'Вступительное слово.
В темных подземельях - тысячи юношей, девушек, старцев под самыми мучительнымы пытками бесстрашно исповедующих свою веру. Обагренный человеческой кровью ослепительно желтый песок на арене цирков. По ночам - живые факелы из людей, обвитых смольной паклей. И всё-таки новые и новые толпы потрясенных красотой нового учения и идущих за него на смерть. Это-христиане. Это новое учение-христианство.
Прошло двенадцать веков. И снова - тысячи людей заперты за свою веру в темные подземелья; снова-те же самые пытки; снова дымятся человеческие факелы на кострах. И это тоже - христиане; но тогда христиан сжигали живьем - теперь сжигают христиане; тогда умирали во имя Христа - теперь во имя христа убивают; тогда христиане были жертвами - теперь они стали палачами. И имя этим палачам во имя Христа-инквизиторы.
Невозможно, неправдоподобно. Но история говорит нам, что так было. И история учит нас, что идеи, так же, как и люди, - смертны. Сперва юность - героическая, мятежная, прекрасная, полная искренней борьбы за новое. Затем старость: идея победила, всё найдено, всё решено, всё твердо, и с каждым днем костенеет всё больше, живая идея всё больше отливается в непогрешимую, не терпящих ни каких сомнений - догму. И наконец, полное окостенение: смерть. Чем ближе к смерти идея, чем больше она стареет - тем с большей жадностью цепляется за жизнь, тем с большей нетерпимостью подавляет она свободу человеческой мысли, тем большей жестокостью преследует еретиков - носителей новых, юных идей... И в этой вечной смене идей, в этой вечной борьбе против догмы, в не истребимом никакими казнями еретичестве - залог бесконечного прогресса человеческой мысли. '