[400x533]
А ведь в эту субботу сбылась одна из моих загаданных на это лето поездок - я побывала в Оптиной пустыни. Началась моя любовь к этому месту совершенно бессмысленно, ибо мне просто всегда нравилось это название. Вы сами вслушайтесь - Оптина пустынь. Красиво. (это уже потом я узнаю, что Оптой звали покаявшегося разбойника, который и основал монастырь). В интернете нашла туристическую компанию, оставалось последнее место в автобусе, так что срочно поехала за путевкой. Офис представляет собой романтическое место, комнату со старыми, еще советских времен шкафами и письменными столами, на полу желтый линолеум с разводами а-ля мрамор, три девушки за работой и на высоченных каблуках, окно открыто на распашку, но все равно душно и работает радио с типичной попсой. И пусть оформлялось все нестерпимо долго, пусть в договоре меня напечатали как "Окева Алиса Даниловна", все это только придавало особый экзотический шарм поездке.

В восемь утра субботнего дня Москва еще свежее и краше, даже кажется, что и бездомные у вокзала как-то уютно греются на солнышке. У моего автобуса стояла со списками дама-экскурсовод, которая мне уже заведомо не нравилась. А рядом стоял еще один автобус, тоже Оптина пустынь, рядом с которым со списком мучился пожилой дедушка, с седой красивой бородой и добрыми, мудрыми глазами. Моя склонность к идеализированию тот час подсказала, что если ехать в Оптину пустынь, то только с этим человеком. Сказано - сделано; путем определенных маневров я оказалась именно в его автобусе. Не пожалела. Хотя я иногда и проваливалась в сладкую дрему из-за недоспанной ночи, но то было вовсе не от нудности рассказчика. Он был хорош, говорил умно и весомо о старчестве, об истории пустыни, о годах советской власти, о Гоголе и Достоевском, о Киреевском и его жене. Спасибо ему за духовность и оригинальность, искренность и осознанность рассказа.

Первая остановка была в Шамордино. Все в цветах, повсюду пахнет то жасмином, то пионами, то просто сеном. А природа-то совсем моя, знакомая, среднерусская, как в моей святой деревне, не так далеко от сих мест расположившейся. Очень любопытно все и хорошо, здорово, всего не пересказать да и не требуется. Запомнилось больше всего: спуск к святому источнику, любование купающимися, а потом подъем обратно, под палящим солнцем, по сотне ступенек; двое мальчишек лет восьми, которые игрались с котятами, предназначенными для продажи, но делали все возможное, грубо отвечая, уверяя, что они больные, лишь бы не расстаться со своими любимцами; монашенки, попадающиеся то тут, то там, со своей тяжеловесной, но такой грациозной походкой; столовая, в которую зашла случайно, хотя не положено было, а там все чисто, бело, гремит посуда, а по стенам портреты старцев и монахинь.

Главное впечатление, естественно от самой Оптиной пустыни. Экскурсовода там дают своего, чтобы рассказывала то что надо, как надо. Отсюда множество рассказов о чудесах, силе веры и праведности. Надо отдать должное, экскурсовод-монашенка была хороша и огромный поток информации переваривается мной до сих пор. Потом долго сама бродила по территории. Удивительное место. Я привыкла, что всюду все старинное, иконы древние, дубы столетние, а здесь ведь совсем не так: почти все новодел, иконы свежие, стены белые, деревца молодые. А потому и ценности тут какие-то другие, чувствуется, что люди в основном приехали за, если угодно, "духовным" зрелищем, а не историческим. Это очень сложное ощущение, но отчетливо на месте уловимое и ясное. Набирание святой воды, желание постоять службу как-то забавно завершилось поеданием ароматной жирной курицы в автобусе на обратном пути. Хотя бог им судья, а не мое это дело.

Красиво. Очень понравились резные деревянные иконостасы, рамы для икон, ограждения для мощей - всюду дерево, да так виртуозно резное. Шитые бисером иконы красивы, но как-то немного рукодельно пошловаты. Забавно было услашть комментарий одной женщины у иконы Божьей Матери: "А какая хорошая сама-то, какой портрет красивый". Это я к тому, что я все пытаюсь понять, создается ли настоящая иконопись и по сей день, а тут оказывает и понимание нами иконописи заметно изменилось, раз это теперь "портрет", хотя на курсе нас до сих пор учат, что икона "есть не физическое сходство, а прототип". Слушала колокольный звон. Неясно: кто-то проходит улыбается, кто-то суров, а у меня в душе была истерика от одного к другому, снова от одного к другому. Но вот последняя волна, когда звука уже нет, но он еще существует в содрогающемся, насыщенном его отголоском воздухе, физически невыносима: душа напряглась, а в голове застучал молоточек. Красиво и скорее легко, чем тяжеловесно.

Обратно ехала, любуясь в окно и устало изнемогая от количества новых неразрешимых вопросов о прошлом, настоящем и будущем нашей страны, нашей культуры. Мне так обидно, что я, понимая их неразрешимость, не могу остановиться на каком-нибудь любом одном мнении, так и живу в метаниях. Поездка же восхитительная и очень духовная вышла. Да и вообще, плохое место разве так красиво назовут - Оптина пустынь.

Фотографии мои выложила здесь - http://picasaweb.google.com/alisaoleva/DLyty