Ну так что спасёт мир - вдохновение или здоровое питание?

                                             Гопник и Красавица

   Давным-давно, в незапамятные времена в одной примёрзшей к земле стране жил гопник Василий. И там же жила Красавица, у которой было какое-то имя, но его никто не знал, потому что с самого детства все называли её Красавицей. Однажды они встретились. Гопник Василий представился: "Я Василий, и я гопник". Он уже привык так говорить, потому что на собраниях Общества Анонимных Гопников он иногда вставал со стула и произносил: "Я Василий, и я гопник", и все отвечали ему хором: "Привет, Василий". Красавица рассказала историю своего имени, и пошло-поехало - они стали неразлучны, как картофель и колорадский жук. В маленькой душонке Василия не было места для светлых чувств: всё было занято злобой и пивными парами, но Красавица сказала ему, что они должны быть вместе, и он не возражал, потому что легко поддавался внушению. Шло время, и их страна понемногу отмерзала от земли. Появились полевые цветы. Однажды гопник Василий сорвал один цветок (он называл его "синий") и хотел уже было смять и выбросить, но как-то неожиданно отдал его Красавице. Она посмотрела на гопника Василия снизу вверх, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в небритую щёку. И тут произошло что-то чудесное! Они замерли. Красавица вдруг поняла, что гопника больше нет, а остался один Василий. Красавица заплакала от счастья, и её слезинки, переливаясь радугой в солнечном свете, звонко и озорно закапали на согревающуюся землю.

    Теперь буду мастером небыстрых прогулок. Появится время слушать, так сказать, музыку улиц, важно раскланиваться со знакомыми и прочими дамами. Мало того что нет возможности поспешать, так и желания нет! Господа, вы бегите, я вас пропущу. Чего же вы спотыкаетесь? Того и гляди лоб расшибёте. Вы бегите, а я припомню одну из апорий Зенона и выступлю в роли черепахи. Пока что вроде как не придумали опровержение или я его просто не слышал, то есть мне что то, что другое - всё одно. Вот вы бегите и попробуйте меня обогнать. Да, теперь мастер небыстрых прогулок - это я.

      Хотел что-то недоброе написать, но потом подумал, что смысла в этом нет.

     Выглянул в окно, и возник у меня один вопрос. Где листья? Где, чёрт возьми, все листья? Деревья стоят голые и некрасивые. Листьев нет. А что дальше? Нет, скажите мне, что дальше? Снег? Я уже ничему не удивлюсь.

    Иногда бывает очень трудно выговорить слово "выговорить".

    Он сидел и выдумывал мысль. Мысль давалась ему с трудом, но он был упорен. Он так подгонял буквы друг к другу, чтобы они казались единым целым; если сделать этого  с лёгкостью не получалось, он подбивал буквы маленьким молоточком. Потом он соединял слова между собой, сажая их на канцелярский клей. Прошло много времени с начала его работы, прежде чем он почувствовал, что у него кое-что получается. И наконец это случилось! Он выдумал мысль! Жаль только, что она вышла плохой.

     Происходит это примерно так. Человек уже немало поживший хромает по улице в старомодном пиджаке и с усталым взглядом на жизнь. Вдруг его останавливает прелестное создание женского полу с ясными глазами. "Извините, вы не уделите мне минутку внимания?" - спрашивает оно, осознавая, что прелестному созданию можно уделить куда больше, чем мунутку. Человек, хотя и с виду недовольный, кивает головой в знак согласия. "Позвольте мне прочитать вам одного стихотворение старого поэта Пушкина. Какое вы предпочтёте - о любви или же о чём-то по-настоящему интересном?" Человек выбирает об интересном. Девушка начинает: "Поэт по лире вдохновенной..." Она читает очень хорошо и с удовольствием. Человек слушает внимательно и незаметно для себя перестаёт сутулиться. Прелестное создание заканчивает чтение и, улыбнувшись, отходит в сторону. Человек сердечно благодарит девушку и припоминает, что этот Пушкин и правда хороший поэт. Да, примерно так это и происходит.

       

Вот тут можно почитать один мой большой рассказ

     Я выше её на буханку чёрного.

    Только великие музыканты умеют лажать так, что никто их за это не станет освистывать.

     Ну сначала, допустим, ля минор. Пару нот туда-сюда (вроде как мелодия), а потом, конечно, до и ре мажор, это понятно. Далее си минор, что нетипично, но, в общем, можно объяснить прихотью художника. Тут начинаются странности, так как заканчивается квадрат ре мажором и, прошу обратить внимание, ми минором. Дальше эти два квадрата повторяются. Но после начинается нечто совсем невообразимое! До диез минор! С переходом в ля и соль мажор. Это уже, дорогие друзья, ни в какие ворота. Кажется, пора успокоиться, но руки сами находят ми минор. Гриф заканчивается, выше некуда, выше только звёзды. Последний взмах руки - ре мажор. Аплодисменты, чек и усталая улыбка.

     Я сажусь на скамейку, смахнув листву. Известно, что в полдень на бульварах в центре города сидят лишь бомжи и неудачники. Ну и я. Мужчина в тренировочном костюме неподалёку пишет пейзаж. Когда я появляюсь, он пририсовывает в уголке меня. На картине я сижу отчего-то в белоснежном костюме с тросточкой, лица не видно, но оно явно светится от удовольствия. Мне вспоминается такая сцена: я стою на набережной, прислонившись к ограждению, в одной руке у меня девушка, а в другой - бутерброд. Напротив на светофоре останавливается машина, из её окна на меня грустно смотрит человек в пиджаке: ему тоже хочется бутерброд и девушку. А на бульваре становится скучно. Я поднимаюсь и ухожу искать что-то. Мужчина в тренировочном костюме замазывает меня на пейзаже и оставляет одну скамейку.

    Целоваться более пяти с половиной часов подряд утомительно.

    Если сигарета не прикуривается, вспомни мудрое правило: прикуривать нужно не со стороны фильтра, а с другой стороны.

     Как сказано в Библии? "Не возгордись". Лет с 14-ти я боготворил свои колени, полагая (не без оснований), что это прекраснейшие части моего тела. Да и в сравнении с другими коленями они выигрывали без малейших затруднений (я, конечно, имею в виду мужские колени: женские предмет для особого разговора). А что сейчас? Мое правое колено вывернуто, изломано и надёжно спрятано от досужих взоров. А левое - грустит. Ведь даже самые прекрасные и совершенные создания в этом мире грустят, когда остаются в одиночестве.

     Мне подогнали костыли. Скачу теперь по квартире, как человек, которому подогнали костыли. Хочу привязать к гипсу какое-нибудь оружие. Мне не даёт покоя дама из "Грайндхауса" с пулемётом вместо ноги.

     Бабульки, продающие сигареты у метро, демпингуют по-страшному. Но ничего не поделаешь: рыночная экономика.

     Дать мне волю, я бы рассказал! Я бы все уши прожужжал, проехался бы по загогулинам извилин и проч. А я вот молчу. От избытка впечатлений.

     Сижу с гордо вытянутой ногой. К ней привязана верёвка, чтобы поднимать-опускать ногу по мере необходимости. Я почти как Наполеон, только вместо барабана под ногой табуретка. Когда-нибудь я, возможно, завоюю полмира, но ничего путного из этого, конечно, не выйдет.