в колыбели, укутанная проводами, лежит манекен с пришитыми, уже подгнивающими конечностями ребенка, и всё в порядке законов этого мира,
ржавая стена отогнулась, и на меня через эту рану из штукатурки и дрожи смотрит огромный глаз.

манекен приподнимается из колыбели и произносит заклинание.

"под воздействием внешних сил любое тело подвергается деформации. пускай твоя кость сейчас начнёт ломаться как твердое вещество, наполняясь микротрещинами, которые в своей невозможно малой жизни лихорадочно сливаются друг в друга, перерождаясь вновь и вновь пока не достигнут магистрального единения.

ты уже чувствуешь сопротивление нагрузки, оно измеряется периодом жесткости, зависит от формы и тела, и его поперечного сечения. дальше внутренние напряжение возрастает пропорционально росту нагрузки, это называется период пропорциональности, за которым следует период текучести, когда эта пропорциональность нарушается. затем двадцать пять десятитысячных секунды и взрывообразное формирование перелома."

затем он отворачивается, а я обламываю об колено деревянную палку от швабры и втыкаю её обрубок в глаз в стене.
я ничего не чувствую.
это автоматизм, доведенный до ...