(Priest VS Knight)

Помнишь, когда мы были детьми, ты хотел стать лучшим воином? Мы играли на шумных улицах Пронтеры, но, завидев людей на пеко ещё издалека, ты бросал все игры и бежал посмотреть на них. Твой восхищенный взгляд, я помню твои широко раскырытые глаза и как ты смотрел на них снизу вверх. Мне оставалось лишь стоять в стороне и наблюдать за тобой. Ты хотел стать одним из них, одним из тех сказочных рыцарей, о которых пишут в книгах. Тебя не бывало дома неделями, я же сходил с ума, не мог найти себе места. Ты уходил один в леса, пешком дошёл до Излюда. Тебя не было так долго, что мне казалось тогда, будто время остановилось. Я молил Ифуда о твоём скором возвращении.
  И вот двери распахнулись. Ты вошёл. Мой друг. Мой брат. Нет, ты значил для меня намного больше...
  Ты изменился настолько, что я едва мог узнать тебя. Ты сказал, что стал мечником и будешь лишь изредка навещать родной город. Тебя звала Свобода... Я же мог лишь молча слушать. К горлу подкатило что-то и было трудно дышать. На прощание ты окинул меня презрительным взглядом.
- Береги себя, послушник Ифуда.
  Дверь хлопнула. И я больше не видел тебя.
  Мы всегда были разными. Ты - смелый, упорный, сильный. Я - всего лишь робкий слабак, который на твоём фоне был пустым местом. Я в ужасе дрожал при виде порингов за воротами Пронты, а ты сражался с орками далеко от родных мест.
  Тот день был самым ответственным для меня. Много воды утекло с того времени, как я был неопытным и глупым мальчишкой-послушником из церкви Пронтеры. Теперь я стал священником, меня не по годам называли "отец" и мне надо  было впервые идти на войну. Мое оружие - библия, а груз - жизни тысячи воинов и наш замок.
  Мы шли к нашему отряду - я и несколько стрелков, архимагов и бард.
- Враги! - крикнул кто-то.
  Блеск его лат слепил глаза. Всадник с огромным двуручным мечом наперевес нёсся на нас. Невероятно было то, что он прорвался так глубоко, а, значит, мы были отрезаны от внешнего мира - там, у входа, были лишь трупы наших воинов и враги, а за спинами - ещё живые, ни о чём не подозревающие товарищи.
  Я читал молитвы, благословляя тех, кто был рядом.
  Казалось, ещё секунда - и рыцарь настигнет нас. Но тут пеко резко остановился. Фигура в седле замерла, подалась вперёд и бессильно осела, выронив оружие. Меч упал, тяжело брякнув, на пол. Птица в нерешительности переминалась с ноги на ногу.
  Надо было спешить, но врагов не было видно, и я подошёл и снял шлем с поверженного воина.
  Мягкие, словно пух, волосы, изо рта сочилась кровь. Возможно, он был ещё жив, и я попросил помочь мне снять его с седла. Воин был хорошо сложен, но теперь он лежал на спине без движения, и в его могучее тело были воткнуты стрелы. Но он дышал, всё ещё сражался за жизнь. Я прочёл над ним молитву, но того уже ничто не могло спасти.
  И тут воин вздрогнул и открыл глаза. Я узнал их сразу - эти глаза, их не спутаешь ни с одними другими. Отпрянув назад и запутавшись в полах длинной одежды, я упал навзничь, уронив библию и крест. Но не заметив этого, лишь не отрываясь смотрел ему в глаза, но те уже не были живыми. Остекленевший холодный взгляд в никуда.
-Отец, его уже не спасти. Надо предупредить остальных. Он не мог прийти один.
Они схватили меня под руки, сетуя на слабаков, которые лишаются чувств на поле брани от вида крови, и потащили куда-то, а у меня по щекам лились горячие слёзы, остановить поток которых я был не в силах.
Я знаю, за секунду до смерти он узнал меня...