка: большие, пытливые, смотрящие на мир с интересом и детской нежностью. Нет, не на мир…на него, как на весь мир. А его глаза? Они всегда мягко улыбались и видели во мне ребенка, но я знала – они любили…Я жила…в его глазах, голосе…в нем.»
Вдруг…легкое прикосновение – рука на плече, поцелуй в затылок…Поцелуй в затылок – этот банально-братский, но безудержно нежный…как он умел проявлять свои чувства во всем: голосе, взгляде, прикосновении, улыбке, в каких-то банальных вещах…благодаря чему она знала: у жизни есть смысл.
Он низко наклонился, коснувшись ее щеки своими юношескими бакенбардами…и его голос, этот голос – низкий, пьянящий, гипнотизирующий. В одной фразе, одном слове умещал всю палитру звуков, которая существует в этом мире: каждый звук по отдельности и все вместе, соло и хор – и было в нем что-то, что сводило с ума, притягивало и не отпускало…
«Не грусти…никогда, слышишь?»- вдруг он выпрямился и улыбающимся голосом спросил: «Ну что, сыграем собачий вальс?»
И он…так близко… «Все как раньше: сейчас он сядет рядом и поставит ногу на педаль. И зачем ему эта педаль? Я чувствую…его плечо; я знаю – он улыбнулся, показав свои ямочки на щеках, делающие его похожим на озорного, но доброго мальчишку.
Начинаю играть…пальцы не слушаются…
Он берет мои замерзшие от ночного осеннего ветерка руки в свои большие горячие сильные ладони… - согреть. Он снова улыбается – я чувствую…не могу на не посмотреть…больно…Больно?
Он снова накручивает мою кудряшку, смотрит…Зажмурюсь…не могу, не хочу на него смотреть…боюсь.»
И…поцелуй…чувственный, сильный страстный; одна секунда, одно мгновение – целая жизнь, вечность… «Мы – центр вселенной…Не нужен никто, ничто, только он, с его ямочками, голосом, глупыми розовыми тапочками…
Мы оторвались от земли - вверх, в вечность – к звездам.
Он…его запах, такой знакомый, будоражащий, вкус его губ…терпкий и сладкий…Это кружит голову, уносит землю из под ног, но сильные руки – его руки, удержат, я знаю…не отпустят меня теперь…»
Ветер усилился и уже непрерывно теребил голубую занавеску, безжалостно порвав петли, ноты разбросало с подставки на пол, с подоконника упала и разбилась хрупкая хрустальная ваза.
Холодно, стало холодно… «Его тепло не даст замерзнуть».
Она по-прежнему не открывала глаз: «Никогда…боюсь…!». Но что-то оказалось сильнее нее…взмах ресниц - одна…
Стук сердца…снова стук…тише…теперь ночная тишина оглушила стук потерянного сердца…
Ветер утих, луна мягко заливала холодным желтым светом одинокую комнату…на полу лежали ноты и осколки разбитой вазы…
Их больше не было…