Казалось мне, бегу я по спирали,
А оказалось - гонки по кольцу...
Казалось, бью я подлость в честном ралли,
А оказалось - близких по лицу...
Казалось мне, еще одно усилье
И взвешу точно "против" все и "за",
А оказалось, пузырилась мыльно,
И мыло разъедало мне глаза...
Казались мне нелепыми сомненья:
Мир черно - белый в зрении щенка! -
А оказалось, чуть сместились тени,
И вот уже моя горит щека...
***
Легко не лгать, когда не лгать легко,
легко быть смелым, если жизнь спокойна -
уныла, благонравна и пристойна,
как утренняя каша с молоком.
Но если вдруг - как на голову снег -
ночной звонок протяжный и тревожный:
"Мне плохо... Отворите, если можно..."
Ты скажешь: "Можно" - смелый человек?
***
Мой каждый шаг - находки и потери:
то лезу вверх, то вниз слетаю с круч.
А за спиной захлопывают двери
и в темноту выбрасывают ключ.
На каждый вдох, улыбку, каплю, строчку,
на час покоя, годы мятежа
мне просто жизнь оформила рассрочку,
в которой нет отмены платежа...
***
Куда ты так спешишь, мой бывший друг?
Не торопись, не брошусь я в погоню,
и не окликну, не заплачу вдруг,
платок не стисну нервною ладонью...
Когда ушел ты, и саднила боль,
когда горчила на губах потеря,
я и тогда (напомнить мне позволь!)
с упреком не стучала в твои двери.
Так почему же нет тебе покоя?
Зачем весь этот прошлогодний снег?
И что за наваждение такое
несет тебя, все убыстряя бег?
Ты не поставил в предложеньи точку -
а это ведь всегда неоднозначность,
и надо дописать финала строчку,
чтоб мир обрел конкретность и прозрачность...
Но мой сюжет окончился давно,
и не ищу я больше с ним свиданья,
а потому, мне, право, все равно,
как ты расставишь знаки препинанья.
***
Падает тень на лица,
время летит, пыля.
Выпустила синицу,
где искать журавля?
Прошлых дел вереница -
шелковая петля.
Где ты, моя синица?
Сколько ждать журавля?
Каждую ночь мне снится:
точкой внизу Земля...
Верю, была синица
вестницей журавля!
***
Живем и любим, не спеша -
Кто во грехе, кто в мелком блуде...
Парализована душа,
А значит, и стихов не будет...
***
И снова я играю в компромисс,
опять колдуют призрачные тени,
и снова уплывает главный приз,
разбитый о размытость и сомненья.
И безнадежность возведя в квадрат,
в котором сторона равна утрате,
по чьей-то воле сотый раз подряд
ряжусь, ряжусь в чужое чье-то платье...
А платье жмет, и жест - пустой декор,
в завязках и крючках завязли годы...
Пусть мир - театр, пусть каждый в нем - актер,
но так обидны съемки в эпизоде!..
***
Не прощаясь, тихонько уйду,
не накликав на дом ваш беду,
льдом растаю на краешке дня -
белый свет, отдохни от меня!
Все останется: ветер и дождь,
рыжих листьев неровная дрожь,
только дым отлетит от огня
и в дорогу проводит меня...
И друзья в неотложности дел
не заметят, что дом опустел -
просто скажут: "Закат полинял!.."
И забудут, забудут меня...
***
Оглянись же по-прежнему -
Пусть не нежно, но бережно,
На святую и грешную,
На ушедшую женщину.
Оглянись по-хорошему
На дареную грошиком -
Ту, что в жизни непрошено
Проросла подорожником.
Не сосной, не осиною,
А травой - однолеткою,
И любовь не насилуя,
Не стремилась в пресветлые.
Отогрела, утешила,
Не кричала, что брошена...
На ушедшую женщину
Оглянись по-хорошему.
***
И не успела нанизать
К венчанью бусы,
И не успела навязать
Дела и вкусы,
И не успела стать женой,
С пелен вдовея,
И стала белой из ржаной
Под судьбовеем.
Сухие выцвели глаза,
Поникли плечи -
И, значит, нечего сказать,
И плакать нечем.
***
Буду жить, как трава, как песок,
как усталость, как вера, как ноша...
Будет жизнью моей припорошен
каждый камешек и колосок.
В мире формул и сложных структур -
объясненных и необъясненных -
буду жить и пропеллером с клена
ежегодно слетать на бордюр.
Буду жить и кружится легко
тополинкой какого-то мая,
до последнего мига не зная -
для чего...