днями сижу и пишу-пишу-пишу… или пытаюсь, тогда поиск нужных слов идёт пополам с «косынкой», от которой мозг отключается полностью: красное-чёрное-красное-чёрное. кажется, что это уже не я пишу, а кто-то или что-то иное, на следующий день, бывает, не узнаю своего текста – даром что он полунаучный, почти канонический по форме, с «мы» вместо «я». видимо, и пишет его какое-то внутреннее «мы», с которым я знаком еле-еле.
думается: в голове у каждого учёного есть круглый стол, вечная конференция, где всё время что-то читается, обсуждается, пишется, диктуется… у одного профессора в голове поют хором на латыни, у другого спорят о вечном двигателе прогресса, у третьего придумывают новые термины, которые потом тихо-тихо нашёптывают спящему в уши. у химика Менделеева в голове жил целый народ научных «мы»: они начертили огромную таблицу и бегали, как строители по лесам, расставляя по «окошечкам» аурум, аргентум, купрум, феррум… привязывая лёгкий шарик кислорода.
у меня не оседлый народ, а табор… то есть, то нет, ищи ветра в поле. но когда «мы» вдруг появляются, становится весело. всё получается. «мы» жгут костры и варят вкусное, рассказывают истории без начала и конца, носят рябиновые бусы. на следующий день могут исчезнуть, и я снова окажусь один на один с адской «косынкой» и императивом «должен». очень тяжёлая осень.