Странное дело.

Эта история началась несколько лет назад, когда я еще только мечтала о поступлении в Москву в театральный ВУЗ. Я начиталась массы «нужных» вещей в интернете от «обязательно проколотых ушей» до «списка литературы». Конечно, многое из этого было действительно нужным и важным. И вот в отсутствии средств я нашла свое счастье в посещении библиотеки. Это было не сложно, ведь самая большая областная библиотека была у меня буквально под боком, я каждый день проходила мимо нее, окна моей квартиры постоянно манили мое внимание именно к ней. Так я отправилась изучать искусство.
Дело было зимой. Моя никотиновая зависимость не любила оставаться неудовлетворенной больше, чем на пару часов, но моя тяга к книгам всегда оказывалась сильнее в этом противоборстве. Хотя сейчас разговор не о них, а о моем походе за знаниями по искусству. Сначала я пыталась найти какие-то книги из «пункта выдачи книг на две недели с продлением», по-другому назвать такой-то зал просто нельзя. Всегда очередь, все по карточкам и какой-то системе понятной лишь самим библиотекарям, хотя…как оказалось более страшная система была в «Читальном зале», по-моему, Данте в круги Ада надо было добавить Читальный зал. Но об этом чуть позже. Не найдя практически ничего стоящего в …., включая, кстати, самого Данте, за которым я гонялась несколько лет в этой самой библиотеке, «Божественная комедия» либо была всегда нарасхват, либо ее просто однажды не вернули, так, как Рая и Чистилища в ней нет по сей день. Так что мне ничего не оставалось, как отправиться в Читальный зал. Это место всегда меня пугало. Огромное, холодное помещение, столы, стоящие рядами, что казалось, им нет конца и полки, полки, полки. Но не с книгами! А с карточками. На каждой карточке три тысячи не понятных сокращений и символов, в пору брать руководство по пользованию читальным залом, но нет, злые тети библиотекари, ни за что не объяснят что к чему, а отправят искать в этом океане полочек, ящичков и прочего нужную тебе книгу по алфавитному указателю. Я хотела уйти, развернуться и отправиться восвояси. Но тяга к знаниям оказалась сильнее и я выслушав уйму шипений, и стойко приняв пару дюжин неприязненных взглядов раздобыла таки нужную мне информацию. Оказывается, я не туда попала! Мне в отдел искусства! Было страшно узнать, что в этом месте есть такой специальный отдел, в котором, как мне думалось все еще ужасней. Но попав туда – я ликовала.
Отдел искусства оказался очень даже мил. Там было тихо, светло, уютно и пахло старыми фолиантами. Это такой особый запах. Там было всего несколько столов и улыбчивые добрые люди. Но по стечению обстоятельств книга, за которой я отправилась «в бой» была на руках. И мне предложили на выбор несколько других книг, включая книгу Демидова «», так же там была и биография Константина Сергеевича в четырех томах, которую потом, как и все остальные книги, мне стали даже давать на дом. Обычно такое не практикуется, но я покорила сердца этих женщин, а они, честно говоря, покорили мое. Потом я привозила им воду из Коренной пустыни и приходила с тортиком. Хотела просто подарить, но нет, меня усадили пить чай. Это было прекрасное время, когда все мое существо занимали только книги, и я была погружена в этот мир целиком и полностью. Но вернемся к теме, а то меня часто заносит совсем не туда куда хотелось бы и пару строк превращаются, как морковка в шляпе фокусника в кролика, в несколько длинных и нудных абзацев.
Так вот не найдя нужную мне книгу я начала читать «». И для меня буквально открылся новый мир! Это было чудесно! Я и поверить не могла, что все то, чего я хотела от актерской профессии есть в ней на самом деле, что это не сказка и мой выбор абсолютно правилен. Единственно, мне не понравилось предисловие М.О. Кнебель по этому поводу даже сохранились мои собственные записи и «несогласия». Но вот почему она написала именно такое предисловие, я поняла только сейчас. Прочитав письма Николай Васильевича к Константину Сергеевичу и соответственно наоборот. Оказывается, Станиславский уже практически в конце жизни поссорился с Демидовым. Они «не сошлись во взглядах» на «систему». Что-то в моем мире рухнуло. И стало как-то больно и неприятно на сердце. Когда я читала книгу Демидова впервые, я знала только, что он ученик Станиславского и преподавал вместе с ним. А теперь… Как бы правильнее объяснить.
Из всех прочитанных мною книг по мастерству меня больше всего привлекали Станиславский К.С., Демидов Н.В и Буткевич М.М. Это были три человека, которые невероятно сочно, ярко и красочно писали о мастерстве. А сейчас прочитав эти письма и записи из дневников, я ощущаю себя подростком, у которого разводятся родители, и они заставляют выбирать с кем я останусь. И вместе никак. Слишком много боли это принесет всем. Я всегда защищаю то, что люблю. А с этими книгами у меня по-настоящему романтические отношения, я бы даже сказала большая любовь. И вот… Это все очень трудно и возможно ни к чему, но… это очень сильные эмоции и они требуют просто немедленного выхода, иначе кажется, я взорвусь. Прочитав многие книги ты, так или иначе, начинаешь сравнивать ту информацию, что получаешь и «Пустое пространство» Брука и «От бедного театра…» Гротовски, и Мейерхольда, и Стеллера, и Брехта, и Арто и других. Ты волей неволей начинаешь сопоставлять, так сказать обрабатывать все, что узнал, но только у троих авторов на данный момент получилось создать сказку, историю, произведение. М.М. Буткевич прекрасный человек с замечательной книгой, но он жил в другое время и о нем мы поговорим, как-нибудь потом. А Демидов и Станиславский жили в одно время, в одной стране, мало того, один был учеником другого. Хотя тогда было такое время… И Вахтангов, и Чехов тоже были учениками К.С и тоже в последствии создали нечто свое, но почему-то именно Демидова история «обидела» больше всех. Мало кто упоминает о нем, о его системе, а ведь она достойна внимания. Хотя может и не мне судить, но все же, все же, все же. Как же научиться любить обоих сразу? Раньше это получалось легко и просто, а теперь. Сначала читав эти письма мне казалось, что Станиславский более достоин уважения в них, но потом все как-то изменилось. Человек жил, ради этого, помогал создавать «Работу актера над собой», делился своими наработками и его просто выкинули, стерли из летописей жизни, не полностью, но все же. Что-то родное узнавалось в этой истории. Невольно начинаешь задумываться, а может ли существовать дружба в театре? И вообще, есть ли честь, гордость? Стоит ли с кем-то делиться своими идеями. Но ведь быть закрытым от других людей, значит не быть актером? Или это какой-то другой тип закрытости, скрытности? В общем странно все как-то и не понятно. Вот такая вот странная история!