Любите друг друга
[350x350]

Ну все.

Вот и дождалась.

В огромном городе моем - ночь.
Из дома сонного иду - прочь
И люди думают: жена, дочь,-
А я запомнила одно: ночь.

Июльский ветер мне метет - путь,
И где-то музыка в окне - чуть.
Ах, нынче ветру до зари - дуть
Сквозь стенки тонкие груди - в грудь.

Есть черный тополь, и в окне - свет,
И звон на башне, и в руке - цвет,
И шаг вот этот - никому - вслед,
И тень вот эта, а меня - нет.

Огни - как нити золотых бус,
Ночного листика во рту - вкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вам - снюсь.

(с)М.Цветаева


_______________

Я снюсь вам. Правда. Вот я есть - а меня нет. Видите? Показалось. А скоро я совсем уйду. И не буду вам сниться. Только ему . Но он никому не расскажет про эти сны. Сны, которые начались этим летом. Наверно, он теперь будет люто ненавидеть лето. И любить. Люто. Как я любила его самого. Люто. Сжигала себя. И воскресала из пепла. Для него. Я не нужна сама себе. Я - сон. Сны умеют любить. Запомните это. Расскажите своим детям. Скоро утро. Я пробужусь от самой себя. И растаю.

Писала где-то месяц назад – для одной знакомой. Я воспроизвела её внутренний монолог, на это у неё самой не хватало сил. Я помогла. Оказывается, подобное помогает. Как катарсис.
[300x398]

В колонках играет - Земфира - До свидания

Мне осталось жить в детстве два дня. Через два дня мне будет восемнадцать. Я не испытываю никакого счастья по этому поводу. Мне говорят, что главное – оставаться ребенком в душе. Я знаю. Но вкупе с совершеннолетием это приносит массу проблем. Я знаю, что приносит. Я не готова. Когда родители начинают говорить со мной на взрослые темы, они обязательно окрашивают их в дикие цвета. Или это мне кажется? Иногда, особенно ночью, я просыпаюсь и вздрагиваю от ужаса. Мне кажется, что я маленькая девочка, колдовством заключенная во вполне взрослое тело. Я спрашиваю себя: чье это тело? В двенадцать лет я мечтала о хорошей заднице и груди третьего размера. Получила. Теперь ропщу. Дурочка. Или нет? Я хочу, чтобы мне было пятнадцать. Чтобы было лето. Чтобы я видела будущее в розовом, чуть приправленном известными мне трудностями, свете. Чтобы у меня была грудь, как у Натали Портман в «Леоне», и я бы могла не носить эти проклятые лифчики под свои любимые футболки. Чтобы я опять училась пить все, что крепче 40 градусов, и не пьянеть. Я, наверно, боюсь. У меня будут проблемы. Фишка в том, что у меня переходный возраст начался только сейчас. Я рано повзрослела и научилась работать. Но именно поэтому я до сих пор – ребенок. Нет денег. Нет любви. Я особенно не тоскую ни по тому ни по другому. Нет. Любовь есть. Но это не любовь скорее а… Лучше б её не было. Его не было – этого чувства. Ладно. У меня – меньше двух суток. Потом – предпоследний год тинейджерства. Но это катит в Европе. У нас в восемнадцать – женщина. Вся семья намекает мне, что мне пора устраивать личную жизнь. Я спорю. Я знаю – моя мама боится за меня. Она признавалась Марининой маме – я знаю. Она боится, что я повторю её судьбу. Моя мама была домашней девочкой. Едва обретя свободу, она вышла замуж. Скоропалительно. Она счастлива с отцом. Но она боится, что я сорвусь круче. И поэтому, наверно, так контролирует меня до сих пор. Глупая. Она ведь все усугубляет. Одомашивает меня. И иногда мне кажется, что я сорвусь. Действительно сорвусь. Ведь меня держит ни сколько любовь семьи, сколько вера. Еще –Марина. Лучшая подруга, крестница. Ещё у меня сохранился разум. Чуть –чуть. Каждый день у меня нервные срывы. Я очень многим должна. Но у меня опускаются руки, и ничего не хочется делать. Я сука, сука. Я держусь.

Я никогда не играла в куклы. Но мне нравилось на них смотреть. На застывшую гуттаперчевую красоту. Мне никогда не казалось, что куклы несчастны. Несчастны люди, превратившиеся в кукол. А куклы представлялись мне особым народом, изредка снисходящим до того, чтобы служить развлечением для моих сверстников. В этом и была их кукольная власть. Ведь многих детей они порабощают. И взрослых тоже – посмотрите на коллекционеров. Я верила, что по ночам, и когда никого нет дома, куклы оживают и живут своей сказочной, но по-своему обыденной жизнью. Поэтому я никогда в них не играла – мне казалось это лишним. Я подозревала, что мои неумелые детские игры выглядят жалко по сравнению с настоящей кукольной жизнью. Поэтому я просто придумывала истории про эту жизнь – с воображением у меня было чуть лучше, чем с acting. Мой первый фикрайтерский опыт. Мне было лет шесть. Я родилась фикрайтером. Мне до сих пор нравится любоваться на кукол – особенно, в «Игрушках». Там очень удобный и большой отдел. Если бы я умела шить, я бы разрабатывала одежду не для людей, а для кукол. Вот. Взгляните, какая прелесть.
[432x700]

… Но оно продолжает падать. И правильно. Лучше так, лучше сразу. Облака навалятся на грудь. Будет трудно дышать. Страшно. Говорят, страх очищает. А может – врут. В такие моменты мне кажется, что я, на самом деле, ничего не знаю об этом мире. Я не знала, что в нем есть ты. Что в нем есть место для меня рядом с тобой.

Я хочу отсюда исчезнуть. Раствориться. Чтобы не осталось даже тела, которое можно было бы обрисовать мелом на асфальте. И показать тебе. Чтобы ты понял. Но умирать я не хочу. Исчезнуть. Иногда сниться тебе. Шептать на ухо. Навевать воспоминания. Ты будешь просыпаться с мокрыми щеками. Плакать ты умеешь, хоть ты и сильный. Я бы хотела забрать тебя с собой. Но ты не хочешь. Тогда попрошу тебя о последнем. Сдержи небо. Пусть оно не падает на меня. Я знаю, ты сможешь. Запри его на замок. Я передумала, я не хочу, чтобы оно рухнуло на меня. Я уйду по-другому. И одна.

[133x214]
В колонках играет - Линда - Мир против нас

... но ничего страшного. Главное - держи мою руку. Не отпускай ни на секунду. Я хочу знать, что ты рядом. Что ты веришь мне. И мы убежим из этого мира. Который против нас. Против нас двоих...
Ты хочешь остаться. Нельзя, пойми. Нельзя. Не сейчас. Они - не примут тебя. Не сейчас. А я здесь. Я - для тебя. Вся. Бери меня всю. Всю мою любовь. Всю мою жизнь. Все, что можешь. Тебе будет лучше со мной. Мы тут. Они - там. Забудь их. Ты же сильный. Живи настоящим. Не отпускай моей руки.


p.s. Не помню, когда написала и о чем тогда думала...

утонуть.
медленно уйти на дно, захлебываясь от счастья. из последних сил цепляться за разум. и знать, что не удержишься. искать друг друга в темноте. влажные тела. влажные от горячих волн. волн моря, которому нет названия. они накрывают с головой. они тянут вниз. последний вздох. захлебнулись. агония. судорога. страх, ужас, восхитительнее которого нет на свете. ужас наслаждения.

держи меня... я тону....
[373x500]

Я Мерлин, Мерлин.
Я героиня
самоубийства и героина.
Кому горят мои георгины?
С кем телефоны заговорили?
Кто в костюмерной скрипит лосиной?

Невыносимо,

невыносимо, что не влюбиться,
невыносимо без рощ осиновых,
невыносимо самоубийство,
но жить гораздо
невыносимей!

Продажи. Рожи. Шеф ржет, как мерин
(Я помню Мерлин.
Ее глядели автомобили.
На стометровом киноэкране
в библейском небе,
меж звезд обильных,
над степью с крохотными рекламами
дышала Мерлин,
ее любили...

Изнемогают, хотят машины.
Невыносимо),
невыносимо
лицом в сиденьях, пропахших псиной!
Невыносимо,
когда насильно,
а добровольно — невыносимей!

Невыносимо прожить, не думая,
невыносимее — углубиться.
Где наша вера? Нас будто сдунули,
существованье — самоубийство,

самоубийство — бороться с дрянью,
самоубийство — мириться с ними,
невыносимо, когда бездарен,
когда талантлив — невыносимей,

мы убиваем себя карьерой,
деньгами, девками загорелыми,
ведь нам, актерам,
жить не с потомками,
а режиссеры — одни подонки,

мы наших милых в объятьях душим,
но отпечатываются подушки
на юных лицах, как след от шины,
невыносимо,

ах, мамы, мамы, зачем рождают?
Ведь знала мама — меня раздавят,
о, кинозвездное оледененье,
нам невозможно уединенье,
в метро,
в троллейбусе,
в магазине
"Приветик, вот вы!"— глядят разини,

невыносимо, когда раздеты
во всех афишах, во всех газетах,
забыв,
что сердце есть посередке,
в тебя завертывают селедки,

лицо измято,
глаза разорваны
(как страшно вспомнить во "Франс-Обзёрвере"
свой снимок с мордой
самоуверенной
на обороте у мертвой Мерлин!).

Орет продюсер, пирог уписывая:
"Вы просто дуся,
ваш лоб — как бисерный!"
А вам известно, чем пахнет бисер?!
Самоубийством!

Самоубийцы — мотоциклисты,
самоубийцы спешат упиться,
от вспышек блицев бледны министры —
самоубийцы,
самоубийцы,
идет всемирная Хиросима,
невыносимо,

невыносимо все ждать,
чтоб грянуло,
а главное —
необъяснимо невыносимо,
ну, просто руки разят бензином!

невыносимо
горят на синем
твои прощальные апельсины...

Я баба слабая. Я разве слажу?
Уж лучше — сразу!

1963
[638x820]

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес -- моя колыбель, и могила -- лес,
Оттого что я на земле стою -- лишь одной ногой,
Оттого что я тебе спою -- как никто другой.

Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца
– Оттого что в земной ночи я вернее пса.

Я тебя отвоюю у всех других -- у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я -- ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя -- замолчи!
-- У того, с которым Иаков стоял в ночи.

Но пока тебе не скрещу на груди персты –
- О проклятие! -- у тебя остаешься -- ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир,
-- Оттого что мир -- твоя колыбель, и могила – мир...

[280x201]

С Новым Годом вас, товарищи! Пусть у вас будет все-все-все...
[218x170]

[300x208]
Соленые брызги блестят на заборе,
Калитка уже на запоре, и море,
Дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя,
Соленое солнце всосало в себя.

Любимая, спи, мою душу не мучай,
Пускай засыпают и горы, и степь,
И пес наш хромучий, мохнато-дремучий,
Ложится и лижет соленую цепь.

А море всем ропотом, а ветви, все шепотом,
И всем своим опытом пес на цепи.
А я тебе шепотом, потом полушепотом,
Потом уже молча: Любимая, спи

(Е.Евтушенко)



здесь бытует поверье, что баба всегда права
именно потому что женщины- странные существа
я никогда-никогда не пойму, почему
я не пойму даже почему я этого никогда не пойму
издалека они здорово смахивают на людей
рядом с ними легко забыться и перепутать ночь, день
они чистюли, поэтому в шерсти ни вшей ни блох
их тела хороши на ощупь, похожи на спелый плод
иногда их кладут в постель, чтобы её согреть
между ног у них будет влажно, если там потереть
их тонкие шкурки из плюша сшиты заподлицо
каждое утро они рисуют себе другое лицо
никому не известно откуда они приходят, куда идут
но если их приласкать, они станут готовить тебе еду

Сергей Свиридов


Одно - нежное, легкое. Другое - грубовато-хулиганское, с налетом мужского шовинизма. Но оба приводят меня в настоящий восторг.

Никто не выиграл…
Только город
Укрылся небом цвета ртути
И в тело тысячью уколов
Вонзались иглы зимней мути.

Никто не выиграл,
И не надо,
И дождь роняет нить за нитью,
Никто не выиграл,
И награды.
Не получает победитель.

Наивный шорох,
Птичьих крыльев,
Из-за угла летят осколки,
И чьи-то крики,
В воздух били,
Но все напрасно.
И – замолкли…

Никто не выиграл,
Только тени
Метнулись вверх по грязным стенам
И на асфальте тает время,
И оседает в лужах пеной….

12.12.05

[391x249]
В колонках играет - Nat King Cole - Quizas, Quizas, Quizas
Настроение сейчас - реву

дайте мне пелевина... я ему сделаю што-нибудь хорошее...

потому как я слушаю Nat King Cole - Quizas, Quizas, Quizas, и натурально рыдаю.

Доченька, дочитаешь СКО - поймешь...


Siempre que te pregunto
Que, cundo, cуmo y dуnde
Te siempre me respondes
Quizаs, quiабs, quizаs

Y ase pasan los dias
Y yo desesperando
Y te, te contestando
Quizаs, quiаs, quizаs

Estбs perdiendo el tiempo
Pensando, pensando
Por lo que mбs tъ quieras
Hasta cuando, hasta cuando

Y ase pasan los dias
Y yo desesperando
Y te, te contestando
Quizas, quizas, quizas
Y ase pasan los dias
Y yo desesperando
Y te, te contestando
Quizas, quizas, quizas

Estes perdiendo el tiempo
Pensando, pensando
Por lo que mes te quieras
Hasta cuando, hasta cuando

Y ase pasan los dias
Y yo desesperando
Y te, te contestando
Quizas, quizas, quizas