Когда мне позвонили - еще в сентябре - и сказали, что это будет, я даже не поверил. Десять лет - десять мюзиклов. Даже не десять, больше. А если еще посчитать многочисленные промежуточные работы, миниатюры, композиции, отдельные сценки и ежегодные фестивали, то получится такая внушительная цифра, что в нее тоже сперва и не верится.

Большой и очень счастливый кусок моей жизни.

На сцене, которая сначала была просто сценой, но год за годом двигалась к тому, чтоб стать сценой, где работают почти профессионалы. Без соответствующего образования, но все же профессионалы, потому что каждый спектакль, каждое действие, разворачивающееся, когда поднимается этот заветный занавес - это шедевр, в создание которого вложены силы и старания всех и каждого.

И мне даже трудно представить, чего стоило нашим любимым режиссерам собрать всех, уже взрослых и безумно занятых людей, для того, чтобы реанимировать, воссоздать - пусть и по отрывкам, - каждый из спектаклей. И все же это удалось.
Когда я приехал домой, эмоции переполняли настолько, что двже написать не решился. Даже сейчас получаются скорее эмоциональные выплески, а не отчет. Но писать о таком сухо и официально - это просто преступление.

Мне удалось повидаться и пообщаться - пусть и мельком - с теми людьми, которых я уже и не ожидал увидеть. Удалось посмотреть кусочки спектаклей, которые, я думал, никогда уже на этой сцене не появятся. мы надели старые костюмы, правда, не всем удалось в них влезть, но это детали. Мы стояли там - все вместе - и хлопали: зрителям, которые пришли на нас посмотреть, сами себе и тем людям, которые нас собрали. А до этого были - гримерка в большом зеркальном зале, суета, теряемый в суматохе и снова находимый реквизит, "где мои ботфорты?" и тихое понимание, что сейчас и мне тоже выходить под рампы туда, где я не увижу зала, но почувствую дыхание каждого из смотрящих на меня из темноты. И это ощущение - такое родное, такое близкое и знакомое, как будто все, что происходит, происходит не сейчас, а тогда. Трудно передается словами. Ощущение себя в двух временных отрезках одновременно. Я-теперешний и я-тогдашний. Забавно и радостно. Глупая, счастливая улыбка не слезала у меня с лица весь вечер. А Лис так же смешно трясется перед выходом на сцену, как и шесть лет назад).
Все, кажется.

Кроме того, что я совершенно по-идиотски счастлив.
И, конечно, жаль, что все хорошее тоже конечно.
И, конечно, будет что-то еще. Я надеюсь.

Поднимаемся выще, в стратосферу. Отсюда все видно, и не приходится сомневатьсяв каких-то досадных мелочах.

Например, сколько тупых ублюдков приходится на один квадратный метр городского асфальта.
Или вреден ли сигаретный дым для легких.
Или как пройти в самое тайное место самого тайного города.

- Ветер дует с запада?
- Ты спрашиваешь у меня?
- Разве тут есть кто-то еще?

Разве важно, есть ли что-то вообще, если все растворяется в синей бесконечности синей краски на моем альбомном листе?

Запоздало, но.
Все же хотелось бы знать, кому я обязан радующим глаз числом 13.

Вообще, я всегда думал, что буду сам себе злобный баклан, так как мою капризную и вредную персону мало кто способен терпеть.
Но теперь, просыпаясь утром, я неизменно вижу твою заспанную небритую рожу.
По-моему, я окончательно и бесповоротно счастлив.
[498x471]

Когда-то давно, когда Рэй был маленьким и романтичным на грани патологии, он влюбился в своего партнера по спектаклю. Тогда казалось, что это чувство было таким огромным, что кроме него в мире ничего не было. Тяжелое и не самое приятное время, через которое не прошли только счастливцы или бесчувственные болваны, - бесперспективные надежды, ожидания, романтика, записи в (да!) настоящем бумажном дневнике..

С тех пор прошла чертова прорва времени.
Старые друзья разбежались по разным университетам, работам, интересам. романтика смешалась с выхлопами и растворилась в воздухе мегаполиса. дневники торжественно отправились в ближайшую помойку.

И вот теперь, спустя семь лет мы играем ту же вещь, говорим теже слова, сидим в тех же креслах, репетируем на той же сцене.
И я все пытаюсь расшевелить душу, копнуть поглубже, чтобы понять, осталось ли там хоть что-то от тех чувств.
И понимаю - ни-че-го.
От этого становится забавно.
Это то, во что невозможно поверить, когда тебе шестнадцать. Время само стирает ненужные вещи и добавляет новые, люди уходят, остаются только те, кто нужен.

Неостановимый процесс.
It's fucking life.

Зима пахнет весной. День - как ночь.
Удобно жить, когда время проходит мимо, не оставляя следов на грубых ладонях, даже не шевеля волос - прохладным ветром дальних окраин мира...


За окном капает и течет. От нечего делать полез размораживать холодильник. В нем теперь тоже капает. Локальная весна. Капель, лужицы, все как надо, только размером тридцать на тридцать см. Нужно будет иногда заниматься этим небесполезным в хозяйстве делом - для поднятия настроения, глядишь, и дотянем до весны.

Сударыня, Вам сюда.

ох как же паскудно хотеть спать и не мочь заснуть. В такие моменты я лежу и тупо пялюсь в потолок, и кажется, что даже в темноте различаю эти сраные набившие оскомину узорчики. страшно режет глаза - как будто кто-то заботливый высыпал в них целый камаз песку. душно. когда я буду жить попросторней, я вырублю к чертям все стены в квартире и буду открывать окна - пусть будет ветрено. и выкину шторы. да.

а потом я встаю и со стонами и матюками тащусь на балкон - высунуться по пояс и ловить ртом большие мохнатые снежинки, которых сейчас нет, но мне очень хочется, чтобы они были.

Еще я мучаю мобильник. Постоянно набираю номер и слушаю, как мне говорят, что абонент за каким-то чертом недоступен. мне бы очень помог энергетик, с его помощью, быть может, я бы смог более-менее нормально просуществовать до утра, когда моему многострадальному организму наконец приспичило бы поспать. однако его - энергетика, конечно, не организма. этот всегда с собой - не случилось как-то под рукою. и я в который раз говорю себе - закрой глаза и спи сладко, детка, но опять встаю и прусь на балкон.

Мораль: похуист всегда здоров.
Рэйко надо учиться не печалится от таких ерундовых загвоздок, как недоступный мобильник. Но Рэйко не может. Он же сраный гуманитарий, пля. натура чуткая и ранимая.

ага. в пятом часу утра как правило просыпается чрезмерная болтливость.
Затыкаюсь.

Я заметил, что пришла зима.
По этому поводу - новый дизайн.

Бобик сдох. Ему неудержимо хочется сказать о несправедливости мира.
Главное и основное.
Ептыть, задолбали тупые уроды. Рэй, святая простота, думал, что их есть только у него в универе и больше нигде, оказывается - полно. Утютю, маленький, не ожидал, а вот и сюрприз.
Изумленно чешем в затылке.
Второе, жалобное. Если включили снег, то это вовсе не значит, что надо включать и сильный ветер тоже. Мы мерзнем, у нас уже неделю не проходит кашель и нос облез. Как же приятственные крупные снежинки, падающие вертикально вниз, тихая предновогодняя погодка? Че-то за окошком сильно завывает. Я опять ляпнул что-то не то?
Так, теперь дальше.
Третье. Поноем еще, раз уж начали, херли смущаться..
Я нихрена оне успел отдохнуть за неделю, "уволяняюсь с этой долбаной, долбаной работы". Сказал - полегчало. Почему-то под вечер каждого дня мне начинает казаться, что мой череп выжали, избавили от ненужного содержимого и набили заново каким-то барахлом - ватой там или туалетной бумагой.. Надосуге взял почитать зоологию беспов, и так ядрено мне вставило, как будто то был зашибенный шедевр мировой литературы не меньше.
И в заключение. Мысль с закосом под философию.
Когда жизнь упрощается до простого двоичного выбора или-или, выбирать становиться почему-то совсем даже не проще. О, почему?
Пойти что ли поспать? Или лучше поесть?
[500x350]

Слэшеры по всему миру воют и ликуют.
Джоан Роулинг заявила, что профессор Дамблдор - гомосексуалист.


Я плакал весь.

Наконец-то у меня дома поселился этот товарищ.

Все еще не пришел в норму. Все еще существую в хаосе разложенных на столе таблеток, микстурок и носовых платков. Все еще удивляет парадоксальность того, что, несмотря на откровенно дерьмовое состояние моего нежно любимого организма, текила, выпитая в честь собственного др, прошла как-то мимо, только слегка зацепив больное горло..

ДесНот пати, если честно, я вообще не особо заметил. Основной задачей ставил себе грамотно держаться на ногах и не обращать внимания на внешние раздражители. Большую часть времени провалялся в гримерке, чем страшно расстроен.
Тем не менее, аццки люблю свой косбенд за то, что самые крутые, за приятность и успешность совместной работы и за терпение.
В связи с предстоящей подготовкой к Аниматриксу терпение - это то, чем нам всем стоит запастись) Честно сказать, до матрикса я быстрее сдохну от нетерпения, потому что конкретно бесит, что наши офигенские костюмы должны будут пролежать в шкафах аж до января.
Отдельный восторг "дурке". За дикие скачки по квартире, за теже скачки, но под видео - Ниэру, за больные спины-руки-ноги) Вы лучшие.
Все. Я сказал.

Теперь развалина по имени Рэйко удалится кушать очередную порцию лекарственных препаратов и мечтать о том, чтоб встать на ноги хотя бы к четвергу. Удачи ему.
[600x418]

Я кукла барби. или как там мужика ее звали.. Кен, ага.
У меня руки и ноги на шарнирчиках и хуево гнутся.
"Ой, мальчики, как мне противно".

Как всегда перед выступление меня одолевает мелкая нервная трясучка. Окончательно пробрало, когда, погуляв по нету, я обнаружил, что на пати идет такое охрененное количество народу, что.. ну, в общем просто охрененное. Есть мнение, что Город будет забит под завязку. И вот что я скажу, на Цури было как-то проще. Там времени понервничать просто не осталось. А сейчас его - завались. Тем более, абсолютно незнакомый зал в другом городе, где нужно просто подняться на сцену и сделать, нервирует как-то меньше, чем второй выход в первопрестольной. Гораздо проще добиться успеха единожды, чем удерживать его потом. Но. Это все мое нытье. Все будет ок. И трясучка моя пройдет уже завтра. Как всегда.

Однако, раз уж я начал..
То, плять, почему же меня угораздило заболеть перед самой пати? Плять. Ох и хорош же я буду завтра. Если учесть, что сейчас я с трудом передвигаюсь по квартире, хотя еще два дня назад скакал, придумывая танец, то иначе как законом вселенского свинства в действии я все это назвать не могу.

Если что, будете уносить меня из клуба на ручках.

Дядя: А это что за рубашка?
Рэйко: Ну.. Как видите, вещь очень специфическая, что называется, на любителя. Легкая, полупрозрачная...
Дядя (на весь магазин): ДЛЯ ПИДОРАСОВ?!
Рэйко смог только вежливо сказать "хи-хи" и умер на месте.

Я читаю быстро.
Все равно я уже знаю, что он умрет.
Так что не стоит с этим тянуть.

- Как кстати, Кира, как кстати...
ТББ.

Ночь в тоскливом октябре.

Облетевшие листья, вдавленные в мокрый асфальт, размазанные в грязно-коричневое месиво. Мелкая морось - не туман и не дождь. Никуда не идущий трамвай, или идущий куда угодно, скользящий между здесь и там. Мы на него опаздываем. Или просто не хотим ехать. Мы лучше пойдем пешком, куда захотим, независимо от маршрута, где пролегли рельсы.

Я выплевываю сигарету. Я шлепаю по лужам. Вдоль проспекта.

Серо и скупо. Сумерки. Преддверие еще одной ночи. Тоскливой. Цвет постепенно гаснет до монохромного. Скоро не останется ничего кроме разных оттенков серого, но это все же лучше, чем ничего.

Зимой не получается ждать. Зима не располагает. Зимой сразу вериться в монолитность и неизбежность. Все спит. Мир ничего не хочет.

А сейчас еще можно поймать в остывающем воздухе - запахом озона - предчувствие перемен. Пахнет переменами. Пока еще. Совсем рядом. Близко. Надо успеть. Надо успеть до зимы.
[435x597]

Не для кого не секрет, что зиму я не люблю и НИКАК не жду ее даже в декабре, а уж тем более в середине октября. И каково же было мое изумление, когда я обнаружил, что укрытые гигантскими снежными шапками деревья, все похожие на огромные зимние елки, валящие с неба крупные хлопья, и вообще зима как она есть - это только в моем районе. Если уехать за пять станций метро, там просто мокро, там холодная осень, там всего лишь чуть припорошенная мокрым снегом трава.
А тут такое..
вид из окошка. говенная фотка, зато полноценно отображает картину мира.

Не попадись.
Вообще основной мировой закон беспроблемной жизни. Изловчись и постарайся не вляпаться. Просто как табуретка. И никогда - ладно, признаю, за редким исключением, - мне не удается.
Я в очередной раз влез в какое-то сомнительное предприятие. Называется "концерт в академии ФСБ". Сначала я подумал, что оно и неплохо, лишний повод засветить свою рожу где бы то ни было. Потом меня начали строить и подписывать под общую положеную месту дисциплинированность. Потом мне сказали: "поедете от метро N на любом автобусе, но не садитесь в красный" (страшилки про автобус с черными шторками по ночам в легере все травили, я думаю, ага.) Позже меня обрадовали тем, что никого нельзя привести с собой, а пропускать будут исключительно по паспортам. Ну и наконец мне сообщили: "вы только обязательно приезжайте, а то они рассердятся". ОНИ. Смекаете? С некоторых пор местоимение "они" применительно к неизвестной мне группе граждан вызывает у меня нервные подхихикивания и смутные ассоциации не самого приятного характера. Кроме того, перспективка париться там в одиночестве с двух до шести вечера не представляется такой уж приятной.
Люди в черном, ей же богу. Такая скрупулезность, как будто в чехле от гитары им могут принести ядрену бомбу.
Ржать или рвать свои волосишки - даже не знаю.