в самые жаркие дни отцы прислушиваются к движению домашнего воздуха и строго-настрого запрещают сыновьям забираться на чердак. а как не забраться, если с самого полудня с чердака доносится странный шум – будто бы там кто-то чинит крышу – железо от ударов громыхает.
конечно, сыновья лезут… долго слушают удары на раскалённом чердаке, и, не выдержав, выглядывают на крышу через круглое окошечко – а на крыше… в вихре искр, в жгучем мареве сидит солнце с молотком и бьёт им по железу, вколачивая золотые гвозди…
бьёт, и бьёт, и бьёт… потом крыша отступает… остаётся краешек белой подушки и шёпот над головой: солнечный удар… солнечный удар… кисленького попить… ну за что мне такое несчастье растёт… солнечный удар… солнечный удар…

одна ангел Ефросинья знает, что делает солнце на крышах – прибивает их покрепче, чтобы не стекли на землю ржавыми лужицами или не улетели в холодные края, которые, по слухам, начинаются сразу за заброшенным холодильниковым заводом, там, где прохладная полынь поднимается выше головы.