Когда-то я думала, что, найдя что-то прекрасное, выискав его из бездны хлама и пыли, вытащив на свет, смогу поделиться этим с другими людьми. Но я заблуждалась. Ведь ничего не выходит. Для них это ничем не лучше и не хуже того же мусора, плавающего в водах обыденности, которые они рассекают каждый день.

Отчего у меня внутри такие пропасти? Почему кругом лишь пустоты?

Одно из самых главных свойств пустого пространства – заполняемость. И меня заполняет мрак, безысходность, невозможность выразить себя достойно. Отчего же так? Почему, всё, абсолютно всё, что я пишу, настолько суперповерхтностно по сравнению с тем, что я чувствую и мыслю? Почему, все, что срывается с моих губ и клавиш под моими руками настолько пусто, вторично и дрянно???

Все сказано, верно? Уже давно, до нас. Людьми, которых превзойти невозможно, как в строках Томаса Стернса Элиота. Бездоннно точно, превосходно.

Итак, я на полпути, переживший двадцатилетие,

Пожалуй, погубленное двадцатилетие entre deux guerres[1],

Пытаюсь учиться употреблению слов и каждый раз

Все начинаю заново для неизведанной неудачи,

Ибо слова подчиняются лишь тогда,

Когда выражаешь ненужное, или приходят на помощь

Когда не нужно. Итак, каждый приступ

Есть новое начинание, набег на невыразимость

С негодными средствами, которые иссякают

В сумятице чувств, в беспорядке нерегулярных

Отрядов эмоций. Страна же, которую хочешь

Исследовать и покорить, давно открыта

Однажды, дважды, множество раз – людьми, которых

Превзойти невозможно, - и незачем соревноваться,

Когда следует только вернуть, что утрачено

И найдено, и утрачено снова и снова: и в наши дни,

Когда все осложнилось. А может, ни прибылей, ни утрат.

Нам остаются попытки. Остальное – не наше дело.

Дом – то, откуда выходят в дорогу. Мы старимся,

И мир становиться все незнакомее, усложняются ритмы

Жизни и умирания. Не раскаленный миг

Без прошлого, сам по себе, без будущего,

Но вся жизнь, горящая каждый миг,

И не только жизнь какого-то человека,

Но и древних камней с непрочтенными письменами.

Есть время для вечера при сиянии звезд

И время для вечера при электрической лампе

(Со старым семейным альбомом).

Любовь почти обретает себя,

Когда здесь и теперь ничего не значат.

Даже в старости надо исследовать мир,

Безразлично – здесь или там,

Наше дело – недвижный путь

К иным ожиданиям.

К соучастию и сопричастию

Сквозь тьму, холод, безлюдную пустоту,

Стонет волны, стонет ветер, огромное море

Альбатрос и дельфин. В моем конце – начало.

---