"Что за глупость? - возмутитесь вы. - Ведь кукол не убивают, они изначально мёртвы в своих деталях и механизмах!"
Однако...

Тот, кто убивает кукол, живёт в деревне, в глубине одной из стран Европы. Он никуда не торопиться.
Мастера кукол делают их максимально живыми. Кто-то делает им небольшое сердечко с моторчиком, которое постукивает, а некоторые вкладывают в них частичку своей душу. Кто-то даёт куклам внешность живых людей, такую, что не отличить теперь куклу от маленького ребёнка.
И все, кто занимаются созданием кукол, знают, что в какой-то момент должно случиться страшное. К этому моменту куклы уже готовы, их реснички завиты, волосы уложены, на них надеты лучшие платья, в глазах переливаются огоньки.
Мастера вздыхают последний раз в этом помещении и уходят, куда угодно, просто уйти, как будто воздух в этой комнате наполнен ядом, который жжет лёгкие всё сильнее и сильнее. И они уходят. Уходят, уходят, уходят.
Чем дальше уходят создатели, тем острее куклы чувствуют боль и страх.
И тогда появляется тот, кто убивает кукол. Ничего не известно о том, как он попадает в помещение, он просо материализуется внутри него и всё. Всё.
Куклы его чувствуют, ощущают и чем ближе он к ним, тем страшнее. Он их чует. Он приближается. Ближе и ближе.
Самые оживлённые куклы или, может быть, куклы спортсменки, пытаются убежать, но единственное на что они способны это расшатать основание и свалиться на бок.
Тот, кто убивает кукол, нарастает над ним, он становиться неизбежностью.
И он нападает на свих жертв. Он раздирает их платьица. Режет им волосы. Вспарывает животы. Некоторым рубит ноги. Другим ломает руки. Тем, что с сердцем приходится хуже всего. Он вытаскивает из них сердца, эти маленькие бьющиеся моторчики и прокалывает их спицей. Самой острой на свете спицей. Он сворачивает им шеи, ломает позвоночники, вскрывает рёбра.
А потом возвращается мастер. Тот, кто убивает кукол, тут же исчезает. Мастер стоит посередине комнаты и смотрит на полки, на которых в абсолютном порядке стоят куклы, с завитыми ресничками, уложенными волосами, только... глазки больше не мерцают, волосы не переливаются, душа не греет их хрупкое тельце, суставы которого не двигаются больше. И маленькое сердце-моторчик больше не стучит, оно просто глухо ухает в грудной клетке.