Иногда простое, очевидное и, казалось бы, элементарно понятное ускользает от глаз, делаясь неуловимым. Таким очевидным, но явно непонятым и необъясненным явлением стала русская халява.
Где бы ни появился пытливый русский человек, он инстинктивно, даже рефлекторно ищет вокруг себя халяву. Она как Пушкин – наше всё. Но мы, русские люди, халяву как принцип в упор не видим, отказываемся ее понимать и осмысливать. Пусть другие обдумывают этот феномен – а мы попользуемся. На халяву!
Слово халява русским переводить не надо, на другие языки слово переводится с трудом и с большими неточностями. Халява это легкая добыча, то, что досталось даром, без труда, без усилий, бесплатно, случайно, по стечению обстоятельств. Для этого всего мы найдем слова в других европейских языках, но у русской халявы есть уникальное качество, описать которое европейские языки бессильны. В русском мире халява понимается как нечто объективно существующее, несмотря на свое якобы случайное появление, халява есть некое вселенское благо, которое можно и нужно искать, и оно обязательно найдется.
Халява как принцип, как философия жизни покрывает значительную часть русского сознания, особенно коллективного бессознательного. Заберите у русских халяву, и многим из них станет скучно и грустно.
Между тем наши упитанные европейские братья по разуму и по судьбе о феномене русской халявы ничего не знают. Разве что польские сантехники иногда расскажут, но по привычке все перепутают и переврут. Поляки тоже любят халяву, но чисто платонически. Им укрепляться нужно в духе и вере. Слабы пока – вот и не обламывается им.
Мой рассказ о халяве больше для европейцев, чем для русских. Не мне учить халяве дорогих соотечественников.

Происхождение халявы.

Оно кроется в том, что русские кочуют, передвигаются по жизни намного больше, чем другие народы. Русские подвижны и мобильны в своем отношении к миру, к судьбе и будущему, и в этом похожи на воинов Чингисхана, орды которых вдруг ни с того ни с сего потекли в Европу как реки.
Только татаро-монголы давно растворились в пространстве и во времени, а русские – нет. Русские все еще кочуют и несут в себе древние инстинкты завоевателей и добытчиков.
Я без труда могу представить себе отряд кочевников- монголов, которые восемьсот лет назад перевалили через Карпатский хребет и рыщут по открывшейся перед ними плодородной придунайской равнине, сегодня принадлежащей Словакии и Венгрии. Равнине довольно густо населенной.
Чем руководствовались завоеватели монголы, обнаружив себя вдруг в населенной и богатой равнине? Тем же, чем любые другие природные, стихийные, неидейные завоеватели, не искавшие ни гроба господня, ни свободы с равенством, ни восточного пути в Индию, а просто двигавшиеся по земле в поисках добычи.
Все они руководствовались особым здравым смыслом добытчика, который говорил: нужно внимательно смотреть по сторонам и захватывать то, что легко захватывается. Быстро и решительно. Пока эту легкую добычу – халяву – не захватили другие. Или она не ускользнула. Или пока мы не попались на глаза нашему Чингизхану, суровому повелителю вселенной, который бросит нас штурмовать крепостные стены, в то время как вокруг этих стен так много живописных деревень, там и овцы, и куры, и женщины попрятались, может быть, не все.
Это и есть халява в ее исконном значении. Халява – принцип стихийного завоевателя, вечный как мир...
Этот город укреплен, его защищают свирепые и хорошо вооруженные солдаты. А вот рядом другой городишко – не укреплен совсем, и мужчины все разбежались. Куда направим своих коней, уважаемые коллеги по дикой степи?

Халява – не хорошо и не плохо.

Хотя слово в современном русском языке окрашено, скорее, отрицательно, халява, как философская категория, как принцип жизни, не хороша и не плоха. Халява она и есть халява.
В русском мире она была, есть и будет, потому что на огромных необжитых и ненаселенных пространствах России инстинктивное поведение стихийного завоевателя помогает выживанию больше, чем прославленное протестантское трудолюбие. Кроме того, в России обязательно что-то где-то плохо лежит. Или вообще всё лежит плохо.
Русские верят в халяву, потому что халява была и есть реальность русской жизни. Для многих русских не просто реальность – а смысл существования.
А вот у китайцев с халявой напряженно. Они пять тысяч лет в тесноте друг у друга на головах живут и размножаются. И легкой добычи в таких скученных условиях китайцы друг другу не позволят. И лежала у китайцев под носом все эти пять тысяч лет безлюдная холодная Сибирь, лежала бесплатно, на халяву. Но то, что оказалось легко Ермаку Тимофеевичу со товарищи, "нехалявным" китайцам было недоступно.
Им же, китайцам, с их великими династиями, увлеченными воздушными змеями и бумажными драконами, так и не удалось научиться плавать по морям. И теплая Австралия досталась английским уголовникам, совсем на халяву. А как пригодилась бы китайцам уже сегодня, как нужна была бы завтра. Что делать – халява не китайская стихия.

Халява как знамение нашего времени.

Россия не знала более халявного времени, чем стремительный переход от развитого социализма к еще более развитому капитализму, состоявшийся в последние двадцать лет.
С развалом СССР началось время быстрых денег, которые многие называли деньгами легкими, не понимая, что легких денег не бывает. И уж совсем не может быть легких больших денег.
В Россию пришли деньги быстрые и очень большие. Халявные деньги, тяжелые как свинец.
Демократия в России принесла с собой торжество халявы для самых шустрых, рисковых и стайных. Большинству же русских от демократической халявы не обломилось ничего хорошего. Но знамением времени халява стала для всех, даже для самых бедных.
Потому что свалившееся России на голову царство халявы неожиданно, конкретно и со всеми прибамбасами доказало тезис гимна компартии «Интернационал», которому в советские времени не очень верили, хотя и пели стоя: «Кто был ничем, тот станет всем».
Стал, и еще как стал! На халяву выросли новые скороспелые «элиты», которым сегодня предстоит решать вопросы не совсем халявные.
Россия сегодня все еще переживает кульминацию эпохи быстрых и больших денег, буйного обогащения «новых элит», но многих в России начинают терзать сомнения: халява кончится, а что потом?
«Потом инновации и развитие! Даже не потом, а вот буквально с завтрашнего дня!» – строго говорят сверху, но кто поверит в это, пока в Россию течет река нефтедолларов и газоевров...

Халява как секретное оружие.

Некоторым народам мира дано понять русскую халяву. Много турков, присмотревшись к русским гостям, вероятно, очень разбогатели, осознав, что халява в форме «олл инклюзив» настолько радует русских, что качество «инклюзива» их уже не интересует. И все остаются довольны. Отдыхающие из России радуются турецкой халяве и одновременно кормят немалую часть турецкого населения.
Вернемся назад и повторим тезис: халява есть инстинктивный принцип поведения добывателя, диаметрально противоположный образу английского газона, который возделывали поколения садовников на протяжении восьмисот лет. Или образу голландских дамб и тюльпановых плантаций.
Есть ли основания считать, что русские изменят свой менталитет добытчиков, ищущих легкой добычи, халявы? Станут, например, искусными торговцами. Научатся производить дешевые хорошие автомобили. Завалят Европу дешевым зерном. Похожий эпизод, кстати, уже был в истории России и не в последнюю очередь стал катализатором Первой мировой войны.
Нет, менталитет русских так быстро не меняется. И начавшаяся после Косова в Европе эпоха малых и больших войн будет не очень благоприятна для торговли или производства. А вот на добывателей в этой новой эпохе может появиться спрос.
Я настаиваю на том, что русская халява вне морали. Так же как шведское трудолюбие или эскимосское пьянство. Это просто продукт развития цивилизации, качество, свойство. О котором, конечно, удобно и приятно морализировать.
Осуждать русскую халяву можно с позиций европейской мещанской совестливости, но это бесплодное занятие. Тем более, что если не завтра, то послезавтра развитие Европы приведет к тому, что и там начнет появляться нечто, что можно будет описать словами легкая добыча.
Если Европа будет тонуть в проблемах и разваливаться быстрее, чем Россия, то русская халява может оказаться эффективным инструментом российской политики. Секретным оружием, которое вылезет из-под земли подобно ракете «Тополь».