Да, города Москва, Санкт-Петербург и Регенсбург, когда-нибудь я буду с вами.
Не знаю, кого, по примеру Лауры Ясной одарить Ясным взглядом, но думаю, это можно сделать в порядке взаимности *одаряет Лауру*, ну и, конечно же, Машу Fantasque, коия вернулась с греческих островов. Итак, осень обещает быть интересной, впрочем, когда она такой не была, м?
В колонках играет: Yann Tiersen "Amelie from Monmartre soundtrack"

LI 5.09.15

Спасибо тебе, ангел.
В колонках играет: Мегаполис "Рождественский романс"

LI 5.09.15

Тебе в обрюзгшем мире стало душно
Пастушка Эйфелева башня о послушай стада
мостов мычат послушно
Тебе постыл и древний Рим и древняя Эллада
Здесь и автомобиль старей чем Илиада
И лишь религия не устарела до сих пор
Прямолинейна как аэропорт

В Европе только христианство современно
Моложе Папа Пий любого супермена
А ты сгораешь от стыда под строгим взглядом окон
И в церковь не войдешь под их бессонным оком
Читаешь натощак каталоги проспекты горластые
афиши и буклеты
Вот вся поэзия с утра для тех кто любит прозу есть
газеты
Журнальчики за 25 сантимов и выпуски дешевых
детективов
И похожденья звезд и прочее чтиво

Я видел утром улочку не помню точно где
На ней играло солнце как на новенькой трубе
Там с понедельника до вечера субботы идут
трудяги на работу и с работы
Директора рабочие конторские красотки спешат
туда-сюда четыре раза в сутки
Три раза стонет по утрам гудок со сна
И злобно рявкает ревун в двенадцать дня
Пестрят на стенах объявленья и призывы
Как попугаи ярки и крикливы
Мне дорог этот заводской тупик затерянный
в Париже
У Авеню де Терн к Омон-Тьевиль поближе

Вот крошка-улица и ты еще подросток
За ручку с мамой ходишь в курточке матросской
Ты очень набожен с Рене Дализом в пылкой дружбе
Вы оба влюблены в обряд церковной службы
Тайком поднявшись в девять в спальне газ чуть
брезжит
Вы молитесь всю ночь в часовенке коллежа
Покуда в сумрак аметистового неба
Плывет сияние Христова нимба
Живая лилия людской премудрости
Неугасимый факел рыжекудрый
Тщедушный сын страдалицы Мадонны
Людских молений куст вечнозеленый
Бессмертия и жертвы воплощение
Шестиконечная звезда священная
Бог снятый в пятницу с креста воскресший
в воскресенье
Взмывает в небо Иисус Христос на зависть всем
пилотам
И побивает мировой рекорд по скоростным полетам

Зеница века зрак Христов
Взгляд двадцати веков воздетый вверх
И птицей как Христос взмывает в небо век
Глазеют черти рот раскрыв из преисподней
Они еще волхвов из Иудеи помнят
Кричат не летчик он налетчик он и баста
И вьются ангелы вокруг воздушного гимнаста
Какой на небесах переполох Икар Илья-Пророк
Енох
В почетном карауле сбились с ног
Но расступаются с почтеньем надлежащим
Пред иереем со святым причастьем
Сел самолет и по земле бежит раскинув крылья
И сотни ласточек как тучи небо скрыли
Орлы и ястребы стрелой несутся мимо
Из Африки летят за марабу фламинго
А птица Рок любимица пиитов
Играет черепом Адама и парит с ним
Мчат из Америки гурьбой колибри-крошки
И камнем падает с ужасным криком коршун
Изящные пи-и из дальнего Китая
Обнявшись кружат парами летая
И Голубь Дух Святой скользит в струе эфира
А рядом радужный павлин и птица-лира
Бессмертный Феникс возродясь из пекла
Все осыпает раскаленным пеплом
И три сирены реют с дивным пеньем
Покинув остров в смертоносной пене
И хором Феникс и пи-и чья родина в Китае
Приветствуют железного собрата в стае

Теперь в Париже ты бредешь в толпе один сам-друг
Стада автобусов мычат и мчат вокруг
Тоска тебя кольцом сжимает ледяным
Как будто никогда не будешь ты любим
Ты б в прошлом веке мог в монастыре укрыться
Теперь неловко нам и совестно молиться
Смеешься над собой и смех твой адский пламень
И жизнь твоя в огне как в золоченой раме
Висит картина в сумрачном музее
И ты стоишь и на нее глазеешь

Ты вновь в Париже не забыть заката Читать далее...

эпиграфом:
"Явить шедевр и скрыть себя - вот задача художника" /Оскар Уайльд/

Игра преследует прежде всего цели не развлекательные, но является самоцелью. Разница между типичными играми "в бисер" и "в классики" состоит в направленности игрового процесса - внутрь или вовне. Нам представляется предпочтительным схема игры "в классики", в идеале - бесконечной и спутанной сети, наподобие лабиринта, пространственно неупорядоченного как в ближнем порядке, так и дальнем.
Цель игры не декларируется в процессе, однако неявно выражается в воле играющего. Следует заметить, что ввиду того, что игра носит личностный характер, она может являться опасной, поэтому необходимо принять некоторые ограничения на свои действия, дабы игра не закончилась плачевно.
Методика игры может быть различной, локализация как узкая, так и широко пространственная. Количество участников неограниченно, однако, следует помнить, что абсолютно контролировать процесс возможно лишь при минимальном числе играющих.
Не следует также забывать о легкости, театральности, но и естественности. Игра не должна принимать вид вымученной теории заговоров.

LI 5.09.15

Какая я истеричка, однако.

LI 5.09.15

Расстроился, но думал, что прогулявшись по городу, станет лучше. Как не так. Стало только хуже. Метаться по остановке, как затравленный зверь в клетке. Сигареты, сигареты, сигареты.
- что это, ангел мой? твои слезы? (с)
Как не так. Чистый бензин, от бессилия ничего другого из глаз не льется.
Наконец-то я осознал, что я один. Не нервалевский "я - другой", а совсем один. "Другой" подразумевает еще кого-то, кто отличается. Один есть один.
Вот вам Проект загнанный, Проект-вместе-сделали-вдох-выдыхать-одному, Проект-по-вам-камни-плачут.
Вот они, камушки, собрал в кучку, сложил в уголок. Берите самый тяжелый и острый. Самому меткому приз - скальп.
За что я себя так ненавижу...

LI 5.09.15

26 августа можно считать поистине магическим днем, ибо однажды, 26 августа, с разницей несколько десятков лет, на разных концах планеты родились два мага: Гийом Аполлинер (1880 г.) и Хулио Кортасар (1914 г.).
Люди настолько разные, но в то же время, объединенные общей магической основой, источником которой, наверно, является Париж.
Аполлинер - реформатор поэзии, борец с классицизмом, предтеча сюрреализма, великий Гийом Макабр, Вильгельм Костровицки, любовник и солдат, нелегал и грабитель, поэт и поэт. И этим все сказано: живший в лучших традициях Belle Epoque, душа и двигатель Монмартра (а какие имена: Пикассо, Модильяни, Бретон), гром и молния поэзии, главный послевоенный мертвец (о жестокая испанка!), прожил жизнь короткую, но, быть может, именно так надо проживать жизнь, используя её, дыша ей, пока жизнь не стала проживать нас самих.

Гийом Аполлинер "Марди Гра"

В день розовый, мутно-лиловый или зеленый,
В чьем небе плавали скуки лучи,
В ночи,
Где бродят пьерро в бумажных коронах,
Пьерро, что похожи на призраков бледных; в ночи,
Рассыпавшей звездные груды
Камней драгоценных, мерцающих в небе устало,
(Рубины, опалы,
Спинель, изумруды)
Бегут, напевая, шуты, коломбины,
Полишинели с хлопушкой в руке,
Бегут мушкетеры, бегут арлекины,
Бегут под дождем разноцветным, и вскинул
Праздничный город свой плащ из огней, и звенят
мандолины
И трубы трубят. А там вдалеке
Король безумцев, король Карнавала
Горит, подожженный (Рубины! Кораллы!)
Король Карнавала, что с вами стало?
Своим народом свергнуты вы!
Увы! Король Карнавала горит,
И песня звенит,
И шампанское льется,
И канонада вдали раздается,
То пушка гремит,
И она говорит
О том, что умер король Карнавала;
И всходит луна, озаряя устало
Небо в россыпи бледных камней
(Изумруды, рубины, жемчуг, опалы),
Луна средь мерцающих звездных огней
Подобна лампе в руке Аладина,
Лампе, что сказочный сад озарила,
Где камни свисают с незримых ветвей
(Рубины, жемчуг, брильянты, опалы),
И шум утихает,
И ночь умирает,
И бледное утро всплывает устало.

И вот Аргентина, великая страна в своем масштабе, но раздираемая извечно изнутри. Слепец Хорхе уже начинает писать свои стихи и вот, только-только в Европе началась мировая бойня, рождается ребенок, с одиноким и раскосым взглядом, учится, пишет, бежит из страны, Париж и Европа дают мощный всплеск - и вот, Кортасар становится именем нарицательным, появляется прилагательное "кортасаровский", и в целом, новая Вселенная в рамках единого Города, мир, где бледные признаки появляются лишь по нашей воле, мир кафе, танго, джаза, опустошающей страсти, игр, комбинаторики, несуществующих писателей и горсти абсурда под маской реальности.
О да, Хулио, ты заслужил свои оба места, и в Аду, и в Раю.

Хулио Кортасар "Говорите, у вас три минуты"

Я сорвал цветок, чтобы хоть на мгновенье тебя ощутить
в своей руке,
выпил бутылочку "божоле", чтобы заглянуть в колодец,
где неуклюже пляшет медведица-луна,
и вот - вернулся домой,
и в золотистом полумраке снимаю с себя, словно пиджак,
кожу
и слишком хорошо знаю, как одинок буду
посреди этого - самого многолюдного в мире - города.

Ты простишь меня за эти хныканья,
когда узнаешь: здесь холодно, капли дождя падают
в чашку с кофе
и сырость на заплесневелых лапках расползается повсюду.

Простишь меня, тем более что знаешь:
я думаю о тебе - постоянно, я - словно заведённая
игрушка,
словно озноб лихорадки
или юродивый, что гладит пойманную голубку
и ощущает, как нежно сплетаются пальцы и перья.

Я верю: ты ощущаешь,
что я ощущаю твоё присутствие,
ты сорвала, наверное, тот же самый цветок, что и я,
и сейчас ты вернулась домой,
да, это так,
и мы уже не одиноки,
мы уже -
единая пушинка, единый лепесток.


Склоните главы, дамы и господа, ибо вы стоите все же на плечах гигантов.

LI 5.09.15

.. баня в прошлую субботу была лишь поводом собраться. Основное, ради чего мы собрались, было не только желание пообщаться, но и помощь креативная. Товарищ наш совсем приуныл из-за того, что его руководство раз за разом откидывало новые рекламные концепции, поэтому он собрал нас, дабы устроить т.н. brain attack. Ну, мы ребята с фантазией, наплели всего, что он едва успевал записывать. А потом пошло: после мозговой атаки началась печеночная и мы, гогоча и смакуя подробности самым утонченнейшим образом, придумывали видеоряды для рекламы с совершенно идиотским наполнением.
К чему это я? Ах, да, полдня ходил и смеялся, поскольку вспомнил один видеоряд.
Сцена первая. Мужик сидит на стуле, читает книжку, внезапно ножки у стула разъезжаются, о с грохотом падает и лежа матерится.
Сцена вторая. Тот же мужик сидит на унитазе, читает газету, вдруг унитаз под ним разваливается, он падает, его заливает все содержимое (крупный план натуралистичен), он в ужасе лежит и стонет, покрытый содержимым :)
Голос за кадром: "Иногда плохой унитаз хуже, чем плохой стул. Гипермаркет бытовой техники *censored*".
Я плакалъ.
*пошел плакать в ванную*

LI 5.09.15

В НС-чате сегодня меня приняли за ооочень высокомерную девушку, опять же с провокационным никнеймом, за что и пьем! :)

... я сегодня ужасно романтичный. Потому что, перевирая Кортасара, "дождь за окном и человек за клавиатурой, одним словом, литература". Добавьте "Квартал". Перемешайте. Употребляйте с улыбкой.

LI 5.09.15

Сегодня в автобусе маленький мальчик полчаса орал "Я сауза! Сауза!". Хм, в мои времена дети кричали, что они Юры Гагарины, гардемарины или, на худой конец, д'Артаньяны. А тут вот... мальчик не герой, но текила. Куда катимся?

LI 5.09.15

по вечным улицам блуждая,
по вечному в истории анналах,
по городу, чье имя страсть и боль,
я высший миг испытываю свой.

не птице крылья - нужен воздух,
пусть ненадолго хватит мне:
минута, вечность - две границы,
что перепутались во сне.

и строки пламя пожирает,
и руки черные в дыму.
прах улетает, улыбаясь,
он возвращается к Нему.

устало, к стенке прислонясь,
я наблюдаю это век.
но город молча хмурый стонет.
он спит.

LI 5.09.15

Не жизнь, а сплошное разочарование :(

LI 5.09.15

Пленное красное дерево частной квартиры в Риме.
Под потолком - пыльный хрустальный остров.
Жалюзи в час заката подобны рыбе,
перепутавшей чешую и остов.
Ставя босую ногу на красный мрамор,
тело делает шаг в будущее - одеться.
Крикни сейчас "замри" - я бы тотчас замер,
как этот город сделал от счастья в детстве.
Мир состоит из наготы и складок.
В этих последних больше любви, чем в лицах.
Так и тенор в опере тем и сладок,
что исчезает навек в кулисах.
На ночь глядя, синий зрачок полощет
свой хрусталик слезой, доводя его до сверканья.
И луна в головах, точно пустая площадь:
без фонтана. Но из того же камня.

Иосиф Бродский

Если губы твои я знаю только по голосу,
груди - только по зелёному и оранжевому цвету блузок,
то чем же мне хвастаться:
ты для меня не больше, чем красота тени, проходящей
по воде.
Я храню в памяти жесты, гримаску недовольства,
которая делала меня таким счастливым, эту привычку
уходить в себя, недвижный изгиб
мраморной статуи.
От тебя мне осталось не так уж и много.
А ещё твои рассуждения, вспышки гнева, теории,
имена братьев и сестёр,
почтовый адрес и телефон,
пять фотографий, дезодорант,
прикосновение маленьких рук там, где я прячу целый мир,
но об этом никто не догадывается.
Всё это я несу без усилий, понемногу теряя на ходу.
Я не питаю бесполезных иллюзий о непреходящем,
лучше уж переходить мосты, нести тебя
в обеих руках,
по кусочку отрывая от воспоминания,
бросая его голубям и верным
воробьям - пусть клюют,
воркуя, чирикая, хлопая крыльями.

Хулио Кортасар

LI 5.09.15

Уильям Блейк. Очень странный английский художник, более известный, как поэт. Он писал картины из головы, говоря, что все, что он пишет - есть результат видений.

И Элохим Создал Адама
[600x487]

Беатриче беседует с Данте со своей колесницы
[600x422]
Читать далее

Диодор Сицилийский приводит рассказ о разъятом на части и разбросанном по миру Боге; любой из нас, идя в сумерках или перебирая старые даты, хоть раз в жизни чувствовал, что утратил бесконечно дорогое.
Люди утратили один-единственный и ничем на земле не восполнимый лик. Кто бы теперь не хотел быть на месте того паломника (воображая себя уже в эмпиреях, под Розой), который увидел в Риме плат Вероники и простодушно прошептал: "Иисусе Христе, Боже мой, Боже истинный, вот, значит, какой ты был"?
У дороги воздвигнут каменный лик, под ним -- надпись, гласящая: "Истинный образ Пресвятого Лика Господа нашего в Хаэне". Узнай мы взаправду, каким он был, мы обрели бы ключ всех загадок и поняли, как сын плотника может стать Сыном Божиим.
Апостолу Павлу он виделся сокрушительным светом; Иоанну -- солнцем, воссиявшим во всю мощь; Святой Тересе -- и много раз -- в облаке безмятежного сияния, и она так и не смогла разглядеть цвет его глаз.
Черты теряются, как теряется в памяти магическое число, составленное из обычных цифр, как навсегда теряется узор, на миг сложившийся в калейдоскопе. Позже мы его, возможно, видим, но уже не узнаем. Профиль еврея, встреченного сейчас в подземке, мог принадлежать Спасителю; руки, совавшие из кассы сдачу, -- те же, которые римский солдат пригвождал к кресту.
Может быть, черты распятого подстерегают в любом зеркале. Может быть, лицо исчезло, стерлось, чтобы Бог стал каждым.
Кто знает, не увидим ли мы его этой ночью в лабиринтах сна, чтобы снова не узнать наутро?

LI 5.09.15

Заинтересовавшись возросшими расходами на интернет, зашел в офис к провайдеру. Эти милые люди, оказывается, уже полмесяца, как ввели новые тарифы и, естественно, никому не сказали. Цены что-то взлетели... :( Придется скоратить интернет.

LI 5.09.15

Siouxsie & The Banshees "Happy house"

LI 5.09.15

Смеяться в общем-то бесполезно. И плакать тоже. Отрицать свою природу нельзя. Итак.
Боль, ненависть, страх, презрение - знакомые названия, да? Испытывали как их, так и видели их в других людях. Да, некоторые с лихвой заслуживают не только презрения на грани с равнодушием.

- Вы мне противны до того, что и презирать-то вас не хочется...

Лучше, когда боятся. И ненавидят. Потому что есть за что, как правило. Где-то ты оказался сильнее визави. Он теряется, конфузится, начинает искать причины, начинает ненавидеть себя за слабость, а заодно - и тебя за то, что ты эту слабость вытащил на белый свет.

- Я вас боюсь...
- Правильно. Ничего личного, просто таков я: поиграл и сделал больно.

Именно так: ничего личного. Мало кто заслуживает личного отношения. Большинству можно сделать ручкой издалека: вот так! улыбайтесь, за вами смотрит Он.

LI 5.09.15