Ыбло и едло.

Если я погибну, считайте меня трупом. (реалист)

Если я погибну, к друзьям обращаться не стану. (турист)

Если я погибну, считайте меня за троих. (З. Горыныч)

И т.д.

...Простим ему неправое гоненье -
Он взял Цхинвал, он перевел часы.

А еще в Архангельской области пришедшим из армии обещают теплые места в госконторах. Пока непонятно, насколько эти места будут теплыми и не ограничится ли дело ватником на спину и метлой в руки, но очаровывает само название «социальной программы»: «Ломоносовский призыв».
С задоринкой наполняет Архангельск казармы, с юморком.
И хорошо, если у призванных дело ограничится только сломанным носом.

Бывают люди, которых усмешка судьбы, как деталь мозаики, поставила на заранее отведенное место: даже послышался легкий щелчок. Это очевидно не всегда, но бывает блеснет такая деталька на солнце – и сразу понятно, что именно здесь именно она быть и должна.
Так, например, произошло в Брянской области, откуда гаишница Ия Тризна неутомимо сообщает о новых ДТП со смертельным исходом.

Нас не устает радовать женщина с чудесной фамилией Голодец. Причем радует она не только фамилией, но и отдельными высказываниями, которые вкупе с ее постом – заммэра по образованию и здравоохранению – приобретают вполне себе салтыков-щедринский колорит.
Вот из свеженького: "На сегодняшний день мы не заставляем детей выучить таблицу умножения, а он (ребенок - Ц.) сначала должен ее изобрести».

Заммэра не шутит – в данном случае она лишь выступает рупором идей, жертвой которых пало уже не одно поколение учеников.
Они же – ученики – в школе не могут просто учиться . Знаете, когда тупо выучил-написал-рассказал. Нет, никогда! Обязательно нужен «эвристический подход», «поисковый метод» и прочая внутренняя неонка.

Мэрская женщина ведь, и правда, не задумывается о всей абсурдности своих слов – повторяет то, что слышала на многочисленных совещаниях.
А до экстраполяции дойти своим умом не может – не завезли под гулкий череп.

Но мы-то можем, не правда ли?
«Ребенок не должен выучивать таблицу Менделеева – он должен ее изобрести!»
«Ребенок не должен писать готовые буквы – он должен прийти к письменности самостоятельно!»
«Ребенок не должен изучать глобус – он сам откроет, что Земля плоская!»

И неважен, в сущности, результат – главное, чтобы процесс был творческим.

А между тем подступают выборы, и вновь становятся актуальными политические лозунги. Пускай им уже лет по двадцать – но борьба партий в нашей стране напоминает перекличку лягушек на болоте. Так что сделанное много лет назад граффити, замазанное от врожденной лени лишь наполовину, вновь актуально как никогда.

Знает каждый пионер –
(замазано)
Ленин – член ЛДПР.

Хотя нынче было бы по-другому:

Знает каждый пионер:
Вор и жулик – за ЕР!
[700x525]

Фотографии Цехерит : Азъ

Дребеденьги

[700x525]

Бог скончался от кровоизлияния в мозг.

Один из неприятных сюжетов, который может случиться с каждым, – это вдруг оказаться должным государству или какой-нибудь большой компании. Неприятно это не только потому, что быть должным – вообще неприятно, но и выясняются такие вещи неожиданно и именно что «вдруг».
Как раз такая история случилась вчера: думаю, что рассказ о ней будет полезен, так как от такого полулегального отъема денег не застрахован никто.
В провинции плохо с интернетом, и единственной возможностью получить его остается мобильный модем-«свисток», из тех, что активно рекламирует «большая тройка» (МТС, Билайн и Мегафон).
Когда этой зимой интернет оказался нужен для работы на новогодние праздники, мы сами купили модем (заметим, не привязанный к оператору), а тариф (симку, вставляемую в свисток) приобрел для нас брат жены, который в той самой провинции и живет.
В качестве «поставщика услуги» интернета был выбран Мегафон. Тариф, соответственно, «Мегафон-Логин», объем трафика – до 10 Гб в месяц. Абонентская плата – 800 рублей (чем меньше трафик и максимальная скорость, тем меньше стоимость – от 200 до тех самых 800, точнее, 799 рэ).
Десять дней ноутбук выходил в сеть, исправно тормозил, но работать все-таки удавалось.
По завершении праздников мы вернулись в Москву, сохранив симку – чтобы потом, приехав в мае, кинуть на нее новых денег и продолжить провинциальный серфинг.
Каково же было мое удивление, когда 1 мая, по возвращении в провинцию, модем вдруг заработал безо всяких денег, а кинутые на него новые средства Мегафон отказывался принимать. То есть выглядело все так, будто компания-альтруист говорит: пользуйтесь нашим трафиком, гости дорогие, бесплатно. То есть даром.
Но ведь даром сыр бывает только в мышеловке.
И верно: звонок в техподдержку Мегафона (которую нужно было еще найти – хорошо, что на чеке из терминала был написан номер, а сам чек сохранен) все прояснил.
Оказалось, что с февраля по апрель сотовая компания продолжала списывать деньги со счета – 2 397 рублей. Как объяснила техподдержка, в январе мы не отключили услугу. На вопрос о том, откуда же брались деньги на пустой симке, все средства на которой сгорели в том же январе, выяснилось и вовсе дивное.
Оказывается, брат жены, кроме нас, купил такую же симку еще и своему отцу, положив на нее заранее большую сумму. И именно с этой второй симки, оформленной на того же владельца, средства и шли – о чем никто не подозревал, так как сотовая компания уведомить о такой «услуге» не удосужилась.
В итоге все тарифы мы, конечно, отключили – техподдержка сказала код на отключение – перед такими же ошеломленными родственниками извинились, а я вспомнил известную историю, как человек оказался должен Мегафону не 2 тысячи, а миллион рублей – за непрошено предоставленный ему за границей трафик «в кредит».

Подводя итоги.
Конечно, операция, проведенная Мегафоном – откровенное жульничество. Но, учитывая, что смешно подавать в суд из-за двух тысяч (к тому же суд будет в провинции), компания спокойно съела деньги «и не поморщилась».
Что Мегафон сделал по факту? – Он предоставил нам непрошенный кредит (понятие «абонентская плата» кредита не предполагает, а на пакетике с симкой был код только на подключение услуги и величиной месячной абонентской платы. Так что догадаться о необходимости отключения услуги не было никакой возможности).
В качестве же обеспечения кредита Мегафон использовал другой счет, фактически не имевший к первому никакого отношения, да и юридически, уверен, к первому, нашему, не относящийся.
На вопрос техподдержке о том, что было бы, если бы другого счета не было, ответ был прост – «тогда вы были бы нам должны».

Вывод.
Любая услуга сотовой компании предполагает не только включение, но и отключение. Абонентская плата – это всего лишь слово-обманка для пользователей: на самом деле, вам открывают кредит.
Получить назад свои средства, даже доказав, что услуга была невостребована (что у Мегафона зафиксировано), – невозможно, кроме как через суд.
Необходимо знать о жульничестве сотовых компаний (сколько уже таких примеров) и обрубать любые их попытки предоставить вам «выгодные услуги», а также контролировать отключение всех этих услуг на момент неиспользования.

Ну а заграницу (спасибо чужому опыту) лучше и вовсе не брать отечественных симок – квартира может выйти дешевле пары гигабайт трафика.

А-ах! Омская область выбирает слоган. Сюжет – чисто гоголевский уже по заголовку. Но мы же читаем дальше!
Под омский слоган создана специальная организация – «дирекция развития бренда региона», разрабатывающая его «визуальную и вербальную символику».
«Работа предстоит большая и кропотливая», – восторженно, в предвкушении вздыхает начальник дирекции.
От себя замечу, что чем кропотливей работа – тем больше денег, главное не спешить.
А то одна незадача уже вышла – придумали «визуальный бренд»: медвежью лапу – а потом долго извинялись.
Но теперь-то все по-другому, все по науке, по уму – и по таланту гоголевских чиновников.
На суд общественности предложены три рожденных в мучительном штурм нах дранге варианта.
Первый: Омский регион - это край мужских дел.
Второй: Омский регион – трансевразия.
Третий: Омский регион всегда в авангарде изменений.

Что может посоветовать Омской области Цехерит?
Однозначно, надо брать второй вариант. Не обогатить русский язык словом «трансевразия» (читается, конечно «тран-сев-ра-зи-я, как севрюга) – это форменное преступление.

Кроме того – «Трансевститы из трансевразии»: это может быть заявкой для новой политической силы.

Впрочем, при известном тщании можно довести до ума и оставшиеся слоганы.

Омский регион - это край мужских дел. От 10 лет.
Омский регион всегда в авангарде изменений. Регресс не остановить!

В общем, лично я доволен работой дирекции развития бренда. Предлагаю планово выделить очередной бюджет.

Просто чтобы завершить вчерашнюю тему.
Некий наивный юноша задает вопрос «православному психологу»: «Играли ли Вы в какие-нибудь компьютерные игры? На основе чего делаются выводы о вредности таких игр?»
Православный психолог ничтоже сумняшеся отвечает: «Один взгляд предполагает, что для того чтобы понять, что огонь это больно, надо засунуть туда руку. Второй подход очень простой – папа говорит это плохо. Так и в данном случае, надо допустить очень простую вещь, есть люди, которым не обязательно играть, чтобы понять».
Но в юности он да – он видел игральные автоматы…

В давней рецензии я поражался термину «боевая фантастика». Мол, почему мы тогда не знаем «боевого реализма», которым наверняка был славен не менее боевой граф Толстой?
Понятное дело, что такого рода эпитет – не более чем вульгарная маркировка издателя, в критике права на существование не имеющая.
Теперь же в рифму к «боевому реализму» подверсталось не менее дивное словосочетание – «православный психолог» (впрочем, на «Эхе Москвы» паразитирует и некий «православный религиовед»: «мыши изучают сыр»).
Сначала – о словах. Интересно: почему не бывает «православных инженеров» или «агротехников-язычников»? А как стильно бы смотрелись алхимики-технологи – в компании с мусульманскими бухгалтерами…
Ответ, конечно, прост – та область знаний, где долгобородых «специалистов» можно поймать на горячем, для них закрыта навсегда – ведь сколько ни кропи компьютер святой водой, а от вируса не вылечишь.
И наоборот – поди докажи, что чтение текстов на старославянском языке не способствует душевному и физическому здоровью школьников. Или – что революция 17 года случилась вне связи с кознями сатаны. Ну а «православные концепты» в языке – любимая тема всех и всяческих шарлатанов от филологии, съевших на них не одну диссертацию.
Ну да от общего – к частному, с небес на землю.
Герой дня и завтрашней конференции в РИА, посвященной детской «компьютерной зависимости», – некий (восторг накрывает) Изяслав Адливанкин, тот самый «православный психолог».
Сеть полнится откровениями его ума – вот цитаты, выдернутые практически наугад.

"Некоторые готы занимаются вампиризмом, и иные из них становятся зависимыми от употребления крови".

"В духовном смысле субкультура "эмо" представляет собой некий суррогат сатанизма для детей. Под ее влиянием они становятся послушными проводниками злой воли".

"Сатана беспощаден".

Etc.

Если бы православного психолога не было, его бы следовало выдумать – но почему я наперед знаю все, что он скажет о компьютерных играх?

Дяденька Кондаков и тетенька Кезина все гениально переписали. Теперь у нас есть улучшенные по самое не могу стандарты для старшей школы. Среди гекалитров воды про навыки и компетенции легко пропустить главное. Нет, не ОБЖ, Россию в мире и индивидуальный проект – там все как было, так и осталось, тихо и печально.
Главное – это третий обязательный в 11 классе егэшечный экзамен по иностранному языку.

А вот теперь подпустим лирики. На мою несчастную долю в далеком нулевом году выпала обязательная химия. Была тогда такая мода – каждый год менять третий обязательный экзамен, в дополнение к русскому и математике. И ведь нет чтобы какая-нибудь история – химия! От которой я был и остаюсь максимально далек.
Уроки с таблицей Менделеева над доской становились форменной пыткой: знаете, когда сидишь и уже вусмерть, окончательно ничего не понимаешь. То есть отказался даже от попыток. Моли-шмоли, реакции-хренакции – какие попытки разобраться были и те кончились под гнетом бесконечных «задачек». Ну а что поделать, если преподавание химии у нас к ним и сводится – об опытах своими руками и примерах из жизни остается только мечтать.
(С таким же непониманием я сталкивался потом еще два раза в жизни – на лекциях по синтаксису с его расчлененными маньяками-профессорами конструкциями и на семинарах по компаративистике. «Ну не шмогла».)
Самое удивительное, что тот экзамен я все-таки сдал: до сих пор где-то в назидание потомкам валяется книжечка билетов, исчерканная загадочными химическими значками – собственной рукой исчерканная! Все сданное как дурной сон было забыто уже на следующий день, и от него остался только анекдот: с самими вопросами проблем особенно не возникло, а вот вставить пробирку в штатив (я делал это – спасибо учителю – первый раз в жизни) оказалось проблемой.
Впрочем, дело не в том, что экзамен я сдал – дело в том, как подкосились ноги, когда в ноябре месяце услышал о грядущей химической перспективе. И как гадко было потом весь остаток года.

В общем-то, примерно поэтому я и считаю обязательные экзамены злом. Здесь особенно важен добровольный выбор – чтобы не заставлять трепетную лань сдавать нормативы по гужевому спорту – ну и наоборот.

Кроме того, я, вообще уверен, что язык выучить вне среды нельзя. Во всяком случае, у меня не получается. Сколько раз ни пытался – и так до полного отвращения. Дальше заколдованного Комплекса Обджект дело ни шло. Поэтому в очередной раз могу только радоваться, что школа осталась в темном прошлом.
А нынешние бедные детишки… Сами виноваты. «Впредь будут рождаться не здесь».

Радостно началось утро.

«Подросток в Удмуртии с помощью вантуза и одеяла ограбил двух пенсионеров».

«…Нет, судя по всему, это дело рук Вонючки Симса. Я знаю его манеру действовать в одиночку, угрожая кольтом образца 1912 года и консервной банкой, насаженной на ручку от мясорубки».

(Если кто не помнит – Варшавский, «Ограбление произойдет в полночь».)

"В знаменитых карикатурах Степанова на Глинку, оставшихся невоспроизведенными и ныне хранящихся в Рукописном отделе Публичной Библиотеки (три альбома), не один раз изображены вместе с Глинкой и Кукольник, и Брюллов, а также их разные прихлебатели вроде Яненко. Так и здесь – обиженный Глинка жалуется на что-то своим приятелям; рядом с ним сидит Яненко, дальше – Платон Кукольник, против Глинки – Нестор Кукольник".

Здесь нужно пояснить некоторые реалии. Из двух братьев Кукольников известен Нестор – автор как бы сейчас сказали «ура-патриотической» пьесы «Рука Всевышнего отечества спасла», посвященной войне 12 года. Пьеса очень нравилась Николаю Первому, однако сам Кукольник признавался, что его цель – лишь деньги и, кроме прочего, служил постоянным объектом презрения Белинского – наряду с Булгариным.

Яненко – «прихлебатель» – имел прозвище «Пьяненко», так как входил в дружную алкоголическую компанию. Кукольника прозвище тоже не обошло стороной – «Клюкольник», именно под этим именем он выступает на многих карикатурах Степанова. Ну а композитор Глинка, еще один знаменитый патриот, автор «Жизни за царя», в представлениях особенно не нуждается.
В компанию входил также и художник Брюллов, на этой карикатуре, однако, обойденный вниманием.
Как отмечал «Исторический вестник» (1910, №8, с.403), компания была неразлучна, и по преимуществу кончила свои дни достаточно страшно: «Как и Кукольник, все трое (Яненко, Брюллов и Глинка) поплатились за свое беспутное житье раннею смертью, …а Яненко – так попросту заживо сгнил». В биографиях обыкновенно предпочитают умалчивать, что и Брюллов, и Глинка, подобно Яненко, погибли от последствий сифилиса».
[699x508]

На излете института, пользуясь возможностями нашей библиотеки, с которой вскоре предстояло расстаться, я заказывал множество разных книг – когда, если не сейчас. Среди них попались и «Литературные воспоминания» Ивана Ивановича Панаева, изданные с роскошным комментарием в тридцатых годах. «Academia», чего уж там.
В качестве иллюстраций в книге приводились карикатуры знаменитого в 19 веке Николая Степанова, которые позже, уже во время школке, для своих педагогических надобностей я попросил отксерить Марию Зет.
Теперь же, когда в корзину окончательно отправились все распечатки и наработки, жалко было только этих карикатур – большинства из них (не говоря уже о комментариях) не найти даже в необъятном интернете. Так что пусть они, отсканированные, лежат в дневнике – так уж получилось, что в памяти им уделено немаленькое место.

Карикатура Степанова на знаменитого трагического актера Василия Каратыгина была очень популярна в сороковых годах; ироническая подпись под нею гласит: «Гамлет, покупающий дрова». Ходульность и напыщенность Каратыгина высмеивалась не одним Степановым.
Нужно иметь в виду, что романтическая, «на пафосе» актерская манера Каратыгина к 40 годам уже устарела в силу подступающего реализма и потому служила объектом осмеяния. В этом и состоит смысл карикатуры: Каратыгин «в образе», покупающий у дворника дрова. Неудивительно, что у последнего глаза лезут на лоб.


[479x699]

С тех пор как я вновь стал худ и прекрасен, к толстякам и просто полным людям ровно относиться не получается. «Если смог я, почему не хотят они?» – возникает логичный вопрос. Поэтому когда на корпоративном форуме читаешь жалобу не то что полной или толстой, а откровенно жирной девушки на неубранный ото льда внутренний двор агентства, то невольно переделываешь в уме текст.
«…я вчера в 9.30 поскользнулась, упала и сильно повредила коленку…»
Надо чуть подправить.
«...я вчера в 9.30 поскользнулась, упала и сильно повредила асфальт».
Вот это правильнее.

А ведь в памяти до сих пор стоит та сцена, на выпускном, когда всем отличникам, вчерашним пятикурсникам, тот самый замдекана вручает красные дипломы. Первый, второй, третий, двадцатый… Все. И боязнь, и досада – неужели обошли? Смухлевали, «за плохое поведение» лишили заветной бумажки? Это уже потом выяснилось, что бумажку просто припрятали до следующего утра – замдекана скорее бы переломился, чем поздравил бы своего большого врага (так ведь и считалось, наверное) на публику.
Но потом – и до сих пор еще иногда – так хотелось переиграть. Встать со своего привычного заднего ряда, спуститься вниз и «Г-н Коновалов, вы забыли упомянуть еще одного студента…» Что бы было тогда, если бы нарушились негласные общественные приличия? Церемонию вела Юлинька – сказала бы она хоть слово? В аудитории сидело множество друзей, несколько по-настоящему уважаемых преподавателей – смог бы кто-нибудь из них поддержать, или, как в случае с профессором Сапожковым, попытались бы отвести глаза, а уже после, за дверью, молча похлопали бы по плечу? Не знаю. Хотя, конечно, и догадываюсь. Была бы небольшая пауза, а потом – несмотря на все усиливающийся голос – праздник пошел бы своим чередом, все бы просто постарались не замечать.
Хотя что теперь – столько-то лет спустя – махать кулаками? Нужно наконец «отпустить». Благо диплом я все же получил. Приехал на следующее утро, девочка-секретарша скромненько вынула его из сейфа, наврав что-то про смазанную печать, – и так мы навсегда расстались с институтом.