Проснувшись, как ни странно, по-божески рано после кспшного (о нем отдельная речь позже, когда воспоминание оформится) бессонья, я решила все же отправиться куда глаза глядят, то есть в Национальную галерею. Уже по дороге в музей, решила доехать до Сомерсета - осмотреться еще раз там, куда мне предстоит ездить каждое невыспавшееся, розоватое утро в течение трех лет. Квадратность дворика создает впечатление отрешенной замкнутости и самодостаточности; захлебывающееся солнце обогащает его острыми тенями и прохладцами; на стенах устроились жутковатые мужчины-русалки, а смесь ионического и коринфского ордена в капителях пилястров пахнет морскими водорослями. Одним словом, мне нравится, а факт размещения в этом же здании постоянной выставки из эрмитажного собрания, отдает символическим духом.
В Национальной все, казалось бы, по-старому, хотя все постоянно изменяется и перемещается. Зашла на выставку "Scratching the surface", посвященную борьбе с рабством, актуальную и в наши дни. Выставка не произвела особого впечатления и от всего лишь двух шляп автора из соломы и пестрых ленточек остался зародыш, но не впечатление. Зато изумительно продуманной с различных перспектив оказалась выставка "Работа, отдых и игра". Тут сравнивается не только работа и отдых, но и показывается, чем отличалась работа в до индустриальные времена, как изменялась позиция женщины в рабочем мире. В свою очередь и отдых(который, оказывается происходит от драматичного слова свобода) не оставался лишь статичным контрастом работе: он от большей сезонности, послушности природе и переплетенности с работой эволюционировал в сиюминутно возможный побег от работы. И столько вечнокапательных тем поднято благодаря не более полутора десятка картин, прочувствованно подобранных. У одной картины, изображающей символично многорукую, упоенно-захваченную своим поиском и работой женщину-ученого, мне подумалось, как редки те гармоничные случаи взаимосвязи работы и отдыха. Разве не счастлива я уже тем, что моя учеба (а в будущем работа) мне в радость, а отдых составляют прогулки по городу и по музеям, которые и есть моя учеба. Мне сказочно повезло в этом - а это не мало, это большая составляющая моей жизни.
Затем я зашла в вновь традиционно открытые залы 19-начала 20 веков. Как бы ни была оригинальна и близка выставка в отдельном корпусе "From Monet to Picasso", но на своих привычных местах, в окружении малейших эскизов и наработок они смотрятся более целостно и широко. Зато вновь открыты и залы с французскими академистами и символистами. Хорош и давлеюще фресковый Пюви де Шаванн и глянцевый и узорный Гюстав Моро со своим всадником.
И еще немного походила по самым древним итальянским залам, поразглядывала свою притягательно любимую Nativity" Боттичели и мадонну с красными губами в византийском комнате. На уже присмотренных мною тихих лавочках почитала еще разок сценарий нашего выступления, попыталась придумать себе задание. Лениво выйдя на Трафальгарскую и замерзнув у портика теневой стороны, я любовалась картиной многонациональности, свободности, европейности, модности и перспективности площади. Пыталась снова себя убедить, что это в Лондоне и прекрасно, но так и осталось для меня самым прекрасным в Лондоне не это, а мои русские друзья, что живут в нем. Пошла через солнечную сторону на остановку, оставляя позади излюбленное здание с пипеточной крышей-башенкой.
Одним словом, Лондон все такой же, поменялись разве что афиши, выставки да витрины магазинов. А так, 13 так и остался автобусом, а не троллейбусом; метро гладким, а не феерическим; дома низкими, а не кубически многоэтажными.

Картинка с высавки
[450x381]
Laura Knight, 'Ruby Loftus screwing a Breeching-ring', 1943.
Imperial War Museum © Crown.