Запомни, мой друг, эти дни:
Мы были полынью горьки,
Мы были янтарь и мёд,
Мы были зола и лёд;
Собой зажигали огни,
Тонули на дно реки;
Был каждый из нас влюблён,
Не зная ничьих имён.

Запомни, мой друг, эту ночь:
Когда плакал дождь на стекло,
Когда мы домой не шли,
Не пряча открытых лиц.
Мы в силах друг другу помочь,
С людьми поделиться теплом.
Спасибо, мой друг в ночи,
Спасибо. А теперь помолчим.

6 - 18 ноября 2013 года

Вся наша печаль однажды станет солью,
Когда трава пожухнет и проржавеет сталь,
Тогда она утонет и захлебнётся болью,
И унесёт течением печаль.

Вся наша боль однажды станет солью
И растворится в бездне голубой.
Пройдут века, забыв про нас с тобою,
Тем более забыв про нашу боль.

И мы с тобою тоже станем солью,
Мы неизбежно проиграем этот бой.
Тебя прошу: пожалуйста, не бойся,
Не плачь и не грусти; волной укройся,
И океан нас примет. Нас с тобой.

Лето — осень 2013 года

Я не люблю зонты, промокшие в лужах кроссовки,
Деревья без листьев, в облаках проступившую проседь,
От ливня прятаться, толкаться под остановкой —
Терпеть не могу!
                                Но мне безумно нравится осень.

Мы были глупы и прекрасны,
Полны нерастраченных сил;
Любовь всегда видели в страсти,
И дрались, и рвались из жил.
Мы вели себя нагло и громко,
Смысл жизнь искали в борьбе.
И трубач, очень юный и тонкий,
Нам играл на блестящей трубе.

И жизнь нас потыкала носом,
Свои указав нам места.
Стихи обернулись вдруг прозой,
А в блажь обратилась мечта.
Со злостью зализывать раны
Пришлось, подчинившись судьбе.
Но трубач, улыбчивый, пьяный,
Всё ж играл на помятой трубе.

Забыты и боль, и обиды,
И радость от пьянок и драк.
Вокруг лишь прекрасные виды:
Океан, скалы, вереск, маяк.
Дай тебя обниму я за плечи;
Ты во мне навсегда, я в тебе.
Эй, трубач! Ты ведь тоже не вечен,
Так сыграй нам на ржавой трубе.

12 — 23 сентября 2013 года

Знаете, так грустно мне не было... сейчас посмотрю... вот, если верить моему дневнику, то так грустно мне не было с сентября две тысячи девятого.
Под словом «так» я имею ввиду не силу грусти, а качество. Вот так, по-особенному грустно...

В прошлый раз я узнал, что двое близких мне людей расстались. А сейчас — что двое совершенно других людей так даже и не начнут встречаться. Даже и не попробуют.
И я понимаю, что сам виноват. Что я и только я построил в голове эти замки, составил эти мечты и верил в них, верил так сильно и так хотел, чтобы они оказались правдой.

Видимо, мне до сих пор нужен кто-то, посмотрев на кого я мог бы сказать: «У них-то, слава Богу, всё хорошо. Они вместе.» Чтобы были рядом люди, сумевшие построить и сохранить то, чего я так и не достиг.

Это скоро пройдёт, я знаю. А пока мне просто грустно.

18 августа 2013 года.

Июль.
То есть, уже август на горизонте.
И если не считать блокады на личном фронте,
То в общем и целом вполне нормуль.

Вот так.
Меня это лето выжигает напрочь,
Лишь только мысли мне оставляя на ночь.
А я лежу и не сплю, чудак.

А жаль,
Ведь так всё хорошо начиналось:
Светило солнце, дожди шумели, мы улыбались...
Вдруг оглянулись, а уже февраль.

***

Идём,
Ещё впереди половина лета,
Трава и ветер нас поджидают где-то,
И что-то важное нас ждёт потом.

Смотри:
Вот целый мир перед нами кружит.
Давай на холм заберёмся, ну же!
И вверх подпрыгнем на «раз-два-три».

Летим!
Весь мир открыт и горизонт столь тонкий.
Лети и смейся, как можешь звонко
И что бы ни было — не грусти.

Июль 2013 года

На улице жарко, в груди как-то холодно.
В груди что-то липкое, ледяное,
Болотистое — что-то такое.
И этому "что-то" внутри очень голодно.

На улице сухо, а в глазах как-то солоно,
Как будто открыл их на дне океана —
Огромного, синего океана —
Да так и лежишь спрессованный.

На улице тихо, а внутри что-то взорвано
И теперь осколками колется,
Возвращая мне сторицей
Всё, что отбрасывал в сторону.


Всё спокойно, но что-то стучит в мозгу,
Что хочется сдавить его и кричать «Не надо!»,
И мысли в голове мне спать не дают в награду.
А по-другому я не могу.

28.06.13 — 09.07.13

Знаете, в последнее время меня тянет смотреть фильмы определённого типа. Это фильмы про долбанутых людей. Ну, я думаю, вы понимаете, что я имею в виду: тряпка-неудачник со странными привычками, который чаще всего аморфно течёт по жизни, а вокруг него мир полон ещё кучей таких же долбанутых людей, каждый из которых сидит в своём маленьком долбанутом мирке и ведёт себя странно, а то и мерзко, потакая каким-то своим суевериям и привычкам. А потом главному герою попадается девушка, самая странная из всех, кто его окружает, и своей непосредственностью и сумасшествием открывает ему прелести мира, любовь к жизни и радость от общения с окружающими. Ну, вы понимаете.
И когда я смотрю на них, то думаю, что не могут реальные люди так поступать. Что все эти странности — они же смешны, нелогичны и нереальны. А потом понимаю, что если снять по моей жизни — с виду такой непримечательной — фильм, наполнив его моими привычками, друзьями и взглядами, то выйдет, что я и есть тот самый странный неудачник, окружённый долбанутыми людьми и их выходками. Только если у каждого фильма есть конец — достаточно часто счастливый — то твоя жизнь не придёт через час пятьдесят две минуты к какому-то логическому повороту, после которого зрителю будет понятно, что всё у тебя сложилось. Ты должен жить дальше, каждый день совершая что-то, способное выдернуть тебя из обыденности сюжета, из странных персонажей и фактов. Каждый день твоей далеко не такой короткой жизни ты должен что-то делать, потому что жизнь не завершится так просто, на долгожданном поцелуе на фоне заката. Возможно, будут и закат и поцелуй, но после этого жизнь вернётся в прежнее русло, и ты вынужден будешь толкать её дальше. Каждый день.
И подумай о своей жизни: хотел бы ты смотреть такой фильм?

Знаете, что я понял за прошедший год?

Чудеса случаются.

Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.

И. Бродский

Здравствуй, друг! Как твой отпуск?
Как дался полёт? Надеюсь, легко?
Знаешь, эти перелёты как фокус-покус:
Только был человек — и вот уже далеко.

Как тебе Вечный Город, друг?
Признайся, ведь очень красив,
Когда закат тебя настигает вдруг,
Все стены собой обагрив.

Как тебе римский воздух, брат?
Ты там должен парить душой.
Друг мой, прошу: не спеши назад.
Тебе там, должно быть, действительно хорошо.

19.06.13


О, Флоренция, милейший город!
Туристы, галереи, скульптуры и река.
Соборова прохлада, да пьяццевы просторы
Так неизменны замерли в веках.

Прекрасный город не лишён изъянов:
Туристы занимают все места!
Под ними ты не видишь тротуаров.
(А в плитке тоже скрыта красота.)

Мой друг, Флоренция прелестна!
Я мало помню, но всё равно люблю.
Скажи... А кошка всё на том же месте?
Всё лижет свою лапу на углу?

21.06.13


Друг мой, а ты уже в Женеве.
Не в городе, а рядом: добираться
Минут пятнадцать. Знаешь, нервы
За городом гораздо лучше сохранятся.

Взять хоть у нас: душная столица;
Глупые, смешные человечки.
Коль пришлось в России уродиться,
Лучше жить в деревне, что у речки.

Там нет всех «благ», но в этом месте
И тише, и спокойней и уютней...
Ты в Швейцарии, мой друг, и это честно.
А я в России, друг, и это чудно.

23.06.13


Ты оставь себе на позже
Рим и стены Колизея.
Возвращайся, друг мой, всё же,
Без тебя Москва серее.

Ты найдёшь здесь, как и прежде
Шум и гам большой столицы.
Но тебя и встретят те же
Наши радостные лица.

Привезёшь с собой — так просто —
Смех и тем для обсужденья.
«Прибыл рейс...», «...Geneva — Moscow...»
Я скучал, друг. С возвращеньем.

24.06.13

Так получилось, что сегодня прибывает в Москву или уезжает из неё пятеро близких мне людей. Надеюсь, что у них всё будет хорошо и мы скоро увидимся. Доброго пути! ;-D

[800x]

Нас уносят самолёты
И увозят поезда.
Как спасенье от работы
И как будто навсегда.

Покрывая расстоянья,
Приближая города,
Исполняют все желания
Самолёты-поезда.

Это радостное что-то,
Из разряда волшебства
Поездов и самолётов.
И кружится голова.

Самолётом, поездами
Возвращаешься домой.
Впечатленья, чувства, память
В багаже везёшь с собой.

Здесь совсем не важно, кто ты,
И откуда, и куда...
Поезда и самолёты.
Самолёты, поезда.

Да, грозы я так и не дождался. Но мысли жгут и времени нет, так что поехали!

Хотя бы солнца много и всем хватает вдоволь.
Знаете, прогулки, деревья, весна, люди, бег, солнце, общение, мосты — все вместе складываются в какую-то удивительную историю, какой-то древний и очень длинный роман, который каждой страницей, каждым поворотом подталкивает меня вперёд. Туда, где я смогу написать ему продолжение. Каждым шагом, каждым вдохом, каждым словом.

Город, нагретый солнцем, расширяется; режет глаза.
Город ослепительно чист: насквозь прошла гроза.
Солнце шевелит воздух словно хочет что-то сказать.

Так иди за светом, иди по свету и не грусти.
Ты сам не сможешь всю эту вечность в себе нести.
Ты сам не сможешь — тебе помогут себя спасти.

А свежий ветер течёт навстречу, тебя зовёт.
Подставься солнцу, раскинув руки, лети вперёд.
И дай свободу тому, кто вечно в тебе живёт.

Город, солнце, лети.

Я, вообще-то, понимаю, что последние дни на удивление солнечны и теплы, но вчера мне снова удалось поймать состояние. Я шёл по окраине города ближе к одиннадцати вечера, когда размашистое небо чернело к одному краю, а на другом обнадёживало синевой; остановился и открыл глаза. То самое состояние ясной хрустальности. А вы чувствуете свою вечность? Вот тут, в груди, под рёбрами? Чувствуете?


Вдруг укрывшись светло-серыми тучами, город смоет желтушную пыль,
Стряхнёт сор и залижет все трещины, распугает и холод, и стыль.

Ты вдохни этой ясной хрустальности; ощути свою вечность в груди.
Сделай шаг. За собой закрой прошлое. И оставь свою пыль позади.

Настроенческие фотографии последних дней

Все мы тут дураки, Настя.
А отличие наше в том
(В этом же наше счастье),
Что мы это признаём.

Настя, мы поголовно все идиоты,
Запутавшиеся в собственных мозгах.
Исчерпали последние квоты,
Нагоняем на душу тоску и страх.

Настя, Настя, мы не такие уж и особенные.
Наверное, в этом вся суть:
Кроме разума в наши бошки соломенные
Досыпали честности чуть.

Оставили бы какие-нибудь запчасти
На ремонт или апгрейд может быть...

Все мы тут дураки, Настя.
И с этим нам дальше жить.

19 февраля — 26 апреля 2013 года

Прошёл сегодня от Менделеевской до дома. 16 километров, если верить Endomondo. По дороге фотографировал то, что было интересно (извините за спам ВКонтакте;-). Чем дальше от центра, тем меньше любопытных и красивых домов, кстати.
Проверил пешеходную навигацию от Google - спасибо ей, я прошёл интересным маршрутом, увидел новенькое ;-)

Но самое главное за сегодня — это то, каким я увидел город, людей и себя:


Город замер в прохладной вате воздуха,
В сору и трещинах, под слоем жёлтой пыли.

Кто мы; где мы; зачем мы были созданы —
Всё это мы и сами позабыли.

21 апреля 2013 года

Абстрактные фотографии города

Знаете, под некоторую музыку очень удобно бежать.
И дело даже не в ритме, темпе и так далее. Просто бег (и прогулки) всегда были для меня чем-то особенным в голове. Это время мыслей; время решений; время планов. Это эмоциональная разрядка и душевная подзарядка. Поэтому музыка, вызывающая у меня желание бежать, — хорошая музыка :-)

И каждый раз, когда я так бегу, у меня возникает ощущение, что я не просто двигаюсь по улице...

Город. Тротуары, асфальт; светло и слегка прохладно: начало осени. И я бегу, бегу изо всех сил. Я невероятно тороплюсь, потому что опаздываю. Бегу как можно быстрее, бью все личные рекорды скорости, но всё равно опаздываю. Поэтому когда выбегаю на пристань — вижу только корму корабля, теряющегося в тумане. На корабле, у борта видно фигуру, которая смотрит на меня...

Но в последнее время не так. Там, стоя на пристани, задыхаясь, с невероятным колотьём в боку, — там я ясно понимал, что это не конец, что это лишь этап какой-то невероятной гонки, что я ещё догоню. И что нас обоих это почему-то таким странным образом устраивает.

Сейчас я бегу и понимаю, что опоздаю раз и навсегда. Что когда я выскочу на перрон и увижу удаляющийся вагон поезда — то это конец, больше ничего уже не будет, точка. И останется только стоять, окунутым в бессильную злобу на самого себя, давить слёзы и стараться не обращать внимания на давящую пустоту под рёбрами.

Поэтому я бегу быстрее.

02.03.2013

Я меняю себя.
Рву струны,
что натянуты
насквозь во мне.

Я меняю себя.
Каждый день,
каждый час,
в любую секунду.

Я меняю себя.
Не взирая на то,
что внутри
очень пусто. И не

Изменяя себе.
Оставаться собой,
не смотря ни на что.
Вот,
что наиболее трудно.

Мои музы сейчас ужасно далеки —
И я говорю не только о расстоянии.

Знаете, я сейчас в таком состоянии,
Как будто бы на дне большой реки.

Вокруг течёт зелёная вода
И царствует, и властвует повсюду.
Мне кажется, что выбраться отсюда,
Мне не позволят больше никогда.

Я заперт и более того — я заключён
В объятия реки, моей подруги.
Здесь незаметно для тебя немеют руки,
А жизнь прошедшая уже как сон.

Как сон, что был просмотрен и забыт,
Так жизнь моя — разорвана и смята.
Здесь лишь вода, вода течёт куда-то
И проплывает по реке огромный синий кит.

Река-вода давно забралась в уши,
И я теперь не слышу ничего.
Лишь песня, что звучит столь далеко...
А впрочем, не по мою поётся душу.

Мои глаза пытаются сквозь муть
Пробиться, но мало что выходит.
Лучами солнце толщу всё ж проходит
И упирается, как может сильно, в грудь.

Я оглушён, забыт; закрыты веки.
Я пролежал здесь многие века.
Лишь воды надо мной несёт река,
Сама уж позабыв о человеке...


Я здесь. Сижу, а в теле удивительно легко.
Попытка пальцами описать вам состояние,
Когда — как ни гляди на расстояние —
Все музы вдруг невероятно далеко.

24 февраля 2013 года

Уже две недели, как мы всей семьёй слетали в Ригу на выходные :-)

[800x]

Началось всё ещё довольно давно, когда мама предложила посмотреть Ригу на её День Рождения. Предложение было принято, но тут же начались проблемы: у меня нету заграна, у сестры тоже; за месяц изготовления подорожали билеты; потом папа ногу сломал в начале января... Но, как ни странно 1-го февраля, вечером в пятницу мы вылетели из Москвы и через полтора часа приземлились в рижском аэропорту.

Сразу хочу сказать, что на самом деле мы смотрели не настоящую Ригу, а только Старый Город, который, конечно, очень красив, но и рассчитан на туристов в большой степени.

Читать далее...

Меня словно несёт, как бутыль с запиской:
Что-то есть во мне, да вот что — не знаю.

Где-то там, впереди, уверен, есть скалы,
И море однажды меня об них разобьёт.