Взято отсюда:
http://misl.h1.ru/zakr/038.html
Егерь
Жестко и жестоко. Но все ведь из нашей жизни... Вот концовка не понравилась мне
Предстоящее знакомство с её мамашей откладывалось каждый раз на неопределённый срок. У Пети было предчувствие, что что-то с этой мамашей определённо не так. Ольга, девушка умопомрачительной красоты, являла собой предел мечтаний любого мужчины - выразительные глаза, остренький носик, задорные тонкие брови, пленительные губы и рыжие кудри, собранные чаще всего в тугой хвост. Фигура её обладала теми неповторимыми очертаниями и пропорциями, которые вдохновили в своё время Страдивари на создание скрипки, Мендельсона на написание торжественного марша, а Галилея на восклицание: <Я готов сгореть на костре, доказывая, что она не плоская!> Кроме красоты телесной, Ольга была весьма развита духовно, и подчас у Пети, защищавшего кандидатскую, не хватало знаний и аргументов в их нередких спорах о судьбах России, о влиянии английской классической литературы на геополитическую ситуацию перед первой мировой и о важности изучения философии Канта будущими врачами-неврологами. Кроме того, она свободно говорила по-английски и по-французски, прекрасно пела, любила готовить, следила за чистотой их двухкомнатной квартиры, которую они снимали на паях, и умела создать в доме особый уют, заставлявший Петю последние три месяца к концу рабочего дня поглядывать каждые пятнадцать минут на часы, в ожидании заветного положения стрелок, при котором можно будет переобуться, выключить настольную лампу, одеть дублёнку, попрощаться, покашливая, с коллегами и помчаться, преодолевая трудности часа-пик, к ней.
Варламыч, что сидел за соседним столом, был в курсе Петиных переживаний, так как, во-первых, не раз слышал неумело приглушаемые признания в телефонную трубку (Я тоже. И я тебя. Я больше. Туда же.), а во-вторых, имел немалый жизненный опыт и понимал, что молодого, увлечённого наукой человека может отвлечь от работы только одно - настоящая любовь. И на его уходы <по звонку> смотрел сквозь пальцы, поскольку за эти семь часов работы Петя делал в три раза больше, чем остальные, засиживающиеся, бывало и до десяти вечера.
В телесных отношениях между Ольгой и Петей также было абсолютное согласие, предупредительность, нежность и немного лёгкого безумия, заставляющего иногда сбросить с себя не только всю одежду, но и английскую спецшколу, МГУ, споры о судьбах России, философию Канта и прочие, мешающие получению удовольствия, вещи. Её крики, ссадины на его спине, тугой комок рыжих кудрей в стиснутом кулаке вспыхивали горячим огнём воспоминаний в паху на следующее утро, по дороге на работу.
Но своим рациональным умом Петя понимал, что что-то тут не так. Слишком всё хорошо в ней, слишком она идеальна для того, чтобы быть с ним, в общем-то, заурядным научным сотрудником НИИ.
И его догадки подтвердились.
- Милый, мне звонила мама. Я хочу вас познакомить.
В Петиной душе шевельнулся червь, уже неоднократно нашёптывающий мещанское слово <Тёща> и гнусно похихикивающий. Однако он взял себя в руки, натянул улыбку и согласился в этот раз поехать, так как дома в предстоящие новогодние каникулы делать было совершенно нечего.
Они взяли СВ, ехать до Питера нужно было ночь, которую они использовали для того, чтобы получить новые ощущения от смены обстановки. В последствии Петя не раз краснел в поездах, вспоминая эти безумные восемь часов.
Прежде чем переступить порог квартиры её матери, Ольга попросила Петю взять себя в руки и быть готовым ко всему.
- Я не хотела тебе говорить, но моя мама несколько отличается от обычных мам. Поэтому наберись терпения и помни, что я люблю тебя! Однако я не смогу жить с тобой, если она не одобрит тебя. Так уж она меня воспитала.
Озадаченный Петя был ошарашен этим заявлением. В его глазах любимая была достаточно свободной женщиной, способной самостоятельно принимать решения и жить своей жизнью. Однако в следующий момент, когда Ольга нажала на звонок и дверь открылась, он понял, что впереди ещё много сюрпризов.
В дверном проёме выросло существо, ростом метр пятьдесят, в пузырящихся на коленках трико, приклеенной скотчем к заднице электрической грелкой, полупрозрачной блузке, совершенно не прикрывающей её обвисшие, покрытые рубцами и ветками синих вен груди с вытянутыми торчащими сосками, с сигаретой в криво накрашенных губах и потёкшим макияжем недельной давности. В нос ударил запах, наводящий на мысль об увлечении хозяйкой уринотерапией в естественных или предписанных врачами дозах.
- Ну что, привезла своего Егеря-Ёбыря? -- спросила она Ольгу.
- Привезла, маман.
До Пети, наконец, дошло, что они не ошиблись квартирой, что это не их распустившаяся служанка или домработница, не какая-нибудь зашедшая на уколы знакомая, а её Мать! Поверить в это было невозможно, потому как казалось, что из такого чрева может родиться убийца, вор, пьяница, проститутка, продавщица лотерейных билетов, торговка мясом на рынке или на крайний случай проводница
Читать далее...