Вобще вся моя беременность прошла, пожалуй, под лейтмотивом "Индюк тоже думал."

К примеру, я была просто уверена, что ношу девочку. Ага, щаз.

Неделе на 36-ой я решила, что хватит уже натирать живот притирками от растяжек, если уж оне еще не появились, то уже и не проклюнутся. На следующее утро я поимела чудный ассортимент растяжек под пупком. И еще спустя день над ним.

Потом я думала, что по примеру маман поправлюсь не более чем килограмма на 3-4 (эта фантастическая женщина умудрялась в каждую беременность худеть). 16 кило, как с куста.

И, наконец, я твердо решила рожать не раньше 27 августа. Бу-го-га.



Вечером в четверг из меня вывалилось два нехилых таких куска пробки. Наивный индюк еще не завязал с привычкой мыслить, я почему-то решила, что это а) не помешает мне исполнить злостный план родить в 40 с копьем недель, б) на этом сакральный акт отхождения пробки и закончится. Однако ж процесс продолжился и в пятницу, не прекратился он и в субботу, плюс, добавились фееричные ощущения в районе поясницы. Собственно, я еще в пятницу приблизилась к состоянию легкой истерии и переключения в режим "хорек-паникер", так что суббота для меня началась с посещения приемного покоя кроевого роддома.

Ощупали меня там немилосердно, констатировали, что шейка держит оборону и сдаваться не намеряна, и, завещав прийти с отошедшими водами или с регулярными схватками, на худой конец, отпустили пастись на вольные хлеба. Панику я временно выключила. Поясницу предпочла игнорировать. Насколько это было возможно. Да невозможно это было, чего уж там. Мужа срочно вызвали на работу, а я остаток дня изводила маман требованиями срочно меня куда-нибудь гулять, что и было исполнено. Хоть мороженного шоколадного напоследок нажралась . Ах да, вечером меня еще сюпруг потащил в гости к нашим общим приятелям. Одному я несомненно была рада - у приятелей крайне удобный диван. Умостив свою пингвинообразность в его недра я на какое-то время забыла про схватки. То, что это были именно они, еще очень слабенькие и нерегулярные, я поняла только постфактум.



Ночь была веселой. Более-менее регулярные схватки установились с часу ночи, почти сразу пошли с периодичностью в 5 минут и сопровождались все теми же милейшими ощущениями переламываемого таза. Часов до трех я еще пыталась заснуть, изобретая всевозможные невероятные конструкции из диванных подушек. Да что там, я даже стоя спать пробовала, ей-ей! Осознание того, что, видимо, прийдется рожать уже сегодня и что ничего так-таки само не рассосется пришло ближе к шести утра. К этому моменту я уже часа четыре как плюнула на попытки заснуть в горизонтальном положении и наворачивала круги по квартире, предпринимая на схватках отчаянные попытки молиться. Выходило хреново, честно говоря, христианским смирением от этого всего даже не пахло. Отчаянно хотелось спать и чтобы все кончилось. Слаба духом я оказалась, да.



В приемном покое бледно-зеленую меня, в сопровождении чуть более жизнерадостного мужа, приняли с распростертыми объятьми, вкатили клизму (не пренебрегайте вы этим, девы, ничего ужасного ни в самом процессе, ни в его результате нет), облачили в местную рубашенцию от кутюр с умопомрачительным декольте и отправили наверх в родовое отделение.

Роды были по контракту, причем из всех благ, которые брался предоставить роддом, меня лично интересовали только отдельный родзал и отдельная послеродовая с персональным клозетом. Все. Потребности в стайке персональных щебечущих акушерок и муже, держащем меня за холодеющую длань я не испытывала. И ни о чем не жалею.



Родзал произвел на меня крайне благоприятное впечатление. Во-первых, он был просто огромен. Там плясать можно было, честное слово, и буде сюпруг со мной, я, пожалуй, не удержалась бы, и пригласила бы его на тур вальса, укрепив в мысли о полной своей невменяемости . Во-вторых, были там все блага цивилизации (окромя туалета, за этими благами приходилось ползать по стеночке в другой конец коридора), начиная от телевизора (абасолютна бесполезная на схватках вещь) и кончая популярным мячом.

Первым делом, опосля заполнения всяческих бумажек, меня уложили на кушетку и, снова проверив раскрытие, решили сделать наследничку КТГ. С датчиками на пузе мне было разрешено только лежать. На спине. С - эхем - схваточками. Лежать, угу. Не самые лучшие 40 минут моей жизни.

В какой-то момент, скептически посмотрев на мою физиономию цвета молодой травки, дежурный врач начала вслух рассуждать, дать мне акушерский сон, или нет, на что услышала от меня от души повеселившее ее:

- А можно, я уже рожать буду? Не надо мне ничего давать!

Дальше были бесконечные проверки раскрытия, сопровождающиеся репликами громогласной тети-дохтура "Терпи родная, через это место рожаем, не забыла еще?", укол окситоцина, а потом и капельница с ним, родименьким. Как я поняла, в этом роддоме окситоцин ставят практически всем, как мне было сказано, для профилактики кровотечения. Вот честно, на тот момент, когда мне вкатили капельницу, я находилась уже где-то за гранью и предложи мне тетя-дохтур мышьяка, заверив в его пользе для скорейшего родоразрешения, я бы его выпила немедля. Где-то между меня загнали на кресло и вскрыли плодный пузырь. Цвет вод так и остался для меня тайной за семью печатями. Надо думать, все же прозрачные. На схватках я все еще продолжала наворачивать круги по родзалу, замирая на схватке, схватившись за подставку для капельницы. Заметив это, акушерка буквально силой усадила меня на мяч, дав наставления не зажиматься на схватке, а наоборот расслабляться, т.к. иначе я просто продляю себе удовольствие. Расслабляться оказалось весело. Так же оказалось, что меньше чем за минуту можно успеть провалиться в сон - и как я мяча-то не соскользнула? - и набраться сил к следующей волне. На том же мяче меня и настигли-таки потуги. Тут снова поднял голову индюк, птица гордая и мыслящая, которая почему-то в свое время решила, что с приходом потуг схватки прекращаются. Ну вы догадались, да? Издав предсмертныйф хрип, индюк издох в судорогах.

Основная сложность, как оказалась, была в том, что акушерка все ждала потуг посильнее, и к тому моменту как я попала на кресло, потуг я уже практически не ощущала. Схватки идут, а потуг нет. В итоге тужится пришлось, что называется, по приборам, т.е. по отмашке. Пожалуй, самое сильное воздействие в тот момент на меня оказала дежурная врач. Подойдя ко мне и придавив мне руками виски она сделала внушение:

- Твоему малышу сейчас голову зажали тазовые кости, вот так. Поэтому, чем быстрее ты сможешь его вытужить, тем лучше, поняла? Ну, давай!

Она же, добрая душа, сунула мне за отворот сорочки забытую мной на кушетке иконку помощницы в родах. Дай ей Бог здоровья.

Вот убейте меня, понятия не имею, сколько потуг ушло на рождение сына. Помню, как врач дала отмашку меня разрезать, само ощущение разреза помню прекрасно, потуг-то уже и след простыл, помню, как в этот момент внезапно перешла с утробного рыка на ультразвук, перепугав всю дежурную бригаду, но это все такая ерунда, по сравнению с ощущением выскальзывающего из тебя малыша, ощущения плачущего теплого комочка у тебя на животе.

Таким образом, если считать от часа ночи, когда установились регулярные схватки, рожала я в общей сложности что-то около 14-ти часов, т.е. для первого раза довольно-таки быстро. Девы, рожавшие сутки и более, да вам просто памятник ставить надо!

Потом отошла плацента, сил тужиться у меня уже не было, потому акушерка прибегла к каким-то забавным манипуляциям с моим животом, как бы выдавив ее, что ли, при более чем скромном моем участии.

Затем начался театр абсурда со мной в роли главного клоуна, потому как пришел хирург, шить. Молодой. Красивый. Загорелый. Брюнет. Со смоляными бровями, ага. В сексюальненьком таком синем костюмчике. Ы.

Я жалестливо попискивала, на меня не действует практически местные обезболивающие. Я напоминала себе, что кокетничать с привлекательными молодыми людьми, когда сама лежишь, аки курица ощипанная, на акушерском кресле с порванной промежностью - это верх идиотизма и остро сожалела о своей непричесанности и ненакрашенности. Я просила прощения за свое безобразное поведение и снова попискивала. Он говорил, что все прекрасно понимает, что мне больно и тэ пэ, но вот только не надо убегать от него по креслу. Я торжественно обещала, что больше не буду, но через какое-то время наш увлекательный диалог повторялся по кругу. Думаю, все свидетели этого маразма немало развлеклись

Наследничка моего тем временем успели взвесить, оценить и измерить, вышло 3720 гр, 51 см и 9/10 по Апгар.

Меня транспортировали на кушетку, дав, наконец, приложить сынище к груди. И тут в родзал прорвался-таки сюпруг мой. Он с собой умудрился букет алых роз протащить, представляете? Узрев меня в вечернем платье мейд ин роддом, с синюшной от полопавшихся капиляров грудью и трясущимися от перенапряжения конечностями, он раз и навсегда проникся ко мне какой-то новой разновидностью любви, надо думать. По крайней мере, нежен аки новорожденный барашек теперь

Но, пожалуй, самым запоминающимся моментом для меня останется то, как акушерка приволокла судно, и торжественно водрузив его на скамеечку, дала наставление непременно справить малую нужду. Счастливый папаша заполучил сына в цепкие объятья и подчинился распоряжению отвернуться, а я зависла над судном, озадаченно постанывая:

- Елки, как же это делается-то?

Мочевой я не чувствовала абсолютно. Его просто не было. Организм вобще был стойко уверен в том, что умеет только тужиться. И то не сейчас, зайдите попозже, так сказать, денька через два-три. К счастью, удалось его переубедить.

Послеродовое было выше всяческих похвал, единственное, на второй день городские службы решили, что в такую жару горячая вода в кране - непозволительное излишество, потому мыться приходилось в несколько заходов из ковшика, благо, чайник в палате имелся. Еще отчаянно хотелось домой и целую промежность.

На вторые сутки меня накрыло гормональной волной - я рыдала практически целый день по поводу и без. Проехалась пару раз по мужу на своем складном БТР-е и вобще была неадекватна.

Однако, видимо в рамках самозащиты и переключения зациклившихся мозгов на что-то более позитивное, тогда же я обнаружила, что у Васьки от макушки пахнет пасхальным куличом. И это было так прекрасно!