Напрасно он уверен, что жив, ведь он живет как мертвец... я прав и теперь, и прежде, всегда был прав. Я жил вот так, а мог жить по-другому. Делал то и не делал этого. Поступил так, а не эдак. Ну и что? Как бы там ни было, а выходит - я всегда ждал вот этой минуты, этого рассвета, тут-то и подтвердится моя правота. Все - все равно, все не имеет значения, и я прекрасно знаю почему. И он тоже знает. На протяжении всей моей нелепой жизни, через еще не наступившие годы, из глубины будущего неслось мне навстречу сумрачное дуновение и равняло все на своем пути, и от этого все, что мне сулили и навязывали, становилось столь же призрачным, как те годы, что я прожил на самом деле. Что мне смерть других людей, любовь матери, что мне Бог, другие пути, которые можно было бы предпочесть в жизни, другие судьбы, которые можно избрать, - ведь мне предназначена одна - единственная судьба, мне и еще миллиардам избранных, всем, кто, как и он, называют себя моими братьями... Все люди на свете - избранные. Других не существует. Рано или поздно всех осудят и приговорят. И его тоже. Не все ли равно, если обвиненного в убийстве казнят за то, что он не плакал на похоронах матери?
Камю А. "Посторонний"